Именно так указано в аннотации этой книги.
На мою просьбу принести что-нибудь интересное по моему вкусу, библиотекарь вынесла стопку книг, среди которых был огромный фолиант на 858 страниц — «Шантарам» Грегори Дэвид Робертс.
Имя автора, как и название книги ничего не говорило, кроме того, что она об Индии, рисунок на обложке указывал на это, и около тридцати коротких хвалебных и восторженных рецензий, к которым, я знал, можно относиться, вполне, скептически, и не всему можно верить, порой, создавалось впечатление, что рецензент не читал роман, настолько слова были общи.
Индийских авторов, можно сказать, я ничего не читал. Как-то, в 80-х годах, пробовал воткнуться, но, то ли перевод был кондово-советский — уши вяли, и Рабиндранат Тагор ничем не захватил, не для меня.
Лишь в памяти неизгладимо жила книга Шапошниковой об Индии, сипаях, сикхах, прочитанная в детстве залпом, о борьбе индийского народа за независимость. Жюль Верн с его таинственным островом лишь разжёг любопытство.
Странно, почему в наше время не было хороших книг об Индии? Фильмы Раджа Капура смотрели запоем, они дали минимальное представление об Индии, песни всеми перепевались.
Мультатули тоже был проглочен, и больше этого автора ничего не было ни в одной библиотеке, которые были мне доступны. Лишь сейчас, в эру интернета, узнал, что это русский автор, историк, но к чему такая засекреченность?
Публицисты изредка писали об ашрамах, недоступном для всех городе будущего Ауровиле, где люди живут по принципам коммунизма, столь недостижимом для советских людей, а они, вот так, запросто, построили в 1968 году, и заселили всеми желающими.
Библиотекарь предупредила, что эту книгу нужно прочитать в первую очередь, мол, на неё был заказ, но за нею не пришли, отдали мне.
Текст напечатан убористым шрифтом, не сто слов на странице, а раза в два больше, и, самое главное, легко читается, то есть переводчик замечательный.
На первой же странице, о герое, скороговоркой, сообщено столько удивительного и захватывающего, что можно было написать с десяток таких же, толстенных книг, но со второй страницы, то есть после прибытия героя в Бомбей, события разворачиваются размеренно, с толком, с расстановкой, как раз для истинного читателя, который не любит галопом по Европам.
И со своей красавицей-возлюбленной встречается не тривиально: она спасает его, выдернув за руку из-под автомобиля, промчавшегося на большой скорости. Однако, можете представить её реакцию?!
Нет, она не индианка, из Германии. Через сто, приблизительно, страниц, автор уточняет, швейцарка.
Весьма эмансипированная особа, но интима с ней всё нет и нет, чувства весьма платонические, хотя окружение своеобразное: проститутки, наркоманы, и всё это среди оглушающей нищеты, бедноты, и все счастливы, потому что это их жизнь, другой не знают, и не хотят. Не пример ли для всех нас?
Неспешные, и обстоятельно описанные разговоры на несколько страниц, почти как у Толстого в его четырёхтомнике, который ему самому порядком надоел, спасла жена, десять раз переписавшая роман, или 20? А есть ли разница?
Невольно услышал реплику: Сам бы попробовал столько раз переписать, узнал бы разницу.
А я и пробовал, когда писал роман о царе Соломоне. Компьютер уже потом появился, опосля. Писателям в облегчение, графоманам раздолье.
События в романе описаны подробно, даже детализированы. Представить не трудно, если знать, сколько жителей в Индии, и почти все живут в городах, ибо только там и можно выжить на случайных заработках.
Живут в самодельных постройках, которые по-сравнению с бразильскими фавелами покажутся дворцами, верхом благоустройства. И всё вокруг засрано, и делается у всех на виду, особо не смущаясь.
Недавно один из каналов показал город в Китае, где люди то и дело усаживались на корточки — а что делать, если приспичило? У нас разве не так? Зачем забегают в подъезды?
И наш герой, которому индийцы дали имя — Шантарама, во имя непонятно чего, и зачем, опускается на самое дно зловонных трущоб, чтобы изучить их, иметь представление.
Лишь на середине романа автор сообщает, что его герой писатель. Тогда всё понятно.
Однако, как же легко становятся писателями, посидел два года в тюрьме, и раз — стал писателем.
По мне, жить в индийских трущобах, так это — самый настоящий подвиг.
Впрочем, автор, особенно, не заботится прописыванием мотивировок: нужно ему, чтобы герой отправился в трущобы, отправляет, предварительно ограбив, хотя и пишет, что он может за себя постоять, не один год занимался боевыми дисциплинами.
