Посвящается памяти моего отца Хисметова Фаткула Арифовича.
Воспоминания, записанные мною за месяц до его смерти.
Война. Отец ни секунды не сомневался, что СССР победит в этой страшной бойне.
Попав в зону боевых действий, он постоянно испытывал полнейший дискомфорт и постоянный голод, к которому привык ещё с детства. Тяжелое крестьянское детство в Поволжье и невероятная жажда знаний, которую я редко встречала в людях в такой степени развитой, уже в юности сделали из него воина.
Он привык терпеть, прощать и очень много работать. Я всегда удивлялась его необыкновенно высокой нравственности, честности и необычайно развитому чувству долга. Его высокая моральная стойкость и невероятное стремление к справедливости всегда восхищали меня. Откуда это в простом деревенском пареньке? Он с отличием окончил среднюю школу, работал с невероятным рвением учителем математики в старших классах средней школы, с отличием окончил артиллерийское училище. И после училища, необстрелянный попадает в такое страшное пекло войны – Волховский фронт. Как он смог выжить там чисто физически в страшные морозы, голодный, немытый, под постоянным обстрелом противника, которого видел на позициях невооружённым взглядом. Их часто разделяли только непроходимые топи. Папа ещё раньше рассказывал всем в Тригуляе, что где-то до 50-х годов его раздражал звук губной гармоники, который постоянно преследовал его под Ленинградом. Что не помешало ему затем купить мне в подарок дорогую ГДР-ую губную гармошку в 1956 году. Правда, играл больше на ней покойный Вадим Кузнецов.
Ну что же, приступим к воспоминаниям.
Вероятно, историки в написанных мною воспоминаниях найдут много неточностей, возможно, даже ошибок, но я начну изложение рассказанных отцом фактов с того обзора, что дал мне папа кратко о Ленинградской области с начала войны.
Ледогорский монастырь города Пскова…
Там был расположен штаб фашистской группы «Север». Оккупанты планировали к осени расположиться в Ленинграде, так как руководителем этой компании являлся прославленный человек – Вильгельм Фон Лейб, сильнейший в мире стратег обороны. Для меня только кажется странным одно обстоятельство: зачем для захвата такого заболоченного района, который сама природа уже охраняла, был назначен сильнейший стратег обороны?
Большинство же командиров Советской Армии – недавние выпускники училища. Мой папа тоже окончил ускоренный курс Пензенского артиллерийского училища. Кроме того, как рассказывал папа, Ленинграду угрожала с севера Финляндия, которую нам не удалось победить в недавней войне.
Маршал Маннергейм – яростный антибольшевик (22 июня 1941 года Финляндия объявила СССР войну).
То есть угроза со всех сторон. Десятки тысяч жителей Ленинграда рыли окопы. Жданов Андрей Александрович в момент начала войны отдыхал с семьёй в Сочи. В июне 1941 года он прибыл в Ленинград прямо из Сочи, не заезжая в Москву. Жданов расценивал это назначение в Ленинград, как опалу, так как всё время искал в Германии союзника.
200 тысяч собирающихся оборонят город – ленинградцы-ополченцы. Инженеры, техники, учёные, студенты, профессора вышли защищать город после двухнедельных курсов военной подготовки. И что очень удивило многих – им это удалось: на Лужском рубеже немцы впервые перешли к обороне (город Луга). Ополченцы и пехотинцы регулярных войск останавливают немецкие танки-«Тигры». В Сольцах ополченцы и пехотинцы собрались с духом и остановили корпус Манштейна. Если Климент Ефремович Ворошилов, командующий Ленинградской обороной в полной растерянности, то танк «Клим Ворошилов» буквально приводит в панику немецкие войска. Его броня почти непробиваемая. Фон Лейб вынужден бросить силы на освобождение корпуса Манштейна из окружения. Через четыре недели стало ясно, что Ленинград это надолго. Легендарный пулемёт Дягтерёва, который в Финляндии ещё вовремя локальной войны признан лучшим в мире, очень помог отбиваться от противника защитникам города. Но силы защитников и наступающих не равны.
120 километров фронта невозможно удержать своими силами. Слишком большая протяжённость и в тоже время мало людей даже на случай, если их не будут убивать…
Ставка требует: «Ни шага назад!!!». Выборг занят финнами. Старая Русса, Новгород, Чудово 1, 2, 3 августа отдаются фашистам с большими потерями с нашей стороны. 2 сентября взята Мга. Ленинград в блокаде. К 1 сентября финская граница соответствует черте 1939 года (от моря до моря – от Финского залива до Ладоги). По реке Сестре проходила старая граница между государствами. И финны восстановили её к началу осени. Но вдруг неожиданность, очень важная для защитников Ленинграда. 3 сентября и 14 сентября пришли донесения: «Солдаты-финны готовы защищать родину, но не готовы воевать на чужой земле». В сентябре фашистами был взят Таллин. Военный Морской флот не был готов к быстрой сдаче города. 28 августа расстрелян – ошибка командующего Балтийским флотом. Корабли сгрудились и стали просто мишенью для вражеской авиации. И как результат жуткие, ничем не обоснованные потери: 65 кораблей потоплено, 12 тысяч моряков и офицеров спасено, 10 тысяч человек осталось в водах, 20 тысяч человек попало в плен. Военный Морской флот практически перестал существовать. К началу сентября половина состава наших войск уничтожена. С 6 сентября Гитлер считает Ленинград второстепенным городом. Главная цель для него теперь Москва. Но и Ленинграду помощи ждать неоткуда. Все силы Советской Армии тоже стянуты к Москве. 15 сентября сдана Стрельна. Ильеши защищали зеки, находившиеся там в тюрьме: атаку сдерживали, не покидая позиций, оборонялись вместе со своей охраной. Во время обороны Ленинграда устанавливались рекорды Гиннеса. Колобанов Зиновий Григорьевич в финскую войну получил звание «Героя Советского Союза» за прорыв линии Менергейма. Этого звания его лишили за братание с финскими солдатами после прекращения военных действий. Ни советские, ни финские солдаты не знали языка противника. Они просто обменялись рукопожатиями, поменяли сигареты на махорку. Больше ничего не было. Только Зиновий Колобанов после этого был отдан под трибунал и помещён в застенки. Началась война. Колобанова выпустили из заключения в звании старшего лейтенанта. Подразделение, которым командовал бывший «Герой Советского Союза», находилось около покинутой птицеферме. Солдаты поймали бегавшего около оружия гуся и сварили его в ведре, а потом съели и так умело скрыли стволы своего орудия, что наступавшие немцы его не обнаружили до конца боя, а потом подбили рекордное до сих пор количество танков. Бой продолжался полтора часа. 22 танка подбиты. Никаких потерь со стороны Советского военного подразделения не было. Зиновий Колобанов получил за это сражение только орден «Красного Знамени». Хотя любая другая страна дала бы своим воинам за этот подвиг высшие награды. Но Колобанову, как разжалованному и сидевшему офицеру, высшая награда государства не могла быть дана ни при каких условиях. Но папа был совершенно уверен, что Колобанов не расстраивался из-за этого, так как люди не думали о наградах. Для каждого бойца была одна цель – любыми средствами задержать врага.
