Резкий писк будильника прошил его мозг несколькими последовательными уколами. Было еще темно, за окном валил снег. Сознание тут же отключилось обратно, и почти сразу новая серия писков. Он выполз из-под одеяла и наступил на ледяной пол. Его тело тут же пробрал болезненный озноб. Подрагивая, он вышел в коридор. В просвете кухонного окна на табурете сидела женщина в мятом халате и с растрепанными волосами. «Добрутро», - пробубнил он. «Доброе», - ответила женщина, продолжая смотреть отсутствующим взглядом на стену с отслоившимися обоями. Ворона с карканьем сорвалась с козырька над окном и, шумно хлопая крыльями, полетела куда-то вниз.
Яркий свет в ванной резал глаза. Он умылся, попеременно щурясь то одним, то другим глазом. Пошатываясь, вышел из ванны и побрел в комнату.
-Куда пошел опять? Стынет все! – раздалось из кухни.
Он сел за стол. Мать стукнула перед ним полным стаканом с водой:
- На, пей.
- Да я не хочу сейчас.
- Что ты опять с утра начинаешь? Я в журнале статью читала – надо пить обязательно перед едой. Два стакана. Давай-давай. А то гастрит есть, язву наживем. Будешь как твой папашка с животом бегать потом. Я с тобой носиться не буду.
Она нависала над ним с графином воды. Он нехотя выпил стакан, она тут же наполнила его заново. Экзекуция повторилась.
- Ну вот, остыло теперь все – заключила она, потрогав его тарелку с кашей.
Одевшись, он вышел в прихожую и стал доставать ботинки.
- Нет, вы посмотрите на него! – раздался голос, наблюдавшей за ним из проема своей комнаты матери. – Ты на градусник смотрел вообще? Ну-ка давай свитер быстро одевай. И штаны что ли не поддел? Нет, ну совсем ума нет.
- Жарко же будет… - попытался возразить Егор
- Ты мне с утра уже все нервы измотать решил?
Спорить не было ни сил, ни времени. Егор быстро переоделся под хмурым взглядом матери.
Люди с валившим паром из землистого цвета губ тягучей массой набивались в автобус. Поток подхватил Егора и, основательно сжав его, отнес в середину салона. Запах застоявшегося перегара перемешивался с запахом дешевой кожи и изредка разбавлялся отработанными кишечными газами.
Он шел по грязным колеям, оставленными длинномерами в сером снегу нечищеной дороги. Вот за углом железная глухая калитка со звонком. Охранник возится с той стороны и с лязгом и скрипом открывает дверь. «Ааа, явились - не запылились, - он обнажает золоченые коронки, - здраситя, здраситя. Начальство никогда не опаздывает, оно задерживается». Несмотря, на то, что эту шутку он повторяет каждый раз каждому опоздавшему, кроме, разумеется, самого начальства, у него начинает вздрагивать огромный живот, он смеется и икает одновременно. Егор протискивается между рамой калитки и пузом охранника натужно улыбаясь. Охранник с характерным звуком сплевывает на снег и начинает с еще большим лязгом, чем прежде, закрывать дверь.
По обледенелой лестнице он поднимается в коморку, служащую офисом.
«Слышь, ты где там ходишь сутра пораньше? – сально улыбается его коллега. – Тут тебе названивает сутра. Этот, как его там. Я вот записал, на». Он протягивает бумажку со сложной не русской фамилией и телефоном. Это клиент, которому Егор отгружал товар на прошлой неделе. Ничего хорошего это все не значит, особенно сутра.
-Аллоэээ, дорогой, да, – в трубке звучит характерный акцент, – ты минэ скажи, уважаемый, почему мине 2.20 пришли панели виместо 2.50, эээ?
-Гм, надо проверить по счету, подож…
-Что ты там проверять собрался, лее, – на том конце провода уже не пытались сдерживаться, – вот счет передо мной. 2.50 там, дэээ. А в товарной 2.20.
