Драма в трех действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
ЗУЛИМА – дочь князя Аташукова, 16 лет.
АЛИМИРЗА – ее муж, сын князя Мисоста, 26 лет.
КАНАМАТ – уздень, 24 года.
ДОВЛЕТМИРЗА – уздень, 32 года.
ФАТИМА – аталычка(наставница) Зулимы с малых лет. 60 лет.
ЭФЕНДИ БАЩГУР – доверенное лицо князя Алимирзы, 63 года.
ШОУДЖЕН – кунак Довлетмирзы, 45 лет.
КАДИ.
МУЛЛЫ.
АНЗОР, ИСЛАН, НАЛЬБИЙ – унауты(слуги) Алимирзы, но люди Довлетмирзы.
(XIX век. Кабарда еще свободна. В одном из аулов первостепенного князя Мисоста есть мыс – безымянный. До одного случая…
У соседа Алимирзы, князя Джамбулата Аташукова, растет красавица Зулима, привлекая к себе внимание множества парней, желающих на ней жениться. Но отец назначает непомерный для всех калым. И Канамат, кому она отвечает взаимностью, его собирает, с помощью друзей-узденей. Довлетмирза пытается склонить девушку к побегу - с помощью Фатимы – своей двоюродной сестры. Но Джамбулат внезапно отдает Зулиму за Алимирзу, унаследовавшего после смерти отца 9 аулов. Довлетмирза, уязвленный отказом девушки убежать с ним, вмешивается в отношения молодоженов).
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
1.
Лето. Аул князя Джамбулата Аташукова. В саду, возле плетня, стоит пожилая женщина, развешивая белье. С улицы к плетню подходит мужчина с неприятным выражением лица.
Довлетмирза (окликает Фатиму). Сестра! Подойди сюда, ты мне нужна!
Фатима (недовольно). Откуда ты взялся?
Довлетмирза. Специально приехал, чтобы с тобой встретиться. Поговорить надо.
Фатима. О чем же это?
Довлетмирза. Не поверишь! О твоей воспитаннице.
Фатима. О Зулиме?! Зачем она тебе?
Довлетмирза. Ты знаешь, что моего сердца до сих пор не коснулась нежность ни к одной девице. Но с тех пор, как расцвела Зулима, и ее увидел, я потерял покой.
Фатима (удивленно). Но-о... ты забыл, кто ты есть?
Довлетмирза (сердито). Не забыл! Я – лучший джигит, уздень, не хуже других!
Фатима (пренебрежительно). Но и - разбойник. И не только! Ты еще – беден. У тебя не бывает никаких средств, пока не съездишь в набег.
Довлетмирза (сердито). Можешь не напоминать – я знаю, сколько князь Аташуков запросил за нее. Много! Алчный до невозможности!
Фатима. Не много, а слишком много! Тебе никогда не собрать такой калым (перечисляет): три панциря со всем прибором, три сэшхо (кинжала), три скакуна, шесть кобылиц и 200 турецких монет – в рубль серебром.
Довлетмирза (возмущенно). Можешь не перечислять! Знаю и так, сколько требует ее корыстолюбивый отец.
Фатима (ехидно). Так о чем же тогда ты толкуешь! Где ты возьмешь все это добро? Не один год тебе придется грабить на большой дороге, чтобы собрать половину этого богатства!
Довлетмирза. А ты назови, кто сумел собрать! (Фатима молчит). То-то же!
Фатима. Да, не поспоришь с этим: все джигиты, добивавшиеся руки Зулимы, до сих пор уезжают восвояси ни с чем…
Довлетмирза (придвигаясь ближе к Фатиме). Я хочу тебе признаться, сестра… Я знаю, что, даже будучи способным заплатить такой калым, Зулима мне не достанется: распутен и… ужасен на лицо…
Фатима. Так на что же ты надеешься?!
Довлетмирза. Безвыходных ситуаций не бывает!.. Например, я …
Фатима (испуганно). Что ты задумал, несчастный?.. И не вздумай!
Довлетмирза. У меня остается один выход – похитить Зулиму. Не
могу больше жить без ее больших лучистых глаз, без ее тонких бровей,
похожих на крылья ласточки, без ее алых, как коралл, губ, без ее лица и
шеи, спорящих с белизной кисейной головной накидки…
Фатима (в ужасе). Ты с ума сошел! Князь прикажет сыновьям сразу же
разыскать и убить тебя! (Плаксиво). Как же так получилось, что ты
обратил внимание на девушку, далекую от тебя, как луна на небе?! Ты же до сих пор был совершенно равнодушен ко всем девушкам!
Довлетмирза (угрюмо ). Угораздило – и точка! Мне невыносимо думать,
что ее сахарные уста будут отвечать другому, а ее перламутровые зубки
будут сверкать от улыбок для кого-то. Я этого не допущу! Надо ее украсть!
