Гортензия

Фото  из  интернета.               



 Гортензия.


Наш  загородный  дом,  стал  для  всей  нашей  семьи  именно  до­мом.
Молодой  мне  было  на  него  наплевать.  Клубные  тусовки,  ночные    гонки  с  разгоряченными  молодняком  на  навороченных  машинах  приобре­тенные  нашими  предками.
Отцу  было  не  до  меня  и  брата,  впрочем,  как  и  до  нашей  мамы.  У  него  была  одна  страсть,  одна  любовь — это  его  бизнес.
Он  любил  нас,  но  мы  были  на  вторых  ролях.  В  принципе,  это  всех  устраивало.

Приобретённый  загородный  дом  для  мамы  стал  фетишем,  вечно  что-то  переделывая,  командуя  строителями.  Делая  загородную  резиденцию  для  моего  отца. 
И  в  конце  концов  ей  это  удалось,  отец  это  оценил,  приглашая   тех,  с  кем  он  сотрудничал  в  своём  бизнесе.
Но  тогда,  все  потуги  мамы,  мне  были  по  барабану.
Всё  поменялось  после  того,  как  погиб  мой  старший  брат.  Раз­бился  в  своём  навороченном  «Мазерати».   

При  всей  сумасбродности  и  пофигизма,  я  очень  любила  брата  и  он  платил  мне  тем  же. 
Окончив  университет,  я  ни  разу  не  задумывалась о  своём  буду­щем  и  тем  более  о  работе.  Зачем,  моё  будущее  в  отцовских  капиталах.
Смерть  брата,  впервые,  заставила  меня  посмотреть  реально  на  мою  жизнь.  Увы,  я  не  вняла  самой  себе.

Прошло  некоторое  время,  и  я  слетела  с  катушек.
Опрометчивый  брак  ударил  больно  родившимся  ребёнком.  Нар­котики,  пьянки  моего  мужа,  в  прочем,  это  касалось  и  меня,  не  могли  не  сказаться   на  родившейся  дочери.  Она  родилась  хромоножкой.

Мне  положили  её  на  грудь  и  с  ужасом  смотрела  на  это  смор­щенное  красное  существо.  Но  когда  посапывая  она  обхватила  губками  мой  набухший  сосок  и  затихла,  своими  маленькими  ручонками  дотраги­ваясь  до  меня,   я  просто  разревелась.  У  меня  была  форменная  истери­ка.
С  того  момента  моя  жизнь  кардинально  изменилась.
Развелась  со  своим  мужем.  Он,  по-моему,  даже  не  понял,  что  стал  отцом.

Переехала  жить  в  загородный  дом. Мама  была  на  седьмом  небе  от  счастья.  Она  резко  сдала  после  смерти  сына  и  моё  решение  переехать  в  загородный  дом  было  бальзамом  на  душу.
Моей  малышке  пошёл  шестой  годик.  Моя  жизнь  была  в  ней.  Белокурая  от  природы,  с  невероятно  насыщенными  василькового  цвета  глазками,  удивительно  покладистая,  без  всяких  капризов.


                1

Для  своих  лет  очень  смышлёная  и  нанятые  репетиторы  отмеча­ли  её  интерес  к  учёбе  так  не  свойственный  детям  её  лет.
Один из  компаньонов  моего  отца  побывав  у  нас,  буркнул, - негоже  иметь  такие  прекрасные  хоромы  и  такой  безликий  сад.  Отца  это  задело.
Пригласил  фирму,  одну  вторую,  что-то  посадили,  снова  переса­живали,  что-то  строили.  Отец  негодовал,  бурча -  мне  не  жалко  денег,  но,  то,  что  они  творят,  полная  безвкусица. 

-Даже  я  понимаю,  эти  растения  у  нас  расти  не  будут. 
Кто-то  из  друзей  рекомендовал  ему  взять  садовника  о  котором  говорят,  как  о  кудеснике.
Вот  так  появился  наш  садовник. 
Когда  он  приехал  к  нам -  это  были  выходные  дни — мы  встреча­ли  его  с  отцом,  вместе  с  мамой.  Отец  сам  хотел  его  увидеть  и  перего­ворить.
Каково  было  наше  удивление  когда  перед  нами  предстал  где-то  под  сорок  лет  интеллигентный  мужчина,  в  прекрасном  костюме,  сидевший  на  нём  как  влитой.

