Алексею Ольгину
Сосед мой страдал редкой формой клептомании: воровал пепельницы в ресторанах, хотя сам не курил.
Зайдёт, бывало, в приличное заведение, закажет что-нибудь несущественное, наподобие кофе со сливками, а потом незаметно прикарманит стеклянную безделушку. Разумеется, более двух раз в один ресторан ему заходить не удавалось.
Несмотря на близкое соседство, были мы с ним в хороших отношениях, даже иногда наносили визиты. Однажды привёл он меня в святая святых и продемонстрировал свою ворованую коллекцию. На полочке стояли два десятка однотипных стекляшек, но сосед про каждую из них рассказывал с гордостью:
– Вот эту я взял в «Центральном», ничего особенного. А эту – в «России», незадолго до того, как её разрушили. Раритет! Вот эта пепельница – из «Метрополя», смешная история вышла тогда…
И он подробно рассказывал особенности «взятия» каждой стекляшки.
– А вот это – чеховская пепельница.
Тут я очнулся:
– Почему чеховская?
– Эту я взял в городе Чехове, в командировке.
Он что-то рассказывал, но я перебил:
– Слушай, а подари мне вот эту, чеховскую.
Сосед замялся:
– Зачем она тебе, ведь ты не куришь?
– Но я же немножко писатель.
– А когда у тебя День рождения?
– В прошлом году был.
…Теперь, когда ко мне заходят случайные писатели, я с гордостью снимаю с полки стеклянную реликвию и сообщаю:
– Вот это – чеховская пепельница!
В ответ на недоуменные взгляды верчу её в руке и говорю:
– А попробуйте-ка сочинить про неё рассказ!