(Молчит, что-то обдумывая. С мольбой). Сестра, а не могла бы ты…
Фатима. Что еще!?
Довлетмирза. Выведать, как Зулима… хм-м...относится ко мне? Склони ее убежать со мной, если она… не отзовется обо мне с отвращением…
Фатима (возмущенно). Ты, точно, с ума сошел! Нелепо даже думать, что
она соблазнится тобой - с твоей дурной наружностью и твоей бедностью.
Да с дурной славой абрека… когда такая толпа прекрасных джигитов, вереницей и ежедневно, посещают ее девичью...
Довлетмирза (с надеждой). Но ты ведь можешь сделать так, чтобы я сумел ее схватить и увезти? Она тебе доверяет…
Фатима. Не з-на-ю я!.. Ах, что за головную боль ты мне придумал!..
Ладно, постараюсь у нее выведать, к кому склонно ее сердце (после этого обещания Довлетмирза поспешно скрывается).
2.
Сад Аташукова. На скамье сидит Зулима, помогая аталычке. Она держит один конец ниток для вязания, а Фатима распутывает другой конец.
Фатима. Зулима, не думаешь ли ты о том, что уже подошла к тому возрасту, когда необходимо серьезно задуматься о замужестве? (Вкрадчиво). Неужели из стольких джигитов, посещавших тебя, никто не понравился?! Они все такие досто-о-й-ные… (Зулима сидит с опущенной головой и молчит). Например, тезка твоего отца – Джамбулат Дерев… Или Каспот Ашибов. Славится своими подвигами и Джерандуко Шовгенов (пытливо заглядывает в лицо воспитанницы, но та не реагирует). А вот Канамат… (Зулима вздрагивает. Фатима -осторожно). Постой! Так это его ты приметила?.. Он, конечно, достойный черкес, на всех состязаниях побеждает… А как он пригож собой! Стан – с тонким перехватом, глаза яркие, огненные. А орлиный нос! А пышные усы и кудрявая борода! Да-а-а. Канамата ни с кем невозможно сравнить, особенно, когда он, в своей малиновой черкеске, сидя на сером скакуне, летит, подобно быстрокрылой ласточке, стреляет из лука точно в подброшенную вверх шапку... А как он пляшет, когда красносафьяновые его маисты (сапоги из тонкой кожи) мелькают, как острые стрелы…
Зулима (со слезами в голосе). Ах, перестань, Фатима! Я никогда не смогу стать его женой!
Фатима. Почему?
Зулима. Он беден!
Фатима. Но он тебе нравится?
Зулима. Зачем такой вопрос?
Фатима. Хорошо, я пошутила. Хотела полюбоваться твоим румянцем… А заметила ли ты среди женихов Довлетмирзу?
Зулима. (Удивленно) Н-н-нет.
Фатима. Напрасно. Он лучше всех князей и узденей; он даже превосходнее Канамата - если не лицом, то стройностью, ростом, проворством, силой; он отлично владеет конем, с которым смело бросается с утесов в стремнины; его сэшхуэ рубит железо; он метко бросает кинжал в цель; стрелой на лету пробивает птицу, а пулей снимает голову с быстрой ласточки, перегоняющей ветры (заметив удивление девушки, добавляет, качая головой). Да! Да! Его страшатся все джигиты: никто не смеет завести с ним ссоры. Урусы много потерпели от его набегов... А слава о нем носится от Эндерея ( место в Чечне) до Анапы, куда он часто водит для продажи своих пленных. О, если б ты знала, как он тебя любит...
Зулима. Ах, перестань, Фатима! Я никогда не буду его женой!
Фатима. Почему же это?
Зулима. (Смущенно и еле слышно) Он страшен…
Фатима. (Деланно). Так он тебе из-за этого не нравится?
Зулима. На что вопрос такой?..
Фатима. Хорошо, я пошутила, чтобы полюбоваться белизной твоего лица. Удивительно - услышав его имя, ты побледнела!.. Но не пугайся, он тебя любит не для себя (Зулима смотрит на нее вопросительно)… Да-да, он тебя любит совсем не так, чтоб самому иметь… ( в сторону) О чем мечтает только… А любит, как будущую жену своего искреннего кунака - Канамата…
Зулима (живо). Как это? Возможно ли такое?
Фатима. Очень даже возможно, несмотря на то, что Канамат не дает ни пары (турецк. монета) за тебя.
Зулима. Я не понимаю...
Фатима. Поймешь, если захочешь... от тебя зависит... Согласись с желанием своего сердца: позволь, милая Зулима… позволь, чтобы тебя украли...
Зулима (возмущенно). Ах, что ты сказала, Фатима!?
