2. Митёк и генерал.
Наш поход в Анголу автоматически превращался в долгий месяц стоянки, за время которой мы успешно успевали разгрузить около 5 тысяч тонн генерального груза, а так же выпить всё, что было припасено для этих целей, и то, что собирались, наоборот, привезти домой в качестве экзотики... А для нашей страны того времени, отоваривающей талоны, напитки заморских стран были исключительно экзотичными.
Например, различные ликёры, с плавающими внутри фруктами, разного цвета - красные, синие, зелёные.
Сами мы по-прежнему предпочитали выпивку посерьезнее, чем дамские ликёры, но в свободной и доступной нам продаже безопасных вариантов не находилось, и нам приходилось их добывать трудовым путем, взаимодействуя с боевыми подразделениями наших войск в Анголе, у которых возможностей в этом плане, да и денег, вероятно, было поболее.
Взаимовыгодное сотрудничество было многоплановым. Например, на шишигах (ГАЗ-66) мы ездили с ними на местный рынок Луанды менять то, чем были богаты мы, на то, что предлагала нам в своей экзотике бывшая португальская колония.
Стоящая на воротах порта ангольская гвардия, с присущим любому негру синдромом вахтёра, раздувала щеки и делала вид, что они тут главные.
Если бы не военные номера шишиги, они бы с явным удовольствием, наставив на нас дула калашниковых, глумились бы и чванились.
Если бы не отсутствие бронеспинки за сиденьями, наш водила вообще бы не останавливался и клал бы все свои приборы на их братские африканские морды.
Вот так в паритете и существовали защитники социализма молодой африканской республики со всех братских стран.
Конечно, тем, кто проходил ворота без машины было намного сложнее, и двум нашим рыбакам как-то раз не повезло. Обе стороны были эмоциональны, но лишь у одной стороны было оружие... И трагедии случались.
Но это лишь будничные зарисовки, и я продолжу повествование о том, что алкогольные напитки доставались не только на рынке, но и непосредственно у наших бойцов из числа офицерского состава.
Надо заметить, что потребность в крепком была не только вкусовщиной, но и по другой важной производственной причине - мы должны были вставать в сухой док. Там же, в Луанде. А количество дней, проведенных в сухом доке с выводом камбуза было прямо пропорционально командировочным взамен суточных, в несколько раз суточные превосходящих. Исчислялись эти дни стоянки не в прямой зависимости от работ по подводной части корпуса, а по тому дню, когда мастер сухого дока
погостив на борту, сможет выйти из каюты старшего механика. Пока не выйдет - шоу маст гоу он! А если виски не закончится, он не выйдет. Всё просто и легко посчитать.
И все, кто мог, несли снаряды в жерло революции.
С моей стороны кооператив "радиорубка" работал ударно. В то время у наших войск уже была возможность говорить по спутниковому телефону.
Но редко, не у всех, и очень, очень дорого. Позже, когда уже и на нашем борту стоял спутниковая связь, даже мы сами не могли позволить себе говорить по ней с домом, исключая служебные разговоры.
А радиотелефонная связь через Москва-радио была устойчива и из Африки. И недорого. Отстояв очередь в эфире, мы имели возможность соединения до 5-8 звонков
в день. И 3-5 из них мы отдавали нашим сухопутным бойцам. Чаще всего из высшего комсостава. По три-четыре минуты. По вискарю за каждый разговор.
Никогда до и после мой труд радиста не был так высоко оценен! Но личной выгоды я особо не имел, ибо весь гешефт шёл на помощь фронту, который проходил тогда в каюте старшего механика.
Утро начиналось с того, что радист (а моем случае, мои практиканты) выходил на связь с Москвой, пытаясь переорать остальные суда голосом, которым боевые революционные матросы просили подкрепление "Девушка, Смольный!!".
А прибывшие заранее гости выстраивались на крыле мостика, и вызывались по одному, как подходила очередь. Так и жили.
В замкнутых коллективах частенько образуется свой сленг и устойчивые идиоматические, мать их, выражения.
Кто-то, услышав, может подумать, что люди грубо выражаются, или высказывают неприязнь к другому, а на самом деле друзья просто приветствуют друг друга без всякой обидной подоплёки.
Так и у нас, заходя в чужую каюту и спросив добро на вход, дружеским ответом звучало "выдьнахуотсюда"! Тут каждый понимал, что хозяин каюты необычайно рад гостю, и без рюмочки чая его не отпустит!
И вот однажды, когда томный тропический вечер плавно перешел в глухую тропическую ночь, наша компания была занята тем, что смотрела спектакль под названием
"Третий помощник капитана Митёк с пневматическим ружьем, одетый в подаренный корейский камуфляж, гоняет по пароходу практиканта за то, что он не хочет пить липкий ликёр".
Спектакль был интересным. Хлопали выстрелы пневматики, раздавались реплики Митька... В темноте на палубе, совсем как в тропическом лесу, звучали всхлипы и вопли практиканта, получившего в мягкое место пневматическую пульку. Несколько из пуль ушли в подаренный мамой будильник. Все остальные кучно легли в темноту причала уже с палубы.
И так, в добром настроении и под изысканные коктейли шила с ликёром, чёрная тропическая ночь нехотя уступала свои позиции утру с его жарой и духотой.
Пора бы и спать, но чу! На завтрак пора! А значит, мне надо проверить постановку на очередь на Москву-радио и встретить идущего на связь генерала.
Митёк был по весу очень легкий, и поэтому слабый. Приперевшись за мной в радиорубку, он медленно и неумолимо срубался в уголке...
Пришедший полковник доложил о том, что генерал Такой-то прибыл.
-Проходите, пригласил я.
После чего сам главный командир нашего военного контингента в республике Ангола, постучавшись в радиорубку гаркнул:
-Р-р-р-р-разрешите войти!?
Ну зачем, зачем так громко!? Я напрягся... и не зря.
Разбуженный громким командным голосом Митёк, не выпуская из рук пневматическую винтовочку, встрепенулся, и так же громко и по-командиски рявкнул:
- Выдьнахуотсюда!!!!
На что, не генерал, ничуть не смутившись, выпрямив спину отрепетовал:
-Есть!
Развернулся и вышел...
Возникла театральная пауза, во время которой Митёк принял своё прежнее спящее положение.
-Вот, что значит армейская дисциплина, сказал я ошалевшим практикантам, и вышел за дверь, что бы пригласить генерала пройти на крыло мостика, откуда на океан
простираются отличные виды.
(с)1989-2017 г.