* * *
Когда к вагонной маете
с просторов задымивших
по снегу выбежит артель
заснеженных домишек,
ловлю дымков морозных весть,
загадкой беспокоим:
какие люди ходят здесь
и чем дышать легко им.
Но, порывая с чьим-то днём,
во тьме грохочет долго,
и средь лесных и снежных дрём
опять огни посёлка.
И сколько вновь предлогов есть
сойти, где их зарница,
судьбе моей остаться здесь,
душе моей зарыться.
1953
Город
Окаменевшею грядой
минувших тщет и доль
он виден с площади любой
и поперёк и вдоль.
Когда сравняют звёзды счёт,
мне слышится подчас,
как в нём симфонией растёт
мистический экстаз.
И он спешит захолодеть
в бесстрастии колонн.
И суетящихся людей
не замечает он.
И в этой уличной волне
моих забот струя.
Нет сходства с городом во мне,
его не стою я.
1953
Пригород
Здесь кольца последних трамваев.
Здесь ранний отход поездов..
Здесь ширится, в город врываясь,
разбег пустырей и садов.
Над их зеленеющей кромкой,
над серым раздольем озёр
людьми измельчён и искромсан,
усеян и смят кругозор.
И взора куда ни бросал бы,
внизу, где пестрит и мельчит,
толпясь, вперемежку, как залпы,
поляна вздымает мячи.
Я еду на эти высоты
забыть и забыться в толпе.
Но пригород до горизонта,
до края грустит о тебе.
1950
Дом
Он также и стоит, открытый
пожарам зорь и ливням гроз,
в плену заборов и калиток,
под стражей сосен и берёз.
Случайным дачникам доверив
свой обновляемый уют,
он обречён, открыв им двери,
смотреть, как дремлют и снуют.
И отразив зрачками окон
далёкий берег и леса,
он вечерами одиноко
чужие слышит голоса.
Но в забытьи ему приснится
другой июль, другой денёк.
Не ты ли лёгкая, как птица,
легко взбегаешь на порог.
Вдали простор речных излучин,
светлея, встряхивает сон.
Он голосом твоим озвучен,
разбудоражен, потрясён.
Овеян свежестью сосновой,
к нему ласкается денёк.
Но дом опомнился и снова
Непоправимо одинок.
И вновь безмолвствует, покорен
теченью буден день за днём.
И вновь утаивает горе
и мне лишь рассказал о нём.
1950
* * *
Глаза ладонями прикрою,
чтоб увидать ещё ясней
над засыпающей рекою
холсты туманов и теней.
Немые сосны из расщелин
вздымались, тени разбросав,
и отблески зари вечерней
в твоих погасли волосах.
И в миг, когда случайный ветер
умолк на дальнем берегу,
я понял вдруг, что этот вечер
не позабуду, не смогу.
Что вечно берегам покатым
тонуть в туманах и в лесах,
и угасать лучам заката
в твоих прозрачных волосах.
1950