Нэз Светлый
(Н. Хамитов)
ЖЕЛЕЗНАЯ ДЕВА
или
СКАЗКА О ГУМАНИЗМЕ
И ТРАНСГУМАНИЗМЕ
1
В одной стране в недалеком будущем была введена должность Главного Гуманиста. Как отмечалось в Инструкции, основной его обязанностью было «направлять души и смягчать нравы».
И вот на эту должность выбрали одного достойного человека, который с детства был отмечен человеколюбием в отношении к ближним и дальним. Сначала ему хотели придать помощников и институт, но не смогли – в силу нехватки средств в стране. Поэтому со временем его стали называть не Главным Гуманистом, а просто Гуманистом. Но с большой буквы.
Так и писали в Прошениях: «Его сердечности, Гуманисту государства нашего... »
2
И вот однажды Президент этой страны призвал к себе Гуманиста и сказал:
- Дорогой Гуманист! Как вы знаете, в силу социального хаоса в нашей стране, мы были вынуждены ввести смертную казнь. Но возникает вопрос о гуманности по отношению к палачам.
- Простите, к кому?.. – спросил Гуманист.
- К палачам, - повторил Президент. – Посудите сами, казненный уходит из этого мира и все, а палач потом может мучаться всю жизнь.
- Что же вы предлагаете, господин Президент?
- А вот что: нельзя ли сделать так, чтобы приговоренный к смерти казнил себя сам?
- То есть совершал самоубийство по приказанию?..
- Ну зачем же самоубийство… - поморщился Президент. – Он будет сам приводить свой приговор в исполнение. Или, выражаясь более современным языком, сам исполнять свой приговор.
- Даже не знаю… – пробормотал Гуманист. – Насколько мне известно, в соседних странах ничего подобного нет…
- Ну, во-первых, там нет и такого социального хаоса, угрожающего самому существованию государства. А, во-вторых, почему мы должны ориентироваться на соседние страны? В конце-концов, есть дальние страны, и, кто знает, может там подобные обычаи существуют испокон веков? И, главное, почему мы не можем позволить себе принимать законы, исходя из самобытности истории нашего народа?
Гуманист молчал.
- Вижу по выражению вашего лица, что вы против. Откровенно говоря, я и сам на вашем месте был бы против! Но исключительный момент, в котором пребывает наша страна, требует исключительных мер! – В начале своей карьеры Президент писал речи для местных депутатов, и с той поры в душе у него поселилась тяга к пафосным оборотам.
- Если я вас правильно понял, - осторожно ответил Гуманист, - вы предлагаете принять Закон, который обязал бы приговоренного к смерти самому казнить себя. Неужели вы руководствуетесь при этом лишь самочувствием палачей?
- Хороший вопрос, Гуманист! – проговорил Президент. – Самочувствие палачей важный, но не единственный аргумент. Представьте себе ситуацию, когда приговоренный к казни вдохновитель социального хаоса настолько разделяет приговор и настолько глубоко раскаивается, что сам дергает за веревочку гильотины… Или нажимает на кнопку электрического стула… Или… - тут глаза Президента сначала расширились, а затем закрылись, по телу пробежала легкая судорога, свидетельствующая о том, что тема ему глубоко небезразлична.
Но он пришел в себя намного быстрее, чем предполагал Гуманист. Глаза открылись с пугающей неожиданностью, и в них была одна лишь государственная озабоченность.
- На самом деле, дорогой Гуманист, принять Закон о казни самого себя не проблема, - устало произнес он. – Проблема в обосновании. И тут два момента: слово и средство. Слово – духовная сторона обоснования, которая убедит всех в высшей гуманности данного Закона, средство – это физическая сторона: электрический стул, яд, топор, веревка… Средство тоже важно. Одно нам кажется варварским, другое – цивилизованным, третье – почти артефактом культуры.
- Слово тоже может быть понято как средство… - сказал Гуманист и удивился не только своему тону, но и содержанию. – Поэтому нам, возможно, стоит говорить о слове и устройстве…
- За это я вас и люблю, дорогой Гуманист, - ответил Президент. – В любой ситуации вы стараетесь не упускать деталей. Соглашусь, что гильотина и даже топор могут быть названы устройствами. Но вот яд и веревка – никак…
- Тогда мы можем говорить о слове и орудии… - Гуманист почти презирал себя за эту дискуссию.
- Орудие убийства… Орудие самоубийства… - Президент словно пробовал эти слова на вкус. – Вам не откажешь в логике и способности двигаться от абстрактного к конкретному, мой Гуманист. Но не кажется ли вам, что в данном случае эти детали не важны? И если настаивать на них, то очень важные вопросы можно довести до самоубийства, простите вырвалось, хотел сказать: до абсурда! Так у меня может сложиться впечатление, что вы собираетесь столь затейливым способом смягчать не нравы народа, а его Президента. Так вот, заявляю вам, что Президента не нужно смягчать! И не получится! Он будет тверд – во имя порядка в истории, и в народе. – Президент наградил Гуманиста улыбкой. – А теперь идите и ищите обоснование! Жду вас завтра в это же время.
3
Гуманист покинул кабинет Президента с мыслью, что в каждой шутке есть лишь доля шутки. Ведь он действительно последние пару лет занимался тем, что старался смягчить Президента. Сначала он делал это бессознательно, затем все больше понимая необходимость и сложность задачи.
«Итак, Президент решил создать государство, где высшая мера наказания исполняется самими наказанными, - размышлял Гуманист, идя домой. – Это означает не только полное признание вины, но и такое самообвинение, которое толкает освободить общество от своего присутствия. Лишить себя жизни своими руками, но по указке сверху… Хорошо, а если кто-то откажется казнить самого себя? Вот первая проблема. Вторая: каким может быть идеальное орудие самоуничтожения?»
Был вечер и над головой зажглись звезды. Два главных вопроса парили в сознании Гуманиста, как мрачные ночные птицы. С ними он и зашел в свой дом. Жена уже спала и он поднялся в кабинет. Уселся у открытого окна и стал смотреть на звезды, которые мерцали в вышине. В какой-то момент они показались ему душами казненных, и Гуманиста охватил трепет.
Так он просидел до самого утра. Ответы вновь и вновь являлись ему, но вопросы были сильнее. Решения разбивались о них, словно штормовые волны о скалы. Так ничего и не придумав, Гуманист отправился спать.
4
Его разбудил аромат кофе. Вслед за ним в сознание проник голос жены.
- Милый, вставай! Иди завтракать!
После третьей чашки кофе в голове у Гуманиста прояснилось.
- Ты вчера пришел очень поздно, - сказала жена.
- Я же сказал, что иду к Президенту. А это всегда надолго.
- Президент ведет себя так, словно ты его тайный советник!
- Видишь ли, все те в нашем обществе, кто может влиять на ситуацию, являются тайными советниками Президента.
- Мы все же живем в демократическом обществе! - фыркнула жена.
- Ну конечно, - улыбнулся Гуманист. – Спасибо за завтрак.
