Однажды в Риме

Крохотная улочка недалеко от знаменитой испанской лестницы. На одной стороне ее ряд магазинов со всяким дорогим хламом в виде рюкзаков, дверей и садовых ножниц, на другой винный маркет, салон красоты и уличный ресторанчик. Рядом с нами, в ресторане, сидит мама с дочерью. Первая одета в скромное платье, ее дорогие темные очки маскируют уставший от повседневности взгляд, а припухлость ботоксных губ подчеркивает сигарета. Дочь отличается широким проспектом черных бровей над глазами с восточным разрезом и выдающимся носом, который реагирует на имя Сара. Рядом бегает упитаная болонка, равнодушно подставляя кудрявое тельце всем любителям мелких пород. Перпендикулярно проходит проспект, где стоит древняя церковь двенадцати аппостолов. К ней стремительно направляется компания русских бабок с гидессой в замызганном платочке на седой голове. По их возбужденным взглядам можно заметить весь крах римской империи. Дочь Сара в том возрасте, когда не снимаешь черной одежды, носишь ботинки и не переставая скролишь инстраграмм. Мать явно возлагает надежды на материальный успех, удачный выбор жениха и прелесть рафинированного существования дочери как за каменной колизейской стеной. Много раз на день она встречается с бизнесс партнерами, выдерживая позу с ровной спиной и безупречным стилем, в надежде, что один из них окажется тем самым источником жизни для ее чада, каким был в свое время ее покойный муж.  Благодаря ему она стала хозяйкой всей улицы, со всеми халдеями, барыгами и мафиози. Она королева маленького Рима, готовая быть преданной матерью, хитрой интиранткой и гостеприимной хозяйкой для состоятельных туристов. Бабки в храме падают ниц перед образами апостолов, а потом заводят грустную громкую песню о мучениях первых святых. На их голоса отвлекается молодой официант, склонив поднос с бакалом вина для хозяйки маленькой улицы. В замедленном темпе поднос теряет контроль, вино льется по элегантному платью, стоимостью годовой зарплаты халдея, лазанья эффектно падает под ноги бизнес партнеру, а болонка набрасывается на еду, теряя лицо представителя эксклюзивных пород.  Мать Сары в один момент оказывается в лучах пристальных взглядов всех посетителей заведения. Ее бизнес партнер машет белыми салфетками, выкрикивая грозные итальянские проклятия, что резонируют в такт хриcтиансим молебнам. В моем уме тут же всплывает хитроватое лицо Федерико Феллини и шествие грустного духового оркестра по ветхим кварталам.