Ещё одно неожиданное обстоятельство спасает Ленинград. Линкор «Марат» не успели спустить на воду. И теперь он с суши защищает Ленинград из своих орудий. Гитлер в бешенстве обещает, что линкор «Марат» закопает в землю. Но линкор «Марат» обычными снарядами не разбомбить. И, конечно, он находится под постоянной бомбёжкой авиации. И лучшему лётчику фашисткой авиации Руделю удаётся сбросить на линкор тысячекилограммовую бомбу. Сразу погибают на линкоре 600 человек. А что творилось на Пулковских высотах, участники боёв папе потом и не пытались словами описать весь кошмар, который происходил там из-за постоянных бомбёжек. Там не осталось ни одного строения, ни одного дерева. Выжжена была вся земля. Но сдавать их было нельзя ни в коем случае. Пулковские высоты небольшие, всего 75 метром, но они были последними высотами на пути к Ленинграду.
Осенью Сталиным в Ленинград отправляется правительственная комиссия в составе: Молотова, Маленкова, Косыгина, чтобы срочно была выработана хоть какая-то тактика военных действий. Ворошилов – сам очень храбрый человек, но боялся лично принимать решения, поэтому у командующего Ленинградским фронтом начались сплошные заседания и бесполезные дискуссии, а кольцо блокады уже замкнулось. Шлиссельбургский замок в руках фашистов. Немецкий фельдфебель установил на цоколе замка флаг с фашисткой свастикой. Но неприступным бастионом становится Орешек.
Ноябрь. Героическая оборона крепости Орешек вдохновляет защитников Ленинграда. Крепость Орешек является для фашистов крепким орешком.
Шлиссельбург сдан. Советские войска отступают к Пулковским высотам. Отступление происходит по очень неудачной дороге – траншее, которую буквально расстреливают немцы из огнестрельных орудий в упор, а авиацией сверху. По траншее по мёртвым телам отходят бойцы, таща по погибшим телам товарищей свои пулемёты, не имея никакой возможности обороняться наземными средствами. В Ленинграде собираются деморализованные моряки и солдаты.
В Ленинград почти секретно прибывает новый главнокомандующий Ленинградским фронтом 49-летний Георгий Константинович Жуков. И он жёсткостью, жестокостью и строжайшей дисциплиной налаживает оборону в почти деморализованном городе. Потому что положение в Ленинграде почти безнадёжное. Два фельдфебеля и лейтенант немецкой армии останавливают на конечной остановке трамвай и даже собираются проехаться на нём по городу в районе Кировского завода. А Рогатка ближе всего к Ленинграду. И немцы уже там. У Ленинграда никаких шансов. Бодаевские склады разгромлены. Дети собирают обломки сахара под непрерывной бомбёжкой…
Жуков принимает экстренные меры. Балтийский флот реорганизуется в шесть бригад. Начинается мужественная оборона Пулковских высот. Отстаивают до последней капли крови Лигово, Урицк, Колпино, Пушкино.
А на Вороней горе немце видели уже Ленинград как на ладони. Всего 20 километров до него.
В Ленинградской битве сложилась очень оригинальная ситуация. Встретились, столкнулись лбами два выдающихся военачальника: Жуков, лучший специалист в тот период по нападению, и фон Лейб, лучший специалист по обороне. Только Жуков защищал город, а фон Лейб пытался захватить его. Гитлер в связи со сложной обстановкой под Москвой собирается забрать у фон Лейба часть дивизий. Фон Лейб откладывает передачу танков и решается предпринять новое наступление. Но город был готов даже к уличным боям. А защитники Ленинграда совершают всё новые и новые чудеса. Советским войскам удалось форсировать Неву на одном из участков маленький участок земли и закрепиться там. Невский пяточек – маленький участок длиной от 2-х до 3-х километров и шириной 600 метров в глубину. В начале операции только первой группе удалось переправиться через реку. Из 300 человек осталось в живых 6 человек. Но наши войска закрепились там прочно. Там были юнги с острова Валаама. Немцы прозвали наших морских пехотинцев «Чёрная смерть». Это подразделение было смешанным десантом из моряков и ремесленников. Десант держался с 3 по 15 октября. Погибло более 1000 человек. Было убито 10 человек на один квадратный метр.
Положение ленинградцев было трагическое. В октябре были съедены кошки и собаки.
С 17 ноября начинаются массовые голодные смерти. Нет света. Для снабжения города были использованы только 50 самолётов «Дуглас». Каждый перевозил 1,5 тонны груза. Но разве этим накормишь многомиллионный город. 8 ноября немцы берут Тихвин. (Интересный факт. Пока в церкви находилась икона «Тихвинской Богоматери» ни один снаряд не попал в здание. И только после того, как икона была вывезена в Германию, в церковь стали попадать снаряды и бомбы. Ни один снаряд не попал и в Ленинградскую синагогу).
16 ноября немцы форсируют Волхов. Штаб 4-й армии чудом избежал плена. Командование 4-й армией возлагается на опального, сидевшего в застенках Мерецкова. В финскую войну командарм Мерецков прорвал линию Маннергейма. Весь свой опыт он применяет для остановки вражеских войск. Мерецков грамотно руководит боевыми действиями в 4-й армии и как-то налаживает оборону на этом участке. Под Тихвином 61-й французский полк. Он устремляется на соединение с финскими войсками. Но Мерецков сдерживает их наступление. Ведь Астрача – последняя надежда, ещё 100 километров и немцы бы встретились с финнами. Кроме того, у немцев появляется ещё один противник – «Генерал Мороз».
