Господи, не верю я в тебя, но всё время вспоминаю.
КрАЗы свои 219-е, что принимал в «дым» разграбленные, кое-как, некоторые, собрав, отправлял в капитальный ремонт: на платформы грузил. Окончив погрузку, к комбату «смотался» по хфамилии Ковтуненко (сколько же раз в своей командиравзводной «жизни» хохла этого пришибить был на грани, что называется) и попросил разрешения смотаться на «берег», жену предупредить, что… И услышал «бальзам на душу»:
- Сопровождать и сдавать поедет прапорщик…
Сижу, жду… За минут пятнадцать до отправления эшелона со станции Конечная, появляется начфин??? автобата и под отчёт по ведомости выдаёт мне 10 рэ – у прапора того насквозь волосатого пидарюги, необходимость не то отпала, не то упала… Прошу начфина, чтобы Назарке (командир 2-го взвода, б@ядь, «родной» первой роты), зная, что тот заступил дежурным по парку «ещё более родного» автобата, передал предупредить жену.
Залез через заранее опущенное стекло КраЗа (верёвкой «снизов» подвязанной, чтобы легко поднять Яго было по прибытию на ст. Семипалатинск), в опломбированную кабину. Уснуть не смог. Редкое, по тем временам, событие: засыпал в любой позе и в самое на и кротчайшее время.
В Семипалатинск прибыли около двух часов. Пока бегал, искал военизированную охрану, пока сдавал машины – в гостиницу полигонную попал только под утро. И, конечно же, проспал первую «Ракету», что по Иртышу ходила на Конечную. На второй прибыл где-то к обеду и бегом домой. Захожу не выспавшийся, злой и голодный, а там борщом и котлетами пахнет, и как слюной собственной не подавился. Жена на кухне, куда я ринулся, стоит ко мне спиной и, вроде как, не слышит моего довольно таки шумного появления.
- Ой, пообедаем! – говорю, слюну глотая.
- Где ужинал и завтракал, туда и обедать иди,- слышу в ответ от так и не повернувшейся ко мне жены.
- Танечка! Да ты что, я в Сем-ске был, разве Назарка тебе вчера не передал?
- Не надо мне ничего на уши вешать,- и выскочила с кухни…
Оказывается, что Назаров, мало того, что вчера жене сообщить забыл, уже сегодня на её «вопросные слова»: «Лейтенанта Колесникова позовите, пожалуйста, к телефону» тормознул и ответил:
- Сейчас дневального пошлю…
А когда сообразил, падла, что не то ляпнул, в трубке только «пи-пи», а откуда звонила, не знает…
В самом прямом смысле спасла меня абсолютная случайность: когда я ночью бегал по станции в поисках, а потом и вместе с военизированной охраной, видела меня её подружка, что на вокзале поезда с ребёнком ждала. Спасла одним единственным вопросом:
- А что это твой вчера по Семипалатинской станции ночью шарахался?
Назарову я долго простить той оплошности не мог. А если бы не ТА случайность, вряд ли бы вообще простил.