(Фото из интернета)
Вернувшись домой, Ольга почти упала на скамью, увидев семейство брата. Минуты две она не могла выговорить ни слова, но вскоре отошла, встала и, махнув рукой, проговорила:
- Дурень, ты дурень! Зачем дочь сюда притащил?
- Некуда нам ее пристроить. Где ей лучше будет, как ни у родной тетки. Тем более с ней Наталья. Тоже тетка родная. Приглядит за ней пока ты на работе. Слабенькая она у нас. Молочка ей парного попить, воздухом подышать, в водице теплой поплавать. Авось и покрепчает за лето. А так – всю зиму напролет болела.
- Так-то оно так! А что, коль узнает она про твои шашни? Матери проболтается? А Наташка так вообще уж в невестах. Неужто не проговорится. Коль что прослышит.
- Ты сразу о плохом. Все будет нормально. Не переживай. Никто не знает ничего.
- Знают, - устало усевшись за стол, прошептала Ольга, чтобы не слышали девочки. – Варька вас в лесу видела. Теперь шантажирует меня. Уже материнские серьги ей отдала. Скоро снова придет. А еще чего - на ухо ребенку шепнет, что папаша ее греховодник с лихой бабой связался. С ведьмой.
- С какой еще ведьмой! – возмутился Михаил. – Все у нее как надо. И не лихая она вовсе. Девицей была.
- А кому какая разница. Слухи пойдут, рот бабам не завяжешь. А что бабка у Евдокии ведуньей была, тут все знают. Дунька в ее книжульках покопалась и тебя приворожила.
-Думаешь? – стоя у оконца и глядя на заходящее солнце, спросил Михаил.
- Уверена! Она мне сама сказала. Только не со зла она. Устала быть одна. В холодной постели спать. Вот и решила, хоть изредка, да с ладным мужиком ночки проводить. - Пойду девчат уложу. Вернее пусть в своей комнатушке обживаются. Вещички разложат. А нам поговорить надо с тобой. – Ольга встала, взяла маленькую племянницу за ручку и увела в соседнюю комнату. Наталья побрела за ними.
Господи! - подумал Михаил, неужели можно вот так просто привязать к себе человека, что тот жить не сможет без другого? А как же Мария, Олечка? Вдруг я совсем голову потеряю и не смогу существовать без этой горячей деревенской бабенки? Странно это и на правду не похоже!
Вернулась Ольга, налила из пузатого самовара чаю, поставила варенье, баранки и села. Михаил так и стоял у окна, не в силах сдвинуться с места.
- Чай пить иди. Разговор есть. А девчонкам я компоту на ночь в графине оставила. Они уж укладываются. Умаялись за день.
- И что за разговор? – садясь рядом с сестрой, спросил Михаил.
- Заметила Евдокия, что у меня серег материнских нет. Не злая она. И придумали мы, как рот Варьке на замок закрыть. Или, если уж не совсем закрыть, так на другое переключить. Приходила она ко мне на чай. Поболтали мы и вот что надумали. Ходят слухи, что в нашем доме привидение бродит. Да поговаривают, что не одно. Вроде отец наш и мать, да и барин молодой.
- Я что ли? – засмеялся Михаил.
- Ты, ты! Никто о нас ничего не знает. Думают, что все мы Богу душу отдали давно. Вот и болтают. Только с чего они это взяли не пойму. Не встречала я там привидений. И ты тоже, вроде как, нет.
- Да шастал там кто-то ночью. Искал, может, чем поживиться, и сами такие же, пришли взять то, что плохо лежит, и друг друга испугались, - улыбнулся Михаил.
- Может и так, вот и решили мы, заманить Варьку ночью в имение и напугать ее там как следует.
- Так как ты ее заманишь? Она же боится ходить туда, как и все остальные.
- Жадная она. Посулить находку ценную. Может и купится. Любит она всякие блестящие вещички. Колечки, сережки.
- Так, где их взять-то? – удивился Михаил.
- Найду где.
- Может, ты уж давно сама тайник нашла, а мне не говоришь.
- Не нашла я ничего. Но я долго думала, и поняла, где он может быть. Надо его достать оттуда, а потом подкинуть парочку вещиц.
- Допустим. И что же дальше?
- И как она руку к ним протянет, тут ее и пугануть.
- Каким образом, сестра? Если она такая жадная, она и нечисти не испугается. Схватит и убежит.
- Да и пусть себе хватает. Главное, чтобы потом рассказывала, что в доме духов полно, и ходить туда не следует. А про вас с Дунькой и навовсе забудет.
- А если её мною испугать? - развеселился Михаил. - Надену какие-нибудь старинные одежды, там в кладовке чего только нет, волосы припудрю с лицом, и загробным голосом скажу ей – а теперь положи обратно… и завою…
- Дурак ты! Хотя… Может и хорошая идея. Но ты лицо, как ни пудри, все равно тебя уже вся деревня знает.
- А если усы приклеить и бороду? - нашелся Михаил.
- Можно. Ну, там как получится, главное, Дунька заманить ее должна. А это самое трудное.
Михаил помолчал немного, потом задумчиво посмотрел на сестру и спросил:
- А ты, Ольга, ты-то как без мужика в холодной постели спишь? Так и не решилась замуж выйти?
- Не твоя забота! – гордо подняв голову, ответила сестра. – Не нашла такого, с кем бы хотела жизнь прожить. А абы с кем не хочу. Не того я поля ягода. Да и гордость дворянская не позволяет с деревенскими мужиками на сеновале кувыркаться. Тут таких полно. Кто с кем. Мужики под каждую юбку лезут. Неважно – женатые, или холостые. И ко мне подваливали. Но я их всех отвадила. Главное, все молчат. Про свои прелюбодейства помалкивают. Жен боятся, а жены стыдятся. А вот про вас с Дунькой болтать точно начнут.
