***
…и вы ведь хотели выпить? Не только самому выпить, подбить на это дело ещё кого-то – просто так, бескорыстно. И возникает радость оттого, что… – соблазнил!
Отчего радость?
А хоть бы вот отчего – пить в компании гораздо интереснее… но ведь это уже корысть? Корысть. Маленькая, почти безобидная, но корысть… если не подлость.
***
Хотя нет, пожалуй. Здесь, в соблазнение на выпивку, преобладает всё же чистое чувство – чувство локтя, пафос коллектива…
А что, если соблазнить совсем непьющего?
Вот так, уловить его плачевное состояние, тоненькой вьюжкой подленько завиться в душу и – соблазнить… это ещё большая радость!
Это, можно сказать, крупная удача… или – добыча? Но тебе ведь ровным счётом ничего не надо от бедолаги – ни денег, ни связей, ни рекомендаций каких-нибудь… Вообще ничего. И вообще, ты не соблазнял, а утешал, помог утешиться человеку в горе старым, как мир, способом. Тебе же, лично, ничего от него не надо…
***
А вот тут и «поздравляю соврамши». Надо тебе, надо! В каждом кроманьонце гнездится чёртик, или чёртушка, или даже большущий чёрт-соблазнитель. И это он требует добычи, клянчит её у тебя… а ты, следовательно, тоже его добыча в свою очередь. Вот так, два зайца разом и поймали-с…
Да что, я один такой, что ли? И вы ведь, и вы ведь!.. И все мы вот такие, кроманьонцы окаянные! Покаяться бы… но в чём конкретно? Как сформулировать свой и одновременно общий подлый грех? Как сыскать слова для покаяния: единственные, непреложные – свои слова?
Или чего другого поискать?..
***
Неандертальца ищу…
***
…у историков есть циничное выражение: «История ре¬гулируется сбросом». Т.е. – войнами. Это значит, человечество в данный период чувствует глобальную не¬готовность выполнить миссию, общее дело на земле. В таком состоянии, оно может только всё испортить, искривить божественный замысел, и поэтому предпочитает (более чутьём, чем осознанием) самоустраниться. Покончить с собой. Чаще всего это присуще самой «продвинутой» части населения – писателям, учёным, политикам. А те, кого называют презрительно мещанами, обывателями, подчас и быдлом, в такой ситуации оказываются самым устойчивым, крепким звеном человечества. Спокойно перено¬сят «мутационные взрывы». Подспудная цель – выжить во что бы то ни стало. Не изменить роду, виду. Такое, конечно, не говорится вслух, это – подсознательная сверхзадача.
А самая крепь земли, сердцевина человечества – всё-таки Земледелец. Вот почему называю его Главным Челове¬ком на земле. Его уровень – полметра гумуса, это его природный слой. Главная задача – стоять «Против неба на земле». И не мудрствовать лукаво.
***
Золото…
Золотой Век – секрет. С детства, со школы – поэты Золотого Века. Они не более талантливы, чем поэты других веков, все настоящие таланты примерно одинаковой силы, и разлиты они по всем времена. Секрет в том, что среда – социальная, общественная и, наконец, воздушная – неоднородна в разные времена. Сам витамин времени, состав воздуха разный. Вот секрет.
Поэтам Золотого Века дарована была такая качественная среда, такой мощный витамин времени, такой добротный, плотный воздух эпохи, что настоящие, тяжёлые слова не проваливались сквозь него, и не уходили на дно, а словам легковесным, пустоватым просто физически трудно было пробиться сквозь него, сквозь этот благодатный, плотный воздух эпохи.
В ослабленном, рыхлом воздухе всё отчётливее проступает обратный эффект – как раз легковесное, т.е. – го…нное – без труда, и даже в первую очередь пробивается наверх. И вот по нему, по этому всплывшему наверх дерьму, судят недалёкие люди о современной поэзии. Настоящее, тяжеловесное слово, золотое или жемчужное слово, рухнув сквозь разрыхлённый, слабый воздух, проваливается. Идёт на дно…
А много ли их выжило в революционных, военных, перестроечных катастрофах, много ли их осталось, настоящих, классических ныряльщиков за сокровищами? Но «резюме», приговор времени выносит уже не зоркая элита, а именно подслеповатая масса, толпа вооружённых гаджетами читателей. Фанатов домохозяйкиных поделок в подземке. Да и сам воздух эпохи пугающе схож с этим – искусственным, бледным, «сладеньким» воздухом метро…
***
Главный человек земли, Земледелец, мирный пахарь…
его первым втягивают в мясорубку войн «продвинутые», как опять-¬таки главную силу, теперь уже – главную боевую силу земли. И он первым гибнет, хотя не заваривал это позорище, это побоище…
…главный человек, с какой стороны не возьмись – Главный Человек.
