Стоял погожий сентябрь 1999 года, по голубому небу, как вестники начинающегося «бабьего» лета, плыли хрустальные паутинки, а настроение моё было просто замечательным. Это надо же отхватить такой «приз» от судьбы! Теперь я работаю пивником!.. «Сбылась детская мечта идиота. Пустили козла в огород», - радостно думал я, шагая солнечным утром с железнодорожной станции на новую работу. В кармане у меня лежал ключ от пивного киоска, вожделенный «золотой ключик», отпирающий двери в рай.
Это был ещё «тот самый» металлический ларёк советского производства, «собратья» которого некогда «украшали» собою улицы городов. Как правило, небесного цвета, с квадратным окошком для отпуска пива клиентам, он манил к себе мужскую часть населения и те «слетались» к нему спозаранку, как мотыльки на огонь. Внутри ларька были установлены «стаканы» из нержавейки объёмом в триста литров каждый. Это были ёмкости для хранения пива, и их число варьировалось в зависимости от популярности у населения данной торговой точки. В «моём» киоске было шесть «стаканов», а это значит, я мог одновременно принять на борт «таверны» тысячу восемьсот литров пенистого напитка. Население находящегося поблизости посёлка было небольшим, и «охватить» такой объём оказалось бы не в состоянии, но киоск стоял возле Бердской трассы и основными его покупателями были автомобилисты, для которых «голубой вагон» был знаком экстренного торможения. Условный рефлекс, как у собак Павлова!..
Попал я на это место случайно. Просто подруга моя Мария работала в косметическом кабинете, хозяйкой которого являлась некая Элен. Помимо сети спа-салонов у неё имелся уже упомянутый пивной киоск. Мария замолвила за меня словечко и меня взяли на работу. Я был счастлив, деньги, правда обещаны были небольшие, но ведь и труд не назовёшь адским – сиди на попе ровно, собирай деньги с покупателей да пиво пей. График был скользящий, два дня рабочих, два выходных, с десяти утра до восьми вечера. Сменщика моего звали Славкой. Он был племянником самой Элен, которую ещё называли «Элен и ребята» за то, что она чаще всего появлялась в сопровождении «свиты», состоящей из мужа и его многочисленных друзей. Прозвище это оказалось идентичным и с названием популярного в 90-х молодёжного сериала.
- Не вздумай разбавлять пиво водой! – строго наставляла меня хозяйка ларька, - мы сами пьём его и друзья наши, так, что если кто пожалуется, то ты здесь больше не работаешь.
Я молча кивнул головой, считая это предупреждение излишним, разве я похож на варвара? Только какие-нибудь людоеды с Тасманских островов способны на такое злонамеренное коварство – жрать себе подобных и лить в пиво воду! Испортить собственноручно напиток Богов? Да не в жисть!.. Пиво было ещё то самое, сваренное на пиввинкомбинате «Жигулёвское», никаких порошковых технологий, настоящий солод и природный хмель. Сейчас такого днём с огнём не сыщешь. Есть, конечно, люди, которые с отвращением вспоминают вкус того напитка, но им просто не повезло попробовать его неразбавленным, ибо «бодяжили» его водой в советское время безбожно. В целях наживы, разумеется. Человеческий фактор, что тут поделаешь, если чаще всего именно бессовестный человек попадал работать на подобное место?..
Наверное, кому-то в голову пришла мысль, что, прибыв утром на работу, я тут же принимался наливаться под завязку пивом, безмерно увеличиваясь в размерах, как клещ? А вот и нет, ведь хватало же рассудительности и благоразумия понять – если начну «куролесить» уже с утра, то до вечера мне не дотянуть! Как истинный стайер я расчётливо тратил силы, чтобы достигнуть финиша, а не свалиться где-нибудь в пути. А потому я добросовестно исполнял свои обязанности, заливал специальным дезинфицирующим раствором освободившиеся после пива «стаканы», споласкивал их водой из шланга, отпускал товар ранним посетителям или в отсутствие таковых читал какую-нибудь занимательную книгу. Но в полдень, несмотря на разницу во времени, я словно бы слышал пушечный выстрел с бастиона Петропавловской крепости в далёком городе на Неве. Виват, вот это выдержка! Теперь можно и кружечку пропустить!.. Вот она – первая, с огромной белой шапкой пены. Я медленно, не отрываясь, выпивал полулитровую кружку холодного, терпкого пива и включал громче радиоприёмник. Звучал хит прошедшего лета в исполнении Николая Носкова, дождавшись припева, я негромко подхватывал:
- «Вот она пришла весна, как паранойя
В грудь попал любви запал — будет взрыв
Вот она пришла весна, как паранойя
Прозвучал весны сигнал — все в отрыв
Паранойя».
