Предуведомление для читателя, открывшего главу наугад
Место событий.
Юг Финляндии, поселок рядом с городком Сюсьмя на озерном острове, связанном с берегом насыпной дамбой, где проживают финны и эстонцы, и куда летом приезжают несколько семей из Санкт-Петербурга. На этом острове находится место, в которое трудно попасть, — «Добрый край».
Время событий.
Двадцатые числа июня 2017 года, дни предшествующие празднованию Юханнуса (Иванова дня) и несколько последующих.
Персонажи:
Лоухи — добрая волшебница.
Так-так — дальний родственник Лоухи, муми-тролль.
Кольгрима — злая волшебница, сводная сестра Лоухи.
Стикс — гениальный программист, воспитанник и послушный исполнитель злой воли Кольгримы, некогда обращенный ею в человека из дикого кабана.
Ахеронт — программист, некогда обращенный Кольгримой в человека из домашнего кабана.
Григорий (он же сэр Дарий-Григорий Второй, персидскоподданный) — «продвинутый» кот.
Юстас — петух боевого нрава, рыцарь.
Маклеод (он же шотландский барон Гордон Первый Маклеод Единственный) — шотландский сеттер.
Чернавка (она же посланница богов, близкая родственница вещего Ворона) — ворона.
Пеструха, Дура-Жанна (Д'Жанна) (они же две Дульсинеи) — курицы.
Петр, Ирина, девочки Маша и Даша — семейство Сомовых.
Денис, Зинаида — соседи Сомовых.
Калле — эстонец, приятель Петра.
Инту Мартонен, Аарно Какконнен — финны.
Добрый край
Сказочная повесть
(Для детей среднего школьного возраста)
Невидимое зло всего тревожнее.
Публий Сир, римский поэт, I век до н.э.
Глава 13. Тайна сейда
Проводив Андрея на вокзал, Так-так попросил Григория понаблюдать за домом Кольгримы.
— Надо разобраться с распорядком ее дня. В доме она или нет, если нет, откуда и когда приходит. Может, у нее свои тайные тропы, по которым она попадает к себе. Так что не только смотри, но и прислушивайся ко всему, что творится в доме. Лучше всего залечь в кустах сирени. Смотри, не усни.
— Обижаешь, начальник!
— Прежде всего меня интересует камень-шлагбаум.
— Понятно — сейд.
— Ты что-то знаешь о сейде? — удивился Так-так.
— Да всё, что положено знать, знаю, — спокойно ответил кот. — Камень как камень.
— Э, брат, тут ты не всё знаешь.
— Я что, вру? Говорю же, всё знаю. Что в нем душа верховного шамана Лапландии, что там царь эльфов, что через него крысы шмыгают с весточками. Они там посыльные, как моя Чернавка. Кстати, ее надо определить в воздушные наблюдатели! Я из кустов буду наблюдать, а она с сосны. Девушка сообразительная, ничего не пропустит.
— Что ж, хорошая мысль…
— Неплохая, — согласился кот.
— Меня дух шамана и эльфы мало интересуют, а вот Кольгрима — очень!
— Надо крысу поймать, посмотреть, что у них там за весточки!
— Поймай. Справишься?
— А то!
Кот и ворона заняли свои посты и притихли там. Когда в спальне Кольгримы зажегся свет, Чернавка перелетела на террасу и стала наблюдать за происходящим с подоконника. В полночь разведчики доложили Так-таку о том, что увидели.
— Вечером из дома вышли три парня, — сообщил кот, — те, что приходили к нам. Они остановились около сейда, кричали о чем-то, гоготали, стали биться лбами, как бараны. Неожиданно каменный палец поднялся в воздух и крутнулся вокруг себя. Одного парня он сшиб на землю, а другим погрозил, вот так. После этого дурни куда-то исчезли. Появилась крыса. Она выскочила из камня, огляделась и не спеша направилась к дому. А там под крылечком уже был я! Конечно, я сильно рисковал, но без риска разве совершишь подвиг?! — Григорий самодовольно заурчал. — Здрастье, говорю ей, а у нее от ужаса глазки стали закатываться. Уж как она умоляла меня отпустить ее! Мол, детки малые ждут, старушка-мать. Я, конечно, великодушно отпустил — в обмен на записку, которая у нее была в ранце. Вот она.