30 градусов мороза в этих местах обычное явление природы. А зимой 1941-42 годов в этих местах морозы жестокие, до 50 градусов. Копать блиндажи невозможно, шалаши из еловых ветвей не спасают немецких солдат. Земляные укрытия, которые можно хоть как-то утеплять, рыть в такие морозы невероятно. МГ 34 – отличный немецкий пулемёт, но не для русской северной зимы. Он не пригоден для боевых действий в такие морозы. Чтобы им пользоваться, необходимо стрелять из него каждые полчаса. 8 декабря разведчики, а потом и войска берут Тихвин. Тихвин первый город поражения немецких войск. В январе 1942 года фон Лейб отправлен в отставку. В январе 1942 года предпринимается наступление советских войск с целью прорвать блокаду. Прорыв просто необходим. Голодают и жители города, и солдаты.. Зимой 1941-1942 года умирали в день до 4,5 тыс человек. Весной 1942 года смертность достигла максимума. Уже не было сил хоронить мёртвых. Кирпичный завод стал использоваться как крематорий. В 1942 году на Кирпичном заводе было сожжено 117 тысяч ленинградцев. Труппы складывали в вагонетки и в них же сжигались. Только 2,5 миллионов ленинградцев осталось в живых после пережитой зимы 1942 года в городе. Ладжскую дорогу жизни можно было в тот момент считать, как дорогу смерти. С 12 декабря 1941 года отложили эвакуацию.
Но подразделение 4-й истерзанной армии Мерецкова всё-таки продолжали делать попытки прорыва блокады и в декабре 1941 года и в начале января 1942 года.
Об одной из декабрьских попыток прорвать блокаду отец рассказал следующее: «Голодные, обмороженные, но не сломленные духом мы ринулись в наступление на нашем участке. Перед началом наступления я написал заявление: «если я погибну в этом бою – считайте меня коммунистом». Как разумный человек и кадровый офицер я понимал, что блокаду необходимо прорвать любой ценой, иначе и мы, и жители Ленинграда просто умрём от голода и холода. В результате артподготовки лёд над водой болота раскрошился и превратился в огромные глыбы, и плавал в воде, сталкивался и превращался в крошево, которое смешивалось с болотной жижей. Гать задышала. Фашисты были вынуждены принять навязанный им нашими солдатами рукопашный бой в ледяной воде, так как в результате артобстрела со стороны советских войск они оказались в эпицентре живого дышащего болота. По грудь в талой воде обе стороны бились на смерть. Когда бой начинался утром, было темно. Закончился он вечером также в полной темноте. Сопротивление фашистов было сломлено. Мы перебрались на узкую, чудом уцелевшую после бомбёжек полоску, которую ранее занимал противник. Больше половина состава нашей батареи при построении не обнаружилось. Было принято решение вернуться на прежние позиции к орудиям и при возвращении подобрать погибших и раненых. В полной темноте мы вытаскивали тела убитых и раненых. Среди убитых больше было немецких солдат. Мы вынуждены были доставать их тела из болотного месива, чтобы похоронить всех погибших товарищей. Тут же писались похоронные. Когда из талой воды мы достали последнего товарища и написали последнюю похоронку, я уже не мог стоять на ногах. Похоронили мы своих товарищей в той же жиже, где они сражались, как героев. Нарубив веток с чахлых уцелевших случайно деревьев, мы повались без сил на единственно сухое место на плацдарме – обледенелые труппы немецких противников. Через два часа солдаты моей батареи еле-еле отодрали меня от них, так как моя одежда была обледенелой и примёрзла к этой жуткой кучке мертвецов. В бой я вступил молодым романтиком. Когда меня отодрали от обледенелой массы мёртвых тел, я чувствовал мудрым и одновременно очень растерянным стариком. Не было сил двигаться, а я должен был опять командовать бойцами, которые наводили свои орудия для нового артобстрела. В этот день я понял очень главный аргумент для того, чтобы жить дальше – человеческие силы порой бывают неисчерпаемы».
Только 22 января 1942 года была разрешена массовая эвакуация.
В это время эту дорогу жизни через Ладжское озеро оборонял мой отец со своей противотанковой батареей. А по дороге жизни взад вперёд ездил отец моей подруги Леонид Тузов. Что он мог рассказать своим детям? Только кошмары и поэтому молчал. Уже на пенсии, незадолго до смерти он сказал: «Самое тяжёлое в этих рейсах было ехать по людям. Столько холодных трупов лежало на этой дороге жизни». Дядю Лёню знают многие жители Ульяновска. После войны до глубокой старости этот человек работал водителем «Скорой помощи». Он и в мирное время продолжал спасать людей. У него была прекрасная семья. Сам дядя Лёня был хорошим сыном, отцом, дедом. Все члены его семьи отличались исключительной порядочностью. Да, наверное, иначе не могло и быть, когда рядом с тобой такой добрый, честный, хороший человек. Мы до сих пор корим себя с подругой Людмилой Птицыной-Тузовой за то, что не познакомили своих родителей. Им-то уж точно было о чём поговорить…
Ленинградский и Волховский фронта, а также Северный флот постоянно устремлялись к Пскову, чтобы прорвать блокаду соединёнными силами. Но попытка голодных, истерзанных войск была тщетной.
К январю 1942 года Волховский фронт состоял из одной трети состава. Сейчас сложно представить, что такое был Волховский фронт по дислокации. Морозы, болота, мхи.
