Герои
Не знаю, за какие грехи побывал «в местах, не столь отдалённых» Паша Соколец. Но побывал он там дважды, а то и трижды.
Будучи парнем рослым, русоволосым и стройным, Паша скептически - небрежно относился к соседям и временным, ненадёжным дружкам. Жили они в Зелёнодольске, и до буйных 90-х было ещё ой, как далеко. Никаких бесчинств они не учиняли, на них не жаловались обыватели, разве что в кабаке нарвавшиеся на крепкий кулак подпитые аборигены. И не было понятно, на какие шиши хулиганистая братия в ресторане заседает. А ресторан в Зеленодольске был один, и завсегдатаи знали друг друга и в лицо, и по биографиям, хотя часто не пересекались. Тут были браконьеры – рыбаки, бильярдисты, картёжники – каталы и спекулянты – всякой твари не по паре.
В тихом 10-тысячном городке Пашу убили: он был, как сказано, задиристым, а во хмелю буйным; нарвался на залётных. Их Пашина биография не впечатлила…и время было ещё не революционное, а то бы…
Частым гостем в питейном заведении был Эдик Вернер, румынский еврей или еврейский румын: он родился в Галаце, а как попал в СССР, история скромно умалчивает.
Личность неординарная: некогда, работая в снабжении, Эдик умудрился загнать несколько грузовиков фруктов, при этом без документов, получить за афёру хорошую сумму и, почти растворившись, как ёжик в тумане, попал в милицию за пьяный дебош в чужом городе: официант кафе не захотел брать у него грязные и мятые купюры.
В своём городе Эдик ездил на мотоцикле М-16, прозванном «макакой» (кто помнит его, отзовитесь!), со скоростью 18 км/час, без прав и шлема, естественно.
Было указание свыше Эдика выловить, и бдительные менты его прихватили на «макаке». «Макаку» заволокли во двор РОВД, а Эдика поставили пред ясны очи его любимого врага, заместителя начальника милиции майора Будило.
В дежурной части, при оформлении нарушителя правил движения, возникли сомнения:
- если это мотоцикл, то у задержанного должны быть права;
- если это не мотоцикл, тогда что это такое?
- если водитель пьян, его нужно везти на освидетельствование в больницу.
Майор Будило говорит:
- Эдуард, едем в больницу, кровь сдавать на наличие алкоголя в крови.
Эдик:
- Вы из меня столько крови выпили, что её даже на анализы не хватит. Могу сдать граммов 200 мочи – и то, только из глубокого уважения к вам лично.
Зам орёт:
- В стойло его, гада!
Про водворение в КПЗ (сейчас – ИВС) прознали друзья задержанного, нашли Эдику старого адвоката. Тот прибежал наутро в РОВД, ткнул дежурному под нос Уголовный и Уголовно – процессуальный кодекс, где было чёрным по белому написано, что за вменяемое Эдуарду противоправное деяние – неповиновение работнику милиции – следует не содержание в ИВС, а суд в тот же день с последующим админарестом, то есть, менты действовали неправомерно, и героя с извинениями и с возвращением «макаки» вытурили восвояси.
Эдик после последней отсидки нигде не работал. На обвинения в тунеядстве – была статья, предусматривающая лишение свободы на срок до 2 лет, - возражал:
- Женщины могут быть домохозяйками, а мужчины нет? В ваших законах сказано, что один взрослый член семьