2.3.2. Пожарные
— Мчс с ребятами апокалипсис пережили наверху… — Крысяныч махнул рукой себе за спину, — их подразделение квартировало над ТТК, там, прямо за улицей Вавилова. Мы их встретили в свой первый выход на поверхность по пути в Ашан. Много снаряжения и три грузовика у них взяли. Хватанули они по-крупному. Попав в метро, Мчс их всех вытащил с того света, купировал лучевку, не совсем, конечно, с тех пор даже небольшая свежая доза становилась для них смертельной. А ребята были боевые, опытные, но мы их берегли, использовали как инструкторов и на внутренних работах, подальше от облучения.
Самый крупный из них Антон по прозвищу «Танк» влюбился в хорошенькую миниатюрную брюнетку, жаждавшую иметь мужа и детей. Муж из Танка вышел классный, а дети… — старик вздохнул и махнул рукой. — Ты детей на станции видела?
— Не-а! Я почти никого, кроме вас да солдат не видела.
— И не увидишь, даже если очень захочешь. Дети либо не рождались, либо были уродливыми мутантами, нет порой рождались условно нормальные, но больше пяти лет ни один не прожил. — Лизка сочувственно шмыгнула носом. — Старший их ребенок… был первым, кто родился после катастрофы, походил на фарш и не протянул часа. Второй был вполне нормальным, но умер, не дожив до года.
К тому времени мы уже поняли, что на станции нельзя нормально выносить, родить и выкормить ребенка. Все младенцы умирали. Пластуны собрались и организованно «съехали» в случайно найденные подземные сооружения. Мчс прижился, оброс авторитетом, имуществом, «гаремом», никуда съезжать не желал. Мчсовцы не хотели рвать команду и держались до последнего, но жена Танка таки допилила его, и он нашел работу на Фрунзенской, куда и переехал, но и там дети тоже не рождались или долго не жили. В конце концов его жена покончила с собой, узнав, что облучен не только муж, но и она… Случилось это лет семь-восемь назад…
Ребята хоть и считали Танка предателем, но бросать в беде никого, а тем более своего не могли генетически, выпросили отпуск и двинули к нему, надеясь забрать домой, или поддержать в конце концов, ведь многим из них он спас жизнь…
Только они пришли на Фрунзенскую и начали поиски Танка, не оказавшегося ни дома, ни на работе, как по путям из туннелей побежала вода, потом ломанулись мокрые люди. Дозиметры взбесились, они кинулись затягивать живых на платформу…
Док — самый маленький, ловкий и образованный из них, был парамедиком, давно еще после десантуры, где был санинструктором, пришел в МЧС, окончил медучилище, а потом у Мчса нахватался. Сколько людей он спас, наверно, только командование знало, Мчс на второй сотне со счета сбился, да и я уже здесь в метро счет потерял. Обычно, пока другие расчищали проход к месту происшествия, он успевал добраться до спасаемого и начать поддерживать его жизнь до подхода основных сил. Не спасовал и на Фрунзенской в тот раз, организовал людей, обеспечил сортировку и сформировал дезактивационные команды, но главное до последнего старался своих подальше от зараженных участков отгонять — знал, чем рискуют, хотя его-то самого лучевка тоже коснулась, но слегка, меньше других, генетика или чудо.
Короче, когда всех до платформы добравшихся выудили и дезактивировали, все расслабились, и он тоже упустил тот миг, когда кто-то позвал на помощь из туннеля…
Кричали: «Детей спасите!»
Мчсники прыгнули в воду… Спасатель — не профессия, а диагноз! Шиза!
Ребята прыгнули, а он остался наверху, потом корил себя, может потому и «сгорел», не перенеся муки и смерть друзей. Правда, оставшись на платформе, он еще пару девчонок выудил, они были единственными, кто тот потоп пережил. Одна легким испугом отделалась — только обувка у нее фонила, а у второй проблемы с ногами начались, язвы на коже и суставы воспалились, куда вода достала…
— Крысяныч, а как вы их, — Лизка махнула рукой в сторону фото, — поминаете?
— Свечи ставим…
— Можно мне одну?
— Настя! Свечу поминальную принеси!
— Сколько стоит? — спросила Лизка, беря свечу.
— Лиза! — с укором зашипел Крысяныч.
— Нет! Я должна сама… сама заплатить!
— Патрон! — сказала, удивленно вытаращившись, Настя. Лизка протянула патрон.
— Я хочу, чтобы они знали, что это от меня! — Глаза у Лизки были на мокром месте, полыхая изумрудом. Почти строевым шагом она прошла к фото, пристроила свечу, чиркнула зажигалкой, оправила гимнастёрку, кепи и застыла по стойке «смирно», приложив руку к козырьку.
2.3.2.1. Генерал Мчс
Дверь харчевни тихонько приоткрылась, пропуская крупного мужчину, похожего на белого медведя, правда, габаритами он уступал Гипу, Хряку и даже Хрюну, но все равно размерами своими впечатлял, еще обращал на себя внимание манерой своего передвижения, будто боялся что-то свалить, тронуть, сдвинуть, шел так словно пол под ним вот-вот провалится. Не говоря ни слова, пожал руки «привратников» и потопал к Крысянычу, вежливо, приподняв тертую эмчеэсовскую фуражку, поприветствовал дам за стойкой. Плюхнулся на стул, сунул краба, чуть пригнувшись, зашептал:
— Это еще что за стойкий медноголовый солдатик?
— Гостья долгожданная… — со скрытым значением прошептал в ответ Крысяныч. Глазки мужика забегали по стройной фигурке. Старик приметил его маневры, под столом незаметно для Лизки показал кулак. — Сбавь обороты, а лучше цель смени, Умка.
— А я что? Я ничего… Раз незя, то незя…
— Не для тебя, старый ловелас, ее ростили! — едва слышно рыкнул Крысяныч.
Продолжение http://www.proza.ru/2017/05/01/1157