Тихая ночь начала августа 1958 года подходила к концу. Звёздный шатёр терял свой блеск, а небо на востоке светлело. Темнота медленно отступала. Сонные воды нижней Камы ещё хранили ночной покой, в котором застыли поросшие лесом берега. По правому борту на фоне неба уходила во тьму стена высокого ровного берега. По его верхнему краю угадывались очертания крыш домов села Рыбная Слобода, где их обитатели досматривали последние сны. В центре села светил сиротливый уличный фонарь, подтверждая наличие местной власти. Тишину приближающегося утра нарушал звуком работающих дизелей волжский буксир-плотовод «Степан Разин». Три белых огня один над другим на его мачте подсказывали, что у него за кормой на 350-ти метровом стальном буксирном тросе, невидимая в темноте, медленно движется по фарватеру чёрная масса огромного плота. Свет керосиновых фонарей на углах плота показывал его размеры. Оба дизеля буксира работали на «полный ход», обеспечивая каравану скорость 3 км/час. Экипаж спокойно спал доверившись ночной вахте.
На главной палубе в корме буксира открылась дверь входа в машинное отделение, осветив тёмную фигуру человека, который теперь стоял у борта и курил папиросу. Это кто-то из вахты механиков вышел подышать свежим воздухом и отдохнуть от грохота дизелей. А в это время в рубке «Степана Разина» рулевой Петя Сомов, выполняя команду капитана, ворочал колесо ручного штурвала, укладывая буксир на новый курс. Капитан в толстом свитере размытой тенью вышагивал по ходовому мостику перед окнами рулевой рубки. Медленно тянулась ночь и неторопливо шёл караван.
- И всё же жаль, Станислав, - продолжил капитан свою мысль обращаясь к третьему штурману, - что ты всё держишь в голове задумку уйти с плотоводов. Не торопись. Обвыкнешься. Где, скажи пожалуйста, можно будет на ходу заниматься рыбалкой, как мы сейчас?
Ночная вахта в составе уже знакомых нам капитана Александра Ивановича, третьего штурмана и рулевого Пети Сомова, пользуясь малой скоростью буксира, сегодняшнюю ночь посвятили этому волнующему занятию. В носовой части буксира у брашпиля уложили на палубу крепкое бревно, которое перпендикулярно диаметральной плоскости выходило на 2 метра от борта. На торце бревна закрепили блок. Через него пропустили трос, который и тащил в глубине около дна реки раскрытый конус из крепкой рыбацкой сети, собирая в него добычу. Такая рыбацкая снасть носила местное название «охан». Когда его требовалось поднять, трос наматывали на «турачку» - барабан на горизонтальной оси брашпиля и включали его «на выборку». Вообще-то брашпиль служил для подъёма носовых якорей, помощи при швартовке, но и поднять охан для него не составляло труда.
Здесь нужно пояснить, что уже второй год шло наполнение будущего Куйбышевского водохранилища, затопляя огромные участки выведенных из оборота земель. Поэтому, ловить рыбу в таких условиях можно было только в пределах старого русла. По затопленным землям тралить опасно потому, что под водой можно зацепить остатки изб бывших деревень, кустарников или высокие пеньки. Поди знай, как низко наклонялись те мужики, что были обязаны спилить ставшие ненужными деревья. В таких условиях легко потерять свою снасть. А рыбы тогда было много. Это потом, через годы, в стоячей воде водохранилища рыба будет болеть и количество её значительно уменьшится.
- Александр Иванович! – пытается оправдаться третий штурман, фигура которого видна на фоне окон рубки, - мне хочется ходить по всей Волге. А наш «Разин» водит плоты на одном и том же коротком участке. Скучно же.
- А вот, чтобы не было скучно, - Александр Иванович надевает на свитер свой поношенный китель и аккуратно застёгивает его пуговицы, - давайте поднимать охан. Участок реки впереди ровный, поворачивать не надо, встречных судов нет. Крепите штурвал, чтобы он не вращался и пойдём смотреть, что мы там поймали.
«Степан Разин», обозначив себя в уходящей ночи светом ходовых огней, продолжает тянуть свой плот. Штурман и Петя Сомов привязывают специальной верёвкой колесо штурвала к его тумбе. Убедившись, что повернуть штурвал не получится, а судно идёт прямо они вслед за капитаном спускаются на палубу к брашпилю. В свете палубного освещения виден набитый втугую трос, уходящий в воду. Там, в чёрной глубине он тащит охан, который собирает в себя всякую зазевавшуюся рыбу. Капитан ещё раз оглядывает окружающие буксир водные пространства, убеждается в безопасности своего судна и даёт команду:-
- Начинаем подъём охана!
Вращается турачка, наматывая на себя трос, а Петя укладывает его кольцами на палубу. Александр Иванович, перегнувшись через релинги палубного ограждения, следит за ходом выборки охана. Вот из чёрной воды показывается его раскрытое горло.
- Убавь скорость выборки! – Командует капитан, а в это время уже весь кошель появляется на поверхности воды.
– Потихоньку выбирай, потихоньку ... хорошо ... стоп выбирать!
Конус охана, заполненный рыбой, лёг вдоль борта. Теперь нужно аккуратно поднять его на борт. «Степан Разин» уже достаточно долго шёл самостоятельно, избавившись от контроля людей за своим поведением. Капитан, прикинув сколь безопасно буксир пройдёт мимо очередного буя, всё же счёл необходимым подправить курс и бегом поднялся в рубку. Тем временем штурман с Петей Сомовым и вахтенным механиком подхватили поднятую со дна реки Камы добычу и благополучно опустили этот мешок с рыбой на палубу. Они заранее приготовили детскую ванну из оцинкованного железа, куда и поместили улов. Заброс получился удачным. Шевелится рыбья гора, вспыхивает серебристыми блёстками чешуи в свете палубных светильников. Было приятно взять в руки крупную рыбину, которая пыталась вырваться на волю. Сразу же приступили к разборке рыбацкого снаряжения. Его аккуратно разложили на палубе для просушки. На сегодня рыбалка закончена.