Ошибка потихоньку проясняется. Когда пришел этот большой по меркам их конторы заказ, заказчик - представитель гордых народов кавказа - отчаянно торговался, и руководство, боясь упустить заказ, дало распоряжение выставить счет с черной базы, исключив из него НДС, а отгрузку провести по белой , как перевод между складами. В результате всех этих махинаций Егор просто ошибся, когда вручную перебивал заказ из одной базы в другую. Да, стоило, конечно, сверить сумму перед отгрузкой, но запускать одновременно две базы на и без того подвисающем стареньком компьютере тогда очень не хотелось…
- Ты минэ скажи, минэ что щас дэлат, э? Минэ объект сдават на следующей нэделэ. Зыначит, давай, леее, штобы к концу нэдэле этой у минэ было все. Давай, дээ, как хочешь.
Возня пяти паллет туда-сюда из Ставрополя – это примерно его месячная зарплата с бонусами. Но самое плохое в том, что сей товарищ прав – объект он на следующей неделе не закроет. И через две недели вряд ли. Во-первых, никто не отгрузит правильную партию, пока на склад не вернется возвращаемая. Иначе есть неиллюзорный риск не увидеть ни ту, ни ту. Во-вторых и в главных нужной партии просто нет – ее успели уже продать. Ситуация складывалась патовая. В принципе, можно было уже вставать и уходить – ближайшие пару месяцев он будет работать бесплатно, а каждый его день будет начинаться с интересного разговора с представителями малых народов Кавказа. Но что скажет мать, если он так заявится посреди дня домой? Нет, надо все обдумать.
- Ну ты че залип – коллега одной рукой держал телефон, другой что-то быстро стенографировал – там уже заявок на сайт насыпалось – разгребай давай.
На обед он решил съездить в торговый центр: благо автобусы днем ходили полупустые, а кислый запах из местного пищеблока промзоны не предвещал ничего хорошего.
«Станция «Университет», - раздалось из динамиков. В салон насыпалось несколько молодых людей и девушек, которые распределились группками по салону, оживленно болтая и хихикая. Его внимание привлекла девушка, зашедшая последней: правильные черты лица, которые казались совсем еще юными, но, дополняемые строгой одеждой, выглядели в то же время вполне женственными. Взгляд спокойный, слегка отрешенный. Темные, слегка вьющиеся волосы спадали блестящими волнами на серое приталенное пальто. Она явно ехала одна и села в стороне от шумных компашек.
«Надо бы попробовать», – подумал Егор – «Но в автобусе, пожалуй, слишком шумно, да и смотрят все. Ну вот, если она выйдет на моей остановке, тогда пожалуй…»
Так и случилось. Девушка подошла к дверям одновременно с ним. Он почувствовал, как волны непонятного страха накатывают, наполняя его грудину гулкими тяжелыми ударами. Они вышли на улицу, он держался чуть сзади. Так, надо сосчитать, раз, два, три…
- Привет! – он зашел сбоку.
- Я Вас не знаю, – сухо сказала девушка.
- Ну, это легко исправить – меня Егор зовут, а Вас?
- Я не знакомлюсь, у меня молодой человек есть, – девушка ускорила шаг.
- Ну и что. Мало ли у кого что есть. У меня вот кот, например, есть, – соврал он.
Девушка окончательно оторвалась и быстро перешла на другую сторону улицы.
«Кот, бред какой-то», – подумал Егор, пытаясь успокоиться после полученного стресса.
Остаток дня он провел в конторе. В спертом воздухе, выжигаемом дешевыми обогревателями, становится нестерпимо душно, глаза слипаются, хочется спать…
- Ну что жарко тебе было? – мать встречает его в дверях.
- Вообще-то, да.
- Ага, жаркий нашелся какой. Завтра вон похолодание обещают. Лыжные штаны оденешь понял?
-Угу.
-Во, а то ходит налегке, как зяблик. Иди за стол, стынет опять все, что ты еле ходишь, как старик, прости господи. Ой и штож с тобой делать, все люди как люди, а, – машет рукой и уходит на кухню.
