Найда.
Глава – 1 «Черное утро».
Вахтанг устало сидел на кресле в служебном кабинете.
Смотрел на потолок. Думал. Курил.
Тонкая сигарета предательски подрагивая. Тряслась в руках.
Очень сильно устал – до дрожи в конечностях. Чудовищно болел позвоночник, ныли вены на ногах – раскаленными углями. Сложная хирургическая операция длилась долгих пять часов.
Да и не сложные операции он не делал.
Всегда относился к своему мастерству – как к божьему дару. Спасали молодую женщину на последнем сроке беременности.
Сбил ухарь на машине, прямо на пешеходном перекрестке.
Отец новорожденного ребенка долго полз за ним по больничному коридору. Целуя руки.
Попытался пустить кольца из табачного дыма.
На счастье, как в детстве. Не получалось.
Учился курить – по семь колец выпускал. Один раз за этим занятием застиг отец. Его врожденная интеллигентность не спасла от жесткого наказания.
Выпорол дедовым ремнем со звездой по первое число. Вахтанг сидел и улыбался, вспоминая детство.
« Вахтанг Георгиевич – первая линия на связи. Это – Сережа». Прервал воспоминания голос секретаря. Сережа – это сын. Сейчас в Америке в одной из лучших мировых медицинских клиник стажируется по специальности.
Резко пружиной встал. Усталость от предчувствия с общением с родным человеком моментально испарилась.
« Здравствуй сын»! Главное для мужчины слово на земле – сын.
« Папа я в Шереметьево . Борт посадку произвел три минуты назад. Получу багаж и домой к Ладе. А потом вдвоем к тебе. Нет, втроем. Я щенка везу.
Губернатор штата тебе подарил. Лайка якутская. Саха ыты. Их почти не осталось в мире. Зовут Ребекка. Мать звали - Регина, отца – Бек. Значит Ребекка. А скоро нас будет четверо и ты дед. Жди».
Лучше новости и не надо. Быстро в душ и в загородный дом. Готовиться к встрече сына и невестки.
Невестка на последнем сроке беременности. Мальчик. Богатырь. Лада проболталась домохозяйке – маленького назовут Вахтангом. В честь деда – в его честь.
Будет кому передать и мастерство хирурга и детище всей его жизни – Медицинский Центр. Крупнейший и лучший в России.
Одних филиалов по стране два десятка.
Долго стоял под душем, улыбаясь. Смывая усталость после трудной и необходимой для людей работы.
Разрывался телефон. Бесконечно долго. Взял телефон в руку, пригляделся – Сережин номер. « Да Сережа, слушаю тебя сынок».
« Инспектор ДПС капитан Абросимов» - представился незнакомый голос на другом конце провода.
« А кто Вам будет Сергей Вахтангович швили? Документы в крови фамилию не разобрать. Сын?
Сердце остановилось, мрачное предчувствие беды разрывной пулей ударило в грудь. Заныло страшной болью, выворачивая все живое навыворот.
Мозг отказывался верить в слова чужого человека. Черным вороном принесшим беду.
« Что с ним? Он живой» - в отчаянии кричал он дико в трубку, отказываясь верить в случившееся.
« Поворот на Ленинградку с Шереметьево – ремонт моста. Приезжайте».
Он все увидел с высокой насыпи сам.
Длинный черный след торможения колес автомобиля – рассекшего его жизнь напополам.
Сбитое ограждение, следы перевертывания автомобиля. Падавшего с высоты по откосу.
Разбитое в клочья желтое такси на бетонных блоках. И два тела в крови. Его Сережа.
Он обхватил сына руками отца.
Как тогда- маленького, когда он только родился.
Целовал его закрытые глаза, волосы, лицо и выл. Диким страшным голосом. Нечеловеческим.
С разбитой клетки за ним наблюдал холодный взгляд чуть подросшего щенка. С глазами голубого драгоценного камня, большой миндалевидной формы глаз с характерным для породы – черным кантиком.
Следующих три дня были для него одним черным бесконечным пятном.
Он ничего не помнил. Ни пил, не ел.