- Ну, Станислав, где ещё ты получишь удовольствие от такой рыбалки? – Капитан был доволен результатом. – На обед нас ждёт сегодня свежая уха.
- Да, Александр Иванович, улов богатый, - подтвердили участники рыбалки, – вон сколько подняли стерляди.
Среди коричневых лещей, сазанов, полосатых окуней и прочих щук отдельно выделялась крупная стерлядь. Эти родичи осетров были мечтой каждого рыбака и необыкновенно вкусны. Недаром же стерлядь занимала особое место на царском столе.
Занимаясь рыбой не заметили, как раннее утро вытеснило ночную темень, готовясь выпустить солнце из-за темного хвойного леса, сплошной стеной стоявшего на недалёком берегу. Начали свою извечную суету проснувшиеся чайки. Приближающийся поворот фарватера торопил наших «рыбаков» взять управление судном в свои руки. Освободили штурвал из пут, дали ему свободу вращаться, а руки Пети Сомова привычно легли на его медный обод.
Стрелки часов показали 04.00 и новая смена заступила на вахту. Старший штурман сменил капитана и тоже меряет шагами открытый ходовой мостик. Сделав соответствующие записи в «Вахтенном журнале» третий штурман с первыми лучами солнца покинул рулевую рубку. Его шаги прозвучали по трапам, ведущим в жилые помещения. Вот небольшая, чистенькая, уютная каюта. Не теряя времени штурман быстро разделся и нырнул в такую знакомую койку. Его голова коснулась подушки. Сон пришёл сразу.
***********
Тук-тук-тук... Прерывая сладость сна откуда-то извне ворвались посторонние звуки:-
- Антоныч! Подъём! Обедать и на вахту!
Голос вахтенного матроса уже окончательно заставил третьего штурмана проснуться. Он отбросил ставшее ненужным одеяло и легко покинул койку. Несколько энергичных движений руками «на разрыв морской груди», достать кончиками пальцев палубу между ступнями ног и приятно потянутся всем корпусом – на этом штурман счёл утреннюю разминку достаточной. Зубной порошок, пригоршни свежей воды в лицо и предобеденный туалет окончен.
В столовой за длинным столом собралась половина команды. На обязательное «Всем приятного аппетита!» раздалось дружное мычание обедающих и кивки голов, подтверждающих наличие этого самого аппетита. Было слышно звяканье ложек усердно жующих мужчин. Аромат свежей ухи кружил голову, а здоровый молодой организм призывал не терять время на требования политеса.
Раскрасневшаяся у горячей плиты повар Катерина поставила на стол, наполненное новой порцией горячей рыбы большое круглое блюдо. Увидев третьего штурмана, она расплылась в улыбке:-
- Садись, Антоныч! Ваша вахта хорошо порыбачила прошлой ночью и для рыбаков я отдельно приготовила стерлядку. Бери тарелку, ешь на доброе здоровье.
На блюде горой лежала рыба. Едок брал рыбу, укладывал на свою тарелку, освобождал от костей и с аппетитом ел её. В столовой вкусно пахла приправленная лавровым листом, перцем и луком юшка. Большая кастрюля с юшкой стояла тут же на столе и половником её наливали в кружки, из которых запивали съеденную рыбу. Штурман положил на свою тарелку крупную персональную стерлядь. В ней не было ни одной косточки и нежное мясо таяло во рту. Хватило одной рыбины, чтобы почувствовать насыщение. Аромат юшки был вершиной наслаждения, которое он получил от такого необычного обеда. Ему было приятно, что он имел к нынешнему пиршеству самое прямое отношение.
- Спасибо, Катя! Вкусная уха получилась, – поблагодарил штурман повара, а остальным пожелал, - всем приятного аппетита!
- Антоныч! Ты чего так мало поел? – пробует Катерина остановить покидающего стол штурмана и приводит неопровержимые доводы, - смотри, какой ты тощий. Ешь давай ещё, набирай вес, девки больше любить будут.
- Наелся я уже и на вахту опаздываю, – оправдывается штурман, покидая столовую.
Главные двигатели «Степана Разина» грохотали, работая на полный ход, вращались винты, отбрасывая вспененную воду, на стальном буксирном тросе медленно шёл плот. За кормой в кильватерный след с криком ныряли чайки, выхватывая из воды зазевавшуюся рыбку. Солнце подбиралось к зениту, когда третий штурман легко взбежал по трапу на ходовой мостик и, открывая дверь ходовой рубки, привычно произнёс:-
- Прошу разрешения? Всем добрый день!
Петя Сомов уже стоял за штурвалом, а капитан в распахнутом кителе прохаживался по открытому мостику перед рубкой. Он коротко глянул на своего помощника и покачал головой:-
- Долго обедаешь, штурман. Ну как уха? Понравилась?
- Уха хороша, Александр Иванович! Особенно стерлядь. За опоздание извиняюсь.
- Ну вот, а перейдёшь ты на грузовые суда, там такой ухи не будет.
Вокруг расстилалась ширь рождающегося водохранилища и ласковый ветерок лениво шевелил складки флага на мачте. Солнце любовалось этой мирной картиной. «Степан Разин» неторопливо покидал воды Камы, а преображённая Волга готовилась принять его в свои объятия.