Думаю о шляпах.
Да, о тех, что на мудрецах.
Не могу не думать – парни спорят о них так громко, что смех и возгласы заполняют мою голову.
Это – хорошо, так и вытеснятся одна за другой все заботы, которые надо бы отложить до...
Опять они вскрикнули...
Нашли решение ?
Нет, не нашли...
Только собираюсь пересчитать основные заботы и выстроить из них какую-нибудь последовательность для обдумывания, как в вагон входят они.
Сейчас я должна сказать, что еду в сидячем вагоне поезда «Париж – Москва»,но за окнами не Франция, а родная среднерусская равнина в нежном цветении солнечного весеннего дня.
Поезд с неудачным для делового человека расписанием, а для досужих людей вроде меня – в удовольствие от удобства новенького вагона, неяркого ещё света солнца за его окнами , от игры бликов на разлившихся реках и речушках...
Немного нас – досужего народа,- на весь вагон только трое горластых студентов, да я – четвёртая.
Нет, уже неправильно, ошибка в арифметике – нас уже шестеро.
Надо приплюсовывать молодую женщину и девчушку лет пяти.
Похоже, что не только надо приплюсовывать, но и подвинуться – их места рядом со мной, но через проход .
Конечно, уступаю место и опять начинаю разбираться со своими заботами, но они уже как-то отодвинулись в «потом- потом» усталостью прожитого дня и бессонной ночи.
В уюте дороги мне уже хочется прикорнуть – родное тело предлагает устроиться поудобнее, кресло располагает к этому, ищу удобную позу и ... оказываюсь невольным свидетелем общения женщины и девочки.
То, что я вижу и слышу было так необыкновенно, что я замерла, в той позе, в какой меня застала сцена, которую сейчас и буду описывать. Сомневаюсь, сумею ли передать все свои чувства, но начну.
Об увиденном и услышанном , возможно, надо бы в другом жанре, но не буду его менять - пишу рассказ, где должно быть место и описанию внешностей героев , да и характеристику им надо давать через разные внешние проявления, по которым я уже , как автор, могу предполагать то, что смогу предположить. ..
Моё замешательство от невольного свидетельства не смущает женщину,- она тянется ртом к конфетке, которую уже развернула девочка .
Женщина, жалобно картавя, как бы подыгрывая в детскость, просит дать милой мамочке кусочек сладенького.
Это не была игра в дочки – матери, это была настоящая ( не виртуальная же ) женщина с девочкой, которую она называет дочкой.
Девочка отдёргивает руку, я замечаю как кривятся её губы, и на мгновение темнеют глаза , но изменившее выражение глаз девочки и мимолётное движение губ, возможно, не замечает женщина .
Она смотрит на девочку, стоящую с конфетой в руке как бы снизу вверх, смотрит через очки и тянется, тянется к конфете всей бесформенной массой своего тела.
Девочка быстро и как-то небрежно суёт конфету в рот матери, отдёргивает руку с конфетой, вытирает надкусанную её часть рукавом курточки и суёт конфету в свой рот.
За секунды действий девочки мать не изменила позу, да и не так-то просто ей это сделать – тесновато сидячее место для её объёма...
Но её голос ... Он возрос до визга : « Как ты обращаешься с мамочкой, ты брезгуешь ею, противная девчонка, и зачем я тебя родила...!!! «
Девочка никак не отреагировала на её визг, с конфетой за щекой она уже теребила дорожную сумку, где были какие-то игрушки , фломастеры и бумага.
Откинула столик и стала раскладывать свои богатства , отодвинув предусмотрительно руку матери, которая мешала ей развернуть столик.
Девочка уже стоит , в руках у неё кукла Барби, которую она держит за ноги и резкими, отрывыистыми движениями поправляет на ей платье. Слышен вопль: « Ты наступила мамочке на ногу, гадкая девчонка, ты хочешь изуродовать свою мамочку!»
Девочка, не поворачивасяь к матери полуобнимает её рукой и говорит отчётливо и ясно : « Прости, прости!». Женщина ничего не отвечает ей, а через мгновение спокойным голосом сообщает, что идёт в туалет.
. Я осталась лицом к лицу с ребёнком.
