В русской художественной литературе XIX-XX веков теме вампиризма уделено мало внимания. Видимо, в России вампиры не были чем-то интересным, хотя, согласно фольклорным данным, эти существа в нашей стране имели место быть. Притом, по этим же данным, весьма в большом количестве.
Отметим, что в России не было образа вампира как такового. Был упырь – полная противоположность вампиру. И тут нам нужно вспомнить определения вампира и упыря Олега Исхакова, которые мы и взяли за отправную точку.
«Вампир – в низшей мифологии народов Европы мертвец, по ночам встающий из могилы и являющийся в облике летучей мыши, сосущий кровь у спящих людей, насылающий кошмары. Вампирами становились «нечистые»: покойники, преступники, самоубийцы, умершие преждевременной смертью и погибшие от укусов вампиров. Считалось, что их тела не разлагались в могилах, и прекратить их злодеяния можно было, вбив в тело вампира осиновый кол, обезглавив его и т. п. Оберегами против вампиров служили также чеснок, железо, колокольный звон и др. В славянской мифологии – упырь».
И «упырь – в славянской мифологии мертвец, нападающий на людей и животных, образ упыря заимствован народами Западной Европы у славян. Согласно древнерусским поучениям против язычников, те клали требу упырям и берегиням до того, как стали кланяться Перуну. Согласно позднейшим поверьям, упырем становится после смерти человек, рожденный от нечистой силы или испорченный ею, умерший, через гроб которого перескочила черная кошка (черт), чаще – нечистый покойник, самоубийцы, умерший неестественной смертью, особенно колдун. По ночам упырь встает из могилы и в облике налитого кровью мертвеца или зооморфного существа убивает людей и животных, реже высасывает кровь, после чего жертва погибает и сама может стать упырем; известны поверья о целых селениях упырей».
Считается, что впервые вампирскую (упырью) тематику в России затронул А. К. Толстой, хотя и у него были предшественники.
Так, например, знаменитый поэт и писатель «золотого века» А. С. Пушкин перевел прозаические тексты песен Проспера Мериме, которые вошли в русский сборник «Песни западных славян» (1835), состоящий из 16 песен. Именно отсюда в русском литературном языке появилось слово «вурдалак» в качестве синонима «вампира» и «упыря».
Н. В. Гоголь также не оставил эту тему без внимания в повести «Вий» (1835), в которой описан своеобразный образ вампира. В украинском, белорусском и русском фольклоре это было достаточно страшное существо, у которого постоянно закрыты глаза из-за тяжести век и ресниц. Главная его особенность, согласно фольклору, – смертельный взгляд.
Но сам Гоголь несколько отклоняется от этого образа и создает вия не убийцей как таковым, а неким проводником. Его взгляд способен снимать действие любого оберега от нечистой силы, если он посмотрит на него. Об убийстве речь не идет. Притом сам образ вия – типично упырский. Именно упырский, а не вампирский, согласно тому же определению О. Исхакова: он приземистый, косолапый, с жилистыми руками и ногами, которые похожи на крепкие корни, весь в черной земле, с железными пальцами и лицом, длинными веками, опущенными до земли.
Произведение же А. К. Толстого «Упырь» издано в 1841 году, поэтому вряд ли может считаться первым в России произведением о вампирах. Что же касается самого образа вампира в данной повести, то он несколько не определен: история преподносится таким образом, чтобы читатель сам решил, в самом ли деле присутствующие на балу – упыри или же это плод помешательства главного героя. В данном случае мы имеем дело с чем-то мистическим и непонятным. Хотя объяснение может быть достаточно простым: главный герой просто-напросто имеет хорошее воображение и несколько не устойчивую психику. Отсюда и происходит то самое помешательство. Мы видим, что фольклор допускает различные истории о сверхъестественном, о призраках и духах. Но вампиризм на тот момент был явлением достаточно новым, поэтому никто не знал о нем как таковом. То же «вампирское прищелкивание языком» может свидетельствовать о дефекте речи или другом заболевании. Поэтому можно сделать вывод, что на данном этапе образ вампира в русской литературе еще не совсем развит: нет четких деталей, не прописаны основные мотивы вампиров и их способности, которым сейчас уделяется большое внимание.
То же самое мы видим и в повести И. С. Тургенева «Призраки» (1864). Несмотря на то, что между «Упырем» Толстого и «Призраками» прошло более двадцати лет, изменений практически не наблюдается. Добавляется только образ призрака, который, скорее, можно отнести к чему-то сверхъестественному, но не как не к вампиризму. Хотя нужно отметить, что вампирический мотив здесь все же присутствует: бледность кожи, разговор о крови, наслаждение от «объятий».