Я  с  иронией  подумала,  напускает  значимость  себе.  Но  он  был  без  галстука  и  подкупало  то,  что  ворот  рубашки  расстёгнут.  И  это  прида­вало  некоторый  шарм  и  свободу.
Вежливо  поздоровался  со  всеми  нами — отец  представил  его  нам -  Арсен  Георгиевич. 
Говорил  не  заискивая,  на  равных. 

Я  ещё  посмотрела  на  отца,  как  он  на  это  отреагирует.  И  если  папа  сначала  нахмурился,  то  потом  принял  его  манеру  разговора.
Да,  это  был  профи.  И  видно  было  своё  дело  он  любил.
-Арсен  Георгиевич,  у  нас  есть  дом  для  обслуги  и  есть  малень­кий  отдельно  стоящий  домик.  Мы  так  его  и  называем,  домик  садовника.  В  нём  есть  все  условия.
Отец  вопросительно  смотрел  на  нового  садовника.  Впрочем,  он  у  нас  был  первый.

-Вы  знаете,  я  выберу  домик.  День  мой  ненормированный  и  в  Белые  ночи  я  могу  работать  и  допоздна.
-Давайте,  мы  пройдём  по  нашей  территории,  я  вам  выскажу  свои  пожелания  и  если  вас  всё  устроит  можете  переехать  прямо  завтра,  с  понедельника.
Они  оба  пошли  по  нашему  «Саду». 
Честно  признаться,  он  и  правда  был  никакой,  безликий,  стан­дартный,  с  прямыми  дорожками  и  симметрией,  которую  я  не  любила.
Их  не  было  почти  час  и  меня  с  мамой  это  удивило.
Мама  обратилась. 

-Вера,  как  тебе  садовник,  не  фанфарон  ли,  не  напускает  ли  пыли  в  глаза.  Вырядился  словно  на  подиум. 
-Я  тоже   подумала  как  ты,  но  посмотри,  рубашка  расстёгнута  и  держится  в  костюме  уверено.  Чувствуется,  что  это  не  парадная  одежда.

                2

Наконец  пришёл  отец,  сел  в  кресло.  Без  преамбул  обратился  к  нам.
-Лишний  раз  убеждаюсь,  что  пословица  лётчиков — первое  ре­шение  самое  правильное,  не  всегда  верно.  Единственное,  что  меня  оста­новило  не  выпроводить  его  за  ворота — это  его  глаза.  Всё  же  ум  вели­кая  вещь  и  я  не  обманулся.

-Сразу  понял,  что  я  хочу  и  выдвинул  встречные  идеи  и  они  меня  удивили  своим  творческим  подходом. 
-А  ведь  он  только  прошёлся  по  территории.  Всегда  нравились  люди  понимающие  своё  дело.
-Короче,  он  приступает  с  завтрашнего  дня,  сделает  эскизы,  если  понравятся,  составит  смету  и  весь  объём  работы  возьмёт  на  себя.  У  него  есть  люди.

Вот  так  у  нас  появился  свой  садовник.  Эскизы  отец  утвердил,  мне  они  тоже  понравились.  Странно  но  у  меня  оказались  дизайнерские  задатки.  Я  сразу  оценила  все  замыслы  нашего  садовника.
Гуляла  со  своей  Наташенькой  по  преображающемуся   саду.
Как  не  выйду,  Арсен  Георгиевич,  что-то  сажает,  стрижёт  и  глав­ное,  заметила,  дочка  всё  время  крутилась  возле  садовника. 

Я  попросила  её  не  мешать  работе,  но  Арсен  Георгиевич  сказал,  что  она  ему  не  мешает.  Ей  было  интересно,  она  его  дотошно  спрашивала,  а  что  это,  а  почему,  а  зачем.  Короче  сплошные  вопросы  познания  мира.  И  он  не  отмахивался,  а  объяснял  как  взрослой.
Мы  сидели  с  мамой,  когда  подошла  Наташенька.

