Отец Аркадий.
Вступление.
Человечество делится на два: в первом случае – это городское население, - прогрессивное, использующее новые изобретения, обозванные неблагозвучным словом: «гад-же-ты», даже для приготовления пищи изобретена «скоро-паро-варка».
Во вторых, - это деревенские жители, «деревня», которые в прежние времена составляли бОльшую часть человечества. Мало того – лучшую его часть. Они по нравственности и взаимопомощи превышают всякого «городского». Они строили дома совместно, для новых семейств, для молодоженов: собирались в общину, организовывали «помочь», всей деревней помогали строить новый дом.
Это деревенские люди построили города, возвели многоэтажные здания, провели канализацию и водопровод, замостили улицы городов камнями. И даже открытия в науках и изобретения сделали деревенские люди, выросшие в деревне: Ломоносов – из деревни, все знают, что он с обозом пришел из деревни в столичный город. А изобретатель Кулибин до конца дней своих прожил в деревне, хотя изобретения его использовали городские.
Проживали умные люди в городах, только когда работали: города были местом их работы. А жить уезжали в маленькие дачные поселки деревенского типа или в деревню. Как и все писатели, например, всегда уезжали в деревню: Пушкин в свое Болдино, Даже Чехов купил имение в Мелихове, а Толстой вообще жил в Ясной поляне своей. И так далее. Какая-то тяга к деревне к земле, к природе всегда присутствовала у людей.
__________________
Но когда на планете стало очень много городов, и они приняли сравнительно благоустроенный вид, появились коренные горожане, которые сразу стали не любить «деревню», людей деревенских.
Горожане забыли о том, что это деревенские люди построили города. Забыли не все, - некоторые выезжают на деревню раз в год на отпуск. Но большинство, не имело даже дачи в шесть соток и те относились к деревенским презрительно.
Выжить в городе деревенскому очень трудно. Появились свои нравственные ориентиры «горожан»: ни с кем из прохожих не здороваться, людей так много, что язык устанет говорить всем и каждому приветствия. И другие порядки, поведение, нравственность – всё трудно для деревенского пережить-переварить, как и неумение пользоваться «гад-же-тами».
И вообще, авторитет «деревенских» давно сильно пошатнулся. «Они», давшие миру таких замечательных людей, как Гораций и Пушкин, Бойль и Мариотт, Лобачевский, Гутенберг и Анатоль Франс, принуждены теперь кривляться самым пошлым образом, перед «городскими», чтобы только обратить на себя внимание.
О Господи Боже, которого нет – как сказали те же «городские», до чего же Ты, Господи, - которого будто бы и на самом деле нет, - довел людей до такого разделения, что Вынуждены страдать «деревенские», всю жизнь на Тебя только и надеющиеся! И посеяв семена, «деревенские» молились о богатом урожае, и, собрав урожай, благодарили Тебя, Господи!
Кто как не «деревенские» почитали Бога во всех делах своих! Выходя из дома на улицу, положил крестное знамение, выходя в дорогу, посидел, подумал по обычаю и снова с «крестным знамением» выходил на дорогу «деревенский» человек.
Городской же подскакивал от звонка будильника и бежал в ванную и туалет, все наспех-наспех, и завтрак наспех, и по лесенкам бегом, и на машине по улицам гоняют в спешке на больших скоростях, и в офисах бегом на лифт, и вприпрыжку в кабинет. А там кофе и отдых после утренней пробежки. Где уж вспомнить «городскому» о Боге, - о себе бы не забыть, голову не потерять в спешке ежедневной!
Так в городах деградирует народ.
_____________________
В 199... году, в конце века двадцатого, молоденький Аркадий Смирнов был двадцатилетним бездельником из числа тех, которых называют «вечным студентом». Техникум он не окончил, ушел со второго курса, делом никаким не занялся, шатался по бульварам и жил он в маленькой квартирке на окраине города, куда его мама недавно переехала из деревни, где умер их отец. Мама устроилась в Госстрах и всё время была в разъезде по городу и по району.