Денек был паршивым даже в масштабе его не блещущей радостью жизни. Единственным способом расслабиться было сыграть пару партий в он-лайн стратегию. На заставке появился угрожающего вида орк с топором, компания для игры на европейском сервере нашлась быстро, и по мере того, как он отстраивал базу и общался с коллегами-игроками из Польши, тревожные мысли постепенно отступали, он погружался в мир, где от него многое зависело и его действия что-то значили.
- Что ты тут делаешь? Ты время видел вообще? Второй час! Тебе завтра вставать, ты каким опять завтра с утра будешь? – он вздрогнул от резкого голоса матери, стоявшей в проеме двери.
- Что ты тут опять сидишь? Я сейчас разобью твою эту машину, я тебя предупреждала!
Он судорожно встал, хотелось куда-то деться, испариться оттуда. Он сделал несколько неуверенных шагов к двери, но там с невротическим оскалом стояла мать, которая уже перешла на фальцет: «Да что же это такое, растила-растила, у всех дети, как дети, а этого ничего никогда не допросишься, придет, уткнется в свой монитор и сидит там, высиживает. Один такой был, папашка, теперь второй, окаянный. Ты мне скажи, ты извести меня хочешь? Ну скажи», - орала она, надвигаясь. Нужно выйти, на глаза попалась дверь на балкон, он открыл ее. «Ты что творишь? Ты видел сколько там градусов? С ума совсем выжил?» Его мысли понеслись очень быстро. Сейчас это будет легко. И даже как-то к месту. Он оглушен и загнан – ничего не почувствует. Еще не до конца уверенный, он встал на парапет и моментально поскользнулся на слое намерзшего снега. Холодный воздух, бешено ускоряясь, обдувал лицо. Дыхание перехватило, выбросившийся адреналин моментально отрезвил его. «Как? Все?», - неслось у него в голове. Скорость встречного воздуха стала нестерпимой, он зажмурился и сжался в комок. Сильный толчок сотряс его тело. Он инстинктивно открыл глаза и приподнялся с глубоким судорожным вдохом. Боли не было под ним было что-то мягкое. Снег же идет… Угодил в сугроб, но… Он ошалело оглядывался по сторонам. Это была просторная комната с панорамными окнами, в ней царил предрассветный сумрак. Почти вплотную к окнам стояли заснеженные ели. Что это за… Мысль прервал хрипловатый чуть тревожный женский голос: «Лис, ты чего? Кошмар?» Он повернулся и увидел, что рядом тоже привстала на кровати девушка. Та самая из автобуса. Он только и смог, что выдохнуть. Она слегка нахмуренно, но нежно смотрела него.
Так. Предсмертная галлюцинация. Картина складывается – он упал в снег, поэтому удар был мягким. Но высота падения – 12 этажей, поэтому наверняка получил кучу закрытых травм. Сейчас его мозг в болезненной агонии проматывает воспоминания, причудливо тасуя и перемешивая их, помещая случайно виденных и запомнившихся ему людей, в какие-то места, возможно, виденные им где-то в фильмах или на картинках. Смуту в стройную логическую цепочку опять внесла девушка – она быстро поцеловала его за ухом и стала лениво перебираться через него. Ее прикосновения были настолько реальны, и она была настолько не полностью одета, что мысли опять перепутались, и их пришлось собирать обратно по непослушным крупинкам, как ртуть из разбившегося градусника . Так все, ладно. 12 этажей, шансов, естественно, никаких; слава богу, нет боли. Надо просто расслабиться и подождать, пока сознание погаснет, и лучше ни о чем не думать. Он распластался на кровати или сугробе – он не знал точно - и закрыл глаза. Постепенно темнота стала накатывать волнами, он уже почти забылся, как почувствовал, что кто-то тянет его за руки.
- Эй, соня, кофе готов, - она успела одеть легкий халатик, сквозь который просвечивалось черное белье, простое, но идеально подогнанное по размеру. И снова прикосновения показались настолько реальными, что моральных сил сопротивляться не было. Да и смысла особо не было. Кофе так кофе. Он прошлепал по теплому полу в соседнюю комнату, где посередине стоял остров с барными стульями и кофемашиной. Кофе не был ни горячим, ни горьким, он его почти не чувствовал. Значит, галлюцинация притупляется. Вполне возможно, подумал он, что это никакой не кофе, а у него просто горлом идет кровь и стекает красным ручейком, растапливая рыхлый снег, оставляя на нем красные болотца.