-Мамочка,  купи  мне  маленькие  лапаточки,  я  буду  помогать  дяде  Арсену. 
Хотела  возразить,  но  мама  поддержала  внучку. 
-Пусть  учиться  не  чураться  работы,  мы  не  потомственные  дво­ряне.  И  для  неё  это  игра.  Проще  запретить.
Я  сидела  в  шезлонге,  был  тихий  тёплый  день.  Наташка  крути­лась  рядом  с  садовником,  они  о  чём-то  переговаривались.   Неожиданно  я  прислушалась.
-Наташа,  подай  мне  кустик  молодило,  мы  его  сейчас  посадим  среди  камней  и  он  их  оживит.

С  удивлением   увидела,  моя  маленькая  девочка  безошибочно  принесла  именно  молодило  и  спросила.
-Дядя  Арсен,  а  как  это  оживить  камни.  Камни  ведь  не  живые?
Знаешь  что,  Наташа,  давай  сделаем  маленький  отдых,  я  сейчас  принесу  компот  и  пирожки,  мы  с  тобой  перекусим  и  я  тебе  объясню  как  камни  можно  оживить.

Хотела  вмешаться,  замялась.  И  тут  услышала.
-Дядя  Арсен,  можно  я  вам  помогу.
-Ой  спасибо,  мне  было  неудобно  попросить  тебя.
Что-то  во  мне  ёкнуло,  и  я  удивленно  смотрела  как  моя  дочка  потянулась  к  его  ладони  и  прихрамывая  они  пошли  вниз  к  домику  са­довника,  держась  за  руки.

                3

Стало  грустно,  родной  отец  так  ни  разу  и  не  поинтересовался  жизнью  своей  дочери,  да  он  даже  её  не  видел.  А  я  смотрела  им  в  спи­ну  и  неожиданно  подумала,  ей  бы  такого  отца.
Через  некоторое  время  они  появились.  Наташа  в  руке  держала  маленькую  плетенку  в  которой  лежало  что-то  завёрнутое.  А  у  садовника,  была  корзина  с  припасами.

Он  расстелил  под  липами   плед  вытащил  большой  термос.  Из  плетёночки   выложил  свёрток  с  десяток  маленьких,  таких  ладных  пиро­жочков.  Поставил  три  керамические  красные  кружки. 
Повернувшись  ко  мне,  крикнул.
-Вера,  присоединяйтесь  к  нам,  отведаете  моего  компота  и  пи­рожков  с  пирожным  наполеоном.
-Спасибо,  вы  лучше  без  меня.
-Мамочка,  мамочка  иди  к  нам.

Подошла,  присела  на  плед  к  ним.
Садовник  разливал  из  термоса  компот.
-Он,  что,  горячий — спросила  я.
-Наоборот,  он  холодный.
-Арсен  Георгеьевич,  а  пирожные  свежие,  а  то  сейчас  жарко...
Он  улыбнулся.

-Не  волнуйтесь,  Вера,  они  свежие,  я  сам  их  приготовил  вече­ром.
-Как  сам,  вы  что,  готовить  умеете?
Я  впервые  смотрела  так  близко  в  его  глаза.  Тёмно  карие,  они  завораживали  глубиной  и  каким-то  уверенным  спокойствием.
Я  пригубила  компот,  какой  вкусный  с  привкусом  вишни  и  клуб­ники.
-Наташа,  а  ты  ручки  помыла?
-Да,  мамочка,  я  у  дяди  Арсена,  в  его  домике  помыла  руки.

Она  ела  пирожки  запивая  компотом.
-Как  вкусно  мамуля.  А  дядя  Арсен  со  мной  разговаривает  по  английски.
Дочка  с  репетиторами  учила  английский  язык.
-Вы,  что,  Арсен  Георгиевич,  знаете  английский?
Он  улыбнулся.
-Есть  такое  дело.