Я лично не представляю, как выжили эти люди, не знаю откуда у них взялись силы. И среди этих очень мужественных людей был и мой папа… Мерецков, командующий Волховским фронтом, недавно вышел из-за стенок. Он понимал, что за неповиновение приказу ставки в Москве ему пощады не будет. Так что наступление должно было начаться в массовом порядке, несмотря на то, что войска замороженные и голодные. Был приказ: в январе Ленинградский и Волховский фронта обязаны соединиться любой ценой. Любань – Волховский фронт. Это одно из жутких воспоминаний ВОВ. Гитлер был очень недоволен фон Лейбом, которого отправил в отставку. Но Карл фон Кюхлер, принявший в январе 1942 года командование группой «Север», постоянно приводит его в бешенство. Гитлер не может понять, как можно быть такими бездарными? Неужели нельзя сломить оборону этих голодных защитников, которые получают на морозе по одному сухарю в день. Но мало того, Мерецков организует наступление 23 февраля. Брошены все силы Волховского фронта. Каждому воину дают паёк: 5 сухарей, 5 кусков сахара, и 10 патронов. Волховский и Ленинградский фронта должны были встретиться в районе Любани и прорвать блокаду. В этом наступлении очень пострадала 2-я Ударная армия, под командой генерала Власова. Власов прибыл, чтобы принять командование армией, после ряда успешных операций (возможно, в этом и не было его заслуги… Но при его участии были выведены войска из кольца окружения под Киевом. При его участии был освобождён Волоколамск.) Но на Волховском фронте он повёл себя совершенно бездарно. Бойцы 2-й ударной армии были в ужасном состоянии. «2-я ударная армия умирая от голода, болезней потеряла большое количество солдат и офицеров. На 4 мая 1942 года в её составе было только 40 тысяч человек. Сам Власов с женщиной-медврачом сдались в плен, как утверждал отец, оставив армию без руководства. Один Мясной бор в истории ВОВ – одно из жутких мест. 40 тысяч человек под непрерывной бомбёжкой немецкой авиации двигались с непрерывными боями в неизвестном направлении. Бомбы летят в человеческий рост. Но чудо бомбы перестали взрываться. Болотная ряска их поглотила молча, иногда слегка побулькивая. И тут прозвучала команда. Какой-то полковник скомандовал: «Мы в окружении. Можно только оборонять занятые позиции. Продвигаться вперёд запрещаю. Кто надеется пробиться к своим за мной, направо!!!» И Мой папа решил не сдаваться обстоятельствам и пошёл за полковником.
Мясной бор. Даже название этого места кажется кровавым. Сколько человек пошло пробиваться к своим, папа не знал. Но вся его батарея подчинилась командиру и пошла за ним. Папа рассказывал: «Мы начали идти в 5 утра. Шли по пояс в воде, а потом по плечи. Весь путь был непрерывной рукопашной схваткой. Мы даже не боролись, а хватали друг друга за горло. Я лично не чувствовал дыхания смерти. И в немцах я не видел людей. Мы просто хватали друг друга за глотки и ломали гортань. Побеждал тот, кто был сильней. Я не знаю, откуда у меня голодного, в холодной воде брались силы. Но я был абсолютно уверен, что мы прорвёмся. Этот непрерывный рукопашный бой порой по горло в воде продолжался до 5 часов вечера. Так как мы ринулись на прорыв одними из первых, то первые добрались до берега, который был довольно твёрд и уже бежали по земле и сшибали немцев с ног. Мы прорвались. Я выстроил свою батарею и пересчитал уцелевших. Их было не так уж и мало. Срочно переписав их в единый список, я хотел упасть и заснуть. Но мы должны были помочь прорваться тем, кто шёл за нами. Возвращаясь на опорный пункт, мы просматривали территорию, чтобы найти своих погибших солдат и офицеров, так как это было необходимо для написания похоронок на погибших и для оказания помощи раненым и обессиленным. Пока я стоял на ногах и ещё что-то соображал, то дал команду всем выйти к сборному пункту и построиться. Я был настолько рад, что вышел из окружения и жив, что недопонимал, что вышли только люди, что у меня нет ни лошадей, ни орудий, и даже плохо соображал, где мы и к каким войскам, какой армии вышли. Нас даже не накормили, потому что было нечем. Любаньская операция была проиграна. И в этом я виню командование, которые давно уже не командовали нами. Надя! Я абсолютно уверен, что 2-я Ударная армия не сдалась в плен. Весь её истерзанный состав или погиб, или утонул в рукопашных боях, пробиваясь к основной части войск. Таких, как бойцы моей батареи, которым удалось пробиться к нашим - единицы. Но я чётко осознавал: то что я жив – это чудо. По разным сведениям нас, вырвавшихся из кольца окружения и дошедших до регулярных войск, было не то 8 тысяч, не то 10 тысяч человек...» - закончил папа дрогнувшим голосом рассказ.
«Закрою глаза и вижу кровавое месиво этого жуткого болота», - сказал папа с такой горечью, что я сразу поняла, почему люди не любят вспоминать о боевых операциях.
Уже после папиной смерти, я нашла в одной из его записных книжек запись: "Я, л-т Хисметов Фаткул Арифович, зам. к-ра батареи 751 С.П. 165 С.Д. В начале июня 1942-го года под Мясным Бором был ранен. При эвакуации с передовой от разрыва снаряда получил контузию.
Поездом от ст. Малая Вишера эвакуирован до ст. Оксоги Октябрьской ж.д. и там госпитализирован 5-го числа июня (примерно). Находился на излечении до конца июня 1942 года".
Место, где проводилась Любаньская операция считалось гиблым страшным и называлось Долиной Смерти. Ручьём смерти считали «Невский пятачок». Вот из таких малых побед прежде всего над собой ковалась будущая победа защитников Ленинграда. Наши войска гибли от голода и непрерывных кровопролитных боёв, а под Ленинградом вершились вопросы большой политики.
В День рождения Маннергейм (ему исполнился 71 год) он за свой счёт напоил коньяком всю армию. Гитлер хотел лично поздравить с Днём рождения Маннергейма и отправился в Осло на самолёте. Но Маннергейм, узнав об этом, отправился на поезде к войскам и уехал из места запланированной встречи. Гитлера в Осло принимали официально члены правительства, а Маннергейм, объяснив свой отъезд словами: «Маршал не будет встречать ефрейтора», отправился к действующим войскам. Гитлер догнал Маннергейма в дороге и был принят им в вагоне в обычной обстановке.
А фашисты готовили новую наступательную операцию «Северное Сияние». «Северное Сияние» для командующего группой «Север» Манштейна давало возможность оправдаться перед Гитлером. Манштейн ранее в войне добился огромных успехов под Керчью, взял Севастополь. В это время у Ленинградского фронта появился новый командующий Леонид Александрович Говоров, который планирует новую операцию для прорыва Ленинградской блокады. Синявинская операция должна была начаться в августе. В результате Синявинской операции должны были объединиться войска Ленинградского и Волховского фронта. Но Ленинградский фронт не смог использовать плацдарм «Невского пяточка» и воссоединиться с Волховским фронтом. Синявинские болота поглотили очень много людей в общей безымянной могиле. В результате этой операции очень пострадала 2-я Ударная армия. Она опять попала в окружение. Густой лес после этой операции становится голым полем. Погибли 20 тысяч бойцов, 25 тысяч попали в плен. Мой отец, участвовавший в этой операции, опять остался в живых. Синявинскую операцию хотели довести до успешного прорыва блокады и 4 сентября, и 17 сентября. Но немецкие войска провели массированное контрнаступление и прорыва блокады не получилось.