Михаил посмотрел на сестру и честно сознался:
- Понимаешь, если Варька с Евдокией будет, не смогу я призрака изобразить. У меня все трясется внутри, как только ее вижу. Сразу же выдам себя.
- Ладно, посмотрим. Как дело пойдет. Может, и не надо тебе самому сцену разыгрывать. Еще что-нибудь придумаем. Спасть пошли. Поздно уже.
- Нет. Ты мне скажи, где может быть тайник. Пойду поищу. А потом уж и на боковую.
- Устал же с дороги! Завтра сходишь.
- Послезавтра поутру мне уже домой надо возвращаться. А как ехать, если ночь не спавши? Лучше сегодня.
- Знаю я, куда тебя тянет! Не тайник искать, а поскорее в постель к Дуньке залезть.
- И это тоже!- улыбнулся Михаил. – Но дело важнее.
-Тогда слушай. Ты в библиотеку не ходи. Там кроме хлама ничего нет. И в кабинете у отца тоже. Думаю, в спальне у сестры все спрятано. Отец когда-то рассказывал, что это была их с матерью спальня. Но после моего рождения и ее смерти он не смог там больше жить и переехал в другую. А туда переехала Ирина. Ты же знаешь, она не слишком-то впечатлительная у нас. Главное, там роскошно было и места много.
- И где там может быть тайник? – спросил Михаил и подумал, что именно в том месте впервые занимался любовью с Евдокией.
- Кровать там к полу прибита. Я никогда не понимала почему. Паркет там почти весь разобрали, а под кроватью так и не смогли. Не сдвигается она. Так вот я думаю, что тайник под одной из ножек или в самой ножке. Тяжелые они, витые… Мне кажется, что там тоже есть какая-то хитрость. Не мог отец увезти все. Наверняка думал вернуться. Вот и запрятал так, что и мы не можем догадаться, где. Да, в бальной зале и в одной из гостиных рояли стоят. Один, что в гостиной, почти уцелел и звучит. Там мы с Олечкой музыкой позанимаемся. Тоже хороший ход. Из разрушенного дома по вечерам будет слышна музыка… Варька услышит и испугается. А Дунька твоя ей что-нибудь еще и расскажет страшное. Вот ей будет, о чем по деревне болтать. Но лучше все же ей рот заткнуть вещицами драгоценными. Обо всем забудет, а, может, и станет в дом шастать. Искать еще.
- А если мы сами так и не найдем клад? Неужели отец все с собой увез? – спросил Михаил. – Мне бы письма материны и медальон с кольцом найти. Больше и не надо ничего. А что там еще припрятано, можешь себе оставить, если найдем, конечно.
- Тогда вот, возьми. Пока ничего не нашли. Отдай Евдокии, пусть подкинет. – И протянула брату золотое кольцо с изумрудом и две сережки с аметистами. Это последнее, что у меня осталось. Больше ничего нет.
- Прости меня, Ольга! – грустно сказал Михаил и обнял сестру.
- Ты тут не причем! Сам знаешь. А за Олечку не бойся. Сберегу, подкормлю и позанимаюсь. Хорошенькая! В нашу породу пошла. Больно на тебя похожа.
Михаил вышел, огляделся, никого. Он быстро прошел по тропинке и скрылся в пролеске, что рос возле реки. Сначала он решил навестить Евдокию и договориться с ней, как заманить в имение Варвару. Сердце начало как-то странно биться, в желудке засосало и стало захватывать дух. Он думал уже не о тайнике, он думал о ней. О Евдокии. Сможет ли он равнодушно сидеть рядом с ней и о чем-то разговаривать? Не сможет…
Пели кузнечики, в реке квакали лягушки, дул теплый ветерок, и он решил немного остановиться, постоять у воды, чтобы немного прийти в себя. Но не смог. Его тянуло к ней. Сейчас он выйдет из лесополосы и задами подойдет к ее дому. Быстрее бы…
Михаил подошел к избе и заглянул в слабо освещенное окошко. Он увидел ее сразу - она сидела за небольшим столом перед зеркалом в одной рубахе. Простоволосая, полногрудая, и вовсе не красивая, но страшно желанная, до боли. Господи! Что же она со мной сотворила?! Михаил постучал в окно. Она потушила керосиновую лампу и прильнула к стеклу…
Лежа на мягкой перине, после жарких объятий и поцелуев, Михаил никак не мог встать и уйти. Ему не хотелось, но дело не ждало. Евдокия прижималась к нему своим пышным горячим телом, ласкала с таким пылом, что Михаил будто пьянел и разгорался все больше и больше. Он снова и снова сливался с ней воедино, не имея ни сил, ни воли оторваться от нее. Она словно бы повелевала им, не давая проявить инициативу, не позволяя выйти из себя, когда он чувствовал, что конец уже близок и шептала ему что-то на ухо. Что-то сладкое, нежное, а может, и колдовское, и его это завораживало и возбуждало еще сильнее. Он даже не думал, что может всю ночь напролет любить женщину и с такой неистовой страстью отдавать ей всего себя. Но кое-что из ее невнятного ласкового шепота он все же понял – она хочет понести от него, родить ребенка, и тем самым, если не привязать к себе навсегда, но оставить при себе его частичку…
http://www.proza.ru/2017/08/25/1184