Ходил бесчувственной тенью, никого не узнавая.
Сразу после похорон сына, сломался.
Пил двое суток, практически не приходя в себя.
Пил по черному. Стаканами.
Ничего не понимая и не чувствуя. В глазах стояли живые глаза его Сережи.
Он тянулся к сыну. Но видение пропадало.
Он падал, вставал. Звал давно умершею жену Нину.
Нина стояла молча с его покойной мамой в углу его кабинета загородного дома в черных одеждах. Потихоньку плакали.
Его никто не жалел. Было некому. Да и в жалости он не нуждался.
Жить он не хотел.
Дочки взрослые. Зятья уважаемые и сильные люди. Он им не нужен.
И они ему тоже – не нужны. Вспомнил Сережу в детстве. Опять выл нечеловеческим голосом.
Утром третьего дня опять настойчиво звонил телефон.
Вахтанг, превозмогая от боли – взял трубку. « Вахтанг это я» - звонил его лучший друг и земляк главный врач Перинатального Центра.
« Вахтанг» - в трубке слышался плач взрослого мужчины – « Лада родила мертвого ребенка. Прости. Мы сделали все возможное. Это судьба».
Он молча сел на диван. Обхватил голову. « За что Господи? Я всю жизнь спасал людей. За что»?
Жизнь потеряла весь смысл. Его жизнь никому была не нужна. Никому. Он не хотел больше жить.
Он с трудом спустился в подвал.
Его истощенное психической нагрузкой и одурманенное алкоголем тело швыряло из стороны в сторону.
Голова и плоть отказывалось слушаться мыслям.
« Он никому не нужен. Он никому не нужен». В глазах стояли живыми Сережа, жена, мама. Молодой отец. « Я здесь никому не нужен. Никому».
В подвале было техническое помещение для хранения оружия и боеприпасов. Трясущимися руками открыл замок. Отключил сигнализацию.
Поставил стул на середину комнаты, взял карабин. Засунул в рот ствол, ожидая выстрела.
Палец правой ноги скользил по цевью. Не попадая на спусковой крючок.
« Носок мешает. Надо его снять и зацепить пальцем.
И все.
Сожаления о жизни не было.
Скоро он вновь встретится с семьей. Скоро».
Сняв носок с ноги он неожиданно поскользнулся об что то скользкое и с резким запахом фекалий. « Собачье дерьмо? Откуда оно здесь»?
По гранитному полу раздался звук цоканья лап и высунулась хитрая морда щенка.
С глазами голубого цвета, весь белый. За исключением левого черного уха. Который, увидев человека, жалобно запричитал, что то по собачьи. Словно жалуясь на жизнь.
Карабин выскользнул из рук Вахтанга, с чудовищным грохотом упав на пол.
Как бы отрезвляя Вахтанга. Он схватил щенка, прижал его к себе словно единственное родное существо на свете. Которому он был нужен. Щенок повизгивал и лизал мокрое от слез лицо.
« Ребекка солнышко родное».
В следующую минуту сильные руки начальника охраны его Центра несли Вахтанга наверх. Несколько дней врачи бились за его жизнь.
Ребекка послушно спала в ногах постели хозяина.
Через неделю сильный Вахтанг встал и вышел на работу.
Он был нужен людям. Его талант врача. Его золотые руки.Поседевший, худой, пустыми безрадостными глазами.
Но с жаждой работы, столь необходимой людям.
Глава – 2 « Раствориться во времени».
Прошло долгих три года.
Постепенно время сгладило боль потери.
Младшая дочь – родила внука. Назвали – Вахтангом.
Отец мальчика, скрепя сердцем, разрешил дать сыну двойную фамилию.
Да и как такому деду не разрешить.
Вахтанг как вол тащил на себе все его многочисленное семейство. Включая многочисленных бедных родственников из Грузии. И не разу его этим не попрекнул. Наоборот радовался, что помогает людям.
Сутками пропадал на работе. Операции, операции, операции.
Сотни спасенных жизней.
И взрослых и малышей.