От военной службы он избавился, по той же причине, зачем и ушел из Техникума, сначала от армии была отсрочка, потом ему дали медицинскую справку: скалиоз, искривление позвоночника. Так получилось еще и потому, что и время такое было: шло сокращение вооружений в «перестройку», а потом, после «распада страны», новой стране много солдат не понадобилось и стали сокращать вооруженные силы, и армия в больных скалиозом не нуждалась. Он перестал ходить на физкультуру и в Техникуме весь второй год, а физрук не считал больничную справку важным мотивом от уклонения занятиями физрой, можно было бегать прыгать и\или метать гранаты и другое.
_________________
В то время, в мечтах, Аркадий Смирнов представлял себе будущее таким образом: идет он по улице – и вдруг, на асфальтовой дорожке в парке прикрытый упавшими осенними листьями у бордюра он находит коричневой кожи, скрипящий как кожаное седло, кожаный бумажник. В бумажнике очень много денег, и все крупные…. И дальше всё будет чрезвычайно хорошо….
Он так часто представлял себе, как найдет деньги, что даже точно знал, где это произойдет, видел это место во снах ясно и почти реально. В самом центре города на самом центральном бульваре, где вокруг много банков пооткрывалось новых. Там должен был лежать кожаный благодетель, у бордюра незаметно прикрытый от других упавшей листвой. И Аркадий ходил на тот бульвар каждый день, но, к крайнему удивлению, бумажника никогда не было. Он подбирал даже палочку на газоне от деревьев и шевелил листья и мусор у бордюров и тупо смотрел на вывеску нового банка. Затем он ошалело брел домой, валился на синий диван и мечтал о богатстве, оглушаемый ударами сердца, которое тоже у него было не в порядке, по той же медицинской справке комиссии из призывного пункта военкомата.
__________________
В то беспокойное время всё до этого сделанное руками человека служило к продаже: всё, вплоть до проводов на столбах, которые крали и сдавали на пункты приема цветных металлов. На стихийные рынки-барахолки люди несли все свои нажитые или украденные вещи, выносили с закрывающихся предприятий все, что можно выносить. В то же время процветал «бизнес» бывшее спекулянтство.
На многих предприятиях начали задерживать зарплату, месяцами, а то и по полгода и дольше. И\или выдавали зарплату «натурой», своей готовой продукцией. Так, например, «Велосипедный завод», пред самым своим банкротством, выдавал велосипеды, - и рынок наполнился велосипедами, и весь город наполнился велосипедами и окрестные города наполнились велосипедами. Велосипеды продавали везде и всюду, чуть не на каждом углу.
В Госстрахе, маме Аркадия Смирнова, зарплату не задерживали, выдавали вовремя. Но зарплата не повышалась, несмотря на то, что «жизнь дорожала», цены на всё повышались в геометрической прогрессии. Зарплата стала меньше чем пенсия пожилых людей, пенсия-то индексировалась, повышалась. Примерно, - если пенсия была в то время 3,500, то зарплата – 2,500.
И думали люди – «что бы продать», чтобы хватило денег на жизнь, элементарно на продукты. Развилась стихийная торговля всем и вся.
Вечерами мама Аркадия Смирнова работала (подрабатывала) еще и техслужащей в офисах Проектного института, мыла полы.
Каждый день надо было ходить на работу, а в субботу и воскресенье – она ходила на рынок продавать, где немного времени можно было постоять, потому что на рынке надо было платить за место 700 рублей. И тогда нашлось место около вокзала, - там построили специальные прилавки под крышами для стихийной торговли, пустых прилавков было много, ходили какие-то бандитские рожи и собирали с торговцев дань и тут, но «по божески» и снисходительно.
Подружка мамы работала в галантерее и давала ей на продажу трусики женские и лифчики, которых в магазине было мало и хороших не было вообще, они со складов до прилавка магазина не доходили, как и другие хорошие вещи. Деньги от продажи они с подружкой делили «по совести». Прилавок для торговли был большой и – «чем бы его заполнить, что еще продавать» - была постоянная мысль. Ответ нашелся: она начала покупать в магазине вещи, которые «для себя» годились. Например, подследники – это носки такие без верха капроновые, «не продам, так сама изношу», - штук 5 – 10 купит, и лежат они, не портятся. Но их покупали и на другой день опять брала. Брала, например по 10 рублей, а продавала по 15. Еще покупала зубную пасту, всегда 2 штуки, и каждый раз их продавать удавалось (даже удивительно) – на другой день опять брала. Эту зубную пасту она покупала напротив, через дорогу в большом магазине «Экспресс». Когда этот «Экспресс» закрывался на обед, а люди около вокзала всё шли туда-сюда, и в это время она выкладывала зубную пасту и люди проходящие именно в это время (во время обеденного перерыва магазина «Экспресс») покупали и зубную пасту и таблетки из аптеки с небольшой наценкой.
