— Если я приму ваши выкладки как допущение, — Дор смотрел на заместителя в упор, чему тот был явно не рад, — то возникает ряд вопросов. Причём существенных, не отмахнуться. Я не хочу ломать голову над причинами, которые, возможно, развернули канцлера на сто восемьдесят градусов, хотя я, подчеркну, всё равно не верю, чтобы Рифус Гарт задумал госпереворот. Но почему он не отправил меня в отставку, это же существенно облегчило его... замысел?
— А вы не знаете Рифуса Гарта? Он нанесёт один, но сокрушительный удар по всем, а до той поры наши шестерёнки должны вертеться как положено. Ваша отставка неминуемо заинтересует премьера, Гарту этого не надо.
— Премьер и так у него под каблуком, — возразил Дор, комкая в пальцах угол покрывала, — его чуть ли не в открытую называют "карманным".
— А зачем ему карманный премьер, когда он сам может возглавить Ойкумену, очистив ото всех неугодных? Он планомерно дискредитирует свою же бригаду, потому что это реальная сила. Сила, влияние, наука, менталисты. Вы слишком опасный противник, господин капитан, и канцлер предпочтёт держать вас на коротком поводке. Вы ведь не скрываете, что выдохнули, когда он вам влепил какой-то жалкий штраф вместо отрешения от должности? И прониклись к нему ещё большим уважением пополам с... Нет, это всё не укладывается в голове...
— А крыса? — не отставал Дор. — Он велел мне прямым текстом искать предателя в наших рядах. И я найду его, чего бы мне это ни стоило. Но если Гарт всё это время играл с нами в кошки-мышки, зачем ему нужен обнаруженный изменник? Это же дискредитирует его гораздо сильнее...
— Вы найдёте крысу, — спокойно подтвердил Альд Дир и скривился от неловкого движения, — найдёте обязательно. Это и впрямь дело чести. А потом Гарт вас действительно отправит в отставку, потому что вы прощёлкали появление диверсанта в своих рядах. Это ему гораздо выгоднее, чем увольнять вас из-за ментального взлома.
— Как вы интересно рассуждаете. А что вы тогда скажете о премьере? Его-то Гарт каким образом может спихнуть?
— Да элементарно. Недаром же у нас последнее время сплошные митинги неудовольствия, провокации в прессе и прочая муть. Вот в этой мутной воде он и утопит Спайта, доказав, что политика последнего привела к недовольству граждан Ойкумены. А главную страшилку нашей богоспасаемой конгломерации, "Красный отдел", единственную силу, способную ему противостоять, он уничтожит, обнародовав наши... "успехи" в ловле сектантов, которых сам же умело направляет. Для граждан такая новость будет похлеще всех истерик в прессе. Чем чудовищнее обвинения, тем эффектнее. Толпа ликует и жаждет продолжения.
— Да это бред штырька под скеем! — не выдержал Дор и вскочил с койки, начав мерить шагами палату, бессознательно хрустя пальцами. — Ну хорошо, ну допустим! Гарт внезапно обезумел и решил стать единоличным правителем без единого косого взгляда, без оппозиции, устроить тут тиранию по своему разумению. Я не знаю, как такое возможно. Но Дир! "Истоки"! Я могу допустить всякое, но только не то, что государственный канцлер организовал и срежиссировал появление религиозной секты, да ещё с замахом на Внешний мир! То, что мы с вами выяснили... это же бессмысленная, мучительная смерть либо в солончаке, либо в нейтралке, либо уж за Гранью. Смерть десятков людей! Он не мог на такое пойти, я уж не говорю, что сама идея "Истоков" абсолютно бесчеловечна и все причастные должны быть казнены.
— Казнят вас, — сообщил Дир, — а, может, и меня заодно. Амбиса он уберёт, когда запахнет жареным, и между ним и нами не останется никаких мостиков. И вот тогда на нашу голову призовут все кары небесные за то, что не отследили вовремя появление этой заразы и не уничтожили в зародыше. Вы же руководящее лицо, господин капитан. Вы знаете, как легко можно вывернуть всё наизнанку.
