(Предыдущая часть: http://www.proza.ru/2017/07/16/1747)
49. Снова Дакар.
Вы когда-нибудь видели, как отдаёт якоря солидное судно? Видели? Нет, не с берега, а с борта, стоя на полубаке? Как после команды «Отдать якорь!» внезапно расстопоривается кабестан или шпиль, и огромная, толщиной с телеграфный столб, якорная цепь вдруг оживает. Кажется невероятным, что эта груда железа в форме цепи – не декорация, а может двигаться. Сначала медленно, словно спросонья, она пробует подвижность своих звеньев, а потом, с невиданным ускорением толстенной анакондой вдруг ныряет в клюз, рассыпая фонтаны искр от трения.
А звук! Простой железный лязг внезапно сменяется высоким визгом такой силы, что закладывает уши. Якоря не видно, но когда он влетает в воду, кажется, что корабль слегка задирает нос оттого, что он освободился от непосильной тяжести. А за бортом раздается, нет, не всплеск, а маленький взрыв, как от глубинной бомбы. И в воздухе на фоне ароматов моря прочно поселяется кузнечный запах горелого железа.
Всю эту впечатляющую картину мы наблюдали, стоя на верхней палубе, а вокруг нас шумел порт Дакара. В нескольких сотнях метров от нас у причала стоял наш старый добрый «Кренкель», мы же расположились на рейде. По дошедшим до нас слухам, виной такого неравенства стали «усы» – необычные антенны космической связи «Королёва», из-за которых наш мирный НИСП приняли за «шпионское» судно и не допустили в порт.
Была ещё одна версия, более обыденная. Дело в том, что стояние у причала стоит денег, причём плата зависит от длины судна: чем судно длиннее – тем плата выше. И руководство экспедицией решило вульгарно сэкономить, оставив более длинное судно на рейде, тем более что стоять нам предстояло трое суток. Какая из этих версий была истинной, установить не удалось. Да, собственно, никто особо к этому и не стремился.
Важно, что здесь корабли должны были получить пресную воду и продукты на месяц, а экипажу предоставлялся трёхдневный отдых на суше. Здесь стоит отметить, что в то время в научных экспедициях всегда планировался один заход в месяц для отдыха экипажа на суше.
Как бы то ни было, мы снова в знакомом порту, откуда почти месяц назад началось наше интересное путешествие. Пусть не у стенки, а у «бочки», как выразились моряки, но всё равно в порту. А что ещё усталым морякам надо? В акватории порта внутри молов качка практически отсутствует, и есть даже некоторые преимущества: более свежий воздух, нет запахов гнили и не так жарко, всё-таки кругом вода и ветер с океана.
Но были и особенности. Не успела якорная цепь натянуться, как с берега в нашу сторону устремились всяческие мелкие плавсредства, отличающиеся разнообразием видов, форм и размеров. Все эти «джонки», «пироги», «каноэ» и прочие «фелюги» были набиты аборигенами так, что почти черпали бортами воду, но всё равно упорно гребли к нам. Вскоре «Королёв» оказался в плотном кольце этих плавсредств и, если бы не спокойствие наших матросов, то впору уже было думать, что скоро начнётся абордаж.
Мы даже немного напряглись.
Но нет! Это были не абордажники, а менялы и торгаши. Снизу послышались, всё нарастая, разнообразные крики, которые слились в непрерывный гомон.
Сначала нельзя было разобрать ни слова. Но через некоторое время с помощью опытных товарищей, бывавших в этих местах, мы начали различать отдельные выкрики.
Эти выкрики делились на две основные категории.
Первая: всяческие торговцы по очереди или хором кричали: «Саня, купи!» и потрясали над головами своим товаром. Предлагались, в основном, маски из красного и чёрного дерева, а также какие-то украшения в виде браслетов и цепочек – издали было не разобрать.
Вторую категорию составляли крики менял. Они просили дать им в обмен ценные, с их точки зрения, вещи, а расплатиться за них предлагали таким же товаром, что и у торгашей.
Вот что удалось разобрать. Менялы, перебивая друг друга, просили:
- «Сипара!» - одеколон «Шипр» или любой другой;
- «Витамина!» - витамины в шариках, неважно, какие;
- «Гусёнка!» - сгущёнка:
- «Бронза давай!» - латунные прутки или обрезки листовой латуни. Как позже мы узнали, именно из таких прутков и обрезков изготовлены все «серебряные» и «золотые» украшения, сделанные руками местных мастеров.
За все эти богатства аборигены обещали щедро расплатиться масками и женскими побрякушками. А один из них приплыл в лодке, полностью заваленной огромными гроздьями разнообразных бананов, ананасами и ещё какими-то неведомыми для нас тропическими фруктами.
Пока мы с любопытством осматривали весь этот бедлам, на нашей палубе ближе к корме произошёл первый робкий процесс обмена. В воздухе сверкнула зелёным цветом маленькая бутылочка, висящая на суровой нитке. В одной из лодок её ловко поймали и тут же отвинтили крышечку. Полуголый негр понюхал содержимое, закатил глаза, заулыбался и начал привязывать к нитке маску из чёрного дерева.
- «Шипр»! – коротко прокомментировал эту негоцию Николай из машинного отделения, стоявший рядом.