Смотрела  на  своего  ребенка,  она  была  такой  счастливой,  и  мо­жет  впервые  за  все  эти  годы,  я  почувствовала  себя  какой-то  свободной,  радостной.  Мне  тут  и  сейчас,  так  было  хорошо.  И  я  понимала,  что  в  этом заслуга  этого  удивительного  садовника.
Я  молча  слушала,  как  он  на  полном  серьёзе  объяснял  Наташе,  что  значит  оживить  камни,  что  такое  душа  и  любовь  к  своему  делу.
Сама  не  заметила,  как  вслушивалась  в  его  объяснения  и  меня  саму  так  они  удивили  и  тронули.
Наташа  застыла  с  кружкой  компота,  слушая  садовника,  чуть  при­открыв  ротик.

                4

-Вот  вы  где,  к  нам  подошла  моя  мама.
А  я  вас ищу,  думаю  куда  вы  делись.
-Здравствуйте  Арсен  Георгиевич,  я  смотрю  у  вас  полдник.
-Бабуля,  попробуй  вкусненький  компот,  дядя  Арсен  сам  пригото­вил. 
Мама  присела  рядом  со  мной.

Садовник  налил  ей  компота  в  мою  кружку, 
-Извините,  не  знал,  что  вы  подойдёте,  взял  бы  ещё  одну  круж­ку.
-А  пирожные  свежие,  жара…
-Мама,  это  Арсен  Георгиевич,  сам  приготовил.
Не  заметила,  как  произнесла  это  с  гордостью,  мама  на  меня  внимательно  посмотрела  и  я  даже  покраснела,  отворачиваясь.
-Вы,  что,  ещё  и  кулинар?

-Ой,  как  вкусно!  Неужели  вы  приготовили  сами?
-Наталья  Сергеевна,  это  самое  простое  в  приготовление  пирож­ное.  Слоёное  тесто  и  крем.
Вечером  мы  все  собрались  за  столом.  Приехал  папа  из  Москвы.
Отец  был  в  хорошем  настроение,  удачная  сделка.
-Ну,  как  у  вас  дела.

-Дедушка,  дедушка,  прибежала  Наташа,  уселась  на  колени  к  деду,  целуя  его  в  щёку.  Тот  весь  расцвёл,  любил  её,  души  в  ней  не  чаял.  Он  очень  изменился  после  смерти  сына.  Может  тогда  понял,  что  он  и  повинен  в  его  смерти,  не  уделяя  своей  любви  семье.
Смерть  брата,  как  не  удивительно  не  разобщила,  а  наоборот  сплотила  нас  сильнее.

-Дедуля,  а  дядя  Арсен  со  мной  говорит  по  английски  и  угостил  нас  вкуснющими  пирожками  и  таким  вкусным  компотом,  что  я  чуть  не  проглотила  свой  язык. 
Дед  рассмеялся.
-Ты  ещё  та  сластёна,  вся  в  бабушку.
-У  меня  хорошие  новости,  меня  приглашают  во  Францию  по  работе,  и  я  подумал,  а  почему  бы  нам  не  поехать  всем  и  поработаю,  и  отдохнём  от  трудов  праведных.

-Согласны? - смотря  на  наши  счастливые  лица,  сказал:
-Готовьтесь,  через  две  недели  поедем.  Визы  я  подготовлю,  остальное  за  вами.  Только  не  тащите  много  вещей,  это  тебя  касается  Наташа.  Если,  что  не  хватит,  там  купим.
-А  как  там  наш  садовник.  Завтра  посмотрю  преобразования.

Я  рассказала  весь  ход  работ.
-Тебе  доча,  нравится,  что  он  делает?
Сам  увидишь  завтра.
Встряла  мама.
-Дед,  а  знаешь,  что  твоя  внучка  от  него  не  отходит  и  наша  дочь  на  него  поглядывает.
-Мама,  не  говори  ерунды.

                5

Отец  внимательно  на  меня  посмотрел.
-Не  обожгись  Вера,  он  из  другого  мира,  он  сам  к  тебе  проявляет  внимание?
-Папа  и  ты  туда  же.  И  потом,  что  это  значит  из  другого  мира.  Я  как  раз  обожглась  не  в  его  мире.
-Ты  взрослая,  я  только  не  хочу  чтобы  между  вами  стоял  мой  бизнес. 
На  следующий  день,  я  с  отцом  и  садовником  осмотрели  весь  фронт  работ.  Отец  был  доволен.