— Хорошо, — ровным голосом ответил Дор, внезапно успокоившись. Его задача найти крысу. Он найдёт. А Дир... Дир в это время будет собирать по крупицам доказательства причастности государственного канцлера к возможному перевороту и организации "Истоков". Оставался один очень скользкий момент.
— Алби.
Альд Дир откинулся на подушку и вперился в потолок, щурясь от ставшего нестерпимым света. Он тоже думал об этом, вертел так и эдак, и теперь не хотел ничего говорить. Потому что, как ни крути, а в мире ещё оставались какие-то константы. Одной из них была Алби Мирр-Гарт.
— С момента покушения на Саю она живёт в "гостевой", не покидая Отдела. Гарт согласился с моим решением обезопасить её и при мне звонил ей с приказом переселяться.
— Да. Вполне в русле всего того, что мы достигли. Меня беспокоит одно: знает ли госпожа Мирр-Гарт о тёмных делишках, творящихся в министерстве?
— Вы... — В горле у Дора пересохло. — Вы хотите сказать, что крыса это Алби? Нет. — Он резко развернулся, подошёл к койке вплотную и наклонился к заместителю так низко, что чувствовал его дыхание у себя на щеке. — Я знаю Алби ещё с Института, когда никакими Гартами там и не пахло. Она не пойдёт на такое. Я уверен, она даже не подозревает, какие замыслы вынашивает её муж... если это правда.
— Её муж, — вздохнул Альд Дир, — вот вы меня под ментальную трепанацию отправили, потому что этого хотела Сая Стайн. Вы любите её и пойдёте на всё, чтобы она не страдала. И она вас любит, хотя та сцена была очень впечатляющей. Но это нервы, девушка просто не вынесла свалившегося на неё ужаса. А Алби Мирр-Гарт любит своего мужа, пусть тот трижды модификант, канцлер и бессердечная скотина заодно. Она женщина, а женщины порывисты, особенно в плане чувств. Она могла бы снабжать Гарта информацией. Она наверняка знала, когда выпишут Саю...
— Он не стал бы её убивать! — Голос Дора сорвался. — Незнакомых радиотехников да, библиотекаря...
— Милна. — усмехнулся Дир. — Хотя по трассологии эксперты допускают, что в последний момент внедорожник резко ушёл бы, заставив "Супердрайва" свалиться в кювет, и они с Саей могли отделаться несильными травмами. Это же была операция запугивания, хоть и с вариантом летального исхода. Но появился я, и всё пошло наперекосяк. Меня Рифус Гарт не ждал.
— Он не стал бы убивать Саю, — тихо, но настойчиво повторил Дор, — нет, не стал бы. Да ладно, Альд, мы же оба понимаем, что вся эта ваша версия притянута за уши...
— Был бы рад. — По лицу Дира было видно, что он, хоть и не желает верить в собственные измышления, но склоняется к возможной причастности канцлера ко всем произошедшим событиям. — На одной чаше весов все наши выкладки, которые с лёгкостью можно опровергнуть. Все, вплоть до списанного внедорожника. Но на другой чаше Артур Пейнз, вооружённый проповедями о чудесном месте с пышными растениями и пресной водой, лианами и животными, которые не тронут истинных праведников. Господин капитан... никто так не опишет Внешний мир. Ни один человек. Если бы не ряженый миссионер, я бы ни за что не поверил, что Гарт имеет к этой гнили какое-то отношение.
— Я пойду навещу Алби, — Дор выпрямился, — поболтаю, как в старые добрые времена. Не беспокойтесь, она не заметит подтекста. Вы в своё время хорошо со мной поработали в плане вытягивания информации.
— Что ж, — медленно протянул Альд Дир, устраиваясь поудобнее, — да будет так. А у меня "Истоки" и уже есть пара задумок, как вывести канцлера на чистую воду. Или же снять с него все обвинения. Господин капитан, я могу просить вас о предоставлении мне полной процессуальной самостоятельности в рамках этого дела с немедленным докладом вам обо всех существенных прорывах?