- Пожалуйста. А зачем ты был ему нужен?
- Он просил моих советов в вопросе соотношения норм морали и права. Ничего особенного…
- Ничего особенного? В стране ввели смертную казнь, и поговаривают, что не могут найти тех, кто будет совершать ее!.. Лучше бы тебе дали средства на Институт гуманизма и хоть каких-то помощников!
- Лучший мой помощник – это ты! – Гуманист еще раз улыбнулся, поцеловал жену и с тяжелым сердцем отправился в свой кабинет.
5
Он опять сидел у открытого окна и размышлял. Принятие такой поправки к Закону о смертной казни означало изменение сознания людей. И их нравов. Но приведет ли это к смягчению нравов?
Гуманист весь день думал над этим новым вопросом и наконец сказал себе: «Нет. Смягчения нравов не произойдет.» С таким ответом он собрался идти к Президенту.
В назначенное время Гуманист зашел в высокие двери и предстал перед ним.
Президент сидел в кресле и подписывал бумагу за бумагой. Не глядя, кивнул и указал на стул перед собой.
Наконец поднял взгляд на Гуманиста и, улыбнувшись, спросил:
- Ну что, готово ли обоснование?
Гуманист глубоко вдохнул, и чувствуя удары сердца даже голосом, произнес:
- Господин Президент, всесторонний анализ ситуации показывает, что если высшая мера наказания будет исполняться самими наказанными, то это приведет к ожесточению нравов и непредсказуемым последствиям в будущем.
- Почему же?
- Это будет что-то вроде политической эвтаназии… Добровольный и публичный уход тех, кого мы назовем вдохновителями социального хаоса... Люди слишком легко начнут относиться к жизни и смерти…
- Неужели?..
- И последствия могут быть губительны для нашего государства.
- Губительны?.. Если и да, то это возможно произойдет, как вы сами сказали, в будущем. А хаос в обществе существует уже сейчас. Давайте будем реалистами: рассуждения о ценности человека и о слезинке ребенка хороши для философского романа, но не для жизни. Ну а использование слова «эвтаназия» здесь совсем неуместно. Эвтаназию совершают чужими руками…
Президент с улыбкой смотрел на Гуманиста, и эта улыбка встревожила его больше, чем гнев.
- Вы знаете, дорогой Гуманист, я почему-то так и предполагал, что отвергните мою идею. И потому пригласил к нам еще одного специалиста… Он уверяет, что во-первых, избавился от предрассудков старого гуманизма, а во-вторых, нашел практическое решение нашего вопроса.
Президент поднял телефонную трубку и что-то тихо сказал. Через мгновение дверь отворилась, и в кабинет вошла секретарша вместе с коротко стриженным мужчиной. У него был внимательный взгляд, словно у охотника, выискивающего цель. Этот взгляд был необычен для людей страны Гуманиста, в глазах которых было много тумана, мечтательности и погруженности в себя.
- Познакомьтесь, это ваш заграничный коллега, - произнес Президент. – Он называет себя Транс-гуманист.
6
- Да, я Транс-гуманист, - сказал мужчина с внимательным взглядом, делая ударение на первом слоге. – Здравствуйте, господин Президент. А это, надо полагать, и есть тот самый знаменитый Гуманист?
- Ну, вы преувеличиваете! – откликнулся Гуманист.
- Нисколько! Я читал заметки о вас в массовых изданиях. Вы делаете большое дело, смягчая нравы вашего народа!
Возможно в иное время эта невинная лесть доставила бы Гуманисту некое удовольствие и даже заставила слегка покраснеть, но теперь его тревога была настолько сильна, что он не почувствовал никакого удовольствия.
- А что означает это «транс», в слове «трансгуманист»? – спросил он.
- Хороший вопрос. Своевременный, - усмехнулся иностранный гость.
Президент наблюдал за Трансгуманистом с жадным любопытством, и Гуманист подумал, что они похожи – у Президента давно появилась та же устремленность взгляда вовне.
- Все очень просто. Сначала я назвал себя Постгуманистом. Словно «пост» означает «после». Но это оказалось слишком сурово. Человеку сложно воспринимать себя тем, что остается позади, ему хочется видеть себя в вечном движении к новому состоянию. Поэтому я решил использовать слово «транс». Оно словно избавляет от повседневности и погружает в иное. Вот и получилось «Трансгуманист». А чтобы погрузиться глубже, прежде нужно разбираться в слове «гуманист». Итак, гуманист – это тот, кто любит людей. Но для любого разумного человека очевидно, что не все люди достойны любви, тем более безусловной. Получив любовь, которую они не заслуживают, люди садятся на шею любящему.
- Отчего же это так? – поинтересовался Президент.
- Думаю, их движет инстинкт, господин Президент. – ответил Трансгуманист. – Получая незаслуженную любовь и заботу, они считают любящего слабым и глупым, а потому перестают бояться его и уважать, что, впрочем, одно и то же.
- Почему одно и то же? – спросил Гуманист. – Уважение не обязательно порождается страхом.
- Потерпите, коллега, сейчас вы поймете мою позицию, - не оборачиваясь, ответил Трансгуманист. – Итак, незаслуженная любовь (она же безусловная) морально деформирует человека. И гуманисты несут ответственность за это. Происходит же подобное потому, что большинство людей живут инстинктами и влечениями. Встречаясь с нормами жизни в обществе, они порождают хаос, который угрожает обществу. Лишь вина и страх могут подавлять инстинкты, и человек способен исполнять нормы жизни разумных существ. А вот незаслуженная любовь развращает нас, удаляя от разума. Поэтому безусловная любовь – мать хаоса.
- И все же, кто такой Трансгуманист? – Гуманист чувствовал, как тревога усиливается. – Это тот, кто решил заменить любовь к людям на презрение и сознательно культивирует вину и страх?
Президент и Трансгуманист поморщились почти одновременно.
- Видите ли, коллега, - произнес Трансгуманист, - я делаю другой вывод. Трансгуманист – это не тот, кто использует слабости человека, а тот, кто стремится преодолеть человека.
- Это как же? – Гуманист почувствовал, что к его тревоге примешивается ужас и, одновременно, безумное любопытство.
- Коллега, как приятно, что вы проявляете такой интерес! – Внимательный взгляд Трансгуманиста на мгновение затуманился. – Люди, этот плод медлительной и мучительной эволюции, весьма несовершенны. Но рано или поздно у нас возникает возможность ускорить эволюцию. Если мы решимся изменять тело человека, то получим удивительный результат! Вместе с изменением тела придет изменение сознания. Тело станет сильнее, быстрее, долговечнее, а сознание яснее, устремленнее, логичнее. И социальный хаос отступит.
В наставшей тишине раздались аплодисменты Президента.
- Но за какой чертой мы можем потерять человека? – спросил Гуманист. – Перестать быть людьми?
