Закон – форма научного мышления, адекватно отражающая устойчивое, повторяющееся, объективное, существенное и необходимое во взаимодействии. А поэтому, – особо и акцентированно подчеркиваем, – законы не придумывают, их открывают. А когда они открыты, их никогда, никому, и ни при каких обстоятельствах не дано «закрыть». Отменить, объявить, – ну, объявить-то можно, доказать подобное – нет, – неправильными и т.п. Никогда. Никому!
Иначе обстоит дело с законами «написанными», «принятыми». Вообще говоря – с юридическими, регулирующими все сферы и аспекты человеческого жизнебытия. С одной стороны, без них – никак. По крайней мере, вчера, нынче и в обозримом будущем. С другой: почти безграничный простор для субъективного произвола. Можно быть «законным», но нелегитимным. А должно – совпадать. Что есть легитимность? То, о чем немцы говорят: «Закон нужно выспросить у народа». Тогда он – закон и по сущности, и по существованию. Т.е., тогда он закон не реальный, но действительный. Таким образом, можно сделать вывод: все открытые законы – действительны; законы принятые действительны лишь в случае, если они легитимны.
Касаемо принципов. Принцип есть тот же закон, но – основательнее. В нем, в свернутом виде – целое учение, целая научная теория. Фигурально выражаясь, можно сказать, что принцип – это закон законов, а, равно – иных познавательных научных форм, в которые, – с помощью которых, – принцип разворачивается.
***
Разворачивание принципа в систему есть способ построения научной теории.
***
Духовная дерзость (и ее крайняя форма – духовный цинизм) есть превращенная форма дерзания духа (Навеяно Г.С. Батищевым).
***
Философия, – научная философия, – единственно доступный человеку способ утверждения единства собственной единичности со всеобщностью; способ установления собственной сопринадлежности и тем самым – соразмерности с субстанцией. С абсолютом. Уж не говоря: каждого – со всеми, всех – с каждым. Соотношение себя с настоящим как взаимопроникновением прошлого и будущего.
Освоение научной философии – это не только единственный способ обрести способность мыслить разумно, т.е. диалектически; это не только условие «достраивания» своего духа до всеобщности и тем самым – становление его, – духа, – полноценным; это ещё и единственное лекарство, – антидот, – от фрустрации, от самоотравления человека мыслью и чувством о несоотносимости единичной экзистенции с вечной и бесконечной, – всеобщей, – субстанцией. От своей ничтожности и никчемности. И – единственное условие, чтобы мыслить разумно, чтобы понимать. Не просто запомнить, знать, быть эрудированным, быть информированным еtс.
***
Чем мыслящий человек (люди, общество) отличается от информированного? В первую очередь тем, что у мыслящего есть шанс стать понимающим. Относиться к информации селективно (избирательно), критично, фильтровать ее etc. (Понимание – способность мыслить единичное как момент всеобщего, а всеобщее – как бесконечность единичного, опосредованных общим). У информированного этот шанс категорически равен нулю. Ибо в первом случае: и результат (знание), и путь, к нему ведущий (познание), т.е. результат и процесс являют собой отношение противоположностей одной сущности: осуществляющееся диалектическое противоречие. Притом – в векторе смысла, в векторе ценностных определений, в векторе целеполагания. И – способов и путей целеосуществления.
Между «знать» и «понимать» такая же разница, как и между глазеть и видеть, слушать и слышать, натыкаться и осязать, словом, между ощущать и чувствовать.
Повторяю, понимание – способность мыслить единичность как момент всеобщности, а всеобщность – как бесконечность единичного, опосредованных общим. Это – разумное мышление, диалектическое мышление.
То есть понимание предполагает полноценное мышление, имя которому – разум. Притом разум, повенчанный со смыслом и ценностью. Где, если уж и не в гармонии, то, во всяком случае, во взаимодействии находятся и теория, и методология, и практика. Где, – в снятом виде, – и ощущение, и восприятие, и представление, и здравый смысл, и рассудок и еще много чего.
***
Информированный же – это получивший (получающий) готовый результат в режиме воздействия. Извне. И что это: инфа, информационный шум, догма, докса или откровенная деза, сам реципиент ... не понимает. Потому как: «понималка» развита слабо. Или – и вовсе не вызвана к жизни, не развита. Ведь не разумный, но: информированный... Не образованный, но «нафаршированный». Т.е., фактически – зомбированный. Не способный реконструировать прошлое и предвосхищать будущее, но живущий сугубо адекватно-ситуативно, в режиме: «стимул - реакция».