Дор помолчал. Что Альду даст эта самостоятельность, когда он встаёт с трудом... но капитан вдруг понял, что Альд Дир, как это ни парадоксально, сейчас единственный человек, которому Дор может доверять. Просто потому, что тот прошёл по краю бездны, но до сих пор не опустил рук.
— Я пришлю вам соответствующее предписание. Только очень вас прошу, ну не геройствуйте вы больше. Если врач позволит, можете работать в своём кабинете, я не слепой, вижу, что вы скоро с ума сойдёте в этом изоляторе. Но ночевать будете здесь, это не обсуждается. И если Вирс решит, что вам ещё рано...
— На ногах я поправлюсь быстрее, — сказал Дир, — и голова прочистится. От этих белых стен у меня уже светобоязнь. А руками шевелить уже вполне могу, хотя и больно, не скрою. Нет, господин капитан, мне тоже надо быть на плаву. Сейчас каждый день на счету.
— Ладно, что толку вас переубеждать. Дождитесь предписания и вы полностью свободны в своих действиях. С докладами.
— Так точно, — кивнул Дир, — вот теперь поиграем...
* * *
Алби со скучающим видом сидела в просторной комнате, похожей на гостиничный номер своей обстановкой и безликостью, и читала журнал, забравшись с ногами на диван. В лаборатории делать было нечего, Сая находилась в лазарете, Мэт наконец вспомнил, что он помимо всего прочего ещё и заведующий кафедрой, и Алби дала ему отгулы. Всё равно работа стоит и будет стоять до того момента, пока Дор с остальными не найдут злоумышленника и не изолируют его от общества. Алби передёрнуло. Сообщение о случившемся с Саей стало для молодой женщины шоком, а приказной тон Рифуса в коммуникаторе ещё больше убедил Алби, что творятся серьёзные и очень опасные дела. В глубине души она восставала против решения канцлера и командира о помещении её в "гостевую", но иногда Алби Мирр-Гарт становилось по-настоящему страшно. Она не знала ни о ментальном взломе, ни о сорванной трансляции, она словно пребывала в вакууме, но этот вакуум искрился от напряжения. И когда к ней в комнату зашёл капитан, первым делом Алби ощутила, как это ни странно, безумное, непередаваемое облегчение.
— Алби.
— Дор! — Наедине они запросто обращались друг к другу на "ты". — Господи, я уж не чаяла хоть кого-то увидеть, эта комната как каземат, только с удобствами. Как у вас дела? Как Сая, что с ней?
— Сая... уже лучше. — Дор призвал на помощь всю свою выдержку. — Её прооперировали, рука срастается, рёбра тоже. Она очень переживает, так что пришлось задействовать психотерапевта. Но динамика положительная, я надеюсь, вскоре она сможет вставать. Фил от неё не отходит, как ты понимаешь.
— Господи, бедная девочка... — У Алби выступили слёзы на глазах. — Как это... неправильно. Кому она могла повредить? Боже, за что, что это за изверг сотворил такое? — Она ломала пальцы, глядя на Дора вопросительно-умоляюще. Капитан зажмурился на пару секунд. Нет, так играть невозможно. Или она и впрямь не знает, чья рука отдала этот приказ.
— Дор, вы нашли этого... заказчика? Этого подонка? Вы нашли его, Дор, скажи, пожалуйста, я места себе не нахожу...
— А разве Рифус не держит тебя в курсе событий? — Дор постарался придать вопросу шутливый оттенок. Алби возмущённо фыркнула и прикурила тонкую дамскую сигарету.