Аркадий Смирнов с беспокойством видел, как деньги, о которых он мечтал с детских лет в один момент превращались в ничто, при «великом дефолте», когда убрались нули. Тогда мама его потеряла все свои сбережения, которых, казалось, могло хватить им надолго.
От мысли своей сделаться когда-нибудь богатым он не отказался, но понял, что дело это требует особенного подхода и образования. И он поступил в институт. Готовился долго и упорно, более всего у него было хорошо с математикой. Он считал в уме легко большие цифры. Он мог определить день недели в любом году любого месяца и еще и еще чему многому он научился. После института он устроился экономистом в «Государственную счетную палату», в большом городе одной из республик, где стал рядовым сотрудником.
В новое время уже ездили по улицам лимузины и дорогие машины иномарки, На улицах по вечерам сверкали яркие рекламы ресторанов иностранной кухни: многочисленные «Суши-бары» и «кухни разных народов», в которых на самом деле готовили из продуктов пригородных сельхозпредприятий.
В моду вошли иностранные слова в таком множестве, что не всякий деревенский житель мог бы понять городского. Слово «гражданин» вытеснило привычное слово «товарищ» и молодые люди, быстро сообразившие, в чем именно заключается радость жизни, танцевали в ночных клубах и увлекались различными возбуждающими «экстази». Размножились преступники всех мастей. Казалось «пророчество о конце света», под конец тысячелетия, сбывается.
_____________________
Деньги – деньги. Богатство. Золотой телец. Аркадий знал что такое «Золотой телец». Как стало модно и, наверное, нужно (раз все пошли и ходят) – он пошел в Храм. Это ему было, как-то ближе, как всякому деревенскому.
Обратился он к религии и со своей педантичностью, нашел магазин-лавку, в которой продавалась церковная литература, и приобрел Библию. О золотом тельце он прочел историю:
«Моисей взошел на гору к Богу. А там от господа получал целое учение о правилах жизни. Это были правила: О жертвеннике. Законы о рабах Евреях. Законы о преступлениях, карающихся смертью. Законы о телесных повреждениях: «око за око, зуб за зуб». О неосмотрительности, причинившей смерть или ущерб. О кражах, потравах и поджогах. Законы об имущественных спорах и многие другие законы пояснял Господь Моисею, вплоть до умывальника медного научил господь Моисея всему. Заповедал ему записать всё в Книгу. А под конец дал две скрижали с Заповедями основными».
Обучение шло долгое время, наверное, более месяца, то есть, как принято думать, 40 дней. А в это время скучающий народ не знал чем заняться и разочаровался в Моисее. И вот как написано:
«Когда народ увидел, что Моисей долго не сходит с горы, то собрался к Аарону и сказал ему: встань и сделай нам бога, который бы шел перед нами, ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что сделалось».
И Аарон сделал им литого из золота Тельца. И даже «обделал его резцом», как написано. И Аарон же объявил праздник новому богу: «и сел народ есть и пить, а после встал играть и веселиться».
И тут подумал Аркадий и понял: «кто такой Аарон? – это брат Моисея, священник, притом главный священник, который оставался за старшего в стане Израильского народа. А отсюда вывод: священники сделали тельца золотого, и тем самым богатство и поклонение ему вышло от священников».
«А значит, - подумал Аркадий, - надо идти в священники или в приближенные к ним».
И пошел он в Храм работать помощником, добровольцем. Там узнал он тонкости службы работы Храмовой, которая была совсем несложной, быстро продвинулся он «по карьерной лестнице»: стал пономарем, потом старшим пономарем, потом и диакона замещал. А потом его послали в духовное училище, где прошел он обучение на диакона и получил звание.