Фатима. Да, поверь, это единственное средство принадлежать любезному тебе Канамату.
Зулима. Никогда! Никогда! (С негодованием) Я дочь Аташукова! Никогда и никакая страсть не заставит меня нанести такого бесчестия нашему роду! И ты, лукавая, никогда не сведешь меня с пути истинного! (Уходя, презрительно смотрит на аталычку).
Фатима (прислушивается). А-а, плачешь, значит? Так поплачь-поплачь!
3
Двор князя Алимирзы. Конец плетня, где, по разные стороны, стоят Довлетмирза и Фатима.
Фатима. Да, брат, пока Канамат, томившийся от любви к Зулиме, при помощи своих узденей собирал часть калыма, а ты строил планы, как ее похитить, твой дружок Алимирза вас обошел. Не прошло и месяца, как он увел пленительную княжну из-под вашего носа.
Довлетмирза (угрюмо). Не всем так везет – стать после смерти отца богатым наследником девяти аулов. Да и кто бы не пленился Зулимой, ее увидев? Али – исключение, что ли! Теперь этот жердь с кровавыми глазами, клочковатой бородой, кривобровый и широкоротый, как лягушка, терзает мою милую Зулиму (сжимая кулаки) - как дикий вепрь.
Фатима (удивленно). Как ты можешь так говорить! Ты ведь с Али не расстаешься! И самый первый прибежал его поздравлять со свадьбой, как я помню... Да и без него ты не ходишь в набеги… Однако его обзываешь такими словами!
Довлетмирза. Ну, и что? Да, я пришел к нему… Первое время был утешен, что она досталась не проклятому Канамату, которого она предпочла мне, а Алимирзе – уродливому мужлану.
Фатима. Что бы ни было – поздно уже. Да и посуди - как сердцу прикажещь?
(Вкрадчиво). Ты не будешь мстить Зулиме… за ее презрение к тебе?
Довлетмирза (с угрозой). Посмотрим!..
Фатима (хитро улыбаясь). Ты так близок с Алимирзой! Выведай у него, как Зулима к нему относится... Как же хорошо, что она забрала и меня сюда! Теперь я с самой свадьбы за ней наблюдаю… А Алимирза… Знаешь, он не пропустил ни одного дня, чтобы украдкой не пробраться к Зулиме, чтобы любоваться ею и днем. (Довлетмирза скрипит зубами). А она, бедняжка, видать, среди ночного мрака, воображает, что на месте мужа - Канамат… (Повторяет удивленно). Алимирза, при этом, даже при свете дня, не удерживается, чтобы вновь к ней не заявиться…
Довлетмирза. Перестань! Замолчи, я сказал (хватает и сжимает ее руку).. Не хочу ничего слышать об этом! И не смей больше говорить мне о Зулиме! Как и о Али!
Фатима (вкрадчиво). Довлет, а ведь ты сможешь посеять в сердце Алимирзы ядовитое семя… Ревность. Вот и отомстишь обоим… (Довлетмирза в бешенстве отскакивает в сторону и тут видит Алимирзу).
Довлетмирза (шепчет под нос себе). Никогда не прошу этой Зулиме, что она выразила мне презрение… Канамату я тоже отомщу... А ты, Али, начнешь мучиться от гнездящейся в твоем сердце ревности – я ее посею обязательно! И ты никуда не денешься… Даже расскажешь мне об этом!.. Все вы скоро это увидите! Все! (идет к Алимирзе).
Алимирза. Довлет, я собрался на охоту и приглашаю тебя с собой.
Довлетмирза. Прямо сейчас?
Алимирза. Да. Зачем откладывать!
Довлетмирза (немного думает). Знаешь ли, Али, что знаю я?
Алимирза. Нет, скажи, так буду знать.
Довлетмирза. Канамат, этот удалой трус, который везде от нас прячется, из твоего огорода крадет кьэб(тыкву).
Алимирза. Как так?
Довлетмирза. Так! Знай, что он надеялся прорезать своим кинжалом то куэншыбэ (девичий корсет), которое тебе досталось... теперь же думает в сумерках вечера лазить в твою лагъунэ (комната молодых)...
Алимирза (гневно). Какой черт нашептал тебе это?! Я не верю.
Довлетмирза. Верить или не верить – твое дело! Но мне бы хотелось, чтобы ты сам это увидел... Как-нибудь. Пока не станет поздно.
Алимирза (кричит). Я скорее потерплю разорение от уруса, нежели соглашусь на это.