— Рифус! Держи карман шире. Он в своё время сразу дал понять, что у него свои дела, у меня свои. Ну, по работе, я имею в виду. У него же обычная паранойя всех особистов: чем меньше народу осведомлено, тем лучше. Я знаю лишь, что он держит эту разработку на особом контроле. Я не знаю... может, когда всё кончится, он и поделится со мной какими-нибудь подробностями... вообще-то я могу рассчитывать лишь на тебя. Канцлер есть канцлер.
— Ну да, ну да. — Дор осторожно присел на чересчур хрупкий стульчик с ажурной спинкой. — А у тебя тут уютно. Я уж и не помню, когда последний раз в "гостевой" был. А что до злоумышленника... Водитель погиб. Сейчас ищем заказчика. Я должен сообщить тебе неприятную вещь, Алби. У нас в отделе завёлся предатель. Тот, кто сливает инфу режиссёру этого спектакля. Без крысы до Саи бы не добрались. Ты знала, когда её выписывают?
— Нет, — покачала Алби головой, — работу всё равно не проведёшь, пока не будет ясности по хакеру. И подопытных новых я сейчас искать не могу по той же причине. А почему ты спросил?
— Потому что покушение было совершено в день её выписки. Кто-то знал о том, что Сая Стайн в этот день поедет домой. И я ищу того, кто мог слить эту инфу заказчику покушения.
Алби даже привстала, потрясённая до глубины души. Дор говорил спокойно, даже буднично, но от неё не укрылось, как он незаметно наблюдал за ней, за её реакцией, за её словами и движениями. "Он подозревает меня." У Алби аж волосы на голове зашевелились, настолько эта мысль была... абсурдной. "Он подозревает меня. Думает, что я передала информацию налево. О господи..."
— Дор... — У Алби даже голос пропал от обиды и смятения. — Ты... ты думаешь, что это я?! — Молодая женщина встала и дрожащими пальцами поднесла сигарету к губам. Сделав затяжку, она закашлялась. — Дор, это... Ты всерьёз считаешь, что это я?! Я... не понимаю тебя...
— Я ищу крысу, — повторил Дор, — которая шпионит среди наших. Я не считаю, что это ты. Более того, я очень надеюсь, что это не ты. Слишком давно я тебя знаю. Просто... вот сейчас нельзя верить никому. Даже я сам себе не верю. Алби. — Он подошёл к ней поближе, но сохранял дистанцию. — Ты точно никогда не обсуждала с Рифусом это дело? Пойми, тут не о доверии вопрос. Я представить не могу, чтобы ты предала Отдел, нет, это исключено. Но канцлер сейчас принимает довольно странные решения... — Дор врал и не краснел, а девушка таращилась на него, машинально стряхивая пепел на блестящий пол.
— Я не знаю, о каких решениях ты говоришь. Я уже ничего не понимаю... Я сижу тут, как в клетке, а Риф если и звонит, то только узнать, хорошо ли я себя чувствую и пожелать спокойной ночи. У него такой странный голос стал.. — прошептала Алби, — он, наверно, сутками не спит. Так и ночует в кабинете, можешь мне поверить. Он же не успокоится, пока не притащит премьеру эту сволочь в наручниках. Бедный Риф, — шмыгнула она носом, — и я даже рядом с ним быть не могу...
Чем дольше Дор слушал этот сбивчивый монолог, тем явственнее понимал, что Алби не имеет отношения к передаче информации. Да, она любила Гарта и могла бы стать его осведомителем, но... Дор лучше многих знал, насколько развито у Алби чувство долга и верность присяге. В итоге кончилось бы всё тем, что она сама пришла бы к нему с повинной. И Гарт тоже это знал. Дор вдруг почувствовал облегчение. Если бы Алби оказалась крысой, это было бы концом. Кто угодно, только не Алби, кто угодно, хоть Гельт Орс, хоть Альд Дир, хоть сутулый Фил, который трясся при одном появлении капитана. Но не Алби. Её муж может сходить с ума, желая мирового господства, но даже он предпочёл оградить эту женщину от подковёрных интриг. А когда всё раскроется... Дор зажмурился и помотал головой. Либо Алби принимает всё как есть, либо... Второй вариант Дор придумать не смог. Он подошёл к женщине, у которой до сих пор дрожали губы, и внезапно крепко обнял, зарывшись лицом в светлые пушистые волосы.