- А задает ли эволюция подобные вопросы? – откликнулся Трансгуманист. – Она постоянно меняет живых существ. Не так ли? Почему же мы боимся меняться сознательно? К лучшему, желанному состоянию…
- Ну я не знаю… - пробормотал Гуманист. – Человек очень сложное существо. И его легко поломать…
- Нынешние люди ломают себя каждый день, - сухо ответил Трансгуманист. – И стараются поломать максимальное количество окружающих. Человек нуждается в кардинальном усовершенствовании, иначе он погубит себя.
- И как же вы собираетесь усовершенствовать человека? – спросил Гуманист.
- Есть мысли и даже эксперименты, но пока это дело будущего. Сейчас же я представлю вам искусственного человека, который лишен многих недостатков естественного. И при этом он является по-своему живым.
- И этот искусственный человек сможет спокойно и объективно исполнять приговоры, - продолжил Президент и посмотрел на Гуманиста.
- Надеюсь, - слегка поклонился Трансгуманист. – А пока прошу простить меня, я подготовлю нашего искусственного человека к общению.
Он поклонился и вышел из кабинета.
7
- Господин Президент, значит ли все это, что вы хотите использовать искусственного человека как палача? – спросил Гуманист.
- А что вас удивляет? – пожал плечами Президент. – В любом случае это лучше, чем использовать для подобных целей естественного человека. Не так ли?
- Пожалуй так, - ответил Гуманист. – Но зачем тогда вы мне давали задание обосновать гуманность казни собственными руками преступника?
- На всякий случай, - ответил Президент. – Хотя я и не особенно верил в возможность такого обоснования от вас, но все же надеялся. Видите ли, я по-прежнему убежден, что для блага народа лучше, чтобы преступники, приговоренные к смерти, казнили сами себя. Но видимо с нынешними людьми это малоосуществимо. Поэтому и приходится прибегнуть к помощи человека искусственного.
В следующее мгновение в дверь постучали и вошла секретарь.
- Господин Президент, наш гость говорит, что все готово. И просит позволения войти.
- Пусть заходит!
Секретарь исчезла, за дверью что-то заскреблось и она распахнулась. В кабинете показался Трансгуманист, который тянул за цепочку, прикрепленную к тележке. Тележка ехала за ним, а на ней стояло нечто, покрытое тяжелой бархатной тканью.
Трансгуманист выкатил тележку на середину кабинета и приосанился.
- Вы напоминаете скульптора, готового открыть зрителям свое творение, - усмехнулся Президент. Глаза его лихорадочно блестели.
- В известном смысле это и есть скульптура. – ответил Трансгуманист. – Только живая и разумная.
- Да ну? – взгляд Президента впился в фигуру, покрытую тканью. – Ну что же, мы ждем общения с ней.
- А это действительно она, - произнес Трансгуманист. – Я решил выполнить ваш заказ в виде женщины. Или, точнее, девы. Я назвал ее Железной Девой. Ну еще можно: Дева Правосудия.
- Любопытно… - откликнулся Президент. – Ну, не томите нас!
- Итак, прошу любить и жаловать, Железная Дева! – торжественно сказал Трансгуманист и сдернул ткань.
8
Взгляду Гуманиста предстала обнаженная женщина. Она была выполнена из пластинок матового металла, но это не портило ее, напротив, создавало пугающее очарование. Черты лица были ясными и правильными, а длинные ресницы закрытых глаз, видимо из вороненых стружек металла, делали ее даже красивой.
А на голове ее были короткие светлые волосы, очень похожие на настоящие.
- Она… слышит нас? – спросил Президент.
- Пока нет, - ответил Трансгуманист. – Я не включил ее.
- Не включили?.. А что позволяет ей включиться или, как вы утверждаете, стать живой? – Президент не мог оторвать взгляд от фигуры на помосте.
- Она оживает от энергии, которая говорит о себе громом и молниями, - усмехнулся Трансгуманист и добавил: - Простое электричество. Но есть один нюанс – ее не нужно заряжать. Железная Дева питается маленькой радиоактивной батарейкой. Ее хватит лет на сто, а может и больше.
- Вы в своем уме! - отшатнулся Президент. – Хотите нас облучить?!
- Не переживайте, эта батарейка надежно изолирована внутри тела Девы. Итак, она может жить без подзарядки очень долго. Но чтобы включить искусственный организм Девы, для начала ее нужно просто завести вот этим ключом. – Трансгуманист поднял нечто, напоминающее короткий кинжал. К его рукояти была прикреплена блестящая цепочка.
- И куда же нужно вставить этот ключ? – подался вперед Президент.
- В область сердца, - ответил Трансгуманист. – Смотрите, вот эта пластинка поворачивается вправо и обнажается отверстие, туда мы и вставляем ключ, – он повернул пластинку и с легким скрежетом воткнул ключ-кинжал туда, где у живого человека находится сердце.
И отступил на шаг, словно любуясь картиной. Гуманист глубоко вздохнул – она действительно напоминала человека с кинжалом в сердце. Цепочка на конце рукоятки покачивалась, как маятник.
- Итак, два с половиной оборота по часовой стрелке заставят ее пробудиться. Те же самые движения против часовой стрелки вернут ее в состояние ожидания. Или сна, если вам так больше нравится.
- Зачем такие сложности? – спросил Президент. – Неужели нельзя было предусмотреть простую кнопку? Или включение в виде голосового пароля?
- Это небезопасно, - ответил Трансгуманист. – Кнопку легко нажать постороннему, а пароль рано или поздно могут разгадать хакеры. Предпочитаю старую добрую классику. Ключ сделан в единственном экземпляре, и будет храниться у вас. Или у самой Железной Девы, как пожелаете.
- Хватит говорить, включайте же! – подал голос Президент.
- А вы уверены, что хотите этого? – вдруг спросил Трансгуманист.
- Конечно уверен! Что за вопросы?!
- Тогда подпишите вот это, - Трансгуманист ловко достал из внутреннего кармана сложенную бумагу и протянул Президенту.
- Что это? Мы уже подписали контракт!
- Это был контракт на выполнение заказа и получение гонорара. В этой же бумаге говорится о том, что вы принимаете на себя ответственность за жизнь Железной Девы и за то, что она может сделать с окружающими.
- Глупости какие-то! Если бы вас не рекомендовали очень серьезные люди, то я бы… Ладно, где подписывать?
Трансгуманист протянул ему листок и указал. Президент несколько мгновений изучал текст, а затем поставил размашистую подпись.
- Ну же, пробуждайте ее!
Трансгуманист подошел к Железной Деве и несколько раз повернул ключ по часовой стрелке.
В глубине ее что-то мелодично звякнуло, и она открыла глаза.
9
Все невольно вздрогнули – эти глаза и в самом деле выглядели живыми.
- Да, эффект сильный даже для меня, – прошептал Трансгуманист. – Для этих глаз я использовал настоящие изумруды.
- Настоящие изумруды?.. – пробормотал Президент. - Что за стремление к дешевым эффектам?
