Как гнусно жить, достало жить,
Достало жить среди подонков
И в вечности душевной мерзлоты,
Все ходим под одним и тем же,
И там мы будем все равны.
Там тот закон, что здесь не исполняли,
Не скажет — вспомни обо мне!
Он только крикнет воплем зверя:
Забудь, что был когда-то человеком,
Ты был рождён от Сатаны!
Но здесь, кто ангелу подобны,
Кто волю дьявола вершил,
Подонок, редко честный,
Кто кровью землю обагрил,
Вонзив клинок в ту жижу мяса,
Что называлася тобой,
Он не убил родного брата,
Не уничтожил этот мир,
Ему земля вдруг стала прахом,
Приняв в объятия могил.
***
И тлел огонь, зажжённый кем-то,
Над общим рвом, что назван был землёй,
Где все равны — подонки, мрази, твари,
И иногда тот честный, что вместе с ними был…
Но он устал, запутался в печали,
Сказав, как гнусно жить, и как его достала,
Та жизнь, где все забыли,
Кем были с самого начала,
Поставив подпись в соглашении с собой:
Ходить под дьявольским началом,
Ведь всё равно, там все равны.
***
Но смерть, что зиждится над каждым,
Бывает разною порой,
И умирать в сознанье воли,
Что был подонком ты на воле,
Попав в капкан своей неволи,
Не будет славным и достойным
Концом для самого себя.
Но ты сравняешься с землёю,
И память, кем ты был на самом деле,
Уйдёт в полнейшее небытие.