- Лис, ты бы поторопился, там вон сколько снега намело - долго ехать придется. Я поставила машину на прогрев, - она залпом допила кофе, сжимая чашку двумя руками.
-Ладно, я спать, – сладко потянувшись, она неслышно проскользила на мысочках в спальню и забралась под одеяло. Он по инерции пошел за ней. Остановился в дверях и невольно залюбовался очертаниями одеяла, укрывшего молодое стройное тело. Он вспомнил, что где-то читал про то, что, если иллюзию никак нельзя отличить от реальности, то это и есть реальность. Так, в общем-то, а что если… Ну, ведь, один раз живем, вернее, вообще почти и не живем уже… а они по сценарию этой иллюзии явно живут как парень с девушкой… так и почему бы… Он вздрогнул от прилетевшей ему в грудь подушки: «Хватит на меня пялиться, как голодный кот на сметану».
– Я, эмм, не, эээ.
– Да-да-да, – ехидно поддакнула девушка.
«Как легко его, оказывается, смутить даже во сне», - подумал он и поспешил выйти. В простенке между спальней и гостиной он только сейчас заметил узкую гардеробную. Он зашел и машинально взял какую-то одежду наугад. Он уже не был уверен в иллюзорности происходящего, и сидеть в чужом доме со спящей чужой девушкой ему показалось небезопасным. Он вышел на заснеженную улицу. Это была тихая улочка какого-то коттеджного поселка. Небольшие аккуратные домики ютились друг к другу, но в то же время были грамотно расположены, так, что у каждого имелась лужайка и парковочная площадка. На площадке стоял заведенный белый кроссовер. Он вспомнил, как в детстве отец пару раз учил его ездить на своем «Ижике». Уроки вождения давались с трудом – удержать карбюраторный движок на нужных оборотах была сложноватая задачка для неуклюжего 10-ти летнего парня. «Эх ты, бестолочь», - говорил ему отец после того, как двигатель глохнул, - «ну-ка выметайся, доходяга». Он пошел пешком вдоль улицы, но, пройдя пару домов, понял, что идти придется очень долго, и был, надо сказать, не май месяц. Он вернулся и решил погреться в машине. В машине было тепло и уютно, из колонок играл джаз. Как только он сел за руль, произошло странное – он автоматически выжал тормоз и включил переднюю передачу. Как будто так делал уже много лет каждый день. «Хм, ну раз так…», - он осторожно вывел машину на улицу и не спеша поехал в выбранном наугад направлении. «Соединение со спутниками установлено, выберите пункт назначения», – на дисплее всплыли кнопочки «работа», «дом», «спортзал» и еще какие-то адреса. Так, посмотрим… Работа должна быть, скорее всего, в городе, там можно будет хоть как-то разобраться с происходящим. Навигатор выстроил маршрут к кварталу переделанных под лофтовые офисы цехов. Он знал этот квартал – оттуда можно было на автобусе доехать до его дома. О том, чтобы поехать домой на чужой машине, у него мысли не возникало. Ладно, там можно оставить машину на парковке и поехать домой. Он почему-то был полностью уверен, что все ответы на ситуацию выяснятся, если он попадет домой.
По дороге его сомнения по поводу его теории о галлюцинации стали нарастать. Слишком все реалистично прорисовано. Все знаки стоят в нужных местах, показания навигатора полностью совпадают с местностью, все машины, движущиеся на встречу, имеют уникальные номера, разные марки и водителей. Мозг просто не мог бы сотворять все это налету с такой скоростью. Значит… значит… Ни одной правдоподобной догадки просто не оставалось. Не мог же он выпасть из окна, потом жениться, купить дом, машину и ни черта не помнить.