В селах возрождались старые Храмы и в их районе, где родился и жил все детство Аркадий Смирнов в деревне, в районном поселке восстановили Храм, который был в советское время клубом. Вот туда Аркадий и попросился переводом на службу диаконом.
Деревня его была от райцентра в восьми километрах. И народ вскоре узнал своего местного жителя – диакона Аркадия, который выглядел добрым и прилежным церковно служителем.
__________________
Часть 1. О страстях.
Порывистая душа отца Аркадия не знала покоя. Он не избавился от страсти «обладания богатством», сребролюбия. Не знала покоя его душа никогда.
Ни тогда, когда он был учеником духовного училища, - тогда нашел он аппарат для отливания свечей вручную и собранные в Храме восковые остатки выплавлял дома, получая свечи, которые затем относил на продажу в церковную лавочку к знакомой торговке, которая брала свечи по сходной цене. Так заводились у него лишние денежки.
Ни когда женился перед самым посвящением во диаконы: со стороны будущей матушки Анастасии Александровны они получили однокомнатную квартиру, подаренную дочери её отцом (конечно, по настоятельным уговорам отца Аркадия). Когда они переехали с матушкой Анастасией в деревню, то квартиру стали сдавать внаем тем же студентам. И всегда, во всех этапах духовной и гражданской карьеры отец Аркадий оставался стяжателем, со школы он хранил большую фарфоровую копилку в форме свиньи, которая была почти полна, и в ней было только «серебро», ни одной медной монеты.
______________________
Для чего Бог попускает бесам искушать людей?
Бог попускает искушения для благих и премудрых целей, а именно:
1Для испытания нашего произволения: к чему оно больше располагается – к добродетели ли или к греховным удовольствиям.
2Для обнаруживания сокровенных свойств и расположений наших, которых мы иногда и сами в себе не понимаем.
3Для упражнения в добродетелях, наконец.
Всякий человек, по вступлении в этот мир, должен развивать и укреплять свои силы при помощи многотрудной деятельности, работе над собой, самовоспитанием.
Особенно нуждается в работе свободная воля человека, главная действующая сила души.
Для развития воли и укрепления её, душа человека необходимо должна пройти поприща испытаний, встретить и преодолеть различные искушения, чтобы утвердится в добре, и отвратиться от зла.
Иначе, если бы стремление к добру, не встречая испытаний, искушений, само собою «по влечению природы» происходило, - тогда, такое расположение к добру не имело бы высокого нравственного достоинства. Было бы оно, как инстинкт – дело природы, а не актом свободного произволения человека. Человек сознательно избирает добро, предпочтительно пред нечистыми чувственными влечениями к удовольствиям, и тем человек славен перед Богом.
Без борьбы с искушениями это стремление к добру бывает нетвердо, медлительно, так как вообще всякая сила, как физическая, так и духовная, при встрече с противоборствующей силой больше возбуждается, напрягается к деятельности, к делам и посредством борьбы больше укрепляется.
___________________
И еще многое и многое узнал-прочитал отец Аркадий, будучи научен церковным наукам, еще будучи диаконом.
А как только он получил посвящение в сан священника и стал настоятелем деревенского Храма, он тут же и позабыл о всякой борьбе со своими страстями, а предался предприимчивости в зарабатывании, «добыче богатства». Со свечами решилось за счет прихожанок и прихожан, нашлось помещение, в котором на электрической плитке плавили воск и разливали его в формы старушка со своим сыном, который приходил ей на подмогу. Деньги, выделяемые Епархией на свечи таким образом «экономились». Свои свечи изготавливались в избытке.
Решился вопрос с огородом, посадили капусту-морковку-свеклу, и поле картофеля, на земле, которую бывший колхоз выделил Храму. На выделенном участке оказались постройки: сарай и хлев, с маленькой печуркой для отопления. Когда-то в хлеву содержались коровы и свиньи. Непременно все было отремонтировано минимальными затратами и тоже за счет (руками) прихожан. А деньги отец Аркадий откладывал на большой дом, который намеревался строить на другой улице от Храма в стороне, на пригорке. Он это место присмотрел сразу же когда только приехал в это село.