В XX веке в русской литературе тема вампиризма полностью отсутствует. Исключение составляет серия «Дозоры» Сергея Лукьяненко, издаваемая с 1998 года. В данном случае мы имеем дело с неким Сумраком, который, по своей сути, и является вампиром или миром вампиров, так как его главная особенность заключается в том, что он поглощает силы человека или существа, вошедшего в него. Из Иных Сумрак может высасывать жизнь, что уже говорит в пользу вампиризма.
В XXI веке литература о вампирах снова начинает набирать обороты, и образы кровососущих существ часто встречаются в различных жанрах фэнтези: «темное» фэнтези, женское фэнтези, городское фэнтези, романтическое фэнтези, юмористическое фэнтези, технофэнтези .
Так, наиболее интересной для нас является серия книг Алекса Коша «Если бы я был вампиром», издаваемая с 2004 года и относящаяся к поджанру технофэнтези (хотя некоторые моменты, описываемые в книге, свидетельствуют о том, что серию можно отнести и к юмористическому фэнтези).
Процитируем отрывок предисловия из первой книги серии «Если бы я был вампиром»: «Кстати, а вы читали Дракулу? Нет? Только фильм смотрели? А я вот прочитал. К чему я об этом заговорил? Просто именно с произведения о Дракуле началось шествие вампиров по всему свету. До этого они упоминались лишь в легендах, но после выхода рассказа Брэма Стокера стали известны во всем мире. Позднее эти жутковатые, но по-своему очаровательные существа стали одной из любимейших тем для писателей и кинематографистов. В последнее время вышло много интересных вариаций на эту тему – фильмы, туча книг, сотни статей и даже некоторое количество научных трудов, описывающих жизнь вампирскую. Одни называют вампиров суевериями, другие утверждают, что вампиризм – это болезнь, а третьи говорят, что вампиры – это высшая ступень эволюции. А может, вампиры просто существуют, и все? Кто может совершенно точно сказать, что существует, а что нет? Кто сможет провести линию, отделяющую реальность от вымысла? На самом деле в нашем мире происходит множество удивительнейших явлений, и существует столько всего необъяснимого, что даже пресловутый черт сломает ногу (вот чертей все же не существует). Только в последнее время наша наука стала куда прозорливее и ловчее черта и может объяснить любое явление. Так кто же такой вампир, спросите вы. Я мог бы ответить, что существа, пьющие кровь, боящиеся света, не терпящие чеснока и умеющие превращаться в летучих мышей, но это только легенды. Как обстоят дела на самом деле, не знает никто, кроме, наверное, самих вампиров. Так что на вопрос «Кто же такие вампиры?» точного ответа пока нет, мы можем лишь догадываться о природе этого явления и, может быть, слегка помечтать». Из этого следует, что интерес к вампирам все-таки вернулся на круги своя, и наука старается найти ответ на поставленный автором вопрос. В следующем параграфе мы проведем собственное исследование и постараемся ответить на главные вопросы вампирологии: кто же такие вампиры и существуют ли они в наши дни.
Итак, вернемся к образу вампира. В рассматриваемом нами произведении мы видим, что вампир претерпевает серьезные изменения: нет той расплывчатости образов, которая присутствовала у зарубежных и русских писателей в XIX веке. В принципе, здесь мы уже сталкиваемся с конкретным описанием существа. При этом обратим внимание, что в данном произведении у вампиров нет никаких клыков, и они могут обходиться без крови длительное время. А главное их отличие заключается в том, что они занимаются научной деятельностью, что позволяет поставить этих существ на высшую ступень эволюции (возможно, Кош сам склоняется к этому мнению). Таким образом, перед нами предстает образованный, высокоинтеллектуальный, прогрессивный вампир, а сексуальный образ уходит на второй план.
Полной противоположностью данного образа вампира являются образы вампиров из произведения «По воле богов» Юлии Цыпленковой. Сразу обратим внимание, что оно относится к типичным поджанрам женского и романтического фэнтези. Из этого уже можно сделать вывод, что женские вампирические образы, конечно же, будут романтичными натурами и при этом взбалмошными особами, а мужские, в свою очередь, будут проявлять свою власть и силу. Именно эту картину мы и наблюдаем в произведении. Другими словами, вампир здесь абсолютно не прогрессивен. Здесь большее значение имеет сексуальный образ существа, его душевные порывы, чем нечто рациональное.
Таким образом, рассмотренные нами произведения свидетельствуют о том, что в русской литературе образ вампира, привычный для нас, сформировался относительно недавно, но при этом еще не все детали достаточно проработаны.