Это было, когда все ждали «конца света», а он не состоялся. Через пару дней ко мне пришёл Петька и говорит:
- Ну, как, Пантелеич, жить после этого? Совсем никому верить нельзя. Ну, политикам, допустим, и положено обманывать, у них работа такая. А вот от Нострадамуса я не ожидал. Жил он давно, политикой, говорят, не занимался, какой ему был смысл врать о конце света? За такие шутки я бы ему, будь он жив…
- Ошибся человек. Ты разве не ошибаешься? Да и хорошо, что ошибся. Будем жить…
- Жить! – хмыкнул сосед. – Хорошенькое дело! Люди уже настроились, что одним махом разрешатся все их проблемы, а теперь оказывается, что надо завозить на зиму уголь, запасаться продуктами, готовить детей в школу. Видел, сколько на дачах пустых участков? Многие даже картошку не сажали, надеялись. И вот такой удар. А ты говоришь – жить. Как жить?
Петька нервно зашагал по комнате.
- А тут ещё цыганка… - сказал он.
- Что за цыганка?
Петька шумно вздохнул, посмотрел на пустой стол и проникновенно спросил:
- У тебя ничего не осталось?
Я, честно говоря, в конец света особо не верил, поэтому кое-что приберёг для возможной дальнейшей жизни, чему сосед несказанно обрадовался.
Пока я мыл огурцы, помидоры, он начал рассказывать:
- Останавливает меня одна цыганка, это ещё за неделю до «конца света» было. А я с этой публикой никогда не связываюсь, о чём и дал ей понять. Она же говорит: «Зря ты так, Петр». Представляешь? Имя моё назвала! «Откуда, - говорю, - ты меня знаешь?» - « Я всё о тебе знаю». И стала рассказывать такое, что известно только мне. А потом говорит: «Тебя, Петр…» Нет, мне даже неудобно. Давай сначала выпьем.
Петька выпил и стопку, и другую, но никак не мог справиться с волнением. Я его не торопил. Наконец он сбивчиво стал рассказывать, как цыганка смотрела на линии его ладони и предрекла ему большое будущее. «Ты, - говорит, - станешь очень известным человеком, будешь богат и долго жить».
- Я ей говорю: «Милая, какое будущее? Через неделю конец света!" А она: "Не верь, Пётр, этим сказкам, тебе предстоит создать партию и баллотироваться в Думу".
- А какую партию – не сказала? – спросил я, стараясь оставаться серьёзным.
- В том-то и дело, что сказала. У тебя, говорит, будет самая массовая партия. А называться она будет «Партия обманутых Нострадамусом».
- А ты что?
- А что я? Посмеялся и ушёл. А когда конца света не случилось, эта цыганка не выходит у меня из головы. – Он протянул мне свою левую руку: - Ты в этих линиях что-нибудь кумекаешь?
Я посмотреть на его заскорузлую ладонь, но кроме въевшейся пыли ничего не обнаружил.
Мы выпили ещё по стопке. Петька уже не опасался моих насмешек и стал философствовать. В мире, сказал он, ничего не бывает просто так. Может, Нострадамус намеренно дал ложную информацию, чтобы потом была создана такая партия. Потому что у каждого своя судьба, от которой не убежишь.
- Так ведь уже есть партия обманутых вкладчиков.
- Есть такая партия, - согласился сосед. – Но её никак нельзя назвать массовой. У народа денег нет, а потому и массовым вкладчиком он быть не может. А «Партия обманутых Нострадамусом» станет поистине массовой, так как обмануты все поголовно.
- Опять же, программа должна быть, - не унимался я.
- Ты, Пантелеич, как маленький! Программы у всех одинаковые: благо народа. Разве была в истории хоть одна партия, которая хотела бы своей стране зла? Другое дело, что придя к власти, политики начинают думать только о своих интересах. А меня ты знаешь…
Чем больше Петька говорил, тем логичнее были его рассуждения. Под конец он даже разоткровенничался, что политикам, в общем, не свойственно:
- В Думе, откровенно говоря, меня что привлекает? Только огромная пенсия, которую депутаты определили сами себе. А к славе, «мерседесам», зарубежным командировкам я равнодушен.
В Петькиной скромности я никогда и не сомневался. Когда поллитровка закончилась, он уже говорил о партии, как о деле решённом.
- От судьбы, Пантелеич, не уйдёшь, - повторил он, прощаясь. – Спасибо за угощение, я тебя не забуду, - добавил он многозначительно.
После Петькиного ухода я включил телевизор. Там, как всегда, красовались, набивая себе цену, разные политики, и я подумал, что мой сосед , пожалуй, был бы среди них самым порядочным. Не сочтите это за предвыборную агитацию, но если он и впрямь создаст свою партию, я проголосую за него.
А что Петька любит выпить, так это говорит лишь о том, что он мог бы работать и президентом. Правда, даже после большой пьянки он с моста не падал ещё ни разу.