Несмотря на снегопад, дорога заняла не так много времени. Вот парковка с автоматическим шлагбаумом. Сейчас он оставит машину.
- Егор Дмитриевич, Егорка!
Какой-то молодой человек энергично протискивался между машин по направлению к нему.
- Как хорошо, что я тебя перехватил! – он уже крепко тряс его руку. – Тут такое дело, там шведы на прошлой неделе бриф прислали, Комаров сидел-сидел, делал-делал, и у него не приняли. Ты бы, может, глянул, поправил бы?
Шведы, брифы, Комаров – единственное, что он понимал, что если убежать прямо сейчас – это вызовет ненужные подозрения, так что лучше сделать это незаметно, а пока постараться не отсвечивать и не привлекать лишних вопросов.
- Ну, хорошо, – натужно улыбнулся Егор.
- Ну и отлично, у меня с собой, – он хлопнул по папке, – пошли к тебе.
Егор предусмотрительно пропустил его вперед и шел за ним. Они поднялись на третий этаж, прошли через полупустой офис с высокими потолками и зашли в закуток, отгороженный массивной колонной и стеклянной перегородкой. На огромном стеклянном столе стояло два больших монитора, и были разбросаны пластиковые макеты самых разнообразных и изощренных форм. На стене за столом висело несколько сертификатов на иностранном языке.
- Вот, – молодой человек распахнул папку с эскизами.
«Ну, конечно, это не годится, - подумал Егор, – линии перенапряжены, общая форма не читается, эргономика так себе». Он и сам не заметил как в это время водил карандашом, уверенными линиями и штрихами доправляя самые проблемные места.
-Вот, это другое дело, – явно обрадовался человек за его спиной, – значит, давай, будь другом сделай сегодня модельку, а всю твою текучку я Комарову скину.
Молодой человек ушел в общий зал и расположился с ноутбуком за одним из пустующих столов. Пройти к выходу незамеченным не представлялось возможным. Надо подождать.
От нечего делать он включил компьютер и, пока тот загружался, принялся рассматривать стол. Его внимание привлекла фотография: с нее радостно улыбались два человека в возрасте. Стоп, да это же его родители. Но в этом возрасте они уже должны были быть давно разведены, да и до развода они друг друга на дух не переносили, а тут, на тебе, стоят обнимаются, как будто никогда не упрекали друг друга во всех смертных грехах и в разрушенной жизни друг друга.
Сидеть без дела было неудобно, и он стал рыться в компьютере. Кроме стандартных программ был какой-то странный ярлык с головой носорога. Это была программа для моделирования. Для вида он решил попытаться что-то нарисовать – сегодня он, конечно, не закончит, но, хотя бы, скажет, что начал. Начав водить курсором по меню программы, он заметил странное чувство, что, как только он хотел сделать какое-то действие, он тут же безошибочно кликал нужную кнопку и выполнял необходимое построение. Словно бы наработанная годами мышечная память вела его руку. Время за работой шло незаметно, и часов через пять все было готово. Что делать дальше, он не знал – молодой человек все еще сидел на своем месте, а он даже не знал, как к нему обратиться и сказать, что он закончил. Он посидел еще час, имитируя деятельность и бесцельно тыкая кнопки.
«Ну как там у тебя?» - всплыло окошко с коротким письмом. «Готово», - так же лаконично ответил он. «Отлично, сохраняй, я возьму из твоей папки». Через пару минут молодой человек быстро собрался, приветливо помахал ему рукой через стекло и был таков.
«Теперь можно», – подумал Егор. Хотя в офисе оставалось еще пару человек, они не обратили на него внимания, когда он прошел к выходу.
На автобусной остановке собралась угрюмая очередь из работников окрестных заводов. Через пару минут, пыхтя и подрагивая, подкатил забрызганный снежной грязью автобус.
Егор понимал, что этот потрепанный пазик, переполненный уставшими людьми с остекленелыми глазами, обязательно отвезет его к прежней жизни. Он не знал, хотел ли этого, но машинально двигался в тягучей очереди.
