Бес в ребро саданул Петровича так неожиданно и сладко, что тот потерял аппетит, сон и разум!
Все свободное от работы время он взвешивал, сравнивал достоинства и недостатки своих дорогих и любимых женщин.
На одной чаше весов возлежала его драгоценная супруга, с кучей достоинств – надежная, верная, хозяйственная.
Недостатки плавно вытекали из достоинств:
Надежная – потому что я ее последняя надежда.
Верная – а куда сбежать ей на старости лет?
Хозяйственная – домоседка!
Из дома не вытащишь, все ей некогда: то моет, то варит, то шьет. Скукотища.
На второй чаше сидела, свесивши красивые ножки, его новая пассия: веселая, бесшабашная, озорная!
Одни достоинства шестого размера чего стоили!
При одном взгляде на нее хотелось петь, бежать, лететь – вперед, навстречу своей судьбе.
Но куда полетишь, не подумав хорошенько?
Крылья-то уже не те…
Вот и сортировал он их, любимых, по косточкам перебирал, по полочкам раскладывал. Боялся, значит, прогадать.
«Но жизнь одна – надо брать от нее все, хоть напоследок», – решил Петрович, раздумывая и прикидывая.
И дружок его еще туда же, третий день зудит:
– Вот видел твою новую подругу, такая развеселая, юморная, заводная! Будешь долго думать – отобью. Сильно она мне в душу запала.
– Сегодня же скажу жене, что ухожу, – решил Василий Петрович.
За ужином, после очередной котлетки, разинул рот.
– Слушай, Танюша, – начал он издалека.
– Нет! Ты меня послушай! – строго перебила Татьяна. – Представляешь, дня три назад встречаю твоего дружка, а он меня спрашивает: «Ты Ваське кто будешь?» – «Жена», – отвечаю. А он: «Первая или вторая? Васька ведь развелся!» – «Да ты что?» – «Зуб даю». Ну я не растерялась и говорю: «Конечно. Вторая, которая красивая и молодая!» И весело ему подмигнула. «Да, да, – согласился твой товарищ. – Василий предупреждал, что ты озорная бабенка. Ух, как глаз горит!!!»
Борщ, котлеты и сладкий пирожок подкатили к горлу Петровича.
Все там запершило, защекотало до слез…
Крылья Василия неожиданно окрепли, приобрели какую-то неземную легкость. Он взмыл прямо к небесам.
Оттуда, с небес, он взглянул на грешную землю и увидел свою жену… в объятиях Коляна!!!
– Ты что, Васёк?! – заорала супруга и сильно хлопнула его по спине…
– Да я, да я… этому гаду зубы пересчитаю, – заорал Василий, когда душа постепенно вернулась в тело.
Он продолжал злиться и все придумывал козни своему бывшему дружку: чтоб на чужих жен не заглядывался, врежу по первое число!
– Вась, а что ты мне хотел сказать-то? – вспомнила Татьяна.
– Да так, ерунду какую-нибудь. Забыл уже!
– И сильно стукнул кулаком по столу.
Чашечка весов, на которой находилась жена, победно зазвенела, упала на пол и разбилась.
– На счастье! – закричали в один голос настрадавшиеся супруги.
Фемида вздрогнула от их радостного крика. Сняла с глаз беспристрастную повязку. Посмотрела удивленно на тех, чью судьбу она решила в очередной раз, и промолвила устало:
– Совет вам да любовь!
Потом снова натянула повязку на свои ясные очи со словами:
– Эх, Вася-Вася, весов на тебя не напасешься.