О, пиво «Жигулёвское» это любовь с первой кружки. После этого шёл уже другой отсчёт времени. Я старался не «частить», да и забот хватало - покупатель шёл валом, как лосось на нерест. Не успевая рассортировывать купюры по ячейкам, я просто бросал их в раскрытый ящик «допотопного» кассового аппарата. Там лежал уже целый ворох, напоминая чем-то груду опавших листьев, вот это выручка!.. Дождавшись пока схлынет волна народа, я аккуратно разбирал деньги по ячейкам и вознаграждал себя ещё кружечкой. Выпивал я с обеда и до вечера кружек пятнадцать, точнее сказать сложно, ибо никакого подсчёта не велось. Пиво для меня было совершенно бесплатным, потому как имелся источник дополнительного «навара», как ни странно, предусмотренного самой Элен. На киоске вместе с обязательным ценником на товар висело объявление об услуге для автолюбителей. Чтобы в дороге пиво не «разболталось», предлагалось наполнять пластиковые бутылки до самого верха, чтобы в них не оставалось воздуха. На эту «услугу» существовала особая наценка, которая полностью покрывала мои собственные аппетиты. И как ни странно, услуга эта была весьма востребована! В конце смены я даже наливал несколько бутылок с собой, чтобы не страдать от жажды и дома.
В половину восьмого вечера появлялся либо муж владелицы киоска, либо сама Элен и ребята. Производился подсчёт дневной выручки и после этого мой рабочий день считался оконченным. По пешеходному переходу я пересекал Бердское шоссе, и оказывался на железнодорожной станции. Проехав в «электричке» три остановки, я попадал домой – в Нижнюю Ельцовку, так назывался микрорайон моего постоянного проживания. Во всех отношениях удобно, весело и позитивно, так я характеризовал своё новое рабочее место.
Но недолго длились «пиры Валтасара», в самый разгар веселья на стене появились начертанные таинственной рукой слова: «мене, мене, текел, упарсин». Что означало - конец всему.
Характер у Элен был несколько взбалмошный, привыкшая «повелевать» своей «свитой» да и мужем, она не терпела возражений. Меня тоже очень трудно представить тихим и покладистым человеком, в общем-то, и мой норов далеко «не подарок». Но до поры до времени всё обходилось спокойно, ведь для того чтобы разразился скандал, нужен хотя бы какой-нибудь пустяковый или даже надуманный повод. И всё же этот скандал был неизбежен как восход солнца, ибо два медведя не живут в одной берлоге! Уже через месяц моей работы в «пивном раю» предсказуемый конфликт разразился.
Смена заканчивалась. Поглядывая на часы, я ожидал пока кто-нибудь из администрации приедет, пересчитает деньги и «снимет», что называется кассу. Тогда я мог быть свободен. Но было уже без двадцати минут восемь, и я начинал немного нервничать. Дело в том, что последняя «электричка» отправлялась со станции в пятнадцать минут девятого, а с автобусами в то время ситуация была вообще аховая – днём они ещё ходили, но в это время надежды на них не было вовсе. Про такси же тогда имелись отрывочные сведения, что такая служба в принципе существует, но лицезреть её лично доводилось немногим. Кроме того, чтобы вызвать такси нужно, прежде всего, иметь телефон, который здесь на шоссе найти так же легко как цветущий папоротник. Ну, не просить же мне у Элен её «мобилу»? Я представил себе выражение её лица в этот момент, и меня передёрнуло.
За «стоячими» столиками на улице всё ещё «тусовались» местные забулдыги, поглощая вместе с купленным у меня пивом принесённую водку и вели степенные разговоры. Наконец, вспыхнул свет фар, лихо завизжали тормоза, и к киоску подъехал кортеж из нескольких автомобилей. Элен пожаловала вместе с ребятами. По существующей традиции я закрыл окошко для клиентов и открыл дверь. Первым вошёл муж владелицы торговой точки, поздоровавшись и, не теряя больше времени, он устремился к кассовому аппарату считать выручку. В это время раздался громкий стук в закрытое металлическим ставнем окошко. Я проигнорировал этот стук, полагая, что это «барабанят» мои подвыпившие клиенты. Грохот продолжался, потом так же внезапно стих. В помещение киоска пулей влетела Элен с перекошенным от злости лицом. Вслед за нею неторопливо ввалились «ребята». Этакие братки из 90-х. Что поделать, здесь в посёлке, «мода» ещё не сменилась, а потому атрибутика осталась прежней – короткие стрижки, кожаные куртки, а на мощных воловьих шеях толстенные золотые цепи.