Приторная липкая мысль протекла в поток его сознания: та девушка, она ведь и не подозревает, что он - это не он. И, если он будет достаточно осторожным, то за один вечер она его точно не раскусит, а дальше будет ночь на большой постеле в уютной спальне…
- Жули ты встал, проходи, ля, – замершего на ступеньках автобуса Егора стал пихать в спину стоящий за ним рослый мужчина в потрепанной кожанке.
Егор резко развернулся и, оттолкнув его, выбрался из автобуса.
- Уу, наркоман скребучий, – мужчина основательно толкнул его в ответ.
Приобретя таким образом ощутимое ускорение, Егор быстро зашагал обратно к парковке.
- Привет, Лис! – девушка радостно повисла у него на шее. – Как день?
- Привет, эээ, – он запнулся, вспомнив, что не знает, как ее зовут, а называть зайкой, он разумно не стал, подозревая, что в ходу вполне могло быть какое-то более оригинальное уменьшительно-ласкательное обращение, – нормально, это, в общем.
- Опять витаешь где-то? – она потрепала его по волосам. – Пошли ужинать.
- А со мной сегодня, представляешь, какой-то ненормальный хотел познакомиться. Про кота своего стал рассказывать – еле отделалась, - рассказывала она, расставляя тарелки и доставая что-то вкусно пахнущее из духовки.
«Могла бы и повежливее, дура ты эдакая», - чуть было не вырвалось у него, но он вовремя натужно улыбнулся и сказал: «Забавно».
- Ну, чем после ужина займемся? Только не говори, что опять работать будешь, – слегка нахмурилась она.
- Да, пожалуй, не буду. Можно кино посмотреть, – наугад предложил он
-Ура, чур я выбираю, - ее пальцы уже проворно перебирали кнопки на пульте от плазменной панели.
Он проснулся, когда зазвучала музыка в титрах. Она лежала рядом, уютно заснув у него на плече. Он взглянул на часы: было десять минут второго. Он окончательно понял, что это не сон, не галлюцинация – во сне нельзя было бы заснуть, а потом опять проснуться в том же сне. Внезапно его охватила забытая с глубокого детства распирающая и звенящая радость: завтра все это повторится также, теперь это его, все его. И так ли важно, в конце концов, как это все произошло. Он больше не будет искать ответов и объяснений. Ему захотелось стиснуть лежащую рядом девушку в объятьях и начать целовать, подхватить и кружить по комнате, но вместо этого, он осторожно взял ее на руки и понес в спальню, она сонно обвила его вокруг шеи. Успеется, все успеется еще, подумал он, чувствуя усталость. Тут он не сразу понял, что произошло. Его тело вдруг потеряло вес, он пошатнулся и стал терять равновесие. «Что это еще?» – его мысль прервал резкий толчок, который как бы происходил изнутри его тела. Зрение моментально исчезло, в ушах стал нарастать резкий звон. По всему телу изнутри стало разливаться что-то горячее. Через мгновение сознание ушло.
Раскрашенный в едкие цвета реанимобиль с эмблемой страховой фирмы на борту резко затормозил на сонной улице, подняв фонтанчик снега. Доктор – крепкий мужчина с начинающими седеть волосами – пару секунд всматривался в остекленелые зрачки совсем еще молодого человека, лежащего без признаков жизни на пороге спальни. Интересный случай – внезапная остановка сердца без каких либо видимых причин. Как бы то ни было, по всем признакам мозг был мертв, и сделать уже ничего было нельзя. Он молча достал свидетельство о смерти. Бледная девушка, все это время, чтобы не мешать, стоявшая возле стены, закрыла лицо руками и осела на пол.
Примерно в это же время во двор-колодец между панельными высотками, насилу лавируя между кое-как припаркованными машинами пробиралась потрепанная газелька с красным крестом. Грузная женщина-фельдшер, неуклюже спрыгнула с высокой подножки и подтянула за собой из салона грязный чемоданчик. Она вскольз взглянула на останки, раскиданные по тротуару, и стала набирать в шприц валиум для захлебывающейся в истерике прямо в сугробе женщины.