***
«В течение очень долгого времени мыслящие представители человечества не очень-то осмеливались подступиться к творчеству как сюжету для уразумения. Что-то не видно было решимости вторгнуться в творческую гармонию, посягательств измерить ее какой-нибудь «алгеброй». Новейшее же время, принесшее с собою вооружение и перевооружение наукой и техникой, почти развеяло такую застенчивость и робость перед тайнами креативного процесса. С научно-техническим инструментарием в руках, год от года все более эффективным и широко применяемым, с багажом объектно-рассудочных понятий, во всем готовых зафиксировать простые законы естественного бытия, человек почувствовал себя в силах покорить себе любые вершины. Теперь чрезвычайно трудно разыскать такого автора, который бы остерегался слишком поспешно, еще не став внутренне достойным того, прикасаться к высоким мировоззренческим смыслам, т. е. который бы руководился сдерживающей самокритичностью, носящей имя духовного целомудрия. Всякий человек ныне считает себя вправе иметь свое собственное суждение о том, что такое творчество, не чувствуя при этом грани, которая отделяет доброе дерзновение от пагубной дерзости. Оснастившись же минимумом объектно-научных понятий, он считает себя обретшим едва ли не архимедовскую точку опоры. Его девизом становится – не ждать милостей от объектов познания или каких-то особых приглашений, но видеть в чем бы то ни было добычу для своей бестрепетной, безоглядной пытливости и интеллектуальной предприимчивости» [Батищев Г.С., Введение в диалектику творчества. – С. – П., 1997. стр. 83].
***
Свитие – социальная форма намеренной, сознательной (злоумышленной) деонтологизации гуманистической культуры.
***
Насилие (понуждение, вынуждение, принуждение) – социальная (культурная) форма бытия деформированного взаимодействия: воздействия.
Заметьте: система отношений, основывающаяся на воздействии, не покидает границ нужды. (Примеч.: укр. «нужда» = «нищета», «убожество», «бедность»).
***
Элита (винеры) – это персонифицированные носители идеологии успеха, морали успеха. Эстетики успеха etc.
Без лузеров тут никак не обойтись. Кто-то же должен их, – винеров, – выгодно оттенять.
***
Свитие – намеренное вытеснение культурного развития исключительно в наличное бытие. Ограничение его этим и таким бытием. Фактически – редукция его, – культурного развития, – к его стагнированию, консервированию и, в конечном итоге – нисходящему тренду. Это неумолимая и постоянная «игра на понижение». Деградация.
***
«Не обманывайтесь: Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнет» (Еванг., ап. Павел, Послание к галатам).
Не бывают поругаемы истина, добро, польза, красота. Творчество. Свобода. Любовь. Etc.
Не бывает поругаем действительный гуманизм во всех своих беспредельных определениях и безмерных измерениях, т.е. в своем развитии.
***
Постмодернизм, он «не ждет милостей от природы», он (практики, на нем базируемые) параллельно с «у каждого своя истина» очень активно, очень недюжинно выкорчевывает действительную культуру, целенаправленно, методично и неустанно (неутомимо) осуществляет ее вивисекцию.
P.S. Вивисекция – живосечение…
***
«Верный в малом и во многом верен, а неверный в малом неверен и во многом» (Еванг., от Луки).
***
«...І натовпом розтерзана Гіпатія,
і Ґалілей, осміяний не раз,
якась звичайна людяна симпатія,
а не канони поєднали нас.
І просто сум. І просто вечоріє.
Ти розплітаєш мислі і косу.
А ти, Склодовська, змучена Маріє,
бувало й так, що не бувало й су?
Ти схуд, Джордано. Одіспався б трохи.
Ти ж був дитя, вони вважали — тигр.
Ти все віддав для людства, для епохи.
Чи ти хоч, хлопче, налюбитись встиг?
А ти, Домбровський, ти почав курити?
Ти так і вмер, Тарасе, в самоті?
Тебе ще різні викличуть спірити.
Пошли їх к чорту, бо це саме ті.
Це ті. Ті самі. Саме ті, которі
тебе вбивали. В тому весь і сміх –
перпетуум мобіле історії:
мої убивці – правнуки твоїх.
Худенький Гус... Вони його зв'язали.
їм не відсохли руки по плече.
А ти – блюзнір, подвижнику Везалій?
Тобі досадно? Це тебе пече?
А ти забудь. Страждати – некрасиво.
Будь оптимістом, он як наш Тарас.
Десь міцно спали прогресивні сили,
не врятували жодного із вас»
[Ліна Костенко].
***
Творчество – это то, что «делаешь радостно, а не воздыхая» (Еванг.).
***
Действительный гуманизм – это жизнь как творчество и творчество как жизнь.
***
«Я же не мертвец, чтобы обо мне говорили только хорошее» (Услышанное).
***
«Кто такой менеджер? Это человек без профессии» (Мих. Задорнов).
***
«Либерализм – это свобода повторять и делать все, что говорят на Западе». (Мих. Задорнов).
***
«Творец – это от души (и по призванию. – Б.Н.), а креативщик – это за деньги» (Мих. Задорнов).
***
«Буря всегда перевешивает вывески» (Х.-Х Андерсен).
***
«И многие пророки восстанут и соблазнят многих» (Еванг. от Матфея).
***
В результате свития на смену коллективности приходит стайность. Промежуточная форма (стадия) – корпоративность.