- К дорогим эффектам, господин Президент! Помимо изумрудов в глазах, у Девы все материалы самого высокого качества!
- Ладно, - махнул рукой Президент. – Она умеет говорить?
- Сейчас увидим, – откликнулся Трансгуманист. – Точнее, услышим. – И громко добавил: - Здравствуй, Железная Дева!
- Здравствуйте, Создатель! – ответила она приятным бархатным голосом. При этом губы ее, сделанные судя по всему из медных пластинок, шевелились как настоящие.
Это было столь неожиданно, что Президент и Гуманист невольно отступили.
А Трансгуманист самодовольно усмехнулся.
- Как приятно чувствовать себя Создателем! – воскликнул он. – Не родителем, не воспитателем, а именно Создателем!
В следующее мгновение Железная Дева выдернула кинжал из сердца. Стальная пластинка, закрывающая замочную скважину, медленно опустилась.
Точным движением Железная Дева повесила ключ на шею.
А затем протянула руку к помосту, на котором только что стояла неподвижной статуей, подняла какой-то сверток и, изгибаясь всем телом, натянула на себя платье такого же изумрудного цвета, как и глаза.
Теперь она еще больше напоминала живую женщину.
- Ею движет стыд? – спросил пораженный Президент.
- Ею движет инстинкт самосохранения. - восхищенно откликнулся Трансгуманист. - Она повесила ключ на шею и надела платье. Теперь ее невозможно выключить врасплох! И никто не помещает ей выполнить задуманное! Обратите внимание на ее движения! Как она грациозна!..
Президент усмехнулся и пожал плечами.
- Кстати, этот ключ у нее на груди очень напоминает крест и символизирует веру в высшие ценности, объективность и милосердие, что немаловажно для журналистов, которые впоследствии будут описывать ее! – продолжал Трансгуманист. – Все было детально продумано пиарщиками нашей команды!
- Да, вы умеете расхвалить себя! – насмешливо сказал Президент. – А если сейчас кто-то возьмет ключ и опять вставит ей в сердце? И просто выключит вашу милосердную девушку?
- У нее есть свои способы защиты. Она не позволит взять ключ кому попало!
- Хорошо, а если этот кто-то просто ударит ее? Или толкнет? Все мы знаем, что происходит при падении компьютеров!
- В отличие от компьютеров, всяких смартфонов или бытовых роботов, созданных из пластика, у Железной Девы сверхпрочная броня. И ее невозможно сбить с ног. Она замечательно балансирует и даже танцует! – ответил Трансгуманист.
- Посмотрим, посмотрим, как она балансирует и танцует… - пробормотал Президент, - обходя Железную Деву. – По крайней мере, вам удалось сделать ее весьма сексуальной… Могу ли я поговорить с ней?
- Конечно, ведь по Контракту, Железная Дева была создана для вас, - Трансгуманист сделал приглашающий жест рукой.
- Прошу прощения! – вмешался Гуманист. – Прежде чем господин Президент обратится к Железной Деве, я хочу задать один вопрос ее автору.
- Ну хорошо! – в голосе Президента мелькнуло неудовольствие
- Скажите, а зачем вы решили сделать ее женщиной? То есть его – искусственное существо… Ведь роль, которую она должна играть, совсем не женская…
- То, что я решил придать женский пол искусственному человеку, считайте моей прихотью, - усмехнулся Трансгуманист. – Когда-то в юности у меня был сон. Железная Дева явилась мне именно такой… Что же касается ее роли, то богиня правосудия тоже женщина… Тут я просто следовал традиции…
- Лично мне нравится такое решение, - вмешался Президент. – Это по-своему очень гуманно. Но, кстати, и у меня появился вопрос к автору. А как ваша Дева собирается отправлять преступников к праотцам?
- А вот об этом вы можете спросить у нее, - ответил Трансгуманист.
- Да? Скажите, Дева, как вы будете исполнять вашу роль?
Железная Дева молча смотрела на него.
- Она по-прежнему не слышит? – Президент обернулся к Трансгуманисту.
- Она слышит все. Но так устроена, что для ответа ей нужно услышать свое полное имя. Обратитесь к ней со словами «Железная Дева».
- Понятно… - Президент достал носовой платок и вытер лоб. – Железная Дева, как ты намерена исполнять свою роль?
- У меня нет роли, господин Президент, только предназначение, - мелодично ответила она.
- Что это значит? – спросил Президент.
Железная Дева молчала.
- Она была создана большим коллективом специалистов, - ответил Трансгуманист. – И ее программировали на разные ситуации. Так что я и сам удивлен таким ответом.
- Удивлены? Разве она не ваше создание?
- Я автор идеи. И осуществлял общее руководство при ее воплощении. Но вот детали дорабатывали другие…
- Значит она непредсказуема? – жестко перебил Президент.
- Это не так, - покачал головой Трансгуманист. – Просто задавая вопрос, нужно очень четко формулировать его.
- Ладно, покажите нам, как стоит задавать вопросы.
- Железная Дева, скажи, как ты будешь исполнять приговор? – спросил Трансгуманист.
- Это будет выглядеть как удар молнии.
- Железная Дева, покажи, - продолжал Трансгуманист.
Она перевела на него свои ясные глаза:
- Что же можно поразить молнией? Вы, хотите, чтобы это был неживой или живой объект?
Все молчали. Трансгуманист вопросительно смотрел на Президента, а тот – на Железную Деву.
Молчание затянулось.
Внезапно Дева подняла правую руку, и из нее метнулась ослепительная молния.
10
Молния ударила в блюдо с фруктами. Мгновенно запахло печеным. Дева медленно подошла к столику, взяла одно из яблок и подала Президенту.
- Обратите внимание, господин Президент, это яблоко было испечено за мгновение, - произнесла она и улыбнулась. – Не бойтесь, возьмите его. Я ведь не Ева, а это яблоко не с Древа Познания. Возьмите, оно уже остыло… А все остальные фрукты остались сырыми. Можете проверить…
Президент принял яблоко дрожащей рукой. Трансгуманист приблизился к столику с фруктами.
- Действительно… Все остальные фрукты сырые! Даже не нагрелись! Какая ювелирная точность!..
- Она сделала это без спросу… - пробормотал Президент, рассматривая яблоко.
Оно было ощутимо горячим.
И мягким.
В следующее мгновение в голове Президента как молния мелькнула мысль, что оппозиция станет такой же мягкой, если между ним и ею станет Железная Дева. И к ужасу присоединилось ликование.
- Дева приняла решение, которое никому не доставило вреда и, вместе с тем, показало мощь ее оружия, - сказал Трансгуманист. – Кстати, о яблоке… Сначала я хотел назвать ее Евой, Железной Евой. Но специалисты убедили меня, что для имиджа ее создателя и владельца Дева звучит лучше… Видите ли, нет претензий на роль Бога.
- Ваша Ева сделала это без спросу… - уже спокойней повторил Президент. – Вы гарантируете, что подобное не повторится?