Только глаза Сережи сутками стояли у него в памяти. Часто запирался в кабинете и выл по волчьи, разрывая свое сердце.
Ребекка выросла.
И из уродливого щенка с голубыми глазами – превратилась в роскошную собаку. Чемпионку породы.
Дважды привозили на вязку именитых женихов. Чемпионов породы и носителей громких титулов.
С позором увозили назад.
Один за наглость при попытке любви – поплатился разорванным ухом. Не получались кутятки. Не получались.
Условия для собаки были созданы – идеальные.
Специально обученный человек. Кинолог с дипломом.
Прогулки три раза в день. Вольер с будкой.В ней все условия.
Даже пол с подогревом. Когда сильные морозы.
Когда Вахтанг ночевал в доме на даче, Ребекка спала исключительно в ногах на кровати.
Изредка Вахтанг выезжал на загонную охоту.
Ребекка выросла рабочей собакой.
И зверя гнала и по боровой дичи работала.
Вахтанг на охотах никогда не стрелял. Не хотел делать больно невинной животине. Ездил на охоту как в клуб. Увидеться с друзьями, подышать чистым лесным осенним воздухом. Идя в загоне и крича, во все легкие –« О- О – Оппа –О».
Так было и тот печальный день. С утра охота не пошла.
Осень была теплая и долгая. Заморозков и снега не было.
Охотились по чернотропу.
Два загона и оба пустые. Все устали, промокли от мелкого дождя. Идущего целый день.
Во время небольшого перекуса, решили делать – третий загон.
Обхватить большой кус болотины и старого леса и выгнать зверя на просеку. На номера.
Егерь быстро обрезал квартал на – « Ниве». « Есть три захода. Есть. И копыта – во. Большие. Я давно таких не видел. Видно сохатые с Севера пришли. Не мои. В болотине на островке наверно залегли» - обрадовал всех распорядитель охоты.
Загонщики зашли с Северной Гривы.
С захватом болотца и старого сосняка.
Ребекка сразу взяла след и погнала лосей на стрелков. Ее лай по зверю, то практически пропадал, то слышался с новой силой.
Раздался грохот выстрелов.
Сохатые, наткнувшись на стрелков, резко уходили назад в болота.
Прорвали цепь загонщиков, идущих сзади. Громыхнуло еще раз несколько выстрелов. Так для очистки совести. Идущего напролом по чащобнику лося – взять практически невозможно.
Ребекка как привязанная шла по следу подранка.
Лай слышался долго. Потом стих.
Вахтанг от плохих предчувствий молча опустил руки и сполз по стволу вековой сосны. С пустыми от тоски глазами. Охрипшим от крика горлом.
Все. Ушла последняя радость в жизни.
Искали долгих двое суток.
Привлекли всех кого можно.
Результата никакого.
Вахтанг ходил мрачный, не в себе.
Утром в Москве важная операция. Важная для жизни пациента.
Без его помощи – пациент уйдет. Худенькая хрупкая женщина.
Похожа на его маму.
Мать троих детей погодков. Старшему – четыре.
Маленькому Вахтангу, внуку было бы наверно столько же.
Перед глазами опять встал облик Сергея – «Иди папа - помогай людям».
Глава – 3 «Просто Юрий Аркадьевич».
У Юрия Аркадьевича день не заладился с утра.
Вроде бы и солнце вышло с утра в поздний осенний день и поправил себя самогоном. Но, что то ныло сердце в плохом предчувствии.
Ломало всю его душу.
Вспомнил свои вчерашние похождения.
Ну, выпил на охоте. Хоть и старший егерь и руководитель охоты.
Ну, расколотил морду одному богатому охотнику – вредному старику.
И карабин его об березу дважды приложил.
И что?
Так этот богатей двух почти ручных котят рыси в упор застрелил.
Он их отпустил на волю год назад.
Подобрал в гнезде в буреломе – слепыми. Мать рысь задрала медведица по весне. Выкормил их молоком коровы Зойки. Держал специально в глухом вольере, чтобы людей не видели.
Выпустил их через год.