На дне, среди антисанитарии и зловония, только лишь потому, что у него одного была аптечка с бинтами, он начинает лечить местное обездоленное население, которому никто не в силах помочь, годами живут в болезненном состоянии среди дерьма.
Полицейские, сплошь коррумпированны, умудряются даже с нищих, ночующих на улицах, брать мзду, а мы всё своими порядками недовольны — в Гоа не рай, а ад для живущих: впрочем, не для всех ад, для Мары Багдасарян в любой стране рай, всех купит и перепродаст.
Возможно, сюжет в этом романе и не столь важен, герой под именем Шантарам живёт в Бомбее, и этим всё сказано.
Описание окружающей жизни действует на нервы, словно гашиш, который все курят, точно так же как мы обыкновенный табак, и ничего, никаких последствий, не считая приятного расслабления.
И ни слова о кастах, словно автор представления не имеет, что касты были в Индии, и они есть, никуда им не деться — это менталит страны, но о нём ни слова.
Это очень странно, хотя автор красноречиво описывает стоячих монахов, давших обет, всю жизнь стоять, даже спят, подвешивая себя на веревках, и уже к середине жизни у них на ногах вместо вен чёрные канаты — малейшее движение причинет боль, поэтому они постоянно курят кашмирский гашиш, считающийся самым лучшим в мире. Весьма спорное утверждение — это я так пытаюсь шутить.
Эти стоячие монахи, по-моему, суть всей нашей веры в Бога, то ли православной, то ли католической, то ли исламисткой, но суть одна — сплошное изуверство: неважно, во что ты веришь, главное, ты веришь, и больше ничего тебя не должно волновать.
Приблизительно на половине романа автор, всё-таки, соеденил героя, со своей возлюбленной, позволив ему испытать блаженство, а потом, по законам жанра, кинул его в страдания, в индийскую тюрьму: до этого герой с друзьями, после кальяна с гашишом, философствовал на тему страданий, не для этого ли мы приходим в этот мир?
И вот, оказалось, именно так, индийские полицейские арестовали его ночью, идущего по улице и на месяцы бросили в зловонную тюрьму, переполненную арестантами, перед этим всласть поиздевавшись над ним за то, что он англичанин, а наш герой кричал, что он австралиец, и не желал существовать в камере, где условия были намного хуже сибирского ГУЛага, даже Варлаам Шаламов бы согласился с этим утверждением.
Но суть не менялась, он был белым, разговаривал на английском. И его надо было ненавидеть, потому что в своё время англичане издевались над индийцами, они это помнили до сих пор.
Правда, герой не дал датировку своего приезда в Бомбей, роман-то XXI века, но, пусть будет прошлый век, суть не изменится, помнить об издевательствах англичан будут ещё очень долго.
Странно, почему об этом никто не пишет? Грегори Дэвид Робертс первым об этом написал, о ненависти к англичанам. И когда появляется повод, они от души вымещают на них своё зло.
Не потому ли украинцы столь злы к русским, сделали Украину процветающей республикой, разве что к дулам не привязывала при расстреле. Делала украинцев своими вождями, и те кроили страну по своему усмотрению.
Всё же, на середине романа автор соизволил дать привязку к дате, упомянул убийство Индири Ганди, а это октябрь 1984 года. И появилась детективная линия, кто же сдал героя полиции, он-то сбежал из австралийской тюрьмы, не женщина ли его выдала? Всюду они, куда без них?
Прочитал две трети романа, но о русских ни единого слова! Почти все нации упомянуты, но русских и СССР, словно корова языком слизала! Но нет, именно сейчас они упомянуты, а через несколько фраз и другая: русские захватчики.
Вот как. А какого чёрта нас послало в Афганистан? По просьбе правительства. Так, почему же, мы предали Наджибуллу? Нагло и подло. Не это ли предательство явилось нам в отмщенье, когда развалился СССР?
И в Сирию вошли по просьбе Асада. Но на Украину не можем войти по просьбе народа — две тысячи бандитов с автоматами диктуют свою волю миллионам — так делается власть, любая власть.
Пожалуй, для любого романа 850 страниц великовато, тем более автор не заботится о занимательности, подробно описывает несущественные для сюжета детали.
Но когда о герое вспоминается, то становится интересно, почти детектив, и уже не жалеешь о затраченном времени — Индия стоит того.
Правда, не понял, есть ли разница между героем и автором, или это художественный приём?
Ставрополь-на-Волге