Довлетмирза. Жаль мне тебя, Али. Говорю тебе, как добрый кунак. Я ведь беру участие в твоем горе… Зачем ты не сказал мне прежде, что хочешь иметь Зулиму? Все знали, как она любила Канамата, и как Канамат хотел взять ее без калыма! Один ты не знал этого!.. Я бы никогда не посоветовал тебе, без уверенности в Зулиме, решиться купить ее. Даже за пару подков. Как для нее нет радости хлебать из одной чаши с тем, кого не любит, так нет радости и для тебя обнимать ту, которая дышит страстью к другому. Подумай! Ведь это - холодный труп мертвого, привязанный к телу живого! С которым надобно жить и... умереть... Если не будет довольно мужества разорвать цепи такого союза… (Алимирза молчит, застыв)… Я бы тебе советовал удостовериться в том, что я знаю… И жаль только, что калым...
Алимирза (будто про себя). Калым выдан вполовину. За другую поручились уздени... Но я готов бы еще столько же дать… если бы она могла… любить меня… (С угрозой). Довлет! Ты открыл мне такую тайну, которой склонно верить мое сердце, как это ни больно. Но я страшусь это даже представить… Так вот, как оказывается!.. Не напрасна эта ее холодность, печаль, принужденные ласки... (потрясает рукой). О змея, ты скоро почувствуешь всю силу моей над тобой власти... Но!.. Если все это ложь, Довлет, берегись!.. За нарушение моего спокойствия и за вмешательство в домашние тайны, ты будешь отвечать мне своей жизнью!
Довлетмирза. (С угрозой хватается за кинжал). Али! Не забудь, что я умею владеть оружием не хуже твоего, и кто грозит мне гибелью за правду, тот сам пострадает от неправды... (поворачивая к выходу, бросает зло). Поеду к кунаку.
4
Довлетмирза у кунака Шоуджена – свободного черкеса.
Довлетмирза. Шоуджен, ступай осторожно домой к Алимирзе. Вызови тайно его унаута Нальбия. Он хоть и содержится у Али, но предан мне. Передай ему, что он срочно нужен мне… для одного дела (Шоуджен кивает и молча уходит . Довлетмирза садится на скамью и плетет кнут. Бормочет). Вы думали - я так оставлю пренебрежение зазнавшейся девицы? Ошибаетесь! Никогда не бывать этому! (Через время появляются Шоуджен с Нальбием. Довлет отводит последнего в сторону и что-то тихо говорит. Нальбий кивает головой и направляется к выходу. Довлетмирза - вслед). Не забудь позвать с собой и Фатиму! ( Довлетмирза продолжает свое занятие, напевая. Появляется Фатима в мужской одежде-черкеске с кинжалом на поясе и в сопровождении Нальбия и Шоуджена. Довлетмирза наклоняется к уху Фатимы и что-то шепчет).
Фатима (яростно). Нет! Я не буду этого делать! (Вырывается из рук брата, который ее хочет удержать). Пусти, я хочу уйти!
Довлетмирза. Будешь! Еще как! И не забудь – все, как я сказал!
(Фатима выбегает, а он поворачивается к Нальбию). И попробуй кому-либо сказать, что я сегодня был у Шоуджена!.. Поплатишься жизнью!
Нальбий. Да я… да никогда…
Довлетмирза. Иди! (Шоуджену). А на твое молчание я полагался всегда (пожимает ему руку. Оба вместе идут к выходу)
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
1
Алимирза входит в свой двор. К нему идет дворник Нальбий.
Алимирза. (Обращаясь к нему). Не приезжал ли кто сюда без меня?
Нальбий. (льстиво) Кто смеет, повелитель мой, в отсутствии твоем, топтать ногами коня сень твоего двора?! (неуверенно продолжает). Но…
Алимирза. Что? Говори!
Нальбий. Может быть, черная сила шайтана, в человеческом виде, при наступлении мрака ночи, которая приходила и уходила отсюда?..
Алимирза (сердито). Что ты мелешь?.. А где он был?
Нальбий. Во-о-н там (показывая на лэгъунэ (комнату) Зулимы, где она живет с Фатимой).
Алимирза. Кто еще видел его?
Нальбий. Ислан и Анзор, зиусхан (дорогой князь). Мы все трое сидели там, у сарая. Ждали тебя, повелитель наш, и с трепетом видели, как шайтан приходил и уходил.
Алимирза. А ну зови всех, кто это видел!
Нальбий (кричит). Анзор! Ислан! (они появляются друг за другом).
Алимирза (обращаясь к Анзору). Это правда?
Анзор. Да, подтверждаю, зиусхан, мы это видели. Когда мы с Нальбием и Исламом сидели у сарая и разговаривали, с наступлением ночи какой-то черкес вышел из той сакли, где живет твоя жена. Скоро вслед заскрипели кобжьэ (калитка). Потом долго ничего не было видно и слышно. Но мы не уходили…
Ислан. Пока не увидели, что, наконец, тот же черкес опять пришел. Но уже не выходил из дома. Я спросил о нем вышедшую оттуда Фатиму, но она отвечала, что спала, ничего не слыхала, и теперь, кроме спящей Зулимы, да старой кошки, там нет ни души.