А они крутились возле избы, где он жил. Дружили с собаками. Расскажи кому – не поверят.
Собак было две, обе рабочие лайки с отличной родословной.
Молодой Юнг и старый кобель Щир.
Еще с женой в Москве покупали. С бывшей женой. Убежала жена в Москву.
С охотником.
На пятнадцать лет моложе себя. Неуемная она была в этом деле.
Вот и скрутила пацана любовью.
Юрий вышел на крыльцо , позвал собак – «Юнг, Щир ко мне».
Приковылял старик Щир. Виновато виляя хвостом. Схватился за голову и сел на крыльцо.
Юнга то он, продал вчера за ящик водки.
В избе бесконечно долго звонил, надрываясь телефон.
Взял трубку – «Алле».
И пятиминутный разнос.
И за пьянку и за драку и все остальное.
И вызов завтра в район. « Вот теперь точно выгоню с работы» - пообещал районный начальник.
Юрий пошел в сени искать – ящик с водкой. Не пропадать же добру.
С работу все равно выгонят. Предупреждали - раз двести.
Пил он беспробудно почти год. Как жена в Москву убежала.
Утром тяжело встал.
Голова смертельно болела и разрывалась на куски.
Сейчас бы поправить здоровье.
Ан нет. Нечем. Друзья собутыльники – разве оставят?
Долго брил недельную щетину. Порезался несколько раз – руки тряслись. Выбрал из кучи грязных рубашек, самую чистую.
Поехал в район.
А мысль одна. Жжет сознание огнем – скорей бы разнос закончился и водочкой похмелиться.
Ей беленькой, родной.
В кармане – тысячный билет. « Возьми три бутылки и пива побольше» - требовал воспаленный мозг.
Разнос, как и обещал начальник, был грозный.
И орали на него и взывали к совести.
И поминали его заслуги и ордена боевые, политые кровью.
Самое главное, что в случае увольнения выгонят с избы. Жилье то служебное.
Изба – это бывшая заимка купца Селиванова. Правда он избу заново все венцы переложил и баню новую срубил и сарай с навесом и сенником. Руки то золотые были. Пока не пил.
Но начальник неожиданно стал добрым, простил и дал испытательный срок.
Очередной. Бесконечный по счету.
« Срубишь за это Исааку Моисеевичу – колодец на дачу.Дубовый. На десять метров в глубину и резной крышкой. Полтора года тебе и лес чтоб сухой был. Это за карабин разбитый» - озадачил начальник.
И выгнал взашей – «Иди скорей, без тебя тошно. На соседнем участке собака лайка пропала на охоте у уважаемого человека, трое суток ищем. А ты перегаром дышишь – пьянь. Иди побыстрей».
Все быстрей в магазин и сразу за угол.
С горла, теплую водку.
Скорей ударит в голову и станет легче.
Рванул на переходе на светофоре на красный свет.
«Некогда. Скорей бы – водочки» - бил сломанный мозг.
Визг тормозов. « Разъездились тут всякие» - зло закричал Юрий Аркадьевич.
Машина, тормозившая перед ним, зацепила передним бампером белую лайку и с размаху кинула ее под колеса проезжающей по встречной полосе машине.
Удар и предсмертный визг собаки. Резанул болью уши.
Он остановился. Моментально стал трезвым.
Холодный пот ручьем стекал по его спине. Вот она была. Его – Смерть. Приходила за ним в очередной раз.
Первый раз он видел ее хищный оскал еще тогда, давно.
На бесконечно пыльных дорогах Афганистана.
Служил в бригаде подвоза материальных средств – водителем КАМАЗа.
Возил горючее на полуприцепе.
Два жестко закрепленных резервуара Р-4 и бочки вдоль борта.
В заброшенном кишлаке, почти полностью распаханным обстрелами, он наткнулся на длинную очередь из ДШК. Разрывными.
Очередь вошла в правую часть кабины.
Где сидел его друг с подорванного фугасом УРАЛА – 375.
Микола с Херсона.
Радовался пацан, что жив остался. Только весь в крови и не слышит ничего. Но ничего пройдет. От кабины практически ничего не осталось. Клочья металла в крови.