-Арсен  Георгиевич,  мы  через  две  недели  уедем  во  Францию  на  месяц,  вот  вам  карточка,  оговорите  смету  с  моей  дочерью.  Я  положу  на  неё  деньги  и  буду  перечислять  вашу  зарплату,  мне  так  удобнее
-Всё  что  увидел,  соответствует  моим  ожиданиям.  Творите.
Я  обошла  с  Арсеном  Георгиевичем  нашу  обширную  территорию,  мы  намечали  новые  работы,  точнее,  я  слушала  намётки  и  планы  по  дальнейшему  обустройству  сада.

-Арсен  Георгиевич,  у  меня  пожелание,  мне  хотелось  чтобы  вы  создали  маленький  закуток,  который  был  бы  невидим  для  посторонних  глаз.  Где  я  с  дочкой,  могла  бы  уединяться  и  жить  той  красотой,  которую  вы  создадите.
-Полностью  доверяю  вашему  вкусу.  Знаю,  месяц  это  мало,  но  постарайтесь.  Мы  приедем,  и  у  Натули  будет  день  рождения,  шесть  лет.
-Хочу  чтобы  она  знала,  это  часть  сада  будет  её  укромным  ме­стом,  как  и  для  меня. 
-Сделаете?!

Меня  смутила,  некая  грусть  или  тревога  в  его  глазах,  но  он  уже  был  в  новой  работе.
-Вера,  вы  поставили  задачу  которая  мне  по  душе,  я  сделаю  для  вас  и  вашей  дочери  маленький  дворик.  Вы  будете  довольны.  Больше  всего  я  люблю  такие  неопределённо  конкретные  задачи.

                ***

Месяц  пролетел  быстро.  Мы  летели  в  самолёте  домой  и  я  неожиданно  вспомнила  то  выражение  глаз  Арсена  Георгиевича,  когда  я  в  последний  раз  с  Наташенькой  подошли  к  нему.  Он  показал  то  место где  будет творить   маленький  дворик.
Наташенька  взяла  нас  за  руки  и  меня  это  так  пробрало.  Моя  дочка  светилась  от  счастья  подпрыгивая,  её  хромоту  не  было  заметно.

Вот  тогда  я  увидела  глаза  садовника  которые,  как  и  у  Наташи,  светились  счастьем.
Я  уже  знала,  что  он  развелся  и  давно.  Жена  ушла  к  его  другу.  Детей  у  них  не  было.
Он  мне  нравился,  но  сказать,  что  я  испытывала  какие-то  силь­ные  чувства,  было  бы  преувеличением.  Разумом  понимая,   Наташеньке  с  ним  было  бы  хорошо.

                6

И  вот  сейчас,  в  самолёте,  поняла,  мне  его  не  хватает.  Его  при­сутствие   рядом  меня  делало  уверенной,  словно  я  получала  от  него  некую  подпитку,  делавшую  мою  жизнь  надёжной.
Помню  мы  сидели  на  пляже,  неожиданно  ко  мне  подошла  доч­ка,  ладошками  обхватила  моё  лицо  наклонилась  ко  мне  и  так  присталь­но  смотрела  ища  что-то  в  моих  глазах.  Потом  выпрямилась  и  тихо  ска­зала.
-Жалко,  дяди  Арсена  с  нами  нет.
Дед  услышал,  повернулся  ко  мне  с  задумчивым  выражением  лица.  И  вдруг  сказал.

-А  может  Вера,  тебе  и  правда  выйти  за  него  замуж.
-Папа,  ну  хватит,  а.
И  вот,  сейчас,  подъезжая  к  нашему  загородному  дому,  я  неожиданно  испытала  волнение.
Я  не  стала  распаковывать  вещи  и  сразу  же  вышла  на  террито­рию  сада.  Следом  за  мной  выбежала  Наташка.
-Мамуля,  я  тоже  хочу  с  тобой. 