Анзор. Поэтому мы и решили, что не кто иной уходил и приходил в вашу лагъунэ, зиусхан, как нечистая сила шайтана.
Нальбий и Ислан (одновременно). В образе человека…
Алимирза. Хм-м. Все это подозрительно. Но, чтобы вы не боялись шайтана, завтра призовите мне муллу. Пусть он прочтет молитву от нечистой силы (Унауты уходят. Алимирза идет в мужскую половину дома, говоря сам с собой). Аллах! Что за мучения в сердце! Подозрения в отношении жены впиваются в душу… Но, пока что, не нарушу сон Зулимы, оставлю обнаружение страшной тайны… до завтра… Однако, как слова Довлета отзываются во мне! Как выстрелы из пушек… Не радует меня даже то, что мои унауты затравили двадцать лисиц, застрелили трех кабанов и одного медведя…
( С беспокойством). Все ли они сделали, как я велел? Я сказал им снять с них только головы и шкуры, а мясо оставить на месте. Это - для приманки коршунов, орлов и шакалов… Ах, Аллах! О чем это я думаю, когда надо плакать! (Призывает унаута Анзора). Анзор! Анзор!
Анзор (потирая сонно глаза). Что, зиусхан?
Алимирза. Поезжай-ка в аул Джанхота и привези мне эфенди Бащгура. Если сейчас выедешь, как раз доберешься до утра. И трогайтесь с ним в обратный путь, не медля (тот уходит. Разговаривает сам с собой). Это я хорошо придумал – послать за Бащгуром. Он не зря пользовался доверенностью отца... Умный человек. Как раз станет мне свидетелем беззакония… Зулимы… если это обнаружу (зовет). Нальбий!
Нальбий! Что, мой повелитель?
Алимирза. Готовьте лошадей для промысла на несколько дней. Уедем сразу после завтрака (Уходят оба).
2.
Утро. Комната Зулимы. Она шьет кафтан для Алимирзы. Фатима ей помогает.
Фатима. Ты слышала о вчерашнем появлении шайтана в виде мужчины?
Зулима (колет палец иголкой). Ах, Фатима! Что за глупости ты говоришь?
Фатима. Это не глупости! Сюда приходил шайтан. Спроси хоть унаутов, которые его видели … (С видом недоумения)… Не понимаю, зачем сюда должен приходить шайтан! Поверь, тут кроется какое-то зло, попомни мое слово, Зулима!
Зулима. Фатима, а ты вчера куда-то уходила – не на тайное ли свидание к тому шайтану? (улыбаясь). Ты мне ничего не говорила, а вечером пропала! Какова причина твоего отсутствия, дорогая?! Ла-а-а-дно! Я, как аталычке, прощаю твои слабости. Несмотря на твое лукавство, я все равно тебя люблю... Наверное, по привычке…
Фатима (в сторону). Посмотрела бы, как бы ты меня любила, если бы заподозрила о моих хитросплетениях в отношении тебя... Пропади пропадом этот Довлет!
Зулима (обернувшись в ее сторону)? Ты что-то сказала, Фатима?
Фатима. Ничего! Я ругаюсь- чуть не упала: зацепилась за что-то…
(Те же и Асламирза с Бащгуром).
Алимирза. Бащгур, здесь завелась нечистая сила, как мне донесли. Прочти молитву, чтобы от него избавиться, и призови пророка Магомета, дабы он послал в мой дом мир и спокойствие, а жену очистил от дурных помышлений. Пусть он внушит в ее сердце любовь и верность к мужу!
Бащгур (начинает священнодействие, читая молитвы и размахивая руками. Зулима и Фатима , сидя на коленях, слушают страшные заклинания эфенди).
Алимирза (дождавшись окончания молитв и обращаясь к жене). Прощай! Я вижу твое беспокойство, и что мое присутствие для тебя тягостно... Хорошо же! Ты меня не увидишь более – я еду, чтобы дать тебе время успокоиться. (Сзывает несколько узденей). Друзья мои! Я еду на Кубань! Причем просил бы (обернувшись к нему) Бащгура сопутствовать мне… Хотя бы до Малки - для товарищества. Отправимся с вечера (все расходятся, громко разговаривая).
3
Лэгъунэ Зулимы. Она и Фатима.
Зулима. Ты слышала, Фатима, что сказал мой муж? На что он намекает? В чем-то меня обвиняет?
Фатима. Да что он позволяет себе? Али неприлично с тобой обращался только что! И что за оскорбительное подозрение, что в твоем доме появлялся мужчина в виде шайтана? Это его выдумки!.. Постой! Ты не давала ему повода догадаться о тайне твоего сердца?
