Косилка

 

       Натаскав  из колодца в баню воды, я  сижу  на нижней ступеньке крыльца дома, в тени яблони, и дымлю папиросой.
       Рядом, щуря  янтарные глаза, лежит, положив голову на лапы, Альфа.
       Альфа немецкая овчарка, с родословной будь здоров  и очень умная.
       Внезапно она настораживается и поворачивает голову в сторону ворот. За ними останавливается машина.
      Потом хлопает дверца,  в калитке появляется  Саня Воробьев и направляется по дорожке к дому. Саня под два метра ростом, похож на борца  и один из моих приятелей в поселке.  Он работает в леспромхозе  и весьма хозяйственный
      - Здорово, Николаич,- протягивает здоровенную лапу. - Чем занимаешься?
      - Да вот, готовимся с Альфой топить баню. Сегодня суббота.
      Овчарка  довольно  скалит  черную пасть и чуть шевелит хвостом. Все понимает.
      - А не желаешь прокатиться  под  Молодой Туд?  - сорвав с ветки краснобокое яблоко, хрустит им Саня.
      - Отчего же можно,- говорю я.  -  По какому поводу?
      - Там за селом на хуторе живет дед. Вроде как продает косилку. 
      Саня хозяйственный. У него корова и трактор «Белорус», а за поселком покос, где он заготовляет сено для буренки.
      Я встаю, меняю калоши на берцы и натягиваю на плечи  пятнистую куртку. 
      - Так,Альва, - наклоняюсь к овчарке. - Охранять. Я скоро буду.
      - Гаф-ф, - басисто отвечает, и я треплю жесткий загривок.
      Затем  мы с Саней идем по дорожке к воротам и выходим наружу.
      Машина у Воробья - синий  «Иж-Ода», легкий на ходу и с хорошей проходимостью. 
      - Ну, погнали наши горских, - говорит он, когда   садимся внутрь и     запускает двигатель.
      Выехав из поселка на развилку трассы Москва-Рига, мы поворачиваем вправо,  и под колесами гудит  асфальт. Изредка навстречу проносится тяжело груженая фура, а затем трасса снова пустынна.
      Километров через тридцать сворачиваем на  указателе «Молодой Туд»,  и вскоре впереди возникает деревня.
      Не доезжая  нее, Саня замедляет ход и  съезжает  на грунтовку, сбоку от которой  поблескивает   река, а потом берет курс  к  синеющему вдали лесу.
      На его опушке  одинокий  хутор. Старой постройки  добротная изба, колодец с воротом, да пара крытых щепой сараев.За ними небольшая делянка ржи и  несколько борозд картофеля. 
      Мы подъезжаем  к избе и останавливаемся у  крыльца. Рядом с ним на лавке под липой  сидит  бородатый дед  в  черной  сатиновой рубахе и валенках.
      - Здорово отец, -  говорит Саня,   когда   выходим из машины. - Ты хозяин?
      - Я,- кивает лысой головой дед. - Бабка по вясне померла. С чем пожаловали?
      - Слышал,  продаешь косилку, -  присаживается рядом. - А чего в валенках?
      - Ревматизьма, итить ее мать, - вздыхает старик. - А косилка у меня есть. Тока малость неисправная.
      - Это не беда. Я механик, если что, налажу.
      - Ну, тады щас доставлю, - кряхтя,  поднимается старик и шаркает валенками к дальнему,  из побелевших  бревен, сараю.
      -  Он что, сам ее притащит? -  удивляюсь я.
      -  Хрен его знает, - пожимает  плечами Саня.
      Дед отсутствует минут пять, а потом  возвращается  с полотняным свертком в руках.
      - Во, гляди, -  сует его   приятелю.
      Тот разворачивает. Внутри времен войны ППШ без диска, чуть тронутый ржавчиной.
      - Да ты че, дед?!  -  выпучивает  глаза Саня.  - Мне не такая нужна, для покоса!
      - Ну, так бы и сказал, -  чешет затылок  дед. - Вертай обратно.
      - Э, нет, - говорю  я,  беру у Воробья автомат и  осматриваю.
      Все  на месте, кроме затвора.
      -  А где затвор?  -  обращаюсь   к старику.
      -  Яво и не было, - бурчит тот. - Говорил же, неисправная.
      -  Ты понимаешь, дед, что тебя за эту «косилку» могут посадить? - снова  укутываю   ППШ и  беру  подмышку
      -  А ты хто такой, чтобы мне указывать? -   сердится старик. - Щас же верни имушшество!
      -   Это, дед, прокурор, из Москвы, -  поднимается с лавки  Воробей. - Так что, не сепетись.  Веди себя культурно.
      - Вона оно што? -  хмурится    старик. - Ну, коль такое дело, забирай. От греха подальше.
      - А у тебя  дед случайно  еще  оружия  нет?  -  хлопаю я по свертку.
      - Не. Была только эта  косилка. В хозяйстве завалялась.
      - Ну, тогда бывай, -   говорю я, и мы  направляемся  к машине.
      - Вот тебе  и дед, - запустив двигатель, смеется Саня.   
      Когда  хутор остается позади, а слева  возникает  река, я  прошу остановиться.
      Прихватив  с заднего сидения трофей, выхожу наружу и  иду по лугу к  воде, с едва заметным течением. На берегу делаю замах, в центре громко булькает.   По  поверхности идут круги, а потом исчезают.
      - Зря утопил,- вздыхает  Воробей когда я возвращаюсь.
      - А куда его?
      - Отдал бы мне. В хозяйстве все сгодится.