Как писал в первом послевоенном письме от 16.06.87 папе его фронтовой друг Заки Нуриевич Сулейманов с отцом произошли следующие события в синявинских операциях:
"Здравствуйте, дорогой фронтовой друг Фаткул Арифович !
Сегодня совершенно неожиданно узнал Ваш адрес. Его мне прислал из Чемкентской области Нузчетов Ю.М. История такова: в апреле в нашей краевой газете "Красноярский рабочий" прочитал объявление об организации встречи ветеранов 22-й ОСбр в п. Мга по случаю 45-й годовщины Синявинской наступательной операции (август-сентябрь 1942г.) и сразу написал Нузчетову письмо. Он в своём ответе мне сообщил: время, место и порядок проведения встречи.
Вот сегодня получил его второе письмо с Вашим адресом, где он упомянул, что Хисметов Ф.А. был командиром 3-ей батареи ОППТД. В моей памяти сразу восстановилось, как в начале августа 1942 г. я прибыл к Вам на должность комиссара батареи, как мы начали подготовку к этой операции, вспомнил наши боевые действия в районе "Чёрной речки" и "Круглой рощи", а затем - вывод бригады из боя и передислокация в район Кириши. Там, по-моему, после вашего ранения я вступил в командывание батареей.
Вот ведь как получается?! Почти через полвека нашли друг друга. Невероятно!"
Выписавшись из госпиталя, отец прибыл опять в состав 22-й ОСбр бригады и вместе со своей батарей осуществлял оборону вдоль реки Волхов.
С конца ноября 1942 года бойцы Ленинградского и Волховского фронтов набрались в жутких условиях ведения войны огромного опыта.
2 декабря ставкой была запланирована новая операция прорыва «Искра». 62-я армия Ленинградского фронта и Волховский фронт должны были соединиться около станции Мга, чтобы прорвать блокаду. В этой операции должны были участвовать 52-я и 54-я армии. В 54-й армии, командующим которой был Куликов, сражался мой отец. Но эта попытка не была успешной.
Николай Павлович Симоняк очень долго оборонял остров Ханко. 8-я бригада Симоняка была легендарной на Ленинградском и Волховском фронтах. Он прорвал линию Маннергейма. И силы его солдат были очень нужны для прорыва блокады. Утром 12 января 1943 года началась небывалая по мощи артподготовка. Была включена в эту операцию вся артиллерия двух фронтов. Бойцы пошли на форсирование реки. И с большими потерями советским солдатам удалось закрепиться на другом берегу. Жители Дубровки и те, что были ещё ниже по течению, долго не могли зачерпнуть воды из реки, так как она очень долго была алой от крови погибших солдат.
Говоров и Мерецков встретились в рабочих посёлках №4 и №5.
18 января 1943 года над Шлиссельбургом был поднят красный флаг. Была прорвана блокада. Но многие города, деревни и посёлки Ленинградской области были под немцами.
Немцы очень хорошо освоились в Пскове, который стал столицей «Севера» в Ленинградской области. (В октябре 1941 года столицей группы «Север» стала Гатчина. В ноябре 1042 года столица переносилась в Лампово, затем в Псков). В 1943 году они в Пскове даже начали выпускать газету. В ноябре 1942 года в Лампово, Стрельне, Пушкино немцы заставили местное мирное население работать на уцелевших предприятиях, не давая им при этом никакого пайка. Если в Ленинграде получали паёк – 125 граммов хлеба, то на оккупированных территориях немцы заставляли работать повсюду мирное население голодным. В Ленинградской области умерло огромное количество людей от голода. Умерли от голода писатель-фантаст Александр Беляев, историк Чернов. Умерщвлены были фашистами все пациенты больницы Кащенко под Псковом. Им просто сделали уколы и сбросили в ров. Только в Гатчинском военном фашистском госпитале от истощения умерло 17 тысяч человек. 65 тысяч человек погибло в лагерях Ленинградской области. Что равно количеству населения довоенного населения города Пскова.
Немцы отстаивали на смерть каждый участок, занятой ими территории. Но, несмотря на сильное сопротивление противника, наши войска в кровопролитных боях отвоёвывали всё новые и новые населённые пункты. Но в «Красном боре» войска Ленинградского фронта останавливаются. Продолжение операции «Искры» приостанавливается. Батареи засели в глубоких Синявинских болотах. Планируется прорыв к станции Мга, который унёс огромное число человеческих жизней. Про эту операцию отец сказал, что не сможет говорить об этой операции без слёз. Мне стало очень жаль его, и я сказала, что не надо о ней рассказывать. Как раз на станции Мга войска, в составе которых сражался отец, прорвали Ленинградскую блокаду. Погибло очень много солдат и офицеров. Отец и в этот раз остался жив. Очень тяжёлым был штурм высоты 43-3. Солдаты прозвали её «Чёртова высота». Лично папа получил приказ о взятии высоты в такой трактовке: «Если высота не будет взята – расстрел на месте». Отец и сам понимал, что пока не будет артиллерийских орудий на верхней площадке высоты, штурмующие будут непрерывно гибнуть под шквальным огнём противника. Высоту взяли – папа опять остался жив. Прорыв 27 января 1943 года отец считает был осуществлён на очень узком участке. Полное снятие блокады было осуществлено не 30 января 1943 года, как считается официально, а в конце февраля.
Слушая папу, я не выдержала и воскликнула: «Папа – ты же герой! Как ты это всё выдержал? Почему тебе не присвоили звание Героя Советского Союза?»
- Все мы там были такие, стояли насмерть, ничего не боялись… Выбора ни у кого не было… Либо ты – герой, либо – покойник… - с горечью ответил папа и добавил:
- В начале войны и, вообще, под Ленинградом такие были люди! Железные люди! Добрые люди! Отзывчивые люди! Очень ответственные! Никогда я больше не встречал такой надёжности, неустрашимости. Голодные, холодные, а как держались!!! Никакой паники! Я ни секунды не боялся отдать свою жизнь за Родину. И, несмотря на столько неудачных попыток в прорывах блокады Ленинграда, я был уверен, что даже если погибну, наши прорвутся!!! Как мы отстаивали свои позиции! Какие мы были непобедимые!!!
