Бодрый крик петуха возвестил начало нового дня на Ферме. В это утро среди куриц, выбежавших к кормушке, не хватало одной…
Накануне вечером она не могла снести яйцо, сильно мучилась, и люди куда-то ее забрали. Через пару часов ее вернули обратно, но поместили в ящик с соломой и поставили в дальнем темном углу курятника. Молодая курочка по имени Глаша видела, как пришел человек, заглянул в тот ящик, покачал головой, вытащил оттуда обмякшую курицу и ушел, держа ее за лапы. Остальные птицы просто не поняли, что произошло.
Все курицы и утки на Ферме выводили птенцов. Глаша прекрасно запомнила тот страшный вечер и судьбу курицы, следовавшей этим правилам жизни. С того дня молодая курочка решила, что не желает иметь с этим ничего общего. Она знала, что на ферме от нее будут ожидать именно выведения цыплят, но вовсе не хотела такой судьбы.
И вот однажды теплым летним вечером Глаша услышала пение соловья. Этот миниатюрный лесной певец словно заколдовал ее своими волшебными трелями… Молодая курочка не понимала, что с ней происходит, почему ее сердце так бьется от этих звуков. Ни у одной птицы поблизости она не слышала такого голоса!
На следующее утро Глаша проснулась в невероятной тоске. Как ей захотелось снова услышать голос той удивительной птички, что пела на дереве у забора накануне! И тут еще она вспомнила, какую серую жизнь ведут курицы-соседки… Вот если бы она смогла петь сама…
И вот она, тоскуя по тому волшебному моменту, рассказала о своей мечте одной из куриц-соседок. Ох, не такого она ожидала в ответ!
- Я бы мечтала петь, как соловей! Но наверное, это глупо…
Курица возмутилась:
- Конечно, глупо – ты же курица! А курицы выводят цыплят.
- А почему другие не хотят стать кем-то большим, чем просто курицей или уткой? – спросила наивная Глаша.
- Да ты просто не в себе! – оскорблено прокудахтала наседка-соседка. – Быть соловьем?! Как это возможно?!
Старая утка крякнула, что Глашу неправильно воспитали. Остальные птицы согласно закивали и разошлись по своим делам.
С того дня Глаша вовсе перестала приближаться к другим курицам. Она часами стояла около забора, за которым возвышалось то дерево, где пел вечерами соловей. Слушая пение соловья, Глаша чувствовала, что эти минуты для нее – все!
Слухи о мечте Глаши разнеслись среди животных и с того дня молодой курочке казалось, что куда бы она ни шла, ей вслед раздавалось: ПОЗОР ФЕРМЫ!
- Да почему же вы настолько слепы? Я просто хочу быть счастливой! – Глаша из последних сил надеялась найти хотя бы толику сочувствия у окружающих.
- Слепыми ВСЕ кроме тебя одной быть не могут! – фыркнул кот.
- Ты сможешь быть счастливой, если СМИРИШЬСЯ с тем, кто ты есть! – поучающее произнес рабочий конь-тяжеловоз.
- Но что плохого я делаю?! – в отчаянии спросила курочка. – Я всего лишь хочу быть не просто курицей-несушкой! Разве это преступление?!
- Никакие мечты не изменят того, что тебе НЕ ДАНО ПРИРОДОЙ! – гавкнул на бедняжку сторожевой пес Лидер.
Лидер видел, что из-за слов этой курочки все животные на Ферме то и дело начинали о чем-то шептаться. Они обсуждали ее поведение. А вдруг это приведет к тому, что все они последуют ее примеру и начнут мечтать каждый о своем?
Пес побежал за ворота Фермы на поле - туда, где всегда находился ОН, сам БОНАПАРТ. Этого могучего быка боялись все животные Фермы.
Пес рассказал Бонапарту о том, что спокойствие Фермы под угрозой из-за глупых мечтаний какой-то курочки-выскочки.
- Нужно это прекратить, пока она не заразила своими бредовыми идеями всех остальных куриц Фермы! – гавкнул Лидер.
- Впрочем, и не только куриц… - задумчиво пробормотал Бонапарт.
- Мы подвергнем ее публичному осуждению, на глазах всех животных Фермы. Пусть это заставит несчастную прийти в себя и задуматься. И к тому же будет уроком для остальных, чтоб и думать не смели о подобном!
И вот час пришел… Собрались все животные, Глашу вытолкнули на середину круга, над ней огромной черной глыбой возвышался Бонапарт. Едва он заговорил, бедняжку словно обдало ледяным холодом…
- Я вижу, что здесь, на Ферме, стало слишком много свободы. Все животные здесь равны, но все-таки у каждого есть свое место. Место курицы – в курятнике, с выводком цыплят. Никогда прежде курицы не пытались быть кем-то другим, такой дикости у нас не было и не будет вовек! Это ясно?
Курочка попыталась в который раз объяснить.
- Я просто не чувствую себя счастливой среди…
- ЗАМОЛЧИ! – рявкнул на нее Лидер.
И тут животные начали кидать в сторону Глаши упреки и обвинения.
Одни говорили, что рано или поздно Глаша осознает, что она всего лишь курица-наседка. Просто у нее есть неправильные мысли. Кто-то считал – ну услышала соловья, вскружило ей голову, пройдет! Кому-то было ее жаль, ведь она не понимала всего счастья быть самой собой. Но, похоже, поддержать Глашу не пожелал никто.
- Мы тоже не пытаемся быть кошками! – пискнула маленькая мышка, взобравшись на валявшийся в траве стакан. Но ее мать, подбежав, ухватила ее за хвост, стащила вниз и укусила.
- Тогда я вовсе уйду с Фермы! – закричала Глаша. – Должны же быть другие места, где меня примут, не ожидая чего-то, не требуя.
Бонапарт усмехнулся:
- Уходи, если хочешь! И куда ты попадешь? На поле? В лес, чтобы умереть там от голода? К озеру, где ни один лебедь не потерпит присутствия чужака?
Он снова обвел взглядом собравшихся.
- Взгляните на нее! Эта бедная курица живет, цепляясь за свои фантазии, и на них строит свой мир! Она ничего не осознала! Ты не сможешь никогда уподобиться соловью, ведь рождена курицей, чье предназначение – высиживать цыплят! Мы не имеем права пренебрегать законами природы! Орел не сможет плавать в озере, как утка или лебедь. Собака не будет считать себя кошкой, это неестественно! Такое поведение будет подделкой – а зачем нам терпеть возле себя подделку? Помните - нам не дано неограниченной свободы! – закончил свою речь Бонапарт.
Все животные почтительно молчали. Бросив последний строгий взгляд на бедную притихшую Глашу, бык гордо повернулся и, взмахивая хвостом, удалился на поле.
Вечером снова прилетел соловей и запел еще восхитительней, чем прежде! Несчастная Глаша, подняв голову, смотрела на него, а затем, понурившись, побрела вслед за остальными в курятник…