***
Проживая краткий отрезок, по сути мотыльковый век, жизнь между двумя непроницаемо-чёрными стенами, человек почему-то задумывает себя веч¬ным… по крайней мере, ведёт себя в реальной и конечной земной жизни так, будто бы он бесконечен, совершенно бессмертное сущест¬во. Об этом невольно свидетельствуют великие замыслы, боль¬шие, судьбинные поступки – в расчёте на вечность, ни¬как не меньше.
А сам-то при этом – мотылёк-однодневка: только вспыхнул, и вот – погас. Зачем же о вечном? Почему нужно вести себя так, будто ты по меньшей мере Кащей Бессмертный? Зачем жертвовать жизнью во имя чего-то там, совершать бессмертные подвиги и прочие благоглупости? А ведь живет человек в основном именно так – жертвенно.
И это вернее всего говорит о бессмертной сущности. Я – мыслю,
Я – чувствую, Я – живу. Следовательно, живу вечно. Всё остальное – смена декораций, и Я об этом прекрасно осведомлён в самой своей глубине.
А возможно, ещё и – до всего...
***
«…дом, где мы грозой встречали полночь,
Где пластинка пела в две слезы…
Я тебя спрошу сейчас: – А помнишь?..
– Помню… – ты ответишь из грозы…»
***
…проклинать Историю? Сталина, Гитлера, Грозного, Атиллу… проклинать войны, кишмя кишащие исторические мерзости, преступления?
Надобно прежде решить вопросец: а сам-то рад, что жи¬вёшь, дышишь, благодаря матери, отцу, Истории? Рад, что явлен на свет? Принимаешь ли эту, именно э т у жизнь, на которую взираешь из сердцевины себя же самого, и сам же находишься в сердцевине её, этой жизни?
***
…кто я был? Отчаявшийся циник…
Осенью за прошлое корил,
А к весне, волнуясь, гиацинты,
Снова зацветавшие, дарил…
***
Если принимаешь жизнь как данность, сам ты – закономерное следствие соци¬ально-исторической, да и биологической совокупности – всего минув¬шего.
Твои грехи – те же грехи общего прошлого, только в Большой Истории они увеличены (если не преувеличены), выпуклы, как под линзой. А твои личные уменьшены, скрыты в тебе. Но ты неотъединим от них, как История от своих, явленных миру и уже не совсем тайных. Историю, как и тебя самого, не перепишешь.
Ты, в общем-то, родился уже готовенький, с комплексами, талантами, способ¬ностями к подвигу, к преступлению...
***
…я переверну пластинку, хочешь?
Хочешь, распахну в июнь окно?
Я тебя спрошу сейчас:
– А помнишь?..
– Помню… – ты ответишь всё равно…
***
…принимаешь жизнь, себя, своё? Прими Историю. Мириады семян из лавы хлынувшей спермы рвались к зачатию, но сложилось так, что родиться выпало именно те¬бе. Почему сложилось?
А вот так – всею совокуп¬ностью Истории сложилось. Ты – Победитель и Убийца одновременно. Убил мириады сперматозоидов, рвавшихся к матке, и вот теперь, как итог, в тебе, Победителе, сидит тайный убийца. И не ври себе. В каждом Победителе – Убийца.
***
…даже атмосферные явления, да¬же погода играла роль в зачатии. И еда, которую ели родители перед зачатием, и климат, и время года…
А уж психическая структура родителей чуть ли не напрямую зависела от социальной атмосферы, которая тоже ведь складывалась в ре¬зультате войн, передряг Истории, которая именно так, а не иначе скрещивала судьбы пращуров. Как же не принять Истории, если принимаешь – себя?..
***
…всё равно, сгоревшее сгорело,
Всё равно, мы тоже сожжены,
Всё равно, что нам однажды пело,
Пусть поёт с обратной стороны…
***
… другое дело, если не принимаешь этой жизни. В таком случае, наверно, имеешь право судить Историю (осудив вначале себя самого), потому что ты – «возвращаешь билет», отказываешься от жизни….
Но здесь уже проглядывают корни старинных ересей, – не самоубийство, но поэтапный, как бы само собою, самоуход, самоустранение в результате жесточайшей аскезы. Или повального пьянства…
***
Пьяные, трезвые… какая разница в этом, глобальном смысле детства, цветения, дряхлости, ухода… или самоухода? Каждый уходит сам…
***
И каждый переживает период фашизма в себе. Чаще всего в молодости: увлечение агрессивным стилем, «атакующими» поэтами, художниками, всем «роман¬тизмом», который, в отличие от реализма, бесчеловечен, точнее – безотносителен к человеку, выкормышу гуманизма. Фашизм, «пучкизм», сбивание в пучок, в стаю, чаще всего молодёжную. А нередко звериную.