Зулима (растерянно). О какой тайне ты говоришь?
Фатима. Бедная Зулима! Ты думала, что никто не заметил твоей склонности к Канамату? Что никто не знал, как он старался иметь тебя женой?.. Безрассудно сделал Али, если хотел, добыв тебя ценою калыма, заставить любить себя, как друга. Жена-раба всегда будет рабой, а не другом... Жена, добытая богатством, а не склонностью ее сердца, всегда останется несчастной, если не позволит себе тайные утехи... ( Зулима возмущенно машет руками). Что делать, милая Зулима, наш удел такой: мужчины почитают нас тварями слабыми, безрассудными, недостойными их уважения. Конечно, за то, что мы бессильны, не научены владеть их оружием, не умеем управлять конями, и не запятнали себя кровью врагов своих. Но они обманываются: где более слабости, там более хитрости - мы умеем чувствовать их презрение и умеем мстить. (Со вздохом). Добрая Зулима, как мне жаль, что ты досталась не Канамату! Вместо дней горести, которые крушат тебя, вместо лютой печали, грызущей теперь твое сердце, сколько бы радостей вкусила бы ты с любезным твоему сердцу Канаматом! И сколько я сама утешалась бы, любуясь, милая, тобой, как распустившейся розой… Вместо того, чтобы теперь смотреть на тебя, как на поблекшую лилию! И говорить самой себе: «Бедная моя!».
Зулима. Перестань, Фатима! Я стараюсь быть послушной, доброй женой и хорошей хозяйкой в доме Али. Другого пути нет.
Фатима. Но где цвет красоты твоей? Он умерщвлен ядовитым дыханием твоего мучителя (заметив тяжелый вздох). Что, Зулима? Если бы силой наших желаний и с молитвой к пророку мы обратились бы, сотворил бы он такое чудо, которое от него только можно и ожидать? Ах, если бы он дал мне возможность утешить тебя приятным свиданием с тем, к кому твое сердце стремится, если бы Канамат…
Зулима. (Возмущенно) Фатима! Перестань делать меня преступной. Я уже молилась великому пророку, чтобы он исцелил мое сердце… от беззаконной страсти… чтобы успокоил того, кто назначен судьбой быть моим повелителем. Чудо пророка надо мной совершается: я уже забываю Канамата и начинаю любить Али, чувствуя терзания его сердца. Это же не от ненависти ко мне он мучается?! Могу ли я за его любовь быть неблагодарной, клятвопреступной женой?
Фатима (пристыженно). Ты совершенно шуток не понимаешь, Зулима. Я просто хотела проверить тебя (вышла куда-то и сразу же вернулась)… Куда-то запропастился Нальбий. Ты не знаешь?
Зулима. Я видела в окно, когда он выезжал со двора. Верхом.
Фатима (тихо). Хорошо, что ты не видела, как я с ним шепталась!
4
Вечер. Шалаш во дворе Алимирзы. Он и Башгур лежат под одной буркой.
Алимирза. Бащгур, я вынужден тебе открыться, хоть и трудно мне это делать… Я… подозреваю Зулиму в неверности.
Бащгур. А с чего ты это взял, несчастный?
Алимирза. Свои подозрения я взял не на пустом месте. Основываю на слухах и рассказах… своих людей.
Бащгур. Али, как опытный человек, я тебе скажу - не верь слухам. И чего сам не узнаешь достоверно, не принимай за правду!
Алимирза. Именно поэтому я уезжаю на Кубань.
Бащгур (удивленно). Чтобы представить удобный случай для совершения преступления, если все, что ты говоришь, правда?
Алимирза. Не-е-ет. Признаюсь - я пока что распустил об этом слух… А тебя прошу - не оставляй меня. Будешь свидетелем… тому… что может произойти.
Бащгур (качая головой). Как скажешь, Али. Как скажешь… ( встает тяжело и выходит).
Алимирза (прислушиваясь к шуму ветра). Как я могу спать, когда сердце теснит тревога? Черный демон ревности меня терзает… Надо приготовить ружье на всякий случай… (вынимает и изготавливается к стрельбе). А что… если мы тут напрасно просидим до рассвета?.. Нет! Я дождусь и убью шайтана, повадившегося посещать мое лагъунэ... А вдруг я опозорюсь! Это станет для меня самым постыдным и вредным случаем в моей жизни!.. Бащгур! Бащгур! Куда он подевался! (слушает завывание ветра). Что это? Ворота, что ли, скрипят? Так они уже были заперты… Но... Кто-то крадется во двор… Да он идет в сторону лагъунэ моей жены! (Падает, бормоча проклятья. Слышен стук в дверь. Появляется женский силуэт). Ах, Фатима! Я не сомневался, что она содействовала измене жены! Змея! (Вскочив, направляет дуло в ее сторону, но луна внезапно скрывается). Какая досада! ( падает и ползет вперед). Вот я тебе сейчас! Получай (Прицеливается. Раздается выстрел. Подскакивает и бежит к лежащему)! Ах, ты проклятый! Уж я станцую на тебе, вражина, лезгинку ( пинает носком сапога и добивает прикладом ружья лежащего. Наклоняется и переворачивает. С гневом). Канамат! Даже так! ( бежит к лагъунэ Зулимы, выхватывая кинжал). Но Фатиму, все же, я убью первой! Преступная лгунья! (но Фатима хватает за руку кого-то и они скрываются).