Но уже с прорывом блокады войска стали снабжать хорошим питанием и обмундированием. Для орудий выдавалось достаточное количество снарядов. Стало легче. У нас за спиной буквально выросли крылья! 2-я Ударная армия в 1943-44 годах перебрасывается в Оренбаум. В 1944 году опыт бойцов 2-й армии больший, чем у войск Вермахта. 14 января 1944 года со стороны Ропши 2-я Ударная и 42-я армии встретились. Уже наши и Стрельна, и Красное Село, и Петергоф. Отец участвовал в освобождении Красного Села. После освобождения этого населённого пункта 19 января 1944 года впервые салют проводился в Ленинграде, а не в Москве. (Говорят, после этого салюта в Ленинграде вылетели все уцелевшие на этот момент в Ленинграде стёкла). Папа лично не получил благодарности за участие в этой операции, но он был счастлив, что именно его армия освободила Красное Село. 18 января 1944 года в этом районе немцы потеряли одну треть состава. И той, и другой стороне был приказ: «Ни шагу назад!!!» Но с невероятными усилиями 1 февраля 1944 года освобождён город Кингиссеп 21-ой армией, командующим которой был Д.Н. Гусев. Отец воевал в составе этой армии, активно сражался при штурме Кингиссепа, но личной благодарности за участие в этой операции не получил. Но ему было очень приятно, что в честь этой победы был салют в Москве.
В феврале 1944 года Финляндия начала вести мирные переговоры. И фактически стала стараться выходить по возможности из военных действий. Ленинградский и Карельский фронта, особенно корпус Семюника, 23-я армия очень активно и результативно использовали артиллерию. Отец начал участвовать в освобождении городов.
Во всех остальных ниже перечисленных военных операциях, в честь которых дали в Москве салют, отец всегда получал личную благодарность.
24 июня 1944 года. Освобождён город Выборг. Когда наши войска взяли этот город – он был совершенно пустой. Генерал-майор Трубачёв был командующим 45-й корпусом, взявшим Выборг.
Наши войска стали перемещаться по территории Финляндии. Финны, укрывшись в листве деревьев, бросали бесшумно ножи в спины советских офицеров. Шли к линии укрепления Салпа, более мощной, чем линия Маннергейма. Командующий Ленинградским фронтом Говоров просит у ставки подкрепления.
Но 19 сентября 1944 года Финляндия выходит из войны.
А после того, как стали освобождать родные города, опять стали звучать салюты в Москве за освобождение Нарвы 26 июля 1944 года, Западной Нарвы 20 сентября 1944 года, города Таллина 21 сентября 1944 года.
Отец с горечью рассказывал: «Когда наши войска шли по Прибалтике, с каждой крыши хуторов им в спину строчили пулемёты. Было очень гадко на душе из-за этих подлых ударов в спины победителям».
В честь папиного подразделения и его лично звучал в Москве салют и 6 февраля 1945 года за форсирование реки Одер. Но этот день был одним из самых горьких в его военной жизни. В этот день папа похоронил своего верного ординарца, с которым прошёл всю войну.
22 марта 1945 года звучал в честь папиного 749-го полка салют в Москве за взятие города Оппельн.
А 24 марта 1945 года в Москве звучал салют в честь лично моего отца, командира ИПТБ, капитана Хисметова Фаткула Арифовича за удачную операцию в городе Нейссе. Но папа рассказывал об этой победе со слезами на глазах. Благодаря своей смекалке, он расположил орудия своей батареи так, что фашисты и не поняли, что их атакует одна батарея.
«Артобстрел был очень мощным. Снарядов было очень много. В тиски попало подразделение в составе 1500 человек. Они были совершенно беззащитны, а орудия батареи неуязвимы. Происходил расстрел огромного количества людей на ровном месте. Люди стали поднимать руки и сдаваться в плен. Складывали оружие… Но я не мог взять их в плен. Так как, если бы они поняли, что нас меньше ста человек, то мгновенно ликвидировали бы нас. И я со слезами на глазах отдавал приказ расстреливать людей с поднятыми руками. Так у меня было на душе горько! Но мы были в безвыходном положении. Конец войны… Убивать наповал жалко даже беззащитного врага. Город был взят без единого выстрела, так как регулярная армия была уничтожена на подступах к нему. Моё командование было потрясено исходом этой операции. Мирное население города было жалкое и запуганное. Мужчин не было видно. Только попадались на встречу одни голодные женщины, старики и дети», - закончил своё повествование папа с такой горечью в голосе...
Через 57 лет в этот день на Рамадан 24 марта 2002 года папа был похоронен на Старо-Дрожжановском кладбище.
Закончил папа войну в Злато Праге, помогая Чешскому народному восстанию. Папа до последних дней своей жизни очень тепло вспоминал словаков, чехов, болгар, австрийцев, которые радостно встречали советские войска. Да и о немцах, живших в Германии, он не говорил с особой злостью. После капитуляции Германии немцы не нарушали перемирия. И не вредили советским войскам. Со стороны мирного населения не было никакого вредительства и диверсий на освобождённой СССР территории. Как рассказывал дядя Шаги, мой родной дядя: «Если поляки по ночам обстреливали советские патрули. Нападали в лесу на группы военных, если они по численности были меньше десяти человек, то в Германии этого не было».
Как уже рассказывал папа: «Сопротивление оказывали только эссоцевцы, засевшие в подвалах и особняках».
Папа занимался чисткой пражских подвалов и особняков, где его встречали по несколько офицеров с автоматами. Но он вышел и из этой схватки живым.
Папа закончил войну в составе легендарной бригады Чаволы, которая участвовала в параде победы на Красной Площади. Трое солдат из папиной батареи бросили знамёна фашистских армий на Красной Площади. Фотографии этих солдат до сих пор хранятся в нашем семейном альбоме. Всё остальное я передала на хранение в архив, так как всё, что связано с именем папы, мне очень дорого, и я боюсь, что эти памятные моему сердцу предметы могут потеряться.
Слушая папины воспоминания о войне, я порой только удивлялась его редкой осведомлённости о делах на Ленинградском и Волховском фронтах. Я не выдержала и прервала папу вопросом о его редкой компетенции в делах фронтовых перемещений. На что папа ответил, что он только теперь стал таким осведомлённым и всезнающим из военных мемуаров военных начальников. А в 1941, 1942, 1943 годах он сидел в жутких болотах и морозился на сильнейших северных морозах, зарабатывая себе на всю жизнь туберкулёз.