Выходит, фашизм сам по себе не химера, а нечто при-сущее. Как знамени¬тый комплекс детских хворей, переболеть которыми необходимо. И чем раньше, тем лучше. Для выработки иммунитета.
***
«…который день я месяца не вижу?
Который месяц ёжусь от дождя?..
Какую жижу, Боже мой, какую жижу
Претерпеваем, братцы, без Вождя!
А был бы Вождь, он резко бы и сразу
Пресёк поползновенье вражьей тьмы,
Он запретил бы разом всю заразу!..
Но нет Вождя. И мучаемся мы…»
(Из «романтических» бредней Великого)
***
...тысячу лет в тысячах церквей, у домашних икон и лампад русские мужики и бабы восславляли иудейские имена, реки, земли, подчас не отдавая себе отчёта: почему они, русские, прославляют иудейские святыни?
Как же не быть пресловутому еврейскому вопросу? Но уж тогда,
коли ты славишь иудейские имена, возлюби и самих иуде¬ев…
Так ведь нет! Христу и пророкам поётся Осанна, а самого жида, реального носителя крови тех, кого восславляют в русских церквях, часто ненавидят...
Или это только моё непонима¬ние?
Или всеобщее непонимание Пути?..
Тут подсте¬регает еретическое: а что, если само Христианство не русский путь, а всего лишь тысячелетнее «хождение не в ту степь»?..
Но это логика, логика, а жизнь (и Христианство в первую очередь!) стоит на любви.
…и, опять-таки, в жизни всё перемешано: красота Идеи, Замысла, Служения, и – отв¬ратительный торговец у Храма, хотящий выторговать всё, весь мир, всех на свете!..
***
Вот диво – Апостолов, пророков-иудеев славит весь христиан¬ский мир, весь, кроме самих евреев-иудаистов. А может быть, им это уже попросту «не нужно»? За них теперь «рабо¬тает» весь остальной мир?..
***
«…всё смолкает, когда он, глаголя,
Точно грохнув одной из дверей,
Произносит в арабском застолье
Энергичное слово «еврей»…»
***
…неловкости, возникающие от неполноты чувств...
***
Веруешь, что бессмертен? Воистину бессмертен. Ве¬руешь, что из тебя лопух прорастёт? Прорастёт. Не сумлевайся.
«Каждому – по вере его…»
***
Плюрализм, это «кто во что горазд»? Горазд на скрипочке пиликать? Пиликай. Другой из камня дома складывает? Дельно. Третий белку бьёт в глаз? Супер. Четвёртый панегирики власти поёт? Доходно. Пятый клеймит власть? Можно. Словом, каждому по зелёной улице. То есть, и вправду, кто во что горазд. Что же тут плохого?
Но, од¬нако, почему тоской веет от выражения «кто во что горазд»? Словно бы слышится: «Ну, пошло-поеха¬ло!..». И безнадёжный взмах руки – да пропади всё
пропа¬дом!
Отчего сама тональность выражения равнозначна безнадёге, крайней степени бардака во всём и вся вокруг? Плюрализм, полифония, полисемантика… кто во что горазд, пошло-поехало, лучшее враг хорошего, бедность не порок, не грех в тюрьму попасть... хорошенькая градация!
***
Бесстрашно мыслящий Кант считал, что государство, где более двух процентов населения овладели грамотой, уже стоит на пороге смертельной болезни. Со временем процент увеличится, и всё пойдёт вразнос – вплоть до глобальной катастрофы. Кант искренне считал, не каждому под силу грамота. Далеко не каждый нравственно и природно развит настолько, дабы употребить её разумно.
Милейший старик Кант… глянул бы на испытания ядерной бомбы, на генетические опыты, заревел бы – «Да пропадите вы пропадом, образованцы шелудивые!..»
Задолго до интернета ощущал избыточность информации для людей, «грамотеющих» на глазах, и, словно предчувствуя неизбежное появление компьютера или чего-то вроде, пророчил гибель от расширения информационного поля.
От информационной переизбыточности.
***
«…когда устал старик Гомер
От гомерических химер,
Он мог подумать, например:
«Вот слепну… вот лысею…
Пора за «Одиссею…»…
Но, щелкопёрам не в пример,
Гомер не обижал химер,
Он обожал их!..
Например,
Он знал, нет с ними сладу.
И – ладил «Илиаду»…»
***
Кант и не предполагал, сколь быстро сбудутся его пророчества. Нет, не обзывал тёмный люд быдлом, не испытывал к нему презрения, просто очень хорошо ощущал силу иерархии. Как природной, так и социокультурной:
Одному судьба возделывать землю, другому учиться, а третьему – хранить знания. Причём хранить их в глубокой тайне, с величайшей осмотрительностью посвящая в неё только избранных, готовых, самим провидением приуготовленных к восприятию знаний, к доброму их применению …
Европеец Кант был африканцем, египтянином?