И так бы было, как батюшка мечтал. Был бы построен большой коттедж, за высоким забором из профнастила, во дворе был бы сад с дорожками, пруд с фонтаном, газон с лавочкой-качелями и все атрибуты «богатой» жизни. Но судьба не ко всем благосклонна, и\или благосклонна до поры до времени.
Пришла отцу Аркадию черная полоса, – которая спутала все его планы и разрушила все его мечты.
________________________________
Село старинное, ставшее в советское время райцентром, выросло, расширилось и застроено было трёхэтажными домами из бетонных панелей, оно переименовалось в поселок городского типа. Изначально это было старинное купеческое поселение около небольшой речки Малёвки, построенное на нескольких холмах (по типу Рима, стоящего на семи холмах) с прудом-озером в центре. Это озеро образовывал постоянно текущий из склона холма родник, а речка Чернушка, с прозрачной водой, но с черным дном впадала в ту же Малёвку, замысловато обтекая холмы с улицами меж деревянных домов и участков-огородов.
На самом высоком холме, неподалеку от центрального пруда, вокруг которого и был центр, с административными зданиями, с автовокзалом и мощенной стариной площадью, стоял большой Храм иконы Божией Матери Владимирской, «Владимирский Храм», как называл его народ.
А домик священника и церковный участок – на другую от пруда сторону, на пологом склоне. Тут был обширный сад, огороженный восстановленной старинной оградой из кирпичных столбов и железных прутьев между ними. В саду, под стенами Храма приятно было посидеть в беседке, также старинной восстановленной, и подумать, взирая на всю прекрасную окрестность в закатной тишине.
Домики поселка с разноцветными крышами утопали в зелени садов, а на соседнем пониже холме стояли почти квадратные новые панельные дома с ровными асфальтированными улицами. Этот контраст старой деревенской жизни с новым городским микрорайоном, добавлял в рассуждения отца Аркадия странности: как город соединился тут с деревней….
А подумать было над чем. В одночасье он потерял всё.
Так уж случилось. Несмотря на возросшую популярность религии и увеличившийся приход в Храм людей не увеличивал, однако, доходы отца Аркадия. Дорожала сама жизнь, возрастали тарифы за свет за газ и всё остальное. Спонсоров, жертвователей в далекой провинции не находилось. А он начал уже строительство своего особняка на окраине поселка. Первым делом огородил участок высоким забором из зеленого цвета профнастила. Но дальше фундамента работа не пошла. Платить рабочим было нечем, и последнюю зарплату он не смог выплатить, остался должен бригаде из местных жителей.
Тогда пришла отцу Аркадию идея – развести коров и продавать молоко и масло и творог. Матушка Анастасия Александровна поддержала его. Прикупили телочек, молодых коров в соседнем совхозе, потратив Епархиальные деньги. Стали читать журналы о животноводстве. И вскоре, к местным пастухам, в местное деревенское стадо стали отправлять 5 «поповских» коровок. Прихожанки пожилые, в поддержку матушке, помогали по хозяйству: и доить коров и молоко разливать и творог изготавливать.
Всё шло в гору «до поры до времени», как вдруг обнаружилось, что некоторые коровы в деревенском стаде заболели бруцеллёзом. Болезнь не коснулась всех коров при ветеринарной проверке. Но, как назло, - «поповские» коровы тоже встали под подозрение. И «проклятые» обыватели «поселка городского типа» оказались чрезвычайно мнительными и с редким единодушием перестали покупать на рынке молоко и масло, и творог у «поповского» прилавка.
А для продажи молока отец Аркадий «купил» отдельный прилавок в рыночных торговых рядах. Он даже нанял из прихожан пастуха, который отдельно пас «поповских» коров. Но ничего не помогало. Над «поповским» прилавком, сбоку на столбе, отец Аркадий повесил объявление с объяснением крупными буквами: коровы, мол, пасутся отдельно, ухожены и молоко чистое природное. Слухи по селу разносятся быстро. И вроде бы всё стало налаживаться.
Но природа, один раз взбунтовавшись, не оставила своей затеи – всё порушить отцу Аркадию. Коровы все-таки заболели и пришлось их сдать срочно на мясо перекупщикам, пока никто не узнал.