Мы  спускались  с  ней  по  лестнице  в  нижний  сад.  Всё  цвело,  Господи,  как  много он  сделал  за  это  время.  Я  шла  к  тому  месту  где  он  показывал  будет  мой  маленький  дворик. 
Я  замерла  остановившись  перед  высокой  стриженой  шпалерой,  из  сплошной  туи.  Шпалера  была  высотой  в  два  метра,  стеной  обхватывая  квадратный  участок  десять  на  десять  метров.  Ни  одного  про­света  и  только  по  середине  шпалеры,  куда  вела  дорожка  из  бута  с  двух  сторон  обсаженной  хостой,  прямо  перед  нами  возвышалась  резная  дере­вянная  калитка  с  навесом  из  стриженного  камыша.  Как  красиво,  у  меня  даже  защипало  в  глазах.  Я  такого  не  ожидала.

Дочка  нетерпеливо  дёргала  меня  за  руку.
-Мамуля,  ну,  что  ты  встала.
Мы  подошли  к  калитке  и  я  любовалось  резным  кружевом  двер­цы.  Приоткрыв  дверцу,  войдя  на  этот  со  всех  сторон  огороженный  уча­сток, остолбенела  в  прямом  смысле.  Даже  дочка  притихла,  прижимаясь  ко  мне.
Дорожка  дугой  ушла  влево  к  старой  деревянной  скамье  со  спинкой.  Она  была  состарена  искусственно,  стоя  на  небольшой  площадке  из  бута. 

Вокруг  был  стриженный  изумрудный  газон.  Слева  от  скамьи  был  небольшой  водоём,  два  на  два  метра,  с  бортиком,  по  периметру  выло­женной  полированной  гранитной  плиткой  на  которую  можно  было  при­сесть.  В  воде  плавали  листья  кувшинки  и  даже  были  два  цветка  розово­го  цвета. Ближе  к  шпалере  на  бортике  свесив  ноги  в  воду сидела  бронзовая  девчушка.  Я  чуть  не  расплакалась,  она  была  так  похоже  на  мою  дочь.  Прямо  за  ней  стояла  плакучая  ива  с  удивительными  белыми  листьями  и  это  было  так  пронзительно. 
Но  всё  это  я  увидела  потом,  а  сначала  потрясенная  смотрела  на  противоположную  сторону. 


                7

Чуть  выше  шпалеры  возвышалась  стена  из  сланца  уложенных  стопкой  и  на  её  фоне,  несколько  больших  кустов  метельчатой  гортензии.  Они  по  всей  длине  стены  склонились  огромными  чуть  ли  не  в  сорок,  пятьдесят  сантиметров  роскошными  с  потрясающими  по  цвету  кистями,  от  тёмно  розового,  нежно   переходя  все  оттенки  розового  к  белому.

Я  никогда  ничего  подобного  не  видела.  Это  был  шок,  потрясе­ние.  Я  стояла  и  по  моим  щекам  текли  слёзы.  Как  точно  он  акцентиро­вал  красоту  гортензий,  посадив  под  ними  серебристую  ясколку.
Это  превзошло  все  мои  ожидания,  передо  мной  было  чудо.  Я  боялась  шелохнуться.  Наташа  уже  сидела  на  скамье  болтая  ножками  и  смотрела  на  кувшинки. 

-Ой,  мамочка  там  плавают  рыбки.
Она  вскочила  подбегая  к  бортику.  Я  тоже  подошла  и  смотрела  на  разноцветных  карпов  кои  медленно  плавающих  у  самой  поверхности.
К  нам  запыхавшись  вошел  Арсен  Георгиевич,  в  его  глазах  была  такая  радость.

Наташа  бросилась  к  нему.
-Дядя  Арсен,  дядя  Арсен,  как  я  скучала  без  тебя.  Он  присел,  а  она  повисла  на  его  шее,  прижимаясь  к  нему.
А  я  смотрела  на  его  чуть  седеющую  шевелюру,  лучащиеся  гла­за,  и  поняла,  передо  мной  моё  счастье,  которое  я  так  неожиданно  приобрела.


19  июня  2017