— Прости меня, — Он держал её за плечи, заставляя смотреть себе в глаза, — прости, я уже сам схожу с ума от этих дел. Даже не знаю, что на меня нашло... чтобы я допустил такую мысль.
Алби молча смотрела на знакомое ещё по Институту лицо и видела в нём такую муку, что даже задохнулась. Дора сжигали изнутри самые страшные подозрения — подозрения в измене в своём Отделе. Это было настолько немыслимо, что девушка всхлипнула, а потом осторожно погладила прохладными пальчиками выпуклые шрамы на затылке, почувствовав, как Дор напружинился.
— Да брось ты... Я понимаю. Ты должен всё прояснить до конца. Я не сержусь на тебя и не виню. Кто ж знал, что всё... что дойдёт до такого... Сая... у меня в голове не укладывается... ну, Дор, прошу, не вини себя. Ты всё правильно делаешь. Ищешь тех, кто мог знать. И я автоматически под подозрением, — она чуть отстранилась, чтобы Дор смог увидеть слабую улыбку на её губах, — ну вот судьба такая. Раз уж я её начальница. А я и видела-то Саю в последний раз в то погружение, потом только с Мэтом возилась. Ну Дор, ну не смотри так! Ты всё. Делаешь. Правильно. И у тебя всё получится. Я в тебя верю. Ты хороший командир, и это все знают. Ты найдёшь свою крысу. И я ей не завидую.
Он всё так же и стоял, прижимая к себе хрупкую фигурку со светлыми волосами, в ужасе понимая, что эта паранойя будет с ним до тех пор, пока не вскроется полностью этот жуткий нарыв, пока он не обнаружит предателя и не упрячет того за решётку. Засомневаться в Алби! Этого Дор не мог себе простить, он боялся даже посмотреть в распахнутые зелёные глаза, потому что ему было непереносимо стыдно. И даже ободряющий шёпот Алби в ухо не возымел эффекта. Хорошо, что смуглая кожа не краснеет, иначе он сгорел бы прямо здесь. Он отодвинулся, чувствуя, что объятие неприлично затянулось, и ощутил лёгкое прикосновение губ к щеке.
— Не мучь себя. Отдохни, ты как натянутый канат. Не спорь, мне виднее. У тебя аж пальцы дрожат от нервов. Отдохни, нельзя бесконечно крутиться в колесе. Это я тебе как специалист по изучению мозга говорю. А завтра будет новый день. И новые силы.
Дор кивнул, стараясь не встречаться с бывшей начальницей глазами. Да уж, повезло Гарту с женой, другая бы после таких обвинений плюнула Дору в лицо, а не целовала бы в щёку. Но это Алби Мирр-Гарт, и она одна такая. Хоть бы она подольше не знала, что затевает её безрассудный супруг...
Он вышел, кое-как найдя в себе силы подмигнуть напоследок. "Держись, Алби. Что бы там ни было, но тебя я смогу защитить. Даже от Гарта. А нет... да если всё провалится, мы все под трибунал пойдём. Так что выше нос. И... всё-таки я был прав тогда... в Институте."
Он даже повеселился этой мысли и направился к лифтам. Надо было ещё изловить Маттиса Ридса и выяснить всё о состоянии Саи.
* * *
Когда на столе заверещал коммуникатор, Альд лишь скривился со вздохом. А увидев входящий номер, чуть было не выругался. Теперь на громкую связь не поставишь, придётся с трудом, но держать металлический прямоугольник около уха, шипя от боли в согнутой руке. Он нажал иконку приёма.
— Дир.
— Альд... — голос на том конце слегка дрогнул. — Ты можешь сейчас говорить?..
— Минута у меня есть, пяти минут уже нет. Линда, что случилось? Мы же расстались без претензий.