С этими словами он достал из кармана коробочку с поливитаминами и катушку ниток. Перегнувшись через планширь, он крикнул «Витамина!», и к нам тут же подгребли две лодки. В обеих лодках несколько человек держали в руках разного размера маски чёрного и тёмно-кирпичного цвета. Начался быстрый торг: снизу показывали одну маску за другой, сверху отрицательно качали головой. Наконец показали довольно большую маску из красного дерева, которая Николаю понравилась. Коробочка с витаминами полетела вниз, назад нитка вернулась с выбранной маской.
Пока мы с любопытством рассматривали интересное приобретение, наш меняла открыл коробочку, высыпал на ладонь несколько десятков жёлтых шариков и оправил их себе в рот. И разжевал, улыбаясь во всю свою хитрую физиономию. Мы просто остолбенели!
- Ты что делаешь, дурачина! – заорал Славка.
- Выплюнь, дурень, помрёшь ведь! – крикнул Толик.
- Принимать по одной три раза в день! – тихо сказал я Николаю.
- Нашему гладышу всё на душу! – меланхолично ответил Николай.
И добавил:
- Не гоношитесь, ребята! Ничего ему не будет! Они ведь думают, что это лекарство от всех болезней, которое придумали белые! И чем больше съешь, тем здоровее будешь!
- А может, так и есть! – сказал Славка, – Посмотри, какой здоровяк! А фигура!
Не успели мы впитать новую информацию, как раздался унылый звук полицейской сирены. От ближнего маяка отвалил белый обшарпанный катер под флагам Сенегала. Он задымил и направился в сторону нашей стоянки, периодически подвывая сиреной. На его борту виднелась надпись «Полиция».
Любо-дорого было наблюдать за всей кучей разномастных «джонок». Все как один налегли на вёсла и бросились врассыпную. Большинство, веером разбежавшись от «Королёва», с максимальной скоростью направились к берегу, надеясь выскочить на мелководье и избежать контакта с полицией. И им это практически удалось. Кроме одной!
Полицейские действовали неторопливо, но уверенно. Чувствовался большой опыт. Пугнув сиреной весь муравейник, они выбрали одну лодку, в которой сидела пара гребцов и несколько менял, и поползли за ней.
Изношенный мотор катера, несмотря на дым и одышливый выхлоп, всё равно был эффективней усилий двух гребцов, поэтому результат оказался ожидаемым: катер догнал перегруженную лодку, двое полицейских зацепили её баграми и пересадили одного из гребцов к себе. Дальнейший процесс тоже был ожидаемым. После короткого спора с размахиванием руками, задержанный передал полицейским пачечку купюр и был отпущен. Правда в грубой форме: при пересадке в свою лодку он получил увесистый пинок пониже спины и свалился бы в воду, но был подхвачен на руки своими товарищами в лодке. На этом служители закона успокоились и затарахтели обратно на свою базу передохнуть от трудов праведных. Противная сирена периодически продолжала напоминать об их присутствии.
Порядок в порту был восстановлен.
- Слушай, а разве нам можно вот так, прямо с борта? – спросили мы Николая.
- Нет, конечно! – прямодушно ответил он, – Начальство застукает – враз выговор влепит! – он помолчал, – А то и оштрафует!
- А вы что же?
- Так начальство сейчас занято! Отчёт пишет, документы готовит! Поэтому только в первый момент можно рискнуть так, по мелочи, а больше – ни-ни!
Позже Толик рассказал, как они пришли в Дакар первый раз. Пока они швартовались, он насмотрелся на два иностранных корабля на рейде. Оба были окружены лодками с товаром. На одном из них не только шла активная торговля с борта, но и спустили трап для оптовых продавцов. В итоге, полиция разогнала лодочников, а потом поднялась по трапу и устроила скандал на палубе. И тогда тоже всё закончилось пачкой купюр, правда, мирно, без пинков. Похоже, что ни у полицейских, ни у контрабандистов в порту Дакара больших проблем не было.
Для нас многое стало понятно. И точно, больше никаких негоций с водоплавающими офенями с нашего борта не производилось. Как те ни завлекали!
Во время полдника, нам объявили, что сегодня схода на берег не будет, время уже позднее, поэтому катер для перевозки на берег не заказывали. Так что отдыхайте, мол, ребята, но на борту. Что ж, для прогулок по незнакомому городу время, действительно, было у же позднее.
Мы посидели на кнехтах, потом понаблюдали, как на порт опустилась тропическая ночь, освежились вечерним бризом и решили пойти расписать пулю. Сыграть партейку-другую в преферанс, если кто не понял.
Я со Славкой и Толик устроились у нас в каюте, налили себе разведённого «тропического» и принялись за дело. Все мы были примерно равными игроками, поэтому никто не боялся проиграть много. Но в этот раз почему-то начало везти Толику. И мало того, что он чаще других играл, заставляя нас со Славкой пасовать, так он ещё после каждого хода тузом радостно восклицал: «Туз – он и в Африке туз!» и забирал взятку. Мы ничего не могли возразить, а только кивали и соглашались, что да, действительно, так и есть. В окне Африка, на столе туз. И взятка уплывала к везучему Толику.
В конце концов, Толик выиграл почти полтора рубля (по копейке вист), и нам это надоело. Мы подписали листок с пулей и отправились на ужин. Впоследствии, когда мне доводилось играть в карты, и кто-нибудь говорил, что «туз – он и в Африке туз», я неизменно добавлял: «В чём я лично убедился!»
(Продолжение: http://www.proza.ru/2018/03/05/806)