***
Глобализм как идея (доктрина), теория, программа и технология свития земной цивилизации.
***
В творчестве как преобразовании онтоса гармонизированы гносис, праксис, этос и эстетос.
Іншими словами, творчість є корисне здійнення блага через істину у красі.
***
Неизвестное. Абстрактно возможное. Конкретно возможное. Действительное. Путь творчества.
Действительное. Абстрактно возможное. Реально-культурное. Путь свития.
***
Свитие есть процесс умышленной, сознательной, намеренной варваризации культуры.
***
Субъект - объектное отношение между людьми всегда: отношение деформированного взаимодействия, всегда отношение по типу воздействия.
***
Геополитическая редукция в векторе бытия: глобализация; вестернизация; американизация.
***
Pax Amerikana…
Рим как поселение, Рим как город, Рим как государство, Рим как империя, Рим как мир. И пшик. Рим пал под своей собственной тяжестью. А.С. Пушкин, Сказка о рыбаке и золотой рыбке. Ну, т.е., об алчной старухе. Оставшейся с разбитым корытом (у разбитого корыта).
Ничто не ново под Луной. С точки зрения геософии.
Над Луной и вокруг нее – тоже ново. С точки зрения философии.
***
Что есть превращенка? Объективированная видимость.
То же самое в тропах: «Пузыри утонувшего мира» (И. Солоневич).
***
«И во тьме ходит. И не знает куда идет, потому что тьма ослепила ему глаза» (Еванг., Первое соборное послание святого апостола Иоанна Богослова).
***
Философская культура. И – бескультурье. Ведь можно «и верно, да скверно».
И читаешь, – сплошь и рядом, – в учебниках, пособиях, энциклопедиях и словарях научных (не потому, что образец научности, но ведь здесь «базар фильтруется» особо тщательно), не говоря уж о монографиях, статьях, диссертациях, тезисах еtс.: «ленинское определение материи», «пространство и время есть основные формы существования материи», «аналитический разум», «закон перехода количества в качество», «теория познания», «учение об истине», «нас окружает действительность», «уход в основание», «все развивается по спирали: от низшего к высшему». И так – без счету. Воистину – у глупоты пределов нету. И буде бы: «пересічні громадяни». Так ведь все – с головы до пяток, – как елка новогодняя, – увешаны титулами, степенями, званиями. Все – многократно нотариально заверенные... Они – ни с чем не разминутся, ничего не упустят. Ни своего, ни чужого. Ну, и «как с этим бороться?». Ну, не системой же угроз и запретов, выговоров и штрафов!
Вон, Минздрав предупреждает: курение убивает. Ну, и что: повально бросают курить? Ну, нельзя же быть такими... наивными! Они кого на испуг - то засобирались взять?
Скорее, здесь обратный эффект. И соответственно, реакция. Как на табличку «По газонам не ходить!», «Мусор под ноги не бросать!», или, там: «Руками не трогать!». На эти лающие команды, на подобную «педагогическую виктимность», на попытку общаться со мной (и, подозреваю, не только со мной) в подобной стилистике и тональности, на попытку угрожающего вербального воздействия (деформированного взаимодействия) реакция будет тоскливо однообразная: буду ходить, бросать, лапать... Ну, т.е., отстаивать свое достоинство, или чего там от него ещё осталось, как сочту нужным. От подобных «воспитательных» поползновений. Или еще.
Какое глупое, – беспросветно - невежественное, – выражение: «процесс развития»! А, ведь: почти идиома.
...Развитие возможно лишь, – ис-клю-чи-тель-но, – как процесс - результат, как взаимопроникновения противоположностей с точки зрения его источника; как отрицание отрицания с точки зрения направленности, ритмики, архитектоники развития; как механизм взаимодействия внешней (количество) и внутренней (качество) определенностей; как императив действительного гуманизма – с точки зрения смысло-жизненного измерения, фокусом, контрапунктом которого являются человек, люди, человечество. Каждый, многие, все.
***
Перефразируя Маркса, можно сказать, что социализация – это есть перманентный процесс вбирания в себя (потенцирование) и излучение из себя (актуализация) человеком всех сил природы и культуры.
Разумеется, речь идет о нормальной социализации, осуществляющейся в нормальном, – действительно-гуманистическом, – обществе нормальными (гении) людьми. Т.е. речь идет о действительной истории, а не о протоистории, либо же предыстории.
***
«…Но люди более возлюбили тьму, нежели свет, потому дела их были злы.
Ибо всякий, делающий злое, ненавидит свет и не идет к свету, чтобы не обличились дела его, потому что они злы» (Еванг., Святое благовествование от Иоанна).
***
Постомодернізм як апологія плюсклості, як «філософська» санкція на плюсклість: в житті – визрівання без квітування; в «економіці» – продукування товарності (мінової вартості), оминаючи стадію продукування вартості споживчої etc. Життя як фінансизм, як дериват, як об’єктивована видимість, як форма перетворена.