— У меня нет претензий, Альд... — Линда говорила тихо и словно через силу. — Мне... У меня будет ребёнок, — наконец сообщила она, точно решившись, — твой ребёнок. И я его сохраню. Звоню, чтобы ты знал.
"Твою мать..." Альд даже растерялся от неожиданности. Что значит "твой ребёнок"? Они спали всего один раз, и этот секс Альд Дир оправданно считал худшим в своей жизни. Мало того, что он смог кончить, только крепко зажмурившись и представляя себе картины, от которых Линду хватил бы удар, прощёлкал её собственный оргазм, потому что женщины с ним как-то не кончали, так ещё и не подумал предохраняться, потому что от способа, который он всегда предпочитал, забеременеть было решительно невозможно. И вот результат. Альд Дир мысленно с чувством послал далеко и надолго и Линду, и себя, и их будущего ребёнка. Но Дир не был бы Диром, если бы быстро не взял себя в руки.
— Слушай внимательно, запоминай с первого раза. Какой у тебя срок?
— Десять дней... Я делала плановое обследование, и врач посоветовал мне сдать анализ... его взволновали мои судороги и небольшая температура... анализ оказался положительным.
— Как только это станет возможным, съездишь в госпиталь и сделаешь генетическую экспертизу. Свой материал я тебе перешлю. Затем. Напишешь заявку в социальный департамент на предмет выплат. Экспертизу и утверждённую заявку мне на стол. Без этих документов я не смогу на законных основаниях перечислять тебе деньги на содержание ребёнка. Мы не женаты, так что экспертиза необходима. Надеюсь, ты поймёшь, что я не собираюсь участвовать в воспитании этого ребёнка.
— Я не буду делать экспертизу. — Альд словно воочию увидел, как Линда отрицательно качает головой. — Я знаю, что это твой ребёнок.
— Ты не поняла? — Боже, ну в кого она такая дура, как этот Ральф с ней прожил почти двадцать пять лет? — Без экспертизы ты не можешь рассчитывать на мои алименты. Я не хочу проблем с законом и не хочу судебных разбирательств, если ты вдруг передумаешь. Оформи документы, и я по закону буду отчислять тебе четверть своего заработка. Или тебе сорок тысяч лишние?
— Альд, пожалуйста, выслушай меня. — Голос Линды дрожал. — Я не буду делать никаких экспертиз. Мне не нужны твои алименты. У нас хорошая поддержка одиноких матерей, я узнавала. Нам с малышом хватит... И потом, есть Мэт, он неплохо зарабатывает, у вас в том числе...
— И как Мэт отнёсся к будущему братику или сестричке с такой родословной? Если я не путаю, он был резко против наших отношений.
— Это мой ребёнок, — с нажимом произнесла Линда, — мой. Я сама его рожу, сама воспитаю. Ни ты, ни Мэт мне здесь не советчики. Я не буду заполнять графу "отец" в свидетельстве о рождении, это моё право и это вполне законно. Я просто хотела тебе сказать, что у тебя будет сын или дочь. И... — она замялась. Дир слышал в динамике прерывистое дыхание. — Ты был прав. Мне есть, ради чего жить в Ойкумене. — И коммуникатор запищал гудками отбоя.
"Сумасшедший дом". Дир сел, отбросив несчастный аппарат подальше от себя, и уставился в стену. Прекрасно, просто прекрасно. Внезапно, походя, в сорок шесть лет стать отцом ребёнка, чья мать чуть было не угодила в тоталитарную секту, а её первый сын — бесчувственный эгоист и нарцисс, любящий только себя и свои аксиоматические функции. Дир даже рассмеялся. Воистину, судьба умеет шутить. Он вышел из кабинета, бросив заместителю, что его не будет до завтра. Дир ещё не решил, нужно ли об этой авантюре знать командиру, хотя если Линду не перемкнёт от гормонов, то, возможно, он отделается малой кровью, то есть больше никогда не услышит ни об этой женщине, ни о своём потомке. Становиться отцом Альд Дир не желал категорически.