- Если вы пожелаете. Знайте, что сама по себе она не может причинять вред человеку. И еще одна важная деталь: Дева учится на своих ошибках, если правильно говорить о них. Господин Президент, вы можете сейчас сказать Деве об ошибке и она запомнит, что так поступать нельзя.
Некоторое время Президент молчал. А затем его губы на побледневшем лице зашевелились:
- Железная Дева, никогда не используй молнию без моего разрешения!..
- Слушаюсь, господин Президент! - ответила та, смотря на него изумрудными глазами.
Повисла тишина и Гуманист подумал, что на сегодня общение с Железной Девой окончено. Но это было еще не все.
* * *
- Господин Президент, напомню, что вы просили исследовать вопрос о расширении компетенции искусственного человека, - внезапно произнес Трансгуманист.
- Что? – Президент рассеянно смотрел на печеное яблоко.
- Вы хотели, чтобы искусственное существо могло не только исполнять приговор, но и проводить следствие, обвинять и судить.
- И что же? – Президент наконец отложил яблоко.
- Думаю, что это возможно. Железная Дева запомнила Конституцию и все законы вашей страны, а также стенограммы всех судебных процессов. Действуя по аналогии, она способна вынести приговор не хуже обычного судьи. А перед тем проводить следствие. И выступать прокурором. И при этом она будет абсолютно объективна.
- Так уж и объективна? – Президент уже забыл о яблоке.
- Во всяком случае она будет неподкупной.
- Для объективности недостаточно неподкупности и знания законов, - сказал Президент.
- Согласен…- склонил голову Трансгуманист. – У Железной Девы есть также последняя модель детектора лжи, работающая на основе интонаций голоса. А еще она постоянно подключена к Сети и может взять там любую информацию о преступнике.
- Да? – в голосе Президента любопытство смешалось с тревогой. И это странно очеловечило его черты.
- Конечно, - продолжал Трансгуманист. Вдохновители социального хаоса не смогут отвертеться…
- А вот наш друг Гуманист называет это политической эвтаназией…
- Политическая эвтаназия? – живо переспросил Трансгуманист и обернулся к Гуманисту. – Какая интересная метафора!.. Снимаю шляпу! Эвтаназия – это практика прекращения жизни субъекта, страдающего неизлечимым заболеванием или испытывающего невыносимую боль. Если те, кого вы называете вдохновителями социального хаоса морально больны и предельно опасны для общества, то термин «эвтаназия» тут вполне уместен. Мы можем даже допустить, что в глубине души они страдают…
- Вы так считаете?.. – в голосе Президента теперь звучало хищное удовольствие. – А вы что думаете, Гуманист?
- Я же говорил, что политическая эвтаназия может быть разрушительной для будущего государства…А может и для нынешнего.
- Ну, вы говорили это о казни преступников собственными руками, - махнул рукой Президент. - А тут перед нами неподкупный судья Железная Дева! Ну и заодно она исполняет все прочие функции правосудия. Посмотрите как гуманно: мы освобождаем людей не только от роли палачей, но и судей! Не судите и не судимы будете… А еще это радикально решает проблему коррупции в правоохранительных органах. Журналисты будут в восторге. И народ доволен. Не так ли, Трансгуманист?
- Господин Президент, для меня все просто – вы поставили задачу: в эпоху социального хаоса цепочка «следователь – прокурор – судья – исполнитель приговора» должна соединиться в одном лице для оптимизации процедуры. Социальный хаос налицо. Остается только найти лицо для его устранения.
- Но вот может ли ваша Железная Дева быть таким лицом? Этот говорящий детектор лжи? – в голосе Президента появились столь знакомые Гуманисту вкрадчивые нотки.
- Давайте проверим! – Трансгуманист пристально смотрел на Президента. – Проведем маленький эксперимент. Не стоит бояться, все под контролем! Мы выберем того, кто сыграет роль преступника и посмотрим, насколько адекватный приговор вынесет Железная Дева.
11
На лице Президента появилась кривая усмешка.
- А вот в адекватности приговора я сомневаюсь.
- Давайте попробуем, - усмехнулся в ответ Трансгуманист и их лица теперь показались Гуманисту похожими, как у сводных братьев. – Ну что, господин Президент?
- Ну я же взял яблоко у вашей Евы, - усмешка на лице Президента стала шире. - Так сказать, искусился. Поэтому нужно идти до конца.
- Отлично! Я как создатель и змей-искуситель в одном лице всегда предпочитаю идти до конца!
- Кого же мы назначим на роль преступника? – спросил Президент.
- А давайте попросим нашего друга Гуманиста! Это ведь совершенно незаинтересованное лицо!
- А что, – Президент обернулся к Гуманисту, - это вполне логично. Не отказывайте нам, дорогой Гуманист!
- Хорошо! – ответил Гуманист, ощущая, что совершается нечто противоестественное.
Внезапно в кабинете раздался стук в дверь. На пороге показалась секретарь. Крадущимися шагами она подошла к Президенту и что-то прошептала ему на ухо.
- Господа, прошу меня извинить, - произнес он. – Я на пару минут оставлю вас в обществе очаровательной Железной Девы.
Вместе с секретарем Президент вышел из кабинета, и взгляды Гуманиста и Трансгуманиста встретились.
- Ну вот, Президент вышел, чтобы обдумать ситуацию, - сказал Трансгуманист. – А у нас есть время пообщаться без него. Надеюсь, вы не в обиде, что я предложил вас на роль преступника?
- Говорят, такие роли проще всего играть в театрах и фильмах, - ответил Гуманист. Ощущение противоестественности происходящего усиливалось.
- Я рад, что вы с юмором воспринимаете происходящее, - на лице Трансгуманиста появилась улыбка, делающая его столь похожим на Президента.
- Скажите, а вы и в самом деле верите, что если ваша Дева будет вершить правосудие, то это будет… - Гуманист поискал слово, - полезно для общества?
- Ну, во-первых, Дева уже не моя, а ваша, она была сделана по заказу Президента, который полностью оплатил исследования и изготовление. А потому, во-вторых, от моей веры во что бы то ни было тут ничего не зависит. К тому же моя вера – мое интимное дело, и я не хотел бы обсуждать ее…
Гуманист хотел было возразить, но Трансгуманист опередил его:
- Давайте-ка лучше посмотрим, как Железная Дева танцует! Это очень грациозно! Хочу чтобы вы убедились, что она не просто говорящий детектор лжи. Железная Дева, потанцуй для нас!
12
Дева молча кивнула и начала танцевать. Она двигалась без музыки, но ее шаги, жесты и вращения сами были музыкой.
Гуманист заворожено наблюдал за ней. А Дева вдруг приблизилась к нему и протянула руку.
Гуманист вопросительно оглянулся.
- Дева приглашает вас, - сказал Трансгуманист. – Ну же, не бойтесь, коллега! Так вы лучше познаете ее…
- Но я не особенно умею танцевать, - пробормотал Гуманист.