Его тогда только посекло стеклами и обшивкой здорово.
Из разбитой кабины вытаскивали силой.
Пальцы рук прикипели к баранке руля.
В полевом душе долго пытался отмыть кровь от разнесенного в клочья друга. Сидел в углу, бормотал, что то и бесконечно намыливал мочалку.
Или просто Смерть только жестко пригрозила. Может она ему дает еще шанс. Начать жить сначала. Перевернуть себя?
А если бы не эта белая собака с черным ухом, принявшая на себя удар машины?
То бы не она, а он валялся весь разбитый весь в крови и грязи на обочине – не дыша. Никому не нужный.
Хозяин машины сбившей собаку, с яростным остервенением добивал собаку ногами.
« Гадина – крыло мне помяла. Сука».
Достал с багажника монтировку, замахнулся для удара.
Не успел.
Юрий вывернул руку и резко ударил в лицо.
И по шее. Сверху вниз наотмашь.
Бережно схватил на руки собаку. Безжизненное тело.
Все мягкое и в крови.
Глаза затянуты смертельной пленкой.
Бегом к хирургу в районную больницу.
К Петру Ивановичу.
Он его зимой по вьюге тащил с десяток километров на себе. Нашел в замершей машине в лесу. Спас от верной гибели.
Доктор вышел с грязной перевязочной через два часа.
Весь мокрый и усталый – «Вроде бы собрали. Живет. Сейчас перенесем ее в столярку в подвал. Не в палате же ее держать. Каждых два часа – уколы. Сейчас напишу рецепт. Через сутки перевезешь к себе. Только на строго горизонтальной поверхности. Кормить бульоном. Даст Бог выдюжит. Но шансов – мало».
« Спасибо – доктор. Век Бога молить буду и пить брошу. Если выживет».
И бегом вниз, в аптеку за лекарствами.
Ухаживал за собакой как за малым дитем. Своих то Бог не дал.
Водочная горячка била его и терзала страшно.
Била его нечеловеческой болью, выворачивая суставы.
Сжав зубы держался.
Пил крепкий чай, целыми кружками.
Под утро уснул.
Проснулся от щекотки.
Шершавый язык собаки лизал ему руки. Большие синие глаза, миндалевидной формы с кантиком черной полоски.
« Как же назвать тебя псина»?
Собака то породистая. Видно и хозяин есть.
И видно не бедный.
Ошейник вон из натуральной кожи.
А бирка с кличкой и телефоном, видно от удара отлетела.
Вспомнил свою первую лайку в жизни. Нашел в лесу – еще пацаном.
У суки с щенками началась – чумка.
Издохла она значит. Ее мамаша.
А щенят сердобольный хозяин и выбросил в лесной овраг.
На съедение диким зверям.
Юрий тогда ее выкормил и Найдой назвал. Он же ее нашел.
« И ты Найдой будешь».
Ребекка через боль постаралась махнуть хвостом.
Глава - 4 «Вера в жизнь».
Через сутки перевез к себе на заимку.
Расположил в сенях.
Старый Щир сорвал зубами все повязки вместе с дорогущими лекарствами.
Тщательно вылизывая языком места переломов и операционных швов.
Через неделю Юрий поехал в район. Лекарство в ампулах для уколов купить.
На лавке возле железнодорожной станции сидела женщина.
Плачет горько: с мальцом и трех лет нет на руках.
Два узла и чемодан. Больше ничего.
Беженка с Украины приехала к бабушке. Жить.
Бабушка умерла. Давно. Муж убит.
Взял на руки ребенка - «Я твой папка сынок. Поехали домой. Холодно на улице».
Так и прошла зима в заботах и трудах.
Юрий перестав пить – плотничал. Время было много.
Друзья как то сами отвадились ходить.
Что толку? Все равно не наливают.
Да и хозяйка новая не жалует. Все порядок наводит.
Да и за карабин надо рассчитаться.
Это легко сказать – сруб колодца срубить.
Дуб он как древесина тяжела в обработке.
