Кошка родила котят. Мокрые, голые, слепые и пузатые, как только они вываливались из кошкиного чрева, они начинали пищать и ползать по постеленной на полу тряпке, бестолково тыча свои нелепые, вытянутые, как у игрушечного бегемотика, мордашки в разные стороны. Они искали мать, но она пока еще отдыхала от родов и не реагировала. Через некоторое время она отдышится и начнет собирать их, облизывать и готовиться для кормления. За это время мы должны решить, кого из них оставить, а от кого, пока они еще ничего не соображают, избавиться.
Мы решили оставить одного, ибо одного, даже если его никто не возьмет – да и кто возьмет, почти у всех вокруг есть кошки – мы сможем прокормить, а четверых – это уже перебор. Так мы решили, и теперь надо было определить, кто выполнит экзекуцию. Жена выбрала одного из них, остальных отодвинула в сторону.
- Ты мужик или нет, - сказала она решительно. - Делай с этими что хочешь.
- А что? – спросил я со слабой надеждой передать инициативу ей.
- Не знаю, закопай или утопи.
- Но …
- Никаких НО. Мужики на войне людей убивают, а тут каких-то котят. Делай, что говорю.
Я собрал котят в полиэтиленовый пакет. Когда я брал их в руки, сквозь маленькое еще бесформенное тельце чувствовалось биение сердечек, которые мне надо было остановить. Боже, может быть, они сами как-нибудь остановятся. Я повесил пакет на ручку велосипеда и поехал к реке. На душе было нехорошо, и я отключил душу. Да, я отключил ее, как отключают боязнь или брезгливость, или саму совесть, когда они мешают выполнить «поставленную задачу». Иначе ведь никто бы не смог сделать ни одной гадости, если бы не смог «отключить». И к чему бы это привело? Не дай бог, к чему бы это привело.
Так размышлял я, подъезжая к реке. Был поздний вечер, река была спокойна, почти без течения в данном месте. Черные контуры деревьев, вытканные на фоне затухающего заката, неподвижны без малейшего ветерка, колокольчиками перекликаются птицы, верещат лягушки, словно их кто-то обидел. Вся эта жизнь, едва возникнув, скоро уйдет из сознания этих троих навсегда, навечно.
Берег был пологий и кочковатый, и я зашел по щиколотку, чтобы быть поближе к ровной спокойной глади, где было глубоко. Под сапогами чавкала болотная дрянь. Ненужные мысли лезли в голову, и я долго не мог решиться. Словно почувствовав драматизм момента, природа присмирела, замолкли птицы и лягушки, небольшие низкие облака повисли на одном месте. Я вытащил одного за другим котят и бросил их подальше от берега на глубину, как бросают кусочки мокрой глины, играючи, дети. Эти кусочки шлепнулись в воду и исчезли. Я уже подумал, что моя миссия выполнена, как они, вдруг, к моему удивлению, всплыли.
Они всплыли и поплыли к берегу. «Черт, они же слепые! Как им удается правильно определить направление?», - с тихим ужасом подумал я. Они плыли прямо на меня, старательно вытянув мордочки над поверхностью воды и изо всех сил работая лапками. Они плыли, эти маленькие существа, которые появились на свет всего час назад, они уже боролись, они боролись за свою так неудачно начавшуюся жизнь. Они плыли, как маленькие кораблики, и от их вытянутых очень старательно некрасивых мордашек расходились тоненькие волны.
Я уже раскаивался в содеянном и переживал за них. Неужели у них хватит сил, неужели они спасутся? Ну, давайте, давайте же! Я проклинал все на свете: и кошку, родившую не вовремя, и эту реку, и деревья, и самого себя. Ну, еще немного! Но равнодушная природа не любит предоставлять лишний шанс обреченным. Небольшие облака над рекой внезапно пришли в движение, подул легкий бриз, на ровной глади реки появились маленькие волны. Однако их хватило, чтобы малышки стали захлебываться. Первой захлебнулась и исчезла самая дальняя. Напрасно я всматривался в реку, она больше не появилась. Вторая еще некоторое время боролась, ее накрыло раз, второй, она еще как-то вынырнула, третий – и вот ее нет. И только последняя, самая близкая к берегу, продолжала плыть. Ей повезло, у берега волн почти не было. Она доплыла до первой кочки, пролезла, переваливаясь с боку на бок, через траву, через вторую кочку и уткнулась носом в мой сапог. Я подхватил ее, она тяжело дышала и роняла голову. Было видно, что она устала очень сильно.
Я положил ее в пакет и налег на педали велосипеда. Жена неодобрительно посмотрела на меня, но ничего не сказала. Я положил котенка рядом с кошкой. Котенок почти не шевелился. Кошка понюхала его и, учуяв чужой запах реки, оттолкнула. Но котенок очнулся и пополз к ней. Тогда кошка обнюхала его более тщательно и, признав, стала облизывать.