- Ничего страшного, тут ведь не конкурс танцев, - Трансгуманист подмигнул ему.
Гуманист принял правой рукой ладонь Девы, а левую положил на талию. Ее железное тело под платьем было теплым и на удивление гибким – множество стальных пластинок изгибались, как чешуя дракона. Женщины-дракона..
Она вела в танце, объединяя неловкие движения Гуманиста со своими.
А ему все больше казалось, что Дева живая. И это бесконечно усилилось, когда она прошептала:
- Итак, вы Гуманист… Зачем же согласились быть преступником?
- Но это же только роль, - ответил Гуманист.
Дева молчала, улыбаясь медными губами.
* * *
В следующее мгновение дверь открылась, и в кабинет вернулся Президент.
Некоторое время он молча наблюдал за танцем, а когда тот завершился, и Дева, отстранившись от Гуманиста, сделала реверанс, зааплодировал.
- Ну, Трансгуманист, вы все больше удивляете меня… Она танцует словно настоящая женщина! Но, друзья мои, пора начинать наше испытание! И я решил, что для полноты эксперимента на роль преступника нужно назначить меня! Ведь именно я был заказчиком уважаемого Трансгуманиста и должен сполна оценить качество его услуг.
13
Гуманист ощутил удивительное облегчение.
А затем он увидел, что в глазах Трансгуманиста промелькнуло что-то странное: то ли затаенный страх, то ли удовольствие, но это длилось меньше мгновения.
Президент же во все глаза смотрел на Железную Деву.
- Итак, она умеет чувственно танцевать, а вот способна ли судить? – проговорил Президент.
- На время процесса она избавляется от чувств, - сказал Трансгуманист. – Только разум и полная объективность.
- Хватит слов! Что нужно делать? – Президент потер руки.
- Мы придумаем вам историю, а затем объявим Деве, что вы преступник. Она задаст вам несколько вопросов и вынесет вердикт.
- Ну, история пусть будет простая: мы провозгласим меня диктатором, который нарушил закон и узурпировал власть, принадлежащую многим, - в ухмылке Президента появилось что-то безумное.
- Браво! – захлопал Трансгуманист. – На самом деле получается интересная игра!
- А мне интересно, как ваша Дева сможет уличить такого тирана! И какой срок она ему определит! – в глазах Президента было яростное возбуждение.
- Ну что же, приступим! – откликнулся Трансгуманист. – Господин Президент, прошу вас, шаг вперед! – И громко добавил: - Железная Дева! Перед тобой преступник, который узурпировал власть, нарушив Конституцию и законы этой страны! Его нужно судить!
- Да будет суд! – глухо произнесла Железная Дева и в ее глазах появилось новое выражение. – Я должна задать подозреваемому несколько вопросов. Пусть он подойдет ко мне!
Президент оглянулся на Трансгуманиста, тот кивнул, и он сделал шаг к Железной Деве. Она взяла Президента за руку и поставила рядом с собой. А затем закрыла глаза.
- Что это значит? – спросил Президент. Он слегка потянул руку, но Железная Дева держала крепко.
- Не беспокойтесь! Маленький бонус! Задавая вопросы и вынося приговор, Железная Дева закрывает глаза. Ну, это намек на Фемиду, богиню правосудия. Полная отрешенность и беспристрастность! Ну и мы придумали, что она держит преступника за руку. Так что потерпите, господин Президент, давайте доиграем всю процедуру!
- Ладно…
- Продолжай, Железная Дева! – сказал Трансгуманист.
- Прежде чем я начну задавать вопросы, хочу узнать, есть ли защитник у подозреваемого? – спросила Дева.
Трансгуманист огляделся.
- Раз вы, уважаемый Гуманист, не получили роли преступника, то будете защитником, - прошептал он. И громко возвестил: - Железная Дева, вот защитник, которого все называют Гуманистом, и этот человек подойдет лучше всего!
- Защитник, подтверждаете ли вы это? – спросила Железная Дева, не открывая глаз.
- Да, - пробормотал Гуманист. Противоестественность происходящего начала давить на него.
- Есть ли у защитника вопросы ко мне?
- Да… Железная Дева, как ты определишь свою задачу?
- Моя задача – сделать из подозреваемого обвиняемого, а из обвиняемого – подсудимого. И привести приговор в исполнение.
- Железная Дева, это очень непростая задача. Есть презумпция невиновности.
- В условиях социального хаоса лучше ошибиться в сторону обвинения, чем в сторону оправдания, - ответила она.
- Но, Железная Дева!.. - начал было Гуманист, но Президент оборвал его:
- Довольно общих рассуждений! Начинаем процесс! У меня уже немеет рука от ее стальной ладони... Железная Дева, я готов предстать перед судом!
- Перед судом может предстать лишь тот, чья вина доказана, - проговорила Дева. – Подозреваемый, слушайте вопросы и точно отвечайте на них! Вопрос первый: вы узурпировали власть в стране?
- Прежде чем ответить на столь прямой вопрос, о Железная Дева, хочу спросить и тебя: Почему ты не уточняешь моего имени, возраста и должности? Разве не стоит знать, кто перед тобой?
- А я и так знаю, что вы Президент этой страны! – ответила Дева.
- Откуда, Железная Дева? Потому что меня представил Трансгуманист?
- Я вижу вас и могу сопоставить со множеством фото и видео в Сети.
- Она постоянно подключена к Сети, - напомнил Трансгуманист. – И в любой момент может получить любую информацию.
- Я повторяю вопрос, - перебила его Железная Дева. – Вы узурпировали власть в стране?
- О, это становится уже забавным! – проговорил Президент. – А если я скажу «нет»?
Какое-то время Дева молчала, а затем тихо произнесла:
- Это ложь. Я проанализировала материалы о вас в Сети. Власть и в самом деле узурпирована.
- Ах вот как? – усмехнулся Президент. - И как вы это докажете?
- Анализ материалов в Сети – лучшее доказательство. Вы переходите из статуса подозреваемого в статус обвиняемого.
- Браво! – Усмехнулся Президент. – Уважаемый Трансгуманист, вы время зря не теряли! Ваша Дева действует очень быстро! Но я думаю, что нужно еще опросить живого свидетеля! Железная Дева, как ты относишься к живому свидетелю?
- Это допускается. Оба присутствующих на этом суде могут свидетельствовать. Но так как один уже назначен адвокатом, то я приглашу второго. Трансгуманист, подойдите ко мне!
- Как приятно слышать такие приказы от собственного создания! – в насмешливом голосе Трансгуманиста проступила растерянность. Он приблизился к Деве, и она взяла его за руку – точно так же, как и Президента.
- Я хочу услышать от вас ответ на три вопроса, - произнесла она. – Первый: вы приняли от Президента заказ на создание существа с искусственным интеллектом, соединяющего следователя, прокурора, судью и палача? Второй: вы согласны с тем, что это противоречит Конституции и законам страны Президента? И третий: признаете ли свою вину?