***
Чем историческая необходимость отличается от исторического вызова? Тем, что субъектом первой есть человечество в целом, а субъектом последнего – налично сущие, – вовсе не лучшие, – части человечества, ведущие себя вызывающе.
***
«Старесенька іде по тій дорозі.
Як завжди. Як недавно. Як давно.
Спинилася. Болять у неї нозі.
Було здров'я, де тепер воно?
І знов іде... Зникає за деревами...
Світанок стежку снігом притрусив.
Куди ж ти йдеш? Я жду тебе. Даремно.
Горить ліхтар, ніхто не погасив.
Моя бабусю, старша моя мамо!
Хоч слід, хоч тінь, хоч образ свій залиш!
Якими я скажу тобі словами,
що ти в мені повік не одболиш!
Земля без тебе ні стебла не вродить,
і молоді ума не добіжать.
Куди ж ти йдеш? Твоя наливка бродить,
і насіння у вузликах лежать.
Ну, космос, ну, комп'ютер, нуклеїни.
А ті казки, те слово, ті сади,
і так по крихті, крихті Україна –
іде з тобою, Боже мій, куди?!
Хоч озирнись! Побудь іще хоч трішки!
Вже й час є в тебе, пізно, але є ж.
Зверни додому з білої доріжки.
Ось наш поріг, хіба не впізнаєш?
Ти не заходиш. Кажуть, що ти вмерла.
Тоді був травень, а тепер зима.
Зайшла б, чи що, хоч сльози мені втерла.
А то пішла, й нема тебе, й нема...
Старесенька, іде чиясь бабуся,
і навіть хтозна, як її ім'я.
А я дивлюся у вікно, дивлюся,
щоб думати, що, може, то моя»
[Ліна Костенко].
***
Субъектами свития, субъектами варваризации, субъектами игры на понижение, субъектами активизма есть активисты не созидания, но деструкции, воровства, разрушения. Расчеловечивания, раскультуривания, деконструкции, разложения, растления, деградации etc.
***
Вместо журналистики – пресституция.
***
Що є дійсний гуманізм? Це – суспільство людяне і людина усуспільнена; це – коли всі – у кожному і кожен – у всіх.
***
О диалектике наследования (преемства) и трансгрессирования (распределения) в творчестве, – изумительно, – у Г.С. Батищева:
«…Ибо итоговый смысл и оправдание всякого «переселения» автором самого себя и нас вслед за ним в условно-произведенческое как бы «инобытие» – не в том, чтобы покинуть действительность или отвернуться от нее, а в том, чтобы к ней же вернуться, но с возможностями иного, более свободного и более глубокого в нее погружения, ради более внутренней, более многомерной к ней со-причаст-ности. А это значит, что за всяким, казалось бы, лишь отходом от прямого ближайшего поступка во внутреннюю логику произведения, в атомосферу теории, в иной сюжет, в условность – в конечном счете скрыт именно живой, аутентичный, личностно-авторский и притом еще более емкий поступок. Этот последний внутри себя, «здесь и теперь» всегда несет всю громадную историю опыта подобных и неподобных поступков, накопленного человечеством и унаследованного индивидом: опыт присутствует в поступке и участвует в нем, внутри его смысловой логики и в его адресованности другим. Каждый человеческий поступок и каждое произведение-поступок рассчитано на то, что возникающие из него и выражающие его опредмеченные формы послужат его восстановлению, – его распредмечиванию – в личностных мирах адресатов, в их опыте, в контекстах их жизни и их ценностей, в унаследованных ими своеобразных традициях. Поступок-произведение не просто отпечатывается или повторяется каждым адресатом, как при тиражировании, – он потому только и принимается и оживает внутри каждого личностного мира адресатов, что каждым из них одновременно достраивается, получает живое продление своей логики, своего смыслового устремления, своих имманентных, неисчерпанных возможностей. И таких продлений, закономерно оправданных и необходимых, т. е. глубоко верных объективно принятому авторскому оригиналу, – в противоположность любым искажениям, – множество. Следовательно, сама жизнь произведения, само его собственное культуро-историческое существование есть единство многообразия таких верных истоку обновляющих, дополняющих, до-раскрывающих «прочтений» его. Такова его нормальная судьба» [Батищев Г.С., Введение в диалектику творчества. – С. - Петербург, 1997, стр. 244-245].
***
Постмодернизм – это «философская» санкция на свитие.
***
Сучасне – це проект, який базується на традиції, або ж: традиція, устремлена в проект.
