Японские курочки, цветастые, маленькие и шустрые, приглядели плющ вдоль садового забора для припрятывания своих яиц.
Собрав их с пяток-другой, курочка усаживалась в плющ поудобнее, согревая будущее потомство и никому уже своего места не уступала, пока не появлялись на свет ее цыплятки, такие же пестрые и юркие , как она сама.
Природная традиция эта никогда не нарушалась, пока в один прекрасный день не случилось нечто неслыханное , возмутительное, и в то же время необычное, что донельзя поразило всех обитателей в округе, включая лояльную Джессику - рыжую старушку, помесь колли с кем - то ещё, оставшимся загадкой.
Еще утром японочка мирно сидела в плюще ,грея драгоценную кладку своими мягкими теплыми бочками и не проявляя никаких признаков беспокойства, как вдруг к полудню невиданная сила согнала ее с плющевого насеста и заставила метаться между забором и кустами сирени, выпучив бусинки- глазки и издавая горлом клокочущие вопли ужаса.
Страшной этой силой оказался черный соседский кот, холеный и блудливый, любитель пошастать по чужим огородам.
На удивление всем котяра, нанося вольные визиты, никогда не зарился на цыплят , не задевал ни рыжуху Джессику, ни вечно что- то грызущих кроликов, и лишь разваливался боком посреди сада, наблюдая за носившейся по грядкам с цветами стайкой разноцветных курочек во главе с мелким , но бодрым расписным красавцем - японским петушком.
На сей раз кот повел себя более чем странно – согнав законную наседку, он сам уселся на кладку с яйцами, обвившись хвостом и таращась желтыми глазами, полу- нагло, полу- безумно, но с явным намерением « стоять насмерть» за право посидеть на чужих яйцах.
Ни на шум собравшихся вокруг домочадцев и их живности, ни на угрозы веником, ни на подпрыгивания и фальцетные покрикивания цветного петушка кот не обращал внимания. Пытавшуюся было вытащить его из плюща хозяйку дома он назамедлительно укусил за руку, правда, не очень сильно.
Джесси получила кошачьими когтями по носу и , отскочив на приличное расстояние, фыркая и мотая рыжими лохмами, галлопировала возле забора, время от времени останавливаясь и показывая в боковом оскале желтые зубы, подрыкивала с угрозой, но к коту более не приближалась.
Решено было прибегнуть к крайним мерам - позвать на выручку соседа, живущего на другом конце улицы. Почему именно этого соседа, никто не знал, но так уж сложилось в округе – если в чем– то загвоздка, звали на выручку, как правило, его, независимо от конечного результата.
Однако на этот раз никого звать не пришлось, все разрешилось само – собой.
Кот, посидев на яйцах с получаса, преспокойно выпрыгнул из плюща, потянулся с ленивым удовольствием ,выгнув спину и вытянув передние лапки, зевнул, демонстрируя Джессике молодые белоснежные зубки и розовый язычок.
Затем, сопровождаемый молчаливым изумлением окружающих, нарушитель спокойствия не спеша подошел к соседскому забору, запрыгнул на него легко и небрежно и, не оглядываясь на онемевших зрителей, был таков.
Назавтра оказалось, что у соседей через улицу в этот же день и почти в то же самое время их собственный рыжий кот , согнав с яиц курочку, но не японскую, а обыкновенную, белую, уселся на куриные яйца и высиживал их тоже примерно около получаса, после чего сам добровольно завершил миссию наседки.
До сих пор в округе вспоминают эту получасовую метаморфозу и гадают, что же такое витало в воздухе бакинского пригорода в тот знойный летний день, что заставило котов проникнуться птичьим инстинктом высиживания яиц.
Какого – либо вразумительного объяснения так пока никто и не придумал.
Возможно, ответ знает рыжая Джессика, которая время от времени, завидев во дворе хозяйку, подходит к плющу, к тому самому месту, где была кладка с яйцами.
Рыжуха нюхает темно-зеленые, сердечками, листья, морща нос, затем резко отскакивает назад, фыркая и многократно чихая.
Всем своим видом Джесси показывает, что она знает все про котов, яйца, плющ, кур и прочих, но предпочитает помалкивать - должны же оставаться неразгаданными какие- то тайны в этом мире...