А Исаак Моисеевич дед зловредный и подлый. Живет где то за рубежом.
В России наездами и только летом. Редко - осенью.
Бывший ответственный работник торгового флота – по судам затаскает.
Незаметно прошел год.
В трудовых заботах и семейной любви.
Надежда оказалась почти местной.
Мама ее с отцом служили на Украине, отец вышел на пенсию, да так там и остались.
Навсегда погребенные взрывом снаряда в собственном доме.
Осенью Найда рассчиталась с Юрием.
Кровь за кровь, жизнь за жизнь.
В начале зимы городские охотники охотились на соседнем участке.
И охота как часто бывает - пошла не по правилам.
Брали они тогда медведя в берлоге.
Один срубленной слегой сосны ворошил в берлоге. Медведя будил.
Два других рейнджера стояли с нарезными карабинами навскидку.
То ли медведь не успел толком уснуть, то ли шустрым оказался.
Закончилось печально.
Выскочил медведь трехлеток из берлоги как ужаленный.
По пути облагодетельствовал лапой охотника со слегой, а рейнджеры вдобавок влепили еще ему и пулю в бедро.
Медведь ушел целым и здоровым.
Через недели голодных путешествий Мишка, озлобленный голодом стал опасен.
Разорил хутор в лесу.
Там Бабка Матрена жила.
Глухая до нельзя.
Съел медведь ее собаку Шарика и козу Машку с козлом Борисом.
Хлев разорил.
И бузил трое суток.
Пытаясь еще и бабку прихлопнуть в доме.
Матрена правда и сама промах - баба не была.
Кипятком пару раз медведя окатила и ракетницей в зверюгу попала.
Спас бабку героиню – водитель автолавки.
Заезжал к ней раз в месяц.
Пока дорога была.
Сообщили Юрию. Его участок.
Юрий знал, что шатун – опасный противник.
С Найдой начали обходить хутор.
Неожиданно за спиной Юрия раздался звонкий лай и рев медведя. Шатун бесшумно обошел Юрия сзади
Еще пару секунд и было бы не про кого повествовать рассказ.
Стояла продолжительная оттепель и снега не было, вот почему и подкрался бесшумно.
Найда вцепилась медведю в « штаны».
От неожиданности он облегчился по большому и с размаха ударил лапой Найду.
Все произошло моментально, за доли секунды.
Найда отлетела на несколько метров и ударилась о громадную лиственницу. Свет в ее глазах потух.
Юрий всаживал в шатуна пулю за пулей.
Опять хирург. Петр Иванович. « Спасай».
Весна в тот год началась рано. Уже в марте снег почти сошел.
« А Найда то – щенная» - заметила стоя на крыльце Надежда.
Юрий гладил жену по большому животу.
« Год какой урожайный. Приплод то везде» - и смеялся глядя в глаза жены.
Юрий рубил сруб пристройки, когда приехал за срубом колодца Исаак Моисеевич. Долго и бережно грузили его на кузов грузовика.
Бревнышко в бревнышко, все промаркированы.
« И собачка таки у вас ощенилась. Хорошие щенки и главное дорогие. Порода таки то дорогая. На честные деньги ее не купишь» - плакал отставной флотоводец.
Который всем представлялся, что он командир атомохода и Герой Советского Союза. А за рубежом выполняет секретное задание Родины.
Правда, не уточнял – какой Родины. « И таки, что не подарите бедному старику щеночка»? « Что даже сруб колодца не установите»?
«Исаак Моисеевич – щенки – все уже розданы людям по заказу. Ждем когда подрастут».
« Ну ладно – таки пожалеете». И с силой хлопнул калиткой.
Глава-5 «От судьбы – не уйдешь».
Вахтанг отдыхал после проведенной с успехом операции. Сидел в кабинете.
Курил. Пускал кольцами дым, на счастье.
Как в детстве.
« Вахтанг Георгиевич на первой линии Врубель. Начальник охраны и юрисконсульт уже работают» - это Ольга секретарь. « Оля а кто такой это Врубель – хирург из Израиля» ?
« Нет, говорит – адмирал».