***
Постмодерн: это «философская» санкция на то, чтобы сделать нормативность … ненормативной. Причем – во всеобщей форме: от лексики до науки, от морали до искусства… Словом: «от и до». Манифест ненормативности: «Критика циничного разума» П. Слотердайка. Императив посмодерна: «Сведем Эдипа в богадельню!». Чтобы не искушать судьбу, радикальное решение вопроса было поручено сыночку…
И, если учесть, что культура начинается там и тогда, где и когда появляется норма (запрет, ограничение), – начинается, но не ограничивается и, тем более, не исчерпывается нормой, разумеется, – то можно утверждать, что постмодерн – это «философская» санкция на одичание, на раскультуривание, это духовный императив антикультуры. Собственно, не духовный, а, – как результат намеренной инверсии, – бездуховный. На пути к нему – маргинальные, промежуточные этапы: субкультура, суррогат-культура, псевдокультура, квазикультура etc.
***
Можно подумать, что офисная повинность лучше барской на ржаном поле.
В последнем случае – хоть на свежем воздухе и гемора нету. Хотя, суть не меняется: повинность.
***
Действительность осуществляемая (укр.: здійснювана) есть, есть перевод истины познаваемой и знаемой в онтологическую правду практического действия.
Если такой перевод лежит в векторе добра, красоты и пользы, это творчество.
***
Культура творчества – это осуществляющаяся и осуществленная синтетическая культура: синтез культуры мыслительной, культуры нравственной, культуры эстетической и культуры практической.
***
Творчість є корисне здійснення блага через істину у красоті. Амінь.
***
Что значит утрата субъектности человеком, людьми, страной etc.?
Это значит – роль функции (пожизненная) в деформированном взаимодействии: воздействии. Ну, т.е. перманентная роль «приемника» этого воздействия. Это – зависимость от другого (других) во всем, что имеет значение.
***
Красота, как и уродство – это общественное отношение. Равно, как и добро (зло), истина (заблуждение, ложь), польза (вред). И в этом смысле, абсолютно правильной является сентенция: «красота – в глазах смотрящего». Ну, разумеется, не одна лишь красота (см. выше), и не в одних лишь глазах (у человека, людей, человечества органов поболе будет, включая голову, сердце, руки).
***
В мире, в культуре нет ничего, – ничего, – что не было бы гуманитарным. Т.е. тем и таким, к чему (кому) не прикоснулся бы субъект. Субъект духа, чувственности, либо практик. Субъект индивидуальный (единичный), групповой (общий), либо всеобщий (человечество).
В первой итерации культура есть противоположность натуры (природы): натуры как непосредственно взаимодействующей с человеком (людьми, человечеством) субстанции. Материи. И здесь культура – все, к чему «прикоснулся» субъект (индивидуальный, групповой, всеобщий; человек, люди, человечество). Это и ложное, и истинное; и доброе, и злое; и прекрасное, и уродливое; и полезное, и вредное.
Культура в этом, – первом, – приближении – это и высочайшие взлеты человеческого духа, чувств и практик – классическая культура; и самые мрачные, трагические и позорные страницы (практические дела, мысли и чувства) культуры: войны, горе, нищета, подлость, несправедливость, угнетение, страдания, смерть, невежество еtс.
Короче говоря, в культуре как таковой нет ничего, что было бы внечеловеческим (негуманитарным). Гуманитарны, разумеется, и все науки (равно, как и вненауки: донауки и антинауки, квазинауки и псевдонауки).
Иное дело, что сама культура есть явление строго диалектическое: представляет собой осуществляющееся диалектическое противоречие, полюсами (противоположностями) которого, – в аксиологическом ее, – культуры, – измерении, – есть культурная культура, гуманистическая культура и антикультура, культура антигуманистическая. А в этих «полюсах» – там всякая: и субкультура, и псевдокультура, и квазикультура, и суррогаткультура, и ...
Короче говоря, необходимо строго, – очень строго, – различать гуманитарное и гуманистическое (антигуманистическое). Не является исключением здесь и случай с науками.
...А их все «различают»: «гуманитарные» – «негуманитарные». А равно: «точные» – «неточные», «конкретные» – «неконкретные»…
А оно ж ведь как: «Когда названия неправильны – суждения несоответственны. Когда суждения несоответственны – дела не исполняются» (Конфуций).
А, впрочем, о чем спорить. И – с кем спорить? Для подобного рода «дискуссий» здоровья надо больше, чем ума. Ведь добре известно, что истина одна (не едина, но одна), а у глупоты – пределов нету. Оно, конечно, здоровья, вернее, его остатков – жалко, но несравненно более жаль – времени. Того самого, которое, при определенных обстоятельствах – самое большее (да, собственно, единственное) богатство. Время творчества. Человека, людей, человечества. Каждого, многих, всех. Так на что же (и на кого же) его изводить? Тратить?! Убивать и гробить своими же руками?!!
Вернемся к нашим законам.
«Основным». «Диалектики». (Почему в кавычках, см. нашу статью «О законах философии»).
Их – три. Их открытие приписывается Г.В.Ф. Гегелю. Я бы не был столь категоричен. Это тоже один из несметного числа ложных стереотипов, утвердившихся прежде всего в литературе дидактической. Собственно, как открытие закона ему можно (я опираюсь на собственный опыт жизни в философии и жизни философией) приписать, зачесть (коряво как-то звучит, ну как там еще можно сказать?) – один закон. Закон отрицания отрицания. Да и то: уже у Прокла вполне отчетливо просматриваются очертания того, что позже станут называть «гегелевская триада».
