Сообщества, это объединения людей, связанных общими интересами, целями, религиозными или политическими взглядами, географическим положением, этнической принадлежностью и прочими всевозможными факторами.
Википедия
Родился я и прожил большую часть моей жизни в Ленинграде. Теперь живу я в одной из очень Европейских стран. Работаю я инженером в приличной фирме. Коллектив у нас многонациональный, но довольно дружный. Люди образованные, интеллигентные. В кабинете нас двое. Я, Михаил, еврей по тёще. Второй, вернее вторая коллега по имени Рания, арабка из Аммана, столицы Хашимитского Королевства. Рания специалист по компьютерной техники. Очень хороший специалист. Она глубоко верующая мусульманка. И хотя она не носила на работе даже платка, но, по рассказам, её мама, живущая в Иордании, ходит постоянно, даже дома, с покрытой платком головой. Помнится, перед тем как она дала согласие шефу, что будет сидеть с мужчиной другой веры вдвоём в комнате, пришёл её муж, верующий мусульманин. Он работал врачом в университетской клинике нашего города. По-видимому, не почувствовав угрозу с моей стороны его жене, дозволил Рании находиться в течении рабочего дня в моём обществе.
Мы с Ранией о многом беседовали. Я рассказывал о своей прошлой жизни, о жизни в СССР. Она о своей в Иордании.
Тут нужно сказать, что я, побывав несколько раз у родственников моей тёщи в Израиле, просто влюбился в эту страну и ощущал уже себя почти евреем. А по рассказам Рании, её предки бежали в Иорданию с территории ставшей теперь государством Израиль. Её дедушка был рыбаком на озере Кенэрэт, самом большом озере Израиля. Мы часто дискутировали на тему справедливости создания Еврейского государства. Беседы были очень откровенными. В основном её позицию, как и позицию большинства арабов ближнего востока, можно вместить в одну фразу. «Пусть уже будет себе Израиль, но в нём должны жить лишь евреи, коренные жители страны, а понаехавшие европейцы, не важно в каком поколении, должны покинуть эту территорию»
Я приводил свои доводы, отстаивая позицию тёщиных предков. Повторяю, что все эти дискуссии проходили очень мирно с пониманием позиции друг друга в этом вопросе.
Да, мирно, но только не в те дни, когда где-то на территории Израиля не происходил очередной, кровавый теракт. Или, когда израильтяне в ответ не проводили операцию возмездия на территории сектора Газы или Палестинской автономии. В эти дни мы просто старались не смотреть с Ранией друг на друга. Обычно мы обедали вместе, но в такие дни я оставался в кабинете ожидая, когда Рания вернётся с обеда и лишь тогда уходил сам.
Но проходило несколько дней и мы вновь начинали общаться и вместе проводить обеденное время.
Но, совсем по-другому вели себя мы оба, когда попадали в компанию где, кроме нас c Ранией, были все местные коллеги. Иногда кто-то в разговоре отзывался недружелюбно о «понаехавших» в страну. По мнению этого человека, им, эмигрантам, ничего нельзя доверить и вообще они не очень умные. Все нас считали уже на столько своими, что забывали о том, что мы то, как раз и есть те самые, понаехавшие иностранцы.
И уж тут мы с Ранией единым фронтам парировали обвинения.
Дочитавший мой рассказ спросит: «А о чём здесь вообще речь?»
Я хотел просто раскрыть то, что это в природе человека всегда примыкать к какому-либо сообществу и переживать вместе с ним. В острые моменты ты ничего не можешь с собой поделать, ты не можешь быть объективен. И политики именно этим инструментом пользуются, манипулируя сознанием людей.