В трубке брюзжал старческий мерзкий голос- « Таки здравствуйте Вахтанг Георгиевич! Нашел я вашу собачку. Таки, что на плакате висит в Ярославле на повороте на Архангельск. Таки прямо разыскивается».
«Ребекка жива. Где она»?
« Молодой человек вы таки задаете много вопросов. Я называю номер счета в банке в Германии.Вы туда переводите мои денежки. Три тысячи Евро. И я отвечаю с радостью на ваши вопросы. Не будет моих денежек – не будет вам ответов. И по - новому ее зовут Найда».
«Трубку бросил гад» - доложил начальник охраны Центра.
«Звонил с Северо- Запада Ярославской области. Через минуту будут все данные на него».
«Оля – деньги на счет старика. Мы в Ярославль».
Через - час гонок по трассе М-7.
Опять раздался мерзкий голос в телефоне – «Это снова бедный старик Врубель. А вы Вахтанг Георгиевич – человек слова. Мои денежки на счете. Просчитался я – старый дурак. Надо было десять тысяч просить Евро. Мне всегда говорила моя покойная Циля, что я слишком добрый. Записывайте адрес… И таки учтите, он вооружен и опасен. Так, что сразу его валите. Намертво. Плохой он человек и жадный».
К бывшей заимке купца Селиванова было приковано внимание всей области.
За двумя машинами Вахтанга, неслась целая кавалькада областных чиновников и полицейских начальников.
Вахтанг первый вошел в калитку двора Юрия.
Надежда баюкала ребенка в коляске, Юрий чинил крыльцо в доме.
Прилаживал пандус.
Чтобы коляску жене было сподручно в дом завозить.
Все было тихо и спокойно. Бойцы полицейских специальных подразделений бесшумно окружали заимку.
« Ребекка, Ребекка идти ко мне девочка моя» - звал Найду Вахтанг.
Найда пулей бросилась навстречу хозяину. Ползала у него в ногах, скулила от радости. Ее окружили щенки – ее кровные дети.
Ее пуповина связывающая ее с Юрием, его семьей, с домой. Со стариной Щиром, который являлся отцом ее детей.
Вахтанг открыл двери машины. Подал команду – « Ребекка место».
Найда не шевелилась.
« Ребекка – место». Никаких эмоций.
Найда сидела не шелохнувшись.
« Ребекка – место» - уже в гневе рычал Вахтанг.
« Это ты променяла меня из за этих беспородных выродков»?
Вахтанг схватил ближайшего щенка и с силой размахнулся, что бы ударить щенка головой о поленницу дров.
Внезапно Найда, еще минуту назад вилявшая хвостом, молча вцепилась клыками в руку хозяина.
От боли и неожиданности Вахтанг разжал руку. Щенок упал, с визгом убегая в родную будку.
«Найда – место» - скомандовал Юрий.
« А ты мразь на колени» - упирая ствол карабина в затылок приказал Вахтангу Юрий.
И громко крикнул – «Все от дома на двести метров. Только тогда отпущу вашего главного».
Глава -6 «Мама».
В гостинице Вахтангу стало вообще плохо.
Даже не из -за того, что его поставили на колени под стволом карабина.
И не из-за боли в туго перевязанной укушенной руке.
Он опять никому не нужен. Даже любимая собака предала его.
Но ничего - утром будет штурм. Дом в осаде.
Этого Рембо возьмут живьем, сильно изобьют и Вахтанг плюнет ему в лицо.
Ребекку застрелит начальник охраны.
Щенков за задние лапы и об угол головой.
Нет наоборот. Щенков надо убить первыми. На глазах Ребекки.
Два стакана виски плавно убаюкивали его и сводя его агрессивные планы на нет.
Ночью ему приснилась мама.
Маленькая худенькая еврейская женщина. Всю жизнь тащившая на своих хрупких плечах огромный семейный воз. Без помощи отца.
Отец красавец грузин- любимец женщин, совесть и краса нации.
Он безумно любил умного, сильного и интеллигентного отца.