Нас разделял только проход между рядами сидячих мест.
Студенты уже притихли, так и не найдя решения головоломки.
Надо бы описать девочку.
Неброская внешность – обычная девочка пяти лет.
Не худая и не толстая, не блондинка и не брюнетка.
. Вот через это «не» и можно продолжать бы описание, но уже пора остановаиться, то, что я вижу приводит меня сначала в замешательство, а через секунду во мне вырастает откровенный страх.
Да, взрослая, видавшая разных людей тётенька, твёрдо уверенная в своём бесстрашии, чему нашла бы немало доказательств в своей жизни, испугалась того, что произошло с этой девчушкой.
Заметьте, что во времени все события происходят очень быстро – здесь нет измерения времени в часах, это – минуты, секунды...
Женщина ещё движется в сторону туалета, девочка стоит лицом ко мне, и я соображаю уже, что она меня не видит – её глаза темнеют, словно наливаются тяжёлой матово блестящей жидкостью, лицо заметно бледнеет и как-то вытягивается, становясь маскообразным, она словно становиттся выше ростом , рот сжимается до тонкой, еле различимой линии и я слышу её слова : « Грязная, жирная свинья , - ненавижу тебя».
Они звучат отчётливо , словно их произносит робот, - нет в них того, что можно бы назвать, не подбирая особенно слова, чувством.
Чувство названо.
Чувство как бы проявлено... а я не верю, своим глазам и ушам...
Ребёнок и ... это зло, сила зла, которая была в словах , как-то не совпадают ...
Пока я хлопаю глазами, женщина уже вернулась, и сцена её возвращения развивается по сценарию нежнейшей дочерьней любви и привязанности.
Девочка уже льнёт к ней со словами «милая мамочка», женщина целует девочку, та отвечает громким поцелуем, они обе начинают рыться в сумке , достают бутерброды...
Мне бы пора и к своим заботам вернуться, да тут телефон звякнул, и женщина уже лопочет что-то о накладных и товаре, лепечет тем детским жалобным голосом, каким она просила конфету у дочки.
Ещё одну конфету же она держит в руках , разворачивает её во время разговора и суёт в свой рот, - оттопырив щёку, старается говорить громко, непрерывно и ритмично посасывая при этом конфетку...
Всё, разговор окончен, да и станция уже... Собираются быстро, почему-то догадываюсь, что забудут зонтик на верхней полке... Забыли, напомнила, ушли.. Их встречали ...
Люди добрые, только не говорите мне, что все дети от рождения добры, что это – родители виноваты, сами их такими воспитали.
Это – одна из тех «правд» , которая помогает детям ненавидеть своих родителей и просто отказываться от родства с ними, обвиняя их во всех своих бедах – настоящих и придуманных.
Это – одна из тех «правд» , которую психоанализ принёс в обыденную жизнь и разрушил и разрушает ту связь человаека с его душой, которая даётся не людьми, а тем, кто создал людей.
Кто он – создатель людей ? Кто ? Ответы люди ищут и находят. Каждый ищущий идёт своим путём, если идёт.
Тот путь, которым иду сама, который уже прошла . подтверждает, конечно, только мне самой , что за душу человека борются разные силы.
Они есть и знание и них доступно многим людям.
Они вступают в борьбу с первых моментов появления человека в мир людей, они будут бороться до победы.
Какая-то из них победит обязательно, если нет этой победы, то человек погружается в болезнь души.
Какая сила победит , что это за силы ?
Не думаю, что мне надо объяснять.
Тот, у кого есть душа, знает о них по себе. Узнаёт их в те моменты, когда твёрдо знает о себе;что нечто – не для него. Этим нечто может быть и мат, и алкоголь, и предательство, и ложь, и множество тех « нечто», что прельшают кажущейся простотой мгновенного решения жизненной задачи. Это – то ощущение границы своего Я и одновременно его силы , данной душе для сохранения и осуществления себя в жизнь.
А у кого нет души, тот никогда не признается в её отсутствии, найдёт множество уловок, чтобы не услышать вопросы о ней,будет стремиться отодвинуть границы своего Я до бесконечности, считая, что плохому всё можно, что всё – это и есть свобода...
Фото- из Интернет .