В это время он даже боялся задуматься: «Есть ли где-то жизнь? Потому что там, где я воевал не пели птицы, не летали бабочки. На деревьях круглый год не было листьев, так как их все срывало ударной волной от постоянно разрывающихся снарядов, да и сами деревья везде были разбиты в щепки. Трава была вся выжжена, пеньки обуглены. Всё время или воевали, или постоянно рыли окопы, чтобы хоть как-то сдерживать немецкие танки. Если оставалось время, то рыли себе окопчики. Чем глубже окопаешься, тем надёжнее от снарядов спрячешься. Кроме того, постоянно строили блиндажи, очищали одежду и себя от белых вшей. Их на нас было как насыпано. Кроме того, все мы были постоянно голодные, холодные. Дадут один сухарь, разделишь на три части. Утром съешь одну часть, а в обед какой-нибудь просит поделиться, так как утром не выдержал и съел один сухарь сразу на завтрак. В болотах нужно было добывать питьевую воду, в сильные морозы растапливать снег. Постоянно вызывали на командный пункт, почти каждый день надо было писать похоронки, хоронить погибших товарищей, готовить бойцов к операции. А сколько в этих болотах комаров. И жужжат над ухом, и жужжат. Всё пропало в зоне военных действий, только вшей и комаров становилось всё больше и больше.
А иногда так было голодно, что потихоньку отрезал с сапог и портупее кусочки кожи и варил их в котелке. Потом отваром поил бойцов и раздавал кусочки варённой кожи, чтобы жевали. Съедали все ягоды, все листочки, все травинки, которые уцелели после бомбёжки. Кроме того, постоянные проблемы с ранеными, которых было очень сложно эвакуировать в госпиталь. А поспать было некогда. Целый день крутишься как белка в колесе, и ночью никогда нет покоя. Только в госпиталях и отлёживались… Потом родителям писали письма… Верили, что дойдут когда-нибудь…
А про Сталинград толком только и узнали после прорыва блокады. Вот когда прорвали блокаду, только себя и почувствовали людьми. Когда наступила весна, смотрим листья на деревьях, птички на ветках деревьев, рыба в реке.
Правда, и война иногда делает подарки. Один раз наткнулись на какой-то домик, весь разбитый снарядами, а погреб уцелел. А в погребе и грибы, и ягода, и картошка, бочки с соленьями. Чуть не объелись с голода. Иногда немцы неточно кидали пайки в свои подразделения. Один раз как на голову свалились галеты, шоколад, даже шнапс. То есть, люди хоть что-то иногда имели, пусть редко, но что-то им перепадало. Очень жаль было лошадей в подводах, которые возили орудия и снаряды. Я не знал чем их кормить, ни травы, ни листвы. А самое страшное, если лошадь убьют, всё приходилось тащить на себе».
Папа считал войну самым страшным безобразием на земле. Он вернулся с войны очень добрым и душевным человеком. Никогда не бил себя в грудь и не говорил, что он воевал, хотя имел много ранений и контузий. Отец очень тепло отзывался о медицинских сёстрах, которые вынесли его из боя и лечили в госпиталях. Каждый раз, возвращаясь из госпиталя, он вёз своей спасительнице подарок, но ни разу не вручил его. К его выздоровлению сестричку уже убивали. И он дарил подарок новенькой, потому что она также как и предшественница выносила раненых с поля боя.
Папа был очень верен фронтовой дружбе. До последних дней переписывался с оставшимися в живых однополчанами. Ездил к ним на встречи в Ленинград. А в 50-е и 60-е годы они просто приезжали друг к другу в гости. Встречи были очень весёлыми, говорили только о мирной жизни. Так как о войне, наверное, было страшно вспоминать: много народа они похоронили на полях Родины и за рубежом с 1941 по 1945 годы. Про папу часто говорили, что он родился в рубашке. 5 июля 1919 года его мать пошла жать рожь в поле - и там родила его. Ребёнок родился в рубашке (в плёнке, в кожаном мешочке). Моя бабушка Бадриджамал, родив сына, продолжала работу, перекладывая его с полосы в полосу, и дожала весь участок до конца. Домой вернулась с ребёнком, с серпом и с рубашкой, в которой родился сын. Она хранила её в сундуке. После смерти бабушки рубашку хранили в сундуке папины сёстры. После похорон папы все говорили, что он прожил очень счастливую жизнь, вспомнили о рубашке, в которой он родился, открыли сундук, а её там нет…
Я записала, как смогла папины воспоминания. Некоторые я не сумела просто написать, потому что они наводили на меня ужас, некоторые я не смогла воспроизвести в записи, так как они очень сложны были в изложении из-за военных терминов. Некоторые я просто плохо запомнила и боялась записать неточно. Конечно, мне очень стыдно перед папой за то, что я не смогла выполнить свою миссию до конца. Стыдно не только перед папой, но и перед его боевыми товарищами, перед всеми сражавшимися с ним бок о бок солдатами войны. Кроме того, они, наверное, как и папа молчали о своих боевых подвигах на фронтах Великой Отечественной войны. Я живу в Ульяновской области, которая отдала очень много своих сынов на Ленинградский и Волховский фронты. И я могу с уверенностью сказать, что все они пережили те же испытания, которые описаны в этих воспоминаниях. Многие из них остались в Синявинских болотах, водах рек, умерли от голода, но не сдали великий город. Так что те, кто знает, что его родные и близкие воевали в тех местах, о которых написано в этом повествовании мысленно поклонитесь их подвигу и восхититесь великими воинами, которые, мало рассказывая о себе, быстро впряглись в мирный труд, восстановили разрушенную войной страну и жили очень честно и скромно, потому что понимали, что оставленная им жизнь – это чудесный подарок судьбы. Они жили не только за себя, но и за своего друга, который не вернулся из боя. В папиных воспоминаниях описан малый участок боевых действий. На других участках было не легче. А, может быть, даже труднее… Мы должны осознать все, что мы - потомки великих людей. И как наши родители помнили, что они должны жить и работать за не вернувшихся из боя товарищей. Так и мы должны понимать, что мы должны быть похожими на тех детей, которых должны были вырастить великие солдаты, отдавшие жизнь за счастье детей и внуков их товарищей, которые вернутся с войны, обзаведутся семьями, от них родятся дети. Кроме того, погибшие семейные солдаты были уверены, что страна и их живые боевые друзья, помогут их семьям, поднимут их детей. Так всё и случилось. Всё это должно быть для нас, живущих теперь, большим уроком для выживания и спасения своей души…
Папа похоронен рядом со своим старшим родным братом, который воевал и был на фронте с 1941 по 1946 годы. 1945-1946 годы мой дядя Шаги служил в Польше. И считал, что тяжелее всего ему было хоронить товарищей в Польской земле в мирное время. Он дембелизовался 20 мая 1946 года. А начал военную фронтовую службу Мухаметшаги Арифулович Хисметуллов на пограничной заставе у слияния рек Прут и Серит. Двое суток держали пограничники оборону, запрудив телами фашистов обе реки, вода в которых стала красной от крови румынских солдат. Отошли от границы, когда кончились патроны, а так бы ещё держались, сумели догнать регулярные войска. Дядя отступал от Молдавии (Бесарабии) до Сталинграда. Он был простым рядовым пехотинцем, но до самого Сталинграда нёс в руках деревянный сундук с архивом полка. А своё тело обернул знаменем полка. Только в Сталинграде он смог передать командованию знамя и архив полка в целостности и сохранности. За этот поступок командование представило его на получение знания «Герой Советского Союза». Но это представление, возможно, затерялось в штабных документах в очень непростое время Сталинградской битвы. А, может быть, ещё найдёт эта награда посмертно своего героя.