* * *
Он вызвал водителя и приказал тому ехать в Западный квартал, к Государственной библиотеке. Водитель всю дорогу косился на своего пассажира, одетого в чересчур свободную рубашку и без галстука, да ещё с впечатляющим швом на лбу. Дир перерыл весь склад, но нашёл одежду совершенно чудовищного размера, зато она не сковывала движений. На свой внешний вид в этот раз Альду Диру было абсолютно наплевать.
Когда автомобиль остановился у церкви святого Михаила, Дир приказал водителю ждать, а сам вошёл под тёмные, уносящиеся вверх своды. Он так никогда и не понял, что именно двигало им, когда он говорил водителю ехать сюда. Но сделать это надо было безотлагательно.
— Отец Никлас? — Священника Дир обнаружил около алтаря, где тот что-то переставлял. Отец Никлас вздрогнул от звуков знакомого голоса и обернулся. Глаза его расширились.
— Альд, это вы? Боже милостивый! Что с вами случилось?
— В аварию попал. Какой-то идиот мчался по встречке.
— Какой ужас! Что за времена, когда права можно купить за деньги...
— Да уж. Но оставим мой, без сомнения, изысканный облик. Я пришёл вас приободрить.
Отец Никлас вытаращился в нескрываемом удивлении, а потом, нервно теребя колоратку, спросил:
— Вы... нашли тех людей? Так ведь?..
— Нашли, святой отец. Проповедник арестован и ждёт суда. Его паствой занимается полиция. Но не это главное. Я пришёл сказать вам, что эти мечтания о Внешнем мире — не самоцель. Сектантов и их главаря одурачили точно так же, как одурачил вас модный мальчик в цветастом шарфе. Эта секта, "Истоки", всего лишь средство для достижения гораздо более зловещей цели. Их миссия провалилась. И мы уже почти у порога, за которым полетят головы. Будьте спокойны, святой отец. Больше никто не покусится на ваше право нести слово божье. "Истоки" обезврежены, а в дело вступили такие силы, что этот горе-проповедник для них пыль под ногами.
— А эти люди... поверившие... что с ними будет?
— Я не знаю, — честно признался Альд Дир и с тихим стоном уселся на лавку. Долго стоять у него пока не выходило. — Могу лишь сказать, что одна женщина точно отреклась от этой ереси и теперь живёт обычной жизнью, забыв секту, как страшный сон. Она живёт, радуется солнцу. Ждёт ребёнка.
— Я рад, что хотя бы одна душа спаслась от этого искушения, — тихо сказал пожилой священник, — но я вижу, что вас гнетут тяжёлые мысли и давят на вас, как могильная плита. Я не смею настаивать, но... Я предлагал вам исповедаться, предлагаю и сейчас. Никогда не поздно очистить душу покаянием.
— Я уже исповедовался, — криво усмехнулся Дир, — если можно так сказать. Нет, святой отец, спасибо ещё раз, но свои проблемы я решаю без помощи господа.
— Вы не успели обрести веру в бога, но утратили веру в людей, — почти прошептал отец Никлас, вглядываясь в измученные светло-зелёные глаза, — и я буду молиться, чтобы вы преодолели все препоны на своём пути. Господь незримо ведёт каждого из нас, просто это не всегда заметно...
— Может быть, — кивнул Дир, вспоминая искорёженный кабриолет, — этого мне узнать не дано. Прощайте, святой отец, и более не беспокойтесь о всяких сектах и ересях. Несите свой свет людям. А я пойду ловить нелюдей.
Машина почти неслышно завелась, и Альд Дир отправился обратно в Отдел, прикидывая, как уболтать Шона Корка на совершенно возмутительные действия. А так же уболтать Амиса Рикса и Сайруса Холта, потому что Диру сейчас понадобились все, кого только можно было привлечь к неслыханной и безрассудной авантюре.
Продолжение: http://www.proza.ru/2017/07/06/1421