Так-так прочел:
— «Стиксу. Буду через три часа. Планы те же. Начнем под Иванов день, в полночь с пятницы на субботу. Перед сном еще раз проверьте всё! К.» Значит, они хотят выпустить дракона завтра ночью... То-то Кольгрима обещала бабуле не трогать нас до Иванова дня! Подгадала времечко, ничего не скажешь! Когда земля и без нее во власти злых духов. В ночь под Иванов день не дай бог встретить оборотня или лешего. Мало не покажется и от встречи с ведьмой или колдуном. Даже с гадюкой, та вообще бросается на любого, кого видит. С ними точно встретишься, если пойдешь за цветком папоротника! До кладов много охотников, и без этого цветка их не найти. Вот только сам цветок отыскать удается немногим, он распускается всего на две секунды, раз, два — мигнул, и нет его. Даже если успел сорвать, потом всё одно сгинешь. Так-то вот… А пойдешь купаться — и чего всех тянет к воде в этот день? — тебя еще и водяной утащит на дно, Ох, как он не любит, когда мутят воду и портят ему праздник!
— Он что, тоже празднует Иванов день? — спросил кот.
— Нет, он празднует в этот день свои именины. Ну что ж, отвлеклись немного. Григорий, ты действительно совершил подвиг. Добрый край не забудет своего героя!
— Да уж, пожалуйста, пусть не забудет: лучшая награда для меня — зеленые оливки и черный кофе. Ну и медаль, конечно. Ордена не надо, я согласен на медаль. Кстати, не так-то просто смотреть на тот камень. То и дело в глазах мережило, рябь не рябь, туман не туман, непонятно что… Будто светляк в глаз залез и копошится там! Так вот, это еще не всё, что я увидел. Следующий подвиг. Кольгрима появилась из камня ночью и сразу же прошла в дом…
— Я видела, — перехватила доклад кота ворона, в надежде тоже получить медаль и к ней два-три куска шашлыка, — я видела, как она поднялась на второй этаж в свою спальню и легла спать. Я для этого специально, тоже с риском для жизни, перелетела с сосны на террасу. Свою клюку бабуля поставила у изголовья и несколько раз рукой проверила, на месте ли она.
— Не называй ее «бабулей», — сказал Так-так. — Вас никто не заметил?
— Никто.
— Сейчас возвращаемся в избушку. Покажу тебе, Григорий, что надо будет завтра сделать. Пока не знаю, как ты проникнешь в дом, ну да не мне тебя, кота, учить, как незаметно в дом проникать!
— Да уж! — надул Григорий усы. — А чего ты, учитель, сам не проникнешь в дом Кольгримы и не сделаешь то, что надо?
— Ох, въедливый ты какой! Как тебя Петр терпит?
— Терпит. Так как же, Так-так?
— Я легко сделал бы это и без твоей помощи, мне не сложно проникнуть куда бы то ни было, но во владения Кольгримы зайти не могу. Там на меня и на бабулю расставлены ловушки, из которых очень трудно выбраться. Пожалуй, что и невозможно. А против тебя ловушек нет. Для Кольгримы все животные (уж извини!), впрочем, как и люди, всего лишь объекты, которых она превращает во что угодно, хоть в камень. Вот оно что! — стукнул себя по лбу Так-так. — Как же я раньше не догадался?! Этот каменный палец не просто сейд, в котором живет дух верховного шамана Лапландии, это сам шаман! Ну, конечно же! Кольгрима превратила шамана его же посохом в камень! И он теперь у нее в рабстве! О, подлая Кольгрима! Ей нельзя доверять, она от макушки до пяток сплошная ложь, клубок лицемерия, слиток зла!
Настала пятница. Утро выдалось солнечным, высоко кружила мошкара, ничего не предвещало плохой погоды. На дверях многих домов висели березовые ветки и венки, отгоняющие злых духов и гостеприимно приглашающие всех прохожих в дом, чувствовалось всеобщее радостное возбуждение перед праздником.
Так-так тоже ощущал озноб, но не от праздничных предвкушений, а от неопределенности, которую нес день, и опасности, грозившей не только Доброму краю, но и всем жителям земли. Он то и дело поглядывал на часы, на которых стрелки словно замерли. Так-так решил начать операцию часа за три до полуночи, когда Стикс и Ахеронт наверняка уже всё подготовят к запуску дракона, поужинают, расслабятся и будут перед включенными компьютерами ждать команды Кольгримы.
— Скорее бы прошел этот день! Скорее бы вечер! — несколько раз обронил он.
— Всё настанет в свой черед, — успокоила внука мудрая Лоухи. — Не торопи события. Они должны сами созреть. Не успеешь оглянуться, как наступит день завтрашний, и все твои тревоги растают, будто их и не было вовсе! Я тебя сейчас не просто успокаиваю. Я это знаю.
— Да я тоже знаю, бабуля. Но всё равно тревожно.
— Это дозволительно — тревожиться. Расслабляться нельзя. Сегодня вся надежда на Григория. Как, Григорий, не подведешь?
— Разве я кого-нибудь когда-нибудь подводил? — открыл кот глаза и зевнул. Он лежал на своем излюбленном месте, на крылечных перилах.
Лоухи погладила его по шерсти, Григорий закрыл глаза и замурчал.
— Всё будет хорошо! — сказала она.
Рисунок из Интернета