А раз знамя сохранилось, то и полк тут же был сформирован в новом составе. В «Красноармейской книжке» дяди Шаги есть две благодарности, написанные лично Сталиным красными чернилами. Чернила, видимо, очень качественные.
Померкли и побледнели все записи в «Красноармейской книжке» - только записи благодарности Сталина ярко алые. Одна запись за оборону тракторного завода, вторая – за пленение Паульса, в котором дядя Шаги участвовал лично. У дяди Шаги остались очень тёплые воспоминания об этом человеке, после встречи с ним, когда тот вышел из своего бункера: «Этот человек имел очень интеллигентный и подтянутый вид, был очень худощавого телосложения. Во время сдачи в плен он был очень спокоен, держался без вызова и высокомерия. Достойный мужчина».
Дядя Шаги рассказал мне легенду, которой я пока не нашла подтверждения. Якобы Гитлер предложил ему сделку: «Застрелишься – посмертно получишь звание фельдмаршала». Но Паульс выбрал плен.
На Сталинградском тракторном заводе дядя Шаги держал оборону 50 дней простым рядовым пехотинцем.
Умер он 12 января 2003 года, не дожив до 60-летия победы под Сталинградом три недели. В это период показывали очень подробно документальные кадры о Сталинградской битве. Умер он скоропостижено на 87 году жизни, когда смотрел телевизор, сидя в кресле.
Он не видел, наверное, кадров, которые подтверждали правдивость его рассказов о войне. В отличие от папы дядя Шаги много рассказывал о войне. И как я теперь знаю – рассказывал только правду. Очень интересными были рассказы дядя Шаги о том, как красноармейцы ходили в разведку. Вести бои на территории разбитого и разрушенного до основания города стало очень сложно. Поэтому командование советских войск старались ликвидировать фашистские войска на подходах к городу. Поэтому постоянно посылались группы солдат на поиски подразделений противника. Вокруг Сталинграда покрытые белым снегом степи. Чтобы найти дорогу назад, солдаты ставили заледенелые трупы фашистских солдат в вертикальное положение на определённом расстоянии. Определив дислокацию и место расположения противника, солдаты возвращались в свои подразделения и легко указывали войскам дорогу для неожиданной атаки. Фашистские труппы стояли как вехи.
Лежат теперь рядышком в родной земле мои победители. Государство поставило на их могилы хорошие, дорогие памятники. Над их красивыми могилами цветут яблони. На ухоженных могилах всегда будут цветы, так как мы – послевоенное поколение нашей дружной семьи, очень гордимся ими.
Я написала только военную историю папы и немного упомянула о родном дяде Шаги. Хотя на фронте у папы были все родственники, мужчины призывного возраста: дядя Каюм воевал на Малой Земле. Он был связистом. Дядя Башир дошёл до Австрии. Они с папой даже встретились в Австрии. Даже дедушка Арифулла 1985 года рождения рыл постоянно окопы, то под Казанью, то в районе Сталинграда. Моя двоюродная тётка Соня, которая рыла под Москвой окопы, попала в плен.
Но папины родственники все вернулись с войны. А маминых родственников война не пощадила. Почти все мамины двоюродные братья погибли на войне. Живым остался только один двоюродный брат-ленинградец Яков Алексеевич Алексеев, который вернулся инвалидом с морского флота. Мамин младший и единственный брат тоже получил очень тяжёлое ранение в голову. 4,5 месяца пролежал в госпитале, а потом поехал на Дальний восток на войну с Японией. Он обслуживал легендарные катюши. Его забрали на фронт, когда он учился в десятом классе средней школы.
Дедушку Сергея Андреевича Никитина с окопов полуживого притащил на себе сосед из-подо Ржева. После этого голодного состояния дедушка никак не мог прийти в себя. Еле-еле выходил из дома. Но как только смог передвигаться без посторонней помощи тут же вышел на работу.
Бабушка Наталья Алексеевна Никитина, урождённая Алексеева, работала день и ночь ткачихой на Вышневолоцкой ткацкой фабрике. Две её дочери овдовели во время войны. Оба погибших зятя – лётчики. Подполковник Виктор Лапичев погиб в воздушном бою над Москвой в воздушном бою. Капитан Пётр Кононенко упал в Тверские болота вместе с самолётом. Все три послевоенных зятя воевали. Евгений Акимович Филяев был артиллеристом, Анатолий Иванович Желтов всю войну - военным кинооператором, о своём отце я уже всё подробно написала. Короче говоря, война очень потрепала мамину семью. Да и мамочке моей очень досталось в войну. Вот уж кто хлебнул горя, так это - она.
Поэтому воспоминания о войне у меня очень печальные. Мне до сих пор очень жалко моих родственников, как вспомню о них, так сердце кровью обливается.
Но когда я папу спросила о том, что жалеет ли он о тех потерях, что испытал в годы войны. Он спокойно ответил:
- Нет! Всё готов пережить ради спасения Родины. И если бы погиб, то значит так надо! Ведь все лучшие остались там, на войне…
10 февраля 2003 года.
P.S.
Весной этого года на сцене нашего драматического театра был поставлен спектакль о войне. Наш актёр Илья Поляков играл в этом спектакле капитана-фронтовика. Он так мне напомнил моего отца в молодости. Они даже лицом и фигурой, и причёской похожи. Я смотрела на артиста и плакала. Что-то так стало жалко папу. Вот бы был он живой и посмотрел на себя молодого со стороны.
2.04.2010 г.