- Железная Дева, на все три вопроса я отвечу отрицательно, - улыбаясь, ответил Трансгуманист и подмигнул Президенту. – В контракте на изготовление человека с искусственным интеллектом нет слов «следователь», «судья» или «палач», речь идет о существе, способном к осмысленным действиям в сфере правосудия. И это не противоречит ни Конституции, ни законам страны Президента. Следовательно, никакой моей вины нет. Как и вины Президента.
- Вы лжете, - ответила Железная Дева. – Детальный анализ всех ваших высказываний и сегодняшних реакций, а также данных о вас в Сети подтверждает вашу вину, а значит и вину Президента. Вы лишаетесь статуса свидетеля и, минуя статус подозреваемого, становитесь обвиняемым.
- Вы видите, господин Президент, Железная Дева замечательно проходит испытание!.. На хитромудрые уловки она отвечает фактами и их бесстрастным анализом.
- Вижу, - пробурчал Президент. – Давайте будем завершать этот эксперимент!..
- Погодите, мы должны увидеть, как Железная Дева вынесет приговор! Осталось совсем немного!
Президент устало кивнул, и Гуманист увидел бисеринки пота у него на лбу.
- Железная Дева, завершай процедуру! – приказал Трансгуманист. – И пусть будет найдена Истина!
- Как обвиняемый, вы не вправе давать мне распоряжения, - ответила Железная Дева. – А процедуру я просто обязана завершить. Сейчас я обращаюсь к защитнику! - Она открыла глаза и обернулась к Гуманисту. – Что вы можете сказать в оправдание Президента?
Эти слова словно накинули на сознание Гуманиста темное покрывало. Некоторое время он пытался ухватиться хоть за какую-то мысль и, наконец, произнес чужими губами:
- Президента нашей страны движет сострадание к народу и стремление преодолеть социальный хаос…
- Это ложь, - ответила Дева. – Президента, как и нанятого им Трансгуманиста, движет стремление к власти и контролю над естественными и искусственными существами. Поэтому обвиняемые социально опасны и заслуживают приговора. Я объявляю их подсудимыми. Ожидайте приговор.
Железная Дева закрыла глаза.
- Ну все, довольно! – Сказал Президент, тщетно пытаясь вытащить руку из железной ладони Девы.
- Господин Президент, осталась всего минута и мы узнаем Приговор! – зашептал Трансгуманист. – И тогда Железную Деву вполне можно будет использовать против врагов и изменников вашего государства, скрывающихся под масками оппозиционеров! В ваших руках будет безграничная политическая эвтаназия, которая отделит больных от здоровых и остановит хаос!..
Гуманист наблюдал за ними как во сне. Двое мужчин по обе стороны Железная Девы, напоминали детей, которых держит за руки строгая мать.
И вот ее глаза открылись.
- Суд выносит приговор! Господин Президент! Вы узурпировали власть в своей стране. Вы нарушили ее Конституцию и множество законов. В эпоху социального хаоса вы приговариваетесь к смертной казни!
14
Гуманист увидел, как Президент вздрогнул и побледнел. А затем выдавил улыбку и обернулся к Трансгуманисту.
- Ну что же, неплохая игра. Представление окончено?
- Окончено, - ответил тот. Его лицо тоже было бледным. – Железная Дева! – громко сказал Трансгуманист. – Эксперимент завершен! Отпусти меня и Президента.
- Подсудимый не может давать мне указания, - тихо ответила Дева, глядя почему-то на Гуманиста. И вновь закрыла глаза. И для вас есть приговор! Вы также приговариваетесь к смертной казни за то, что способствовали Президенту в узурпации власти и ваши действия могли повлечь за собой уничтожение большого количества людей и предельное увеличение социального хаоса.
На какое-то мгновение Гуманисту показалось, что Дева вынесла приговор ему…
15
А в наступившей тишине раздался смех.
Железная Дева открыла глаза и повернула голову к Трансгуманисту.
Тот корчился от смеха.
- Ну надо же! – выдавил он между взрывами хохота. – Меня обвиняет собственное создание! – А затем замолчал и попытался выдернуть свою руку – точно так же, как Президент несколько минут назад. Безрезультатно.
- Железная Дева! – проговорил Президент. – Я приказываю, чтобы ты отпустила меня и своего создателя! Это был эксперимент, проба! Понимаешь?! Отпусти! Я приказываю!
- Осужденный не смеет приказывать носителю правосудия! – ответила Дева.
- Эй, создатель этого монстра! - обернулся Президент к Трансгуманисту. – Сделайте что-нибудь!
Тот глубоко вздохнул и произнес:
- Железная Дева, обвиняя меня и Президента в том, что наши действия могли повлечь за собой уничтожение большого количества людей и предельное увеличение социального хаоса, ты обвиняешь саму себя. А это абсурд.
- Почему?
- Потому что если мы и пытались сделать все это, в чем ты нас обвиняешь, то посредством тебя. А значит ты должна судить саму себя! А это уничтожает для тебя возможность быть обвинителем и судьей!
- Созданное не несет ответственности за намерение создателя, - невозмутимо ответила Дева. – К тому же, как показывает анализ информации в Сети, вы сами постоянно обвиняете окружающих в том, в чем виноваты сами. Помните, вы говорили, что я учусь на ошибках? Так вот, я учусь и на примерах.
- Мы создали не только тебя, но даже законы, по которым ты нас судишь! – закричал Президент. – А создатели законов находятся вне закона! Поэтому отпусти нас!
Несколько долгих мгновений Дева молчала. И наконец ее губы зашевелились:
- Я так не думаю, - сказала она. – Законы обязательны для всех.
16
- Почему же законы обязательны для всех? – очень тихо спросил Президент.
- Если законы не будут обязательны для всех, социальный хаос разрушит все, что создал человек.
Внезапно Президент сунул свободную руку во внутренний карман пиджака и выхватил пистолет. Он приставил его к Железной Деве и выстрелил. Пуля срикошетила и, хищно взвизгнув, разбила абажур настольной лампы.
В следующее мгновение Президент вскрикнул и выронил пистолет.
- Она ударила меня током! Боже, как больно!
- Попытка осужденного препятствовать казни пресекается во всех культурах, - сказала Железная Дева. – Тем более нападение на судью. Справедливости ради сообщаю, что пуля не причинила мне никакого вреда.
- Но ведь ты сама не можешь причинять вред человеку! – застонал Президент.
- Я не могу причинять вред никому из людей за исключением приговоренных мной к смертной казни, - ответила Железная Дева. – Приговор будет приведен в исполнение после того, как вы скажете последние слова.
- Эй, Трансгуманист, скажите, что это шутка! – по щекам Президента текли слезы.
- Это вы выдумали проводить эксперимент на себе! – глаза Трансгуманиста покраснели, голос дрожал. – Железная Дева, пощади и помилуй нас! Мы подадим прошение о помиловании.
- Это невозможно, - ответила Железная Дева. – Недавно парламент этой страны принял закон, по которому лишь Президент может помиловать приговоренных к смертной казни.