Хотел быть похожим на него. Архитектора города и душу многих компаний.
А маму он как бы не замечал.
Хотя душа была в нем мамина. Добрая и жалостливая, отзывчивая на чужую боль.
Он был и похож на нее внешне.
Только рост и осанка отца.
И любила она его больше чем сестер. Он был ее кровинушкой.
Все лучшее, что было у нее в душе - она вкладывала в него.
Как она надрывалась и гробила здоровье на благо семьи. Они по раздельности были достойные люди. А вместе жить не могли.
Отец умер, до обидного трагически.
Возвращаясь ночью от друзей – перепутал дом.
Ночью был осенний заморозок.
Утром его принесли в дом. Он открыл глаза, вздохнул несколько раз глубоко и ушел навсегда в вечность. Глядя серыми глазами в потолок.
Даже родственники отца вечно попрекали его из -за происхождения его мамы.
Его мамы.
Он бы сейчас отдал половину своего богатства, за минуту разговора с ней.
А родственники заткнулись – когда он стал богатым и знаменитым.
« Вахтангушка, родной» - она гладила его волосы как детстве. « Зачем ты обижаешь добрых людей. Не бери грех на душу, родной мой. Не бери». Мама уходила куда то в дымку тумана. Он звал ее , но она не слышала его.
С рассветом он проснулся.
Вытер заплаканное лицо и вышел в холл гостиницы.
Железный Вахтанг он всегда на виду Железный.
А то, что у него в душе никто не знает. Никто. Кроме мамы.
Дал команду начальнику охраны – «Захват охотничьего хозяйства отменяется. Всем отбой».
«Едем туда».
По дороге заехали в круглосуточный магазин.
Сказал сильно накрашенной продавщице – « Литр водки хорошей и закуски на двоих. И детям фрукты».
«Водка с 11 утра».
Вахтанг положил на прилавок две пятитысячные купюры.
Пусть у продавщицы тоже будет праздник.
« Девушка – водка должна быть хорошей». И посмотрел ей в глаза, не мигая.
Перед заимкой навстречу попались две машины с полицейским ОМОНОМ.
Вахтанг распахнул калитку заимки.
« Юра я к тебе»!
Под прицелом карабина подошел к крыльцу дома.
Увидел наведенный на себя в упор, ствол с мушкой.
Молча поставил на крыльцо початую литровую бутылку водки.
Отдал Надежде пакет фруктов. « Детям возьмите. Я, с миром. Клянусь».
« Юра, брат дай мне вот того щенка – белого с черным ухом. Ребеккой назову ».
Прижавшись лицом к щенку, долго рыдал навзрыд.
Он ему нужен. Этот щенок как близкое родное существо.
Эпилог.
В начале июня сего года я посетил с дочерью один из медицинских Центров Столицы. Во внутреннем дворе Центра полностью седой, интеллигентный мужчина выгуливал щенка.
Белую лайку с черным ухом.
Чуть поодаль два охранника.
Разговорились по поводу собак.
Лицо его мне показалось очень знакомым.
Только постарел гораздо сильнее, чем я. Хотя и меня жизнь била под дых.
« Простите, а Вас не Вахтанг зовут?
Мы с Вами познакомились на свадьбе в Ярославле в 1993году».
И назвал фамилию всемирно известного детского врача. Он женил в этом городе племянника.
Оказался он.
Проговорили – пару часов.
Как друзья, которые не виделись – сто лет.
Хотя по существу знакомство было мимолетным. Да и статус у меня сейчас уже не тот. Простой пенсионер.
« Я напишу рассказ про Вашу жизнь - правду»- испросил я у него разрешение.
« Да, пожалуйста – пишите. Только сигнальный экземпляр, сначала мне» - разрешил доктор.
Вот его рассказ. Почти слово в слово.
Я только изменил фамилию отдельного антигероя.
Сигнальный экземпляр он отдал мне через неделю. Вынесла его секретарь – Ольга. « Простите, доктор на операции».
Все листы со следами слез. Исправлений или поправок не было.
И красным карандашом по диагонали – « Спасибо. Вахтанг».