Алимирза ( вбегая к спящей на кровати Зулиме). А ну, иди сюда! (хватает за волосы и стаскивает с постели. Тащит ее во двор, к Канамату). Смотри, потаскуха, получай его теперь - такого!
Зулима (стонет). Молю тебя, Али… я не виновна. Али-и-и (тот заносит над ней кинжал).
Бащгур (подскакивает, восклицая). Али! Что ты делаешь. Остановись! Помогите (унауты повисают на руке Алимирзы с кинжалом)! Именем пророка, не оскверняй себя убийством жены, Али! Ты можешь ее предать, как уличенную в преступлении, духовному суду...
Алимирза (в знак вечного разрыва с женой, осужденной для казни, режет у нее волосы, хватает и налагает цепи на руки, толкает в грудь). Оденьте ее в рубище и посадите в погреб!
Зулима (слабым голосом ). Я невинна, Али… я невинна!
5
Полдень. Двор Алимирзы. Трое мулл, кади, несколько князей и узденей для проведения суда шариата. Суетятся, рассаживаясь. Слышны голоса.
Первый мужчина. Сказывают - ее отец, Джембулат Атажухов и братья ее, узнав о столь постыдном преступлении неверной дочери, нарочно уехали , чтобы не слышать о бесчестии, нанесенного преступницей их роду...
Второй мужчина. И правильно! Такое бесчестье женщины прощению не подлежит!
Кади (обращаясь к Алимирзе). Как давно ты узнал о преступных замыслах своей жены?
Алимирза. Уже давно… Я подозревал ее в преступной страсти к Канамату… Уверен - при посредстве своей аталычки! Фатима устраивала им свидания! Об этом свидетельствуют и унауты. Спросите их!
Кади. Когда ты обнаружил их на месте преступления?
Алимирза. Сегодня ночью. Я проследил, как Фатима ведёт к моей жене Канамата…
(Сжимая кулак).Понятно же, что – не для себя, а для жены моей!.. Но за свое злодейство этот уздень получил сполна! (Гневно). Я также требую, чтобы уличенная в преступной связи с посторонним мужчиной, то есть, с ним, и жена моя была немедленно казнена!
Кади. Тогда, не отлагая надолго приговор, допросим сперва Фатиму. Приведите ее!
Алимирза. Анзор, приведи эту проклятую женщину!
Анзор. Мы ее уже искали, зиусхан, но она исчезла с Нальбием.
Кади. Тогда приведите преступницу ( вводят Зулиму в рубище и с цепью на руках).
Знаешь ли ты Канамата?
Зулима (стонет). О-о-о…
Кади. Так ты знала его?
Зулима. Да-а-а…
Кади. Любила ты его?
Зулима. Любила... Когда не была еще женой…
Кади. Сколько раз ты виделась с ним, будучи женой Алимирзы?
Зулима. Ни ра-а-а-зу.
Кади. К кому же, думаешь ты, приходил он ночью в твое лагъунэ?
Зулима. (умоляюще)Я не видела никого.
Кади. Был ли он у тебя в последнюю ночь?
Зулима. 9качает головой). Я спала и ничего не знаю.
Кади. Но ты знаешь Канамата и любила его, а то, что он посещал тебя, доказывает его труп, лежащий у ног твоих. Итак — ты виновата.
Зулима. Нет! Я невинна! Пусть Аллах судит того, кто губит меня.
Кади. Раз она не признает свою вину, отведите ее опять в смрадный погреб – там ей место!
Зулима. (Бормочет). Не понимаю, что со мной делают... Для чего губят? И как сюда попал Канам-а-а-т? (стонет) Однако… я верю в предопределение судьбы. Наверное, моя любовь навлекла на меня эти беды… И – на бедного Канамата. И это будущее наказание – кара мне от неба. За истинную любовь к Канамату, которую я не смогла истребить в себе, хотя уже была женой ненавистного мне человека (плачет).
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
1.