- Ты, что это закрылся, а? Не слышишь стука, оглох что ли? – услышал я от «хозяйки».
Ба, да она оказалась мертвецки пьяной! Это было особенно заметно по блуждающим глазам с неестественно расширенными зрачками и какой-то воистину дьявольской бледности покрывавшей её искажённое от гнева лицо.
- Я думал, это какие-нибудь пьянчуги тарабанят, - несколько саркастически заметил я.
Элен не поняла моей тонкой иронии, лишь вскинула как бы в изнеможении глаза к низкому потолку и топнула ногой:
- Ты должен работать здесь до последнего клиента, это я тебе говорю. Немедленно открывай окошко и налей людям пива!..
Её муж, продолжавший пересчитывать деньги в кассе, на секунду отвлёкшись от этого занятия, заметил, словно бы невзначай:
- У него рабочий день закончился, и парню пора на «электричку». Обслужи людей сама.
Последнее предложение его было явно не в строку – Элен просто «взбеленилась»:
- Кто я?.. Это я должна обслуживать посетителей, за что я ему тогда плачу зарплату? Или пусть открывает киоск и продолжает торговлю, или пусть убирается отсюда, чтобы духа его здесь не было!!!
Игнорируя «убитую в хлам» молодую женщину, я обратился к её мужу:
- Ну, что там, Витя, по «бабкам» - всё сходится?
Рядом с кассовым аппаратом лежала тетрадь, в которую я заносил сведения о проданных товарах, ведь помимо пива в продаже имелась вяленая рыба в ассортименте, чипсы, жареный арахис и прочая закуска. Витя, закончив пересчёт денег в кассе, изучал этот «бортовой журнал».
- Всё в полном порядке, - сказал он, оторвавшись от чтения «журнала» и положил передо мной пятьсот рублей. Это была зарплата за мою смену в два дня, ибо завтра утром заступал на «вахту» Славка.
Я снял с себя служебный халат, аккуратно повесив его на крючок и надел куртку. Потом положил деньги в карман брюк и двинулся, было, на выход, прихватив с собой и пакет с пивом, но дорогу мне, внезапно, заступили «быки Её Величества Элен».
«О, как! - подумал я, - железная дисциплина, неужели попытаются задержать меня?»
Если честно, то бой с коренастыми крепкими ребятами мало вписывался в мою программу вечерних развлечений. Как-то уже хотелось домашнего уюта в обществе Марии и телевизора, а не залихватских битв с незнакомыми мне парнями. «Старею, вероятно, - пришла в голову очередная мысль, - но ведь мёртвые сраму не имут, как говорили наши предки. Придётся всё же немного подраться…»
- Пропустите его! – вдруг послышался резкий и повелительный голос Виктора. (Ого – может, когда захочет, даже я вздрогнул от неожиданности!)
«Быки» нехотя расступились, и я вышел из тесного ларёчного помещения на улицу. Уже там я услышал, как, очнувшись от «столбняка», истерически завизжала Элен:
- Ах ты, тварь двурушная, и нашим и вашим? А я, значит, тут насрано, и моё слово ничего не стоит? Ну, двухвостка, я тебе это попомню, и прибавила фразу, которая заставила меня насторожиться и прибавить хода:
- А этой сволочи – «физдец»! Думает, наверное, что ноги унёс, но не всё так просто!..
Я торопливо прошёл мимо автомобилей, возле которых «тёрлись» ещё трое крепких парней. Заметил мимоходом, как в «Крузаке», принадлежащему Элен, беснуется и лает доберман. «Раздерёт псина в пух и прах весь салон, - мимоходом подумал я, - не нравиться, ему видать, взаперти сидеть!» Норов у зверюги был злобный, из-за этого его выгуливали только в наморднике и ошейнике с шипами на крепкой цепи, на которой впору только швартовать корабль. Дойдя до Бердского шоссе, я посмотрел на часы и плюнул с досады. Семнадцать минут девятого, моя «электричка» уже «ту-ту», ибо стоит она на такой незначительной станции как «Береговая» не более одной минуты.