Повторяем, уже неоплатоник Прокл знал, – и понимал, – то, что недоступно нотариально заверенным в свое время (о нынешних и речи нет) кандидатам и докторам «от философии»: триада (алгоритм закона отрицания отрицания) – это развитие. Развитие, а не «поступательное», «восходящее», «прогрессирующее», «от простого к сложному» и т.п. «развитие». Ведь гегелевское «положительное» – это то, что положено; необходимое, а отнюдь не «позитивное» лишь.
...Триада Прокла выражала и регрессивное в развитии, движение от универсального богатства мысли к ее дроблению и содержательному обеднению.
Касаемо же двух остальных – здесь ему, – безусловно и бесспорно, – принадлежит лишь честь их безупречной формулировки. Редакции.
Закон взаимного проникновения противоположностей. (Иноформа: в сущности все относительно).
Закон взаимного перехода качества и количества. Ни убавить, ни прибавить. Шедевр. Ну, т.е. закон. Тот самый, который не «пишут», «принимают», «голосуют» etc., но который открывают. От-кры-ва-ют. И, когда он уже открыт, его уже никому не дано «закрыть». Именно потому, что это закон (см. выше). Не, ну, «закрыть», предположим, можно. Существует целая индустрия «закрывания». И легионы – «закрывателей». Профессиональных и факультативщиков. Результат – один: «закрыть» можно, закрыть – ни в жизнь.
…Умаляет ли хоть на толику роль, значение, масштаб Г.В.Ф. Гегеля сказанное выше? Гегеля как мыслителя, Гегеля как философа? Какая глупость! Уж не говоря о том, что сформулировать безупречно (не бывает содержания неоформленного, равно как и формы бессодержательной) – это не менее важно, чем открыть, что называется, «с листа». Широко известны две редакции закона взаимного проникновения противоположностей, авторство которых принадлежит очень известным людям.
Вот эти варианты.
«Закон единства и борьбы противоположностей». Здесь – очевидное переопределение. Верно, да скверно.
«Закон борьбы противоположностей» Здесь – просто скверно. Ни диалектики. Ни закона.
А вот, повторяю, формулировка в редакции Гегеля:
«Закон взаимного проникновения противоположностей».
Ни убавить. Ни прибавить. Истинно. Красиво. Ну, и, разумеется, д;бро. И – полезно.
Мы уж не говорим о том, что именно Гегелю однозначно и безусловно принадлежит авторство в открытии многих других философских законов. Упомянем хотя бы закон «иронии истории» и «диалектики рабства и господства». Но, поскольку наша цель вовсе не апология Гегеля и уж тем более – не его «развенчание», – в первой он не нуждается, второго не заслуживает, – сказанным и ограничимся. Гегель – философ номер раз во всей донаучной, – более чем двух - с - половиной - вековой, – философской традиции. Номер раз. Именно благодаря ему целый период развития мировой философской мысли вполне официально, законно, по праву, и, если можно так выразится – легитимно, носит звание: классическая. Немецкая классическая философия. Она-то немецкая (одна страна – Германия); и философов - то, строго говоря, можно, – и не фигурально, но буквально, – на пальцах одной руки сосчитать: Эммануил Кант; Иоганн Готтлиб Фихте; Фридрих Шеллинг; Георг Вильгельм Фридрих Гегель; Людвиг Андреас Фейербах. Все! Alles! Но: классическая. Т.е. непреходяща. Нетленна. Т.е. – всемирна. Т.е., принадлежащая общечеловеческой духовной культуре, квинтэсенции, сердечнику, ядру этой культуры – философии. И Гегель здесь, в этой очень приличной компании – лучший. Лучший из хороших. И это не оспаривается и никогда оспорено не может быть и не будет. Ибо – истина.
Впрочем, это все (сказанное выше) – отступления. Возможно, и весьма уместные и нелишние для тех выводов и умозаключений, которые мы намерены сделать ниже. А намерены же мы ни много, ни мало, а сформулировать «четвертый основной» «закон диалектики». Ну, то есть: впервые сформулировать. Т.е. – открыть. Закон. Философии. Да, вот так, просто и буднично. Что поделаешь: скромность, это конечно, хорошо. Если она – не единственная твоя добродетель… И готов рассмотреть все возможные, – не сомневаюсь, что они будут и немало, это рутинное условие и даже способ развития науки, и, с тех пор, как она стала научной, – то и философии, – возражения и контраргументы. Любую, – конечно, желательно, конструктивную, – критику.
Итак, начнем. Исходная, – стартовая, – точка (любого: частного, общего, либо всеобщего (философского) познавания есть вопрос: «что?». Ну, если у объекта, что называется, «прощупывается пульс», то и «кто?». Ну, то есть, в центре любого вопрошания, стартовый, начальный его момент, вопрос: «что-кто?». Дальше «ситуация» разветвляется». Прямо из него следуют (вытекают): «почему?», «как?», «откуда-куда?».