Вся эта «возня» со стадом коров приносила множество хлопот матушке Анастасии. И тут она заболела. Слегла. А отец Аркадий, занятый на вызовах по освящению новых домов богатеющих людей, на освящении их автомобилей, читая молитвы для освящения телеги. Понадеялся на Бога и на природную медицину. Прихожанки взялись за лечение матушки травами, отварами, - отчего болезнь только запустили. Оказалось это не был бруцеллез, как все думали так поначалу: что матушка Анастасия заразилась от коров, которых доила. В больнице, куда матушку увезли с температурой 40 градусов выяснилось, что это была «мышиная лихорадка» - так в народе называют геморрагическую лихорадку с почечным синдромом. А при запущенности она оказалась смертельной. Умерла матушка Анастасия в больнице.
Так остался батюшка один на белом свете. Оставалось только уйти в монастырь. Но он уже начал сомневаться в Боге вообще, разуверился совсем.
________________
В старинных Храмах (а «Владимирская церковь» была старинной) на входе на стенах нарисованы были картины-фрески с обеих сторон. На правой стене было изображение рая, с ангелами гудящими в трубы…, а с левой стороны было изображение ада и «иже с ним»: котел кипящий, с пламенем под ним, с чертями с козлиными мордами и с острыми рогами.
Была там картина лубок, довольно большая, чудом сохранившаяся, принесенная кем-то из прихожан – «Зерцало грешного», такие печатали с медных досок в 19 веке.
«Лубок ясно показывал бренность всего земного. По верхнему его ряду шли четыре рисунка, с надписью церковно славянской вязью. Рисунки значительные и умиротворяющие душу:
«Сим молитву деет (делает),
Хам пшеницу сеет,
Иафет власть имеет,
Смерть всем владеет»
Смерть была с косою в одной руке и песочными часами в другой. Она была изображена как скелет в анатомическом классе медицинского училища, как бы из протезов и ортопедических частей и стояла, широко расставив ноги на холмах, над пустой землей».
Такое совпадение было не случайно, - подумалось отцу Аркадию о том, что он прочитал в своей любимой книге. Это была книжка случайно купленная им по молодости лет и которую он прятал от всех. «Текст печатается по изданию «Художественная литература», 1956 года. И было, что с одной стороны до половины книги был один роман авторов, а потом надо было книгу перевернуть, потому что другой роман начинался с другой стороны. В самой середине книги находилось оглавление романов, страницы одного из них были перевернуты. Оригинальное издание отцу Аркадию нравилось, нравились и сами оба романа. И вот. Он увидел, что вся его жизнь проходит в точности по тексту авторов. Оставалось только ему уйти в монастырь, а потом стать пустынником-отшельником.
«Вся жизнь – есть жертва», – думал отец Аркадий, перечитывая строки романа.
Он не разделял оптимизма главного героя романа:
«Жизнь! – сказал главный герой. – Жертва! Что вы знаете о жизни и о жертвах? Вы думаете, что если вас выселили из особняка, вы знаете жизнь? (особняк отец Аркадий заиметь не успел, не смог). И если у вас реквизировали поддельную китайскую вазу, то это жертва? (у отца Аркадия потеря жены, которую он мало любил, а может и не любил вовсе, было жертвой бОльшей).
Жизнь, господа…, это сложная штука, но, господа…, эта сложная штука открывается просто, как ящик. Надо только уметь его открыть. Кто не может открыть, тот пропадает», - говорил главный герой.
И далее шел рассказ о монахе-схимнике, который знали все в 19 веке. О том как гусар-офицер, дворянин, имея награды царские и богатство – бросил всё и ушел в монастырь. Там он принял схиму и удалился в затвор в пещеру в отдаленный скит. Эту историю кто только не описывал: и Лев Толстой описал в своем рассказе «Отец Сергий» и это кончилось все-равно тем, что монах тот разуверился, у Льва Толстого монах отрубает себе палец, чтобы избавиться от соблазна, но все-равно соблазняется и совершает грехопадение.
Так что принятое было отцом Аркадием решение уйти в монастырь – не было выходом как таковым. «А почему бы нет! – в мыслях рассуждал он сам с собою, - другие не смогли, а я смогу!».
И вскоре один из монастырей принял послушника Аркадия в братство. Так началась новая глава в жизни нашего отца Аркадия.
Конец.