4. Посланница богов

Виорэль Ломов
Предуведомление для читателя, открывшего главу наугад

Место событий.
Юг Финляндии, поселок рядом с городком Сюсьмя на озерном острове, связанном с берегом насыпной дамбой, где проживают финны и эстонцы, и куда летом приезжают несколько семей из Санкт-Петербурга. На этом острове находится место, в которое трудно попасть, — «Добрый край».

Время событий.
Двадцатые числа июня 2017 года, дни предшествующие празднованию Юханнуса (Иванова дня) и несколько последующих.

Персонажи:
Петр, Ирина, девочки Маша и Даша — семейство Сомовых, владельцы «продвинутого» кота Григория и петуха боевого нрава Юстаса.
Денис, Зинаида — соседи Сомовых.
Калле — эстонец, приятель Петра.
Инту Мартонен, Аарно Какконнен — финны.
Маклеод — шотландский сеттер.
Чернавка — ворона.
Пеструха, Дура-Жанна (Д'Жанна) — курицы.


Добрый край
Сказочная повесть
(Для детей среднего школьного возраста)

Невидимое зло всего тревожнее.
Публий Сир, римский поэт, I век до н.э.

Глава 4. Посланница богов

С Юстасом Гриша познакомился уже вечером после глубокого спокойного сна. Потянувшись, он вышел на террасу и увидел под кустами смородины красного петуха с семейством. Кот еще разок потянулся, размял косточки и направился к курам. Петух грозно застыл на его пути. Но Григорий вовсе не думал ссориться с нездоровой птицей, хотя та на вид вовсе не была таковой. «С чего это Петр решил, что петух больной?» — подумал кот, упустив из виду, что так решил не хозяин, а он сам. Гриша, не приближаясь к главе куриного семейства, сел, миролюбиво умылся и мурлыкнул:
— Привет что ли!
— Привет! — отозвался петух. — Ты кто?
— Я перс, Дарий-Григорий Второй.
— А я Юстас. Единственный, — добавил петух.
— И я единственный. Просто из царей я второй. Говорят, ты болен?
— Что? — спросил петух. — Не понял.
— Раз не понял, значит, здоров. Дольше проживешь. Пошли на бережок, перетрем. А пернатых тут оставь. От них писк один.
Оставив Пеструху с цыплятами (Дура-Жанна сидела в сарае) во дворе, Григорий с Юстасом прошли к мосткам возле лодки Петра. Вскоре к ним присоединился и Маклеод, рыскавший по камышам в поисках уток и прочей водоплавающей птицы. К петуху он отнесся с подозрением, но без враждебности. Не успела тройка найти общий язык, как прилетела Чернавка. Она уселась на лодке и с интересом прислушивалась к беседе.
— Кто это? — спросил Юстас, скосив на ворону глаза.
— С вашего позволения Чернавка, царица! — опередив всех, представилась ворона. — По мнению вашего нового хозяина, воришка. Это у него ошибочное мнение, так как я не ворую, а лишь беру то, что лежит без призора. Это не воровство. Воровство, когда берешь то, что охраняется.
— Что-то мудрёно, — сказал Григорий, — И это уже грабеж.
Тут Григорий вспомнил, что сболтнул Петру о том, что нанял ворону.
— Я вот что подумал, Чернавка. Сослужи-ка ты нам службу. Решил я оказать тебе царскую милость и, поскольку ты сама царица, взять тебя на царскую службу.
— Какую? — с готовностью откликнулась ворона.
— Посланницей. Посланницей богов. А нас трое: я, Дарий-Григорий Второй, Юстас и Маклеод.
— А что посылать?
— Посылать не надо, Надо лететь туда, куда посылают.
— Это я и так делаю, без службы, в качестве хобби.
— За особые поручения будет особое, царское вознаграждение. Какую пищу предпочитаешь?
— Какую найду, ту и предпочитаю.
— Я имею в виду царскую.
— Зимой и хлебная корка — царская еда.
— Упрощаешь! Представь настоящий царский обед…
— Как у Аарно Какконена? Он иногда готовит шашлык, вот это по-царски, хотя около костей мясо вкуснее.
— Разбираешься, — хмыкнул Маклеод. — Шашлык-то удалось попробовать?
— Да! Сам всё съедает, даже жилы.