О причине, источнике бытия и небытия, становления и ставшего etc. этого самого «что-кто?».
О механизме, о характере взаимодействия внутренней (качественной) и внешней (количественной) определенностей этих самых «кто-что?».
О ритмике, направленности, архитектонике развития их же («что-кто?») родимых.
Итак, вопросы сформулированы. И тут в свои права неумолимо вступает диалектика. Что есть вопрос? Свое - иное - себя ответа. Т.е., начинается поиск ответа. Да не просто, а одного. Того самого. Сокровенного. Единственного. Истинный который. И однажды его – находят. Особо подчеркнем: культура вопрошания столь же необходима, важна (и сложна), сколь и культура ответа, решения. На вопрос отвечают адекватно. Задачу развязывают верно. Проблему решают правильно.
Ну, так вся история философии от истоков, и ныне, и присно (и не только философии, но и всех, – относительно самостоятельных, – наук, сущих и будущих) – это есть история такого вопрошания, озадачивания, проблематизации, и – решения, и – развязывания, и – отвечания. Но мы, – здесь и теперь, – о философии.
При желании, можно предельно конкретно и точно, подробно и с деталями исследовать траектории как формулируемых вопросов (они ведь, повторяем: свое - иное - себя ответов), так и – вариантов и попыток ответов на них. Включая и особенности (редакцию) самое формулировок этих ответов.
Короче говоря, то, что принято, даже общепринято (стереотипы – вещь весьма консервативная и устойчивая) называть «тремя основными законами диалектики», это есть не что иное, как три адекватных, – в форме закона, – ответа на три вышеназванных, сформулированных во всеобщей форме вопрошания: «почему?», «как?», «откуда – куда?».
Однако же, какая-то безлюдная, неуютная, вовсе не населенная смысло-жизненными измерениями философия получается. Прямо скажем, ущербная, дефективная философия. Какой-то лунный пейзаж, сродни сюжетам нео-, пост-, etc. «позитивизмов». По крайней мере, такой ее с радостным, – кто со щенячьим, кто вполне трезво-расчетливым, – визгом спешат объявить: «гнушающейся человеческого измерения», «антигуманной», «экономическим детерминизмом» и т.д. – до бесконечности. Дурной и намеренно, умышленно злопыхательной бесконечности, разумеется. И тут же: «подпорки», «заменители»: персонализм, фрейдизм, неофрейдизм, экзистенциализм, постмодернизм, трансгуманизм…
Граждане разбойники (от слов «духовный разбой») и прочие духовные фальшивомонетчики. Ударники натужных и непрерывных антинаучных и антигуманных усилий. Успокойтесь. Без нервов! Продолжайте то время недолгое, которое у вас есть, трудиться на фабриках неспонтанного мифотворчества. Кто на началах общественных (факультативно), ну, а большинство – за бабульки (в основном – грязно-зеленого цвета). Тут ведь ключевое слово – «фабриках». Т.е. – фабрикуйте. И о вас – все. Ну, т.е. потому, как ничего хорошего-то сказать нечего.
…В свое время высочайшего уровня философской культуры советский философ, Генрих Степанович Батищев сказал приблизительно так: «Лишь для того, кто ничегошеньки не понял в научной философии, дело может представляться таким образом, что в ней есть хотя бы одно слово, которое было бы гуманистически нейтральным». Святая правда.
Короче говоря, их не три, «основных» закона философии. Их – четыре. Ну, в той самой, – см. выше, – «разветвляющейся» ситуации. Повторюсь. Исходный: «что – кто?» непосредственно вытекающие: «почему?», «как?», «откуда – куда?». И – соответствующие ответы (см. выше).
Одного не достает. Очевидно и кричаще не достает. «Для чего?». Ну, того самого, насквозь пронизанного жизненными, – в первую очередь – ценностными, – смыслами и измерениями. Того самого, который отвечает на вопрос, почему любая наука – это не просто наука о соответствующих, а, в случае с философией – просто о взаимодействиях, но о плохих, плохих взаимодействиях! Ведь, для чего познаем и знаем? Отчего (если мы нормальные, разумеется) так празднуем науку? Да для того лишь, чтобы, руководствуясь ею, основываясь на ней – практически изменять мир, изменять самих себя.
Что поделаешь, такова уж сущность человеческая: постоянно, непрерывно, перманентно превосходить себя по существованиям. «Мир не удовлетворяет человека и своим действием он решает изменить его». И делать его лучше. Еще лучше. Еще лучше. Этому нет границ и пределов нету. И – никогда не будет. Это – творчество. Творчество как способ существования действительного гуманизма.
Мало познать необходимость и иметь возможность практически действовать на основании этого и такого познания и знания. Это: свобода.