Нет, он был древним египтянином. Более того, он был из касты жрецов!
А, собственно, что в этом странного?
***
Умный, бесстрашный, независимо мыслящий кроманьонец Кант… хороший кроманьонец. Уже два века тому окончательно понял: человечество в его образованчестве и всех исходящих из этого кроманьонских безобразиях обречено. И только ждёт Судного Дня. А вот что или кто выступит в качестве Судии – тут он допускал всё. Ещё бы! – Человек, представивший миру варианты доказательств Бытия Божия и одновременно не-бытия, был плюралистом высшей марки.
***
Современники описывали Случай с Кантом. Однажды, как всегда пунктуально, в намеченное время, прогуливаясь по улицам родного Кенингсберга, увидел дивную картину: бегает с топором какой-то мужик и рубит им – налево-направо – всех попадающихся под руку. Рубит без разбору, напрочь. Кто могли, разбежались.
Только не Кант. Он дождался мужика с топором.
Тот, подбежал и, уже замахнувшись, остановился… Кант, спокойно глядя в его глаза, спросил только: «А что, уже прямо сегодня день забоя?..»
Мужик с топором (а это был явно не Раскольников, тот из другого анекдота) секунду смотрел на Канта, смотрел… а потом вдруг завизжал, выбросил топор и скрылся в ближайшей подворотне.
Если даже это и легенда, какое она даёт представление о степени убеждённости философа в неправомочности опошленного человека пребывать в этом мире! Кант нисколько не удивился Судному Дню. Даже самому Судии в образе мужика с топором не удивился. Какая разница, когда и как погибать заведомо обречённым?..
Самое поразительное в данной истории то, что именно философская убеждённость в жизненной ничтожности человека спасла человеку жизнь. И просто человеку Канту, и Канту философу, и другим горожанам.
Без философского безумства он бы не сделался тем, кто – единственный в толпе горожан! – оказался способным отрезвить и напугать обезумевшего человека.
***
…и вот он – Чёрный Глобус в Мраморном Зале.
Чёрный Глобус – кошмарный аналог школьного. Тот был весь в голубых океанах, в синих прожилках рек, в кружевной ржави горных хребтов, в изумрудных разливах равнин, он был красивый и нежный. А этот…
Реки на нём чёрные, прожилки золотые, разливы белые. Глобус наркотрафиков, золотых, нефтяных потоков. И висит он в мраморном зале, на платиновой цепочке, над огромным овальным столом. А за столом восседают одиннадцать правителей мира, хозяев главных транснациональных корпораций, самых богатых людей мира, уже забравших над ним власть.
Двенадцатый… о нём ни слова. Сам объявится к ночи, когда решит…
Сюда не допускаются даже президенты и короли, которые всё меньше теперь значат, роль их сводится к роли регулировщиков и вещателей народу почти недействующих законов. Государственные границы теперь символические. Впрочем, ещё кое-где маячат на вышках пограничники – для проформы и успокоения обывателей. Да и сама роль Государства сведена к минимуму. Границы размыты, легко смещаются в зависимости от направления потоков – чёрных, белых, золотых.
И главы корпораций, собираясь раз в месяц в Мраморном зале под Чёрным Глобусом, решают судьбы кроманьонского, заблудшего мира. Они разворачивают Потоки, назначают нужных в данный момент президентов и королей, крутят Глобус и решают – где уместно развернуть военную заварушку, где успокоить несогласных, где наказать, где помиловать.
Это и ООН, и НАТо, и прочие образования мира в одном зале. Апофеоз кроманьонской цивилизации, логический вывод из мелочно кишащего, хапающего, всё более темнеющего, безвольного субстрата кроманьонской лилипутии.
…Черный Глобус в Мраморном Зале…
***
Вначале было Слово… забыли? А пора бы, пора отдать самим себе отчет: нас всех «кинули» на языковом, на лексическом, на словарном уровне, а уж потом на социаль¬ном! Все эти лукавенькие «либерализации» (а что плохого, собственно?), все эти «плюрализмы» (т.е. многообразия? Тоже пристойно), «залоговые аукционы» (этого вообще не понял никто поначалу. Аукционы… да они же были всегда! Ну и что в них особенного?), всё это было сброшено на неподго¬товленную почву.
И ведь знали что вытворяют, «языкотворцы»!..
Хорошо бы вслушаться – «вы-творяют»… Выворачивают, выкомуривают, выпендри… То есть – на-выворот.
А корень у слова мощный! – Творец, творчество, творить…