Часть 1. Затмение
Ближе к вечеру, зачерпнув "коготками ковша" мглистую кашицу Млечного пути, Большая медведица начинала реветь. Её раскатистое контральто оповещало Вселенную о приближении долгой Полярной ночи. Заслышав воинственный рык любимицы, Бог оставлял труды и по-хозяйски вглядывался в звёздное небо.
На чёрном бархате небосвода Он любил отыскать крохотную планету Земля. На этой космической крохе с незапамятных времён обитал созданный им человек. «Как-то он там?» - думал Создатель. Ему хотелось рассмотреть в деталях быт Адамова племени. Но в последние время кучевые облака, будто серая подошва атмосферного «силикона», закрыли голубую планету. И привычные Божественному Слуху молитвы и боголюбивые славословия, исправно поступавшие с Земли не одно тысячелетие, уже третий месяц не были слышны в райских кущах.
- Не нравится Мне всё это, - хмурился Бог, - надо бы заглянуть…
* * *
Поддакивая крикливыми горлопанами, обещающим рай на Земле, люди легко лишаются ума. Веря коварным речам о несовершенстве существующего порядка вещей и острой необходимости радикальных перемен, они добровольно разбирают вековое родительское жилище. А двадцать пятый кадр новостного видео убеждает обывателя: достаточно раскулачить (сослать, расстрелять) управленческое звено прежней харизмы - тотчас с неба прольётся ушат благополучия!
...Кампанию последнего времени горлопаны продумали тщательно и вели особенно эффективно. Каждое слово, сказанное с импровизированных трибун против существующего порядка, сопровождали фуры, набитые кока-колой и прочей фаст-фудовской мерзостью. Они буквально таранили ряды собравшихся горожан и рассыпались на тысячи тёмно-коричневых едких пузырьков, побуждая толпу к разрушительному веселью.
Люди быстро привыкли собираться на площади перед трибунами. Им нравилось часок другой сообща послушать какого-нибудь оратора да выпить пару-тройку пузырей халявного бренда.
Но однажды, вместо привычных фур на площадь высыпала толпа каких-то заклинателей. Они хором стали скандировать:
-Кока-кола! Кока-колу,
нашу сладкую крамолу,
прячут вороги в неволе.
Наших ворогов - на колья!..
Толпа, которой наскучило торчать на площади без дармовой дозы, сначала нехотя, потом дружно и раскатисто подхватила распев и, выкрикивая «на кол, на кол!», двинулась ко Дворцу Справедливости…
* * *
...С крыши размеренно капала вода. Капли барабанили по ступеням лестничного марша. Мутные брызги разлетались в стороны и на нижних пролётах вновь собирались в капли.
В сыром темном полуподвале, пожилая женщина молилась перед старинной иконой «Воскресение Христово - Сошествие во ад». За её спиной чернело крохотное полуподвальное окошко. Через разбитое стекло был виден асфальт новенького плаца, на котором день и ночь шла строевая подготовка каких-то одетых в коричневую форму вояк. Гулкая барабанная дробь заполняла территорию плаца и через бетонный забор, увенчанный спиралью Бруно, разбегалась по улицам окрестных жилых кварталов.
Барабанный хруст и визгливые команды капралов метались в полуподвале от стены к стене, как пёстрая белка. Оттого женщина совершенно склонилась к иконе и даже прикрыла платком образ Спасителя, как бы защищая Его от пестроты зла. Женщина неприметно шевелила губами, вычитывая слова Господского славословия...
* * *
Ангел торопливо впорхнул в светлицу Бога, не совершив положенного ритуального уведомления о прибытии.
- Владыка Пресвятый, есть контакт! – с порога прокричал восторженный неучтивец.
Действительно, далёкий женский голос сквозь тысячи парсек молил Создателя ступить на голубую планету и избавить обманутое племя Адамово от нашествия супротивного зла...
- Вот, значит, какова эта «силиконовая» грёза! – произнёс Господь, «не замечая» шалости ангела, и добавил. - Мало им, маловерам, крови Моей, пролитой на Кресте. Одно оправдание – не ведают, что творят. Летим сейчас же!
* * *
Сумрак полуподвала озарили ярчайшие сполохи света. Шевеление воздуха обозначило появление невидимых, упругих сил. Женщина зажмурилась, испуганно обхватила лицо ладонями и рухнула на пол. Она не видела, как Христос в сверкающих одеждах отделился от поверхности иконы и переступил серебряные выступы иконного оклада. Оглядев пространство полуподвала, Спаситель о чём-то распорядился ангелам. Ангелы подхватили молитвенницу на руки и вынесли сквозь кирпичные стены цокольного этажа на площадь.
Женщина ещё долго не решалась открыть глаза. Она не видела, как сверкнула зарница над асфальтовой пустошью, и огромное количество людей в коричневой униформе исчезло без следа!
В небе огромная красная комета, как космическая пиранья, рвала на куски и плавила серую клейкую массу облачного «силикона», и в "проталинах" уже сверкали голубые уральские самоцветы неба!
«Христос Воскресе! - трубили ангелы с небес, - Осанна в Вышних!» Толпы людей, ещё недавно бравшие приступом Дворец Справедливости, теперь с пением псалмов вышагивали по городской брусчатке и скандировали "Осанна в Вышних! Осанна в Вышних!.."
* * *
Бескровных побед не бывает. Никто из новоявленных псалмопевцев не признал в седой, смертельно усталой человеческой фигуре, притулившейся в тени ограды, недавно возведённой вокруг городской ратуши, блистательного Бога, того самого Бога, который час назад сошёл с иконы «Воскресение Христово».
Говорят, война – это не фейерверк одиозных побед и поражений, а просто трудная работа. Что ж, разрушить ад - дело, пожалуй, покруче, чем очистить, играя мускулами, Авгиевы конюшни!
Часть 2. Русская Голгофа.
«По пажитям заглохнувшим блуждали без пастырей безумные стада…» (Е. А. Баратынский)
Им оставался только шаг.
Уже вино в бокалах пляшет.
Отмыт и заново окрашен
Средневековый чёрный стяг.
Им оставался только шаг,
Готов лететь во все пределы
И пересчитывает стрелы
Для бойни собранный отряд.
А там внизу, у магазина
Клокочет людная река.
Пуста привычная корзина,
Ни хлеба нет, ни молока.
И только кормовой спагетти
На полках, телепроводАх,
Крестах кладбищенских, в умах
Гуляет, словно вольный ветер.
Как ядовитый порошок
Украдкой травят садоводы,
Тем, кто прошёл огни и воды,
Осталось лишь – на посошок!
Последним рухнул старый храм,
Подточенный проказой века,
И не осталось человека,
Не связанного по рукам…
В полуподвале, на стене
Горела старая лампада,
От почерневшего оклада
Тень отрясая в стороне.
Им оставался только шаг,
Но в ночь, назначенную к битве,
Творила женщина молитву,
Склоняясь к Господу в слезах.
И видит горестная мать
Огонь в ночи и крыл движенье,
С иконы «Бога Воскресение»
Сошла Божественная Стать!
Бог поднял бережно с колен
Седую женщину, а злобу
Сковал и в адову утробу
К забвенью вечному призвал!
* * *
И снова красная заря
Воскресла в небе, как виденье,
Залив медАми Воскресенья
Голгофы горестный наряд!..
P.S.
- Что плачешь, друг?
- То плачет сердце:
Воскресший Бог – вновь Бог Распятый.
Его пречистые Стигматы*
вновь кровоточат на Кресте.
*стигматы – крестные раны