— Прекрасно! За службу будешь получать от Аарно Какконена шашлык! Обещаю, все трое приложим к этому лапу!
— Боюсь, я не приложу, — сказал петух. — Я частичный вегетарианец.
— Почему частичный?
— Червяков люблю.
— Ты, Юстас, отвлекать будешь Аарно, а я уж как-нибудь стяну пару кусков, — успокоил его кот.
— Вот мы и вместе! — резюмировал Григорий, на что ворона живо откликнулась:
— «Вот мы и вместе», — сказала бабка, как с волком в яме очутилась.
Маклеод, всё время молчавший, поднял нос, втянул воздух и подал голос:
— Какконен шашлычок готовит. Сыроват еще. Может, попробуем?
Направились к дому Какконена. Чем ближе подходили, тем больше нравственно страдал Маклеод от аромата изощренного блюда.
— Вы идите, я тут подожду, — не вытерпел он. — Для моей психики это слишком. Давненько не пробовал мяска. Зинаида перестала в магазин ездить, воздухом, что ли, питается.
Во дворе Аарно Какконен колдовал над мангалом. Он то и дело проворачивал над углями три шампура, поливая большие куски мяса маринадом.
— Это он напрасно делает, — заметил кот. — Вовсе не обязательно поливать. Вот что, Юстас. Лезь в кусты и хрипи оттуда погромче. Да сухими ветками потрещи. Только не кукарекай, догадается. Сможешь?
— Запросто!
Так и сделали. Юстас забрался в гущу и стал громко хрипеть и топтаться по сухим веткам. Какконен снял шампуры с огня, чтобы не пережглись, и подошел к кустам. Григорий в это время метнулся к мангалу и стянул один шампур.
— Получай, Чернавка, аванс! Учти, обжегся, пока тащил.
— Ребята, а мне кусочек можно? — уронил слюну Маклеод.
— Бери, друг! — сказала Чернавка. — Мне трех кусков хватит, пять ваши.
Григорий великодушно отказался от своей доли, и пес в мгновение ока проглотил пять кусков и уставился на ворону, рвущую крепким клювом ароматное мясо.
— Маклеод, не сглазь! — засмеялся кот.
— Ладно, бери еще один, — разрешила ворона. — Мне двух кусков хватит.
Каково же было удивление Аарно Какконена, когда он, вернувшись к мангалу, обнаружил пропажу одного шампура! Потрясенный бедняга обшарил весь двор и даже оглядел со всех сторон близстоящую сосну, точно шашлык мог сам вознестись на нее. В тот же день он рассказал об этом чуде всем знакомым. Вечером Калле, случайно встретив Петра возле помойки, поведал ему о том, что Аарно Какконен стал готовить шашлык (из петуха!), и тот, не успев дожариться, взвился с мангала прямо в небо!
После того, как Маклеод славно поужинал, он повел Григория к себе показать свой двор. На старости лет пес предпочитал спать в доме, в тепле, но Зинаида так громко храпела, что он долго не мог уснуть, а если и засыпал, то ему снились жуткие монстры, от которых он никак не мог убежать или спрятаться. В конце концов, пес нашел себе уголок на террасе под столом, притащил туда старую куртку Дениса и стал на ней спать.
Григорию понравилась лежанка приятеля.
— Не дурно! Не дурно! — похвалил он. — Свежий воздух, звезды! Романтика!
Тут он вспомнил, что вчера в телевизоре услышал свою песню «Мурка, ты мой Мурёночек»!
— Ты представляешь, — воскликнул кот, — поют «Мурка, ты мой Мурёночек», а автора слов и музыки не называют! Это же моя песня! Я ее посвятил одной из моих невест. Помню, пел ей: «Мурка, ты мой Муреночек!», а она мне: «Гриша, ты мой котёночек!» Надо же, спели, а меня не назвали! Плагиат!
— Ты письмо напиши на ТВ, — посоветовал, зевнув, пес. — Пусть извинятся и сосисок пришлют, молочных.
— Пришлют они, ага! Сами слопают! Видел бы ты, сколько они в телеке еды готовят. Сготовят и тут же едят! С утра до вечера!
— Может, их на убой откармливают?
— Не думаю. Кто их есть станет?

Рисунок из Интернета
http://www.cryptozoo.ru/newphoto24/2016-02-03-9.jpg