Необходимо самое свободу сделать долженствованием, императивом, т.е. опять-таки необходимостью. Сущей в форме практической всеобщности. То есть – насущной. Вспомним: «Разум существовал всегда. Не всегда — в разумной форме» (Маркс).
Мало. Надо, чтобы разум был разумным в форме практической всеобщности.
Это есть основанием свободы как необходимости.
«Перегнать» необходимость в свободу – сложно, но можно. А вот «перегнать» свободу в необходимость, сделать её необходимостью, т.е. обеспечить ее, свободы, бытие в форме практической всеобщности – это воистину достойная идея, цель и практическое дело. Действительным гуманизмом, повторяем, называется... Это как парафраз: от освоения «природы первой» к освоению «природы второй». Свобода как необходимость, – это свобода, выпущенная (вышедшая, вырвавшаяся) на свободу. Это – свободная свобода, т.е. свобода, сущая в форме практической всеобщности.
Сущностные силы – это потенциал, способности и потребности человека в «свернутом», не актуализированном виде. «An sich». Когда они «Fur uns» – они явлены, осуществлены, актуализированы. Объективированы, воплощены, опредмечены. Вестимо, названы. Сущность человека: быть (в случае нормального человека!) неисчерпаемым субъектом, а, в случае творца – субъектностью, вызывания к жизни и осуществления (опредмечивания – распредмечивания) сущностных сил.
Существование – осуществленная (объективированная, воплощенная, материализованная еtс.) сущностная сила. Во плоти сущая, т.е. воплощенная. Чувственная. Духовная.
Жизнь гуманистическая в форме практической всеобщности – значит, жизнь в форме культурной необходимости. В форме социальной свободы – воли (творчества, гуманизма, действительности, интеллигентности, истины, добра, красоты, пользы еtс.), то есть свободы, ставшей необходимостью.
А как обо всем сказанном, да одним предложением?
Да элементарно: от разноголосицы деятельности, от какофонии свития – к симфонии творчества.
…Когда-то (подробно я рассказывал об этом в своем «Эссе о взаимодействии») мой коллега и товарищ В.Г. Абакумов – специалист-акустик, электронщик так определил свою науку: «Электроника – это наука о плохих электрических контактах». В этой формуле – ключ к конкретизации и обогащению формулы Ф. Энгельса. Напомню ее: «В мире царит взаимодействие всего со всем и познавать кроме него нечего».
В нее, в формулу эту, вводится смысло-жизненное, ценностное, – аксиологическое, – измерение. «Плохие». А: хочется, вестимо – хороших. И, в конечном, счете, а зачем: познаем? И – знаем? Да исключительно для того, чтобы практически изменить. В практиках. В своих интересах. Ну, и, понятно – в векторе: «хорошо». Ну, не «еще хуже, чем было» же. Хотя, в жизни – там по-всякому бывает. Ибо: сколько людей, сколько человеков, сколько обществ – столько интересов, чаяний, упований, надежд, потребностей, целей, устремлений etc. Часто – взаимоисключающих. Никогда – не совпадающих абсолютно хотя бы у двух человек... Но это уже – предмет для иных, – интересных, но иных, – философских (и не только) рефлексий...
Да, так вот: «электроника – это наука о плохих электрических контактах». Я услышал это от Валентина Георгиевича. А, посему, считаю, что это его формула. Возможно, он считает иначе. Но это уже не суть важно. Она уже не принадлежит ни ему, ни мне. Никому. Ибо – принадлежит всем. Многим и каждому.
...Ну, а дальше – это уже дело техники. Ведь: понятен алгоритм. Ключик заветный – в руках.
Физика (классическая) – наука о плохих взаимодействиях макротел, движущихся с микроскоростями.
Физика (квантовая) – наука о плохих взаимодействиях микротел, движущихся с макроскоростями.
Химия – наука о плохих реакциях (межмолекулярных и межатомных взаимодействиях).
Биология – наука о плохом обмене живого вещества.
Учитывая, что социальные взаимодействия суть общественные отношения, ниже – об определенных общественных отношениях.
Педагогика – наука о плохих образовании и воспитании (педагогических отношениях).
Политэкономия (экономика) – наука о плохих производственных отношениях (экономических отношениях).
Политология – наука о плохих политических отношениях (политических отношениях).
Социальная философия – наука о плохих общественных отношениях (социальных отношениях). Да что ж мы, все, свыше трех тысяч относительно самостоятельных, на сегодняшний день сущих, наук, перечислять будем?!
Философия – это наука о плохих взаимодействиях.
Вот вам и лаконичный ответ на лаконичный вопрос. Вопрос: «для чего?». Ответ: «Закон действительного гуманизма».
Предельно лапидарная, лаконичная характеристика, понятие (от: понимать), не дефиниция, не определение (Боже сохрани!) сути этого закона: «Человек есть цель». Каждый, многие, все. Это и есть: действительный гуманизм, сущий в форме практической всеобщности. Действительный гуманизм, способом осуществления (здійснення) которого есть творчество.