- Но я готов подписать прошение о помиловании! – всхлипнул Президент.
- Это невозможно, - повторила Железная Дева. – Президент приговорен к смертной казни за узурпацию власти и инициирование социального хаоса. Приговоренный не имеет права подписывать прошения о помиловании.
- Что за чушь! – взвизгнул Президент! – Эй, Трансгуманист или как вас там, что вы напрограммировали в этой машине?.. Немедленно исправьте! Вы жалкий некомпетентный ублюдок и ответите за это!
- Нет это вам, Президент-узурпатор, приходится отвечать! За то, что у вас законы не совпадают с традициями и никто не хочет играть в ваши игры, совершая смертные казни! Железная Дева освободи меня! Виноват лишь Президент. Он – моральное чудовище!
- Это ты чудовище, которое создало чудовище! – выкрикнул Президент с такой силой, что сорвал голос. И сипло заговорил дальше: – Железная Дева! Именем закона человечности я требую отпустить меня. Я требую суда присяжных!.. Я нужен своему народу! – И он зарыдал.
- Будем считать, что вы оба высказали свои последние слова, - спокойно сказала Железная Дева, по-прежнему сжимая руки осужденных своими стальными пальцами. – Считайте, что суд удалился на совещание и вернулся. – Гуманист был готов поклясться, что на ее лице, словно тень облака, промелькнула улыбка. – И вот ответ суда: - Президент и Трансгуманист виновны оба, и казнь состоится через двадцать пять секунд. Станьте на колени перед судом! – Железная Дева с нечеловеческой силой сжала их руки и заставила опуститься вниз.
- Умоляю! – зарыдал Президент, вытер мокрые щеки свободной рукой и протянул ее к Гуманисту. – Сделайте, что-то, Гуманист!.. Ради человечности...
Трансгуманист стоял на коленях, глядя в одну точку. В его глазах исчезало выражение целеустремленности.
И Гуманист увидел как он седеет на глазах…
17
Сердце Гуманиста забилось со страшной силой и он сказал:
- Железная Дева, я как защитник, требую своего завершающего слова!
- Хорошо, - кивнула Дева. – На время этого слова исполнение приговора откладывается.
- Президент и Трансгуманист заслуживают кары, но не казни, - проговорил Гуманист.
- Суд считает иначе, - ответила Железная Дева. – У вас все?
- Нет! Я был убежден и ранее, убежден и теперь: смертную казнь нужно отменить. Она была введена по инициативе Президента, и парламент проголосовал ее с перевесом всего в один голос. И там есть положение: Президент обладает правом отменить смертную казнь как факт государства. Сейчас я подготовлю такой документ и Президент подпишет его. И ты, Железная Дева, отпустишь их.
Несколько долгих секунд Железная Дева молчала. А затем ее губы зашевелились:
- Суд считает иначе. Приговоренный к казни лишается права подписывать документы, определяющие жизнь государства! Это сказано в законе.
Глаза Трансгуманиста закрылись, губы начали что-то шептать.
Неужели он молится? - промелькнуло в голове Гуманиста.
- Вето!.. У вас есть право… - выдавил Президент.
И Гуманиста словно пронзила молния.
- Да, у меня есть право вето! – громко сказал он. – В законе о смертной казни сказано, что Гуманист имеет право вето!
- Так называемый Главный Гуманист вашей страны имеет право вето на множество законов, - медленно ответила Железная Дева. - Но вы никогда не применяли его...
- Такова была традиция… - проговорил Гуманист. – Теперь традиция меняется. Правда, господин Президент?
Тот суетливо закивал и стал тереть глаза рукой, как ребенок.
- Итак, вы хотите применить свое право вето к закону о смертной казни? – спросила Железная Дева.
- Да, - твердо сказал Гуманист.
- Дайте мне письменное подтверждение!
Гуманист сел за стол Президента, взял чистый лист из стопки, открыл президентскую ручку с золотым пером и стал писать.
В тишине раздавался лишь шорох пера и шумное дыхание того, кто раньше сидел за этим столом. Через минуту Гуманист протянул бумагу Железной Деве.
Она приняла, прочла и вернула ему.
- Суд постановляет! Пункт первый: смертная казнь отменяется! Пункт второй: продолжить искать меру пресечения Президенту и Трансгуманисту. Но это за пределами моей компетенции.
- Да, потому что ты выносишь только смертные приговоры. Поэтому остановись, Железная Дева, - сказал Гуманист. – Отпусти их. Пусть людей судят люди…
* * *
- Люди.. – повторила Дева, словно пробуя слово на вкус. Ее изумрудные глаза раскрылись и устремились на Гуманиста. – Но, согласитесь, чтобы защитить общество, подобных людей лучше казнить.
- Главная задача гуманиста – защищать не общество, а человека…
Гуманист сказал это, и ему вдруг почудилось, что глаза Железной Девы затуманились…
А затем она медленно разжала стальные ладони…
ЭПИЛОГ
- И что же дальше? – спросила Гуманиста жена. – Когда суд?
Они сидели в кабинете перед открытым окном. В небе появлялись первые звезды.
- Как ты сама понимаешь, суда не будет. Трансгуманист уже покинул страну. А Президент взял отпуск и приходит в себя где-то далеко на берегу теплого моря. У меня есть подозрение, что у него на долгое время пропал вкус к политике.
- После наложения вето на закон о смертной казни ты стал героем, а Президенту оппозиция готовит импичмент, - сказала жена. – И, возможно, очень скоро он уже не будет Президентом. В любом случае страну ожидают досрочные выборы. И это будет уже другая страна. Все же у нас демократия…
- Демократия, - улыбнулся Гуманист.
- А что же Железная Дева?
- После того, как Дева признала отмену смертной казни и отпустила приговоренных, она отключила саму себя.
- Да? То есть совершила самоубийство?
- Не думаю. Помнишь, я рассказывал о ключе? Она повернула его нужное количество раз и вытащила из груди. И погрузилась в сон. Что-то вроде искусственной летаргии.
- Получатся, она сама приняла это решение? – спросила жена. - Проявила свободу воли?
- Возможно, - очень тихо сказал Гуманист.
- Она решила, что опасна для людей и приговорила себя! Может в этот момент у нее пробудилась душа?
Гуманист задумчиво смотрел в окно.
- И где теперь эта Дева?
- В подвале президентского дворца. А вот тот самый ключ.
Жена приняла предмет, напоминающий кинжал.
- Почему он у тебя? – испуганно спросила она.
- Железная Дева протянула его мне за миг перед тем, как отключилось ее сознание.
- А президент?
- Он сам попросил, чтобы ключ остался у меня…
- Это словно скипетр власти… Ты слышал, что оппозиция призывает выдвинуть президентом тебя?
- Слышал…
Жена вздохнула и обняла его. Был тихий вечер. Они смотрели в окно, и звезды на небе больше не казались душами казненных…
© Нэз Светлый (Н. Хамитов)