Алимирза и члены шариатского суда. Фатима
Кади. Недолго останется эта несчастная в ожидании – по приговору шариата решено - с высокой горы ее сбросят. Живую. Тем более, что, Алимирза ( обращаясь к нему), ты спешишь сегодня же утолить жажду ревности исполнением приговора. Т-а-ак! Вели тотчас приготовить легкую арбу. Пусть ее запрягут парой черных быков, а осужденную пусть оденут в белое. Приложите руки ее к телу, как обыкновенно делают с умершими. Затем пусть обвяжут ее так крепко, чтобы она не могла пошевелиться. Голову укрутите белым покрывалом. Младший мулла сядет с нею в арбу. ( Поворачивается к одному из мулл). Держи ее между – коленами, как обыкновенно делаешь, когда отвозишь умершего до могилы. Повезем ее к ближайшему мысу (мужчины, вооруженные и подвластные Алимирзе, рассыпаются впереди и по сторонам для конвоя. Члены шариата встают сзади).
Первый голос. Все ее лицо закрыли покрывалом!
Второй голос. Это – чтобы она не видела окружающих ее ужасов. Может, и правильно!
Третий голос. Бедная! Как горлица, полумертвая от страха, в когтях коршуна…
Четвертый голос. Посмотрите, Алимирза с кровенеющими глазами, будто в мрачной думе, выглядит, как тигр, утоляющий жажду крови!
Пятый голос. Как он спокоен! Будто не едет за верной жертвой своей злобной ревности…
Первый голос. В его сердце кипят страсти, представляющие из него чудовище, недостойное имени человека! Корыстолюбивый, коварный человек, обуреваемый жаждой мщения! (плюется гневно).
Второй голос. А я думаю, правильно он делает! С такими только так и надо поступать! Неверная получила по заслугам!
(Мулла ставит качающуюся Зулиму на краю крутого обрыва. Первый мулла читает отходную молитву, после чего девушку толкают с горы. Раздается громкий вздох ужаса).
Алимирза ( угрюмо слугам). Поднимите… труп… и несите сюда.
Кади. (Удивленно). Ее надо предавать земле на месте казни.
Алимирза (стоит один над телом Зулимы. Вскоре отворачивается с искаженным лицом, бормоча). Ну, вот. Ревность моя утолена. Но что теперь? Восторгов страсти, которые вкусил в ее объятиях, я больше никогда не найду в другой…
(Женщина с распущенными волосами, раздирая себе лицо и грудь, бежит к ним, причитая)
Фатима.
Постойте, элодеи! — не режьте ее…
Ах, сжальтесь над нею,— невинна она.—
В ней сердце так чисто, как светла струя,
Душа непорочна, как в небе звезда,
Язык непричастен преступных речей.
Смиренна, как голубь, незлобна она —
Добрее овечки, вернее всех жен…
О, прелесть ты света! О радость души!
Ни черные очи, ни сладость в устах
Тебя не спасли от погибели злей…
Зверь ты,Али! Омойся в невинной крови,—
Коварный Довлет! Ты посмейся ему!
Сестру ты обманом в злодейство вводил.
С Шоудженом лукавым учили меня,—
Пусть я призову Канамата к себе;
Ревнивого мужа пусть кровь закипит;
Пусть мщением лютым он гнев утолит;
И крови напьется невинной жены…
Ах! Режьте, злодеи! — Терзайте меня'
Я! Я погубила… невинна она!
Ах! Дайте отраду — убейте меня!
О, дочь моя! Где ты? — иду я к тебе.—
С тобой неразлучно жила и умру,
Тебя погубила — и погибну сама.
(Бросается к рядом стоящему черкесу , выхватывает у него кинжал и поражает себя в сердце. Падает на Зулиму)…
2.
(Бащгур и Алимирза сидят у него во дворе).
Бащгур. Ну что, Али? Удостоверился в невинности жены своей? Теперь знай, что за слепую ревность свою ты будешь наказан мучением раскаяния до конца жизни... К тому же, за бесчестие фамилии князя Атажухова, тебе придется выплачивать значительные средства, определенные судом шариата.
Алимирза. Да я понимаю, что никогда братья Зулимы не простят мне ее смерть. А коварный Довлет, подбивший меня на такое злодеяние, так и не найден - умеет укрываться в ущельях гор… Будет и дальше промышлять разбоями, как ни в чем не бывало. Ах, проклятый! Зачем я тебя слушал!
Бащгур. Вот что я тебе скажу, Али. Езжай к абадзехам. Там найдешь успокоение, участвуя в их набегах. А здесь каждый куст будет тебе напоминать о кроткой Зулиме, без вины виноватой.
Алимирза (кивает). Придется и аулу моему переселиться на новое место. Это -несчастливое. И мои люди считают его нечистым. Из-за влияния злого духа... Гору, откуда из-за меня сбросили бедную Зулиму , они назвали «Черной».