«Придётся топать пешком, - пришла в голову тоскливая мысль, - ничего не попишешь!» Можно, конечно попытаться остановить попутную машину, да уж очень тут места глухие – ещё хрен кто остановиться. И всё же я пытался «автостопить», идя вдоль шоссе по направлению «Вшивой» горки, но безрезультатно. Горка так называлась потому что, сколько себя помню, там располагался пост ГАИ. Не доходя до поста метров триста, я свернул в лес, ибо там начиналась тропа, которая напрямую вывела бы меня в Академгородок.
Тропа иногда петляла, обходя какой-нибудь заболоченный участок, а надо мной, слегка качаясь под порывами налетавшего ветерка, нависал хвойный полог соснового леса. Тут я всегда чувствовал себя спокойно и уверенно. Лес всегда укроет и спрячет, ему я привык доверять как самому себе. Но откуда такие стрёмные мысли? Так впечатлили слова, сказанные напоследок Элен? Так чего только не наговоришь с пьяных глаз! Да и не проедет тут братва на своих «тачках», ни при каких обстоятельствах. И всё же какое-то шестое чувство заставило меня оглянуться. И вовремя! Из-за поворота тропинки показался силуэт бегущей собаки. Бег лёгкий, красивый, быстрый! Доберман-пинчер, если не ошибаюсь, собственной персоной. Значит, Бастинда – владычица Фиолетовой страны, всё же послала за мной стаю летучих обезьян!..
Время поджимало, оставались считанные секунды до встречи с четвероногим убийцей. Уронив в пожухлую траву пакет с пивом, я, сняв куртку, быстро обмотал ею левое предплечье. Враг стремительно приближался, уже хорошо был заметен тупой клин головы, тело с короткой мускулистой спиной и широким крупом, бочкообразная грудь и лапы в комке – ну, просто красавец!.. Ап! И «красавец» в прыжке уже летит прямо на меня. Успеваю выставить вперёд, защищаясь, левую руку и зверюга впивается в неё своей клыкастой пастью.
Хотя кожаную куртку пёс прокусить оказался не в состоянии, у меня аж дух захватило от боли, настолько сильным было сжатие челюстей добермана. Падаю, подминая его всей своей 90-килограммовой массой, и пёс, трепыхаясь подо мной, пытается выскользнуть, но прикус при этом нисколько не ослабевает, и кажется, даже усиливается! Я уже ору от боли и неконтролируемого гнева. В ярости, крепко сжатыми в щепоть пальцами свободной руки, я со всей силы бью ему в глаз и, не останавливая поступательного движения, вдавливаю его вместе с зажмуренным веком в глазницу и дальше, насколько хватает сил. Из-под пальцев брызжет кровь. Хватка добермана на миг слабеет и я, пользуясь случаем, крепко зажимаю коленями его извивающееся тело и обеими руками хватаю пса за горло.
Проклятье, левая рука моя словно немеет, куртка слетает с неё в процессе борьбы, и я вижу на предплечье следы собачьих клыков, из которых толчками сочится алая жидкость. Прокусил таки, ну падаль! Свирепея, в каком-то багровом тумане, наступаю коленом на шею поверженного врага, а обеими руками начинаю откручивать ему голову. Через какое-то время раздаётся хруст шейных позвонков и мрачный взгляд оставшегося глаза бешеной твари становится тусклым, а затем стекленеет и делается неподвижным. Силы покинули меня, и вот на четвереньках я ползу туда, где в траве явственно виднеется пакет, обронённый мною перед боем. Скручиваю крышку и надолго припадаю к горлышку бутылки, из которого в моё собственное горло хлещет водопадом холодная и терпкая горечь пива!..
Теперь о том, каким образом, эта псина могла найти меня в лесу. Думаю, что взбешенная Элен дала доберману обнюхать мою рабочую спецодежду (халат) и пустила по следу. Известно, что доберманы используются в армии и полиции, так как являются прекрасными ищейками, у них поразительное чутьё и нюх, а потому выследить меня оказалось для такого натасканного зверя сущей ерундой. Ведь он и не догадывался даже, что жертва окажется ему не по зубам!.. Закинув, начинающий коченеть труп собаки и пустые бутылки из-под пива в ближайшие кусты, я зашагал домой, бодро распевая несомненный шлягер того времени:
- Полночь уже и почти никого,
Я знаю, точно придет. Ожидаю его.
Конечно, дергаюсь немного,
Может быть, ты забыл.
Хотя вчера по телефону он секреты открыл.
Все секреты по карманам,
Я сношаю добермана, о!
Надо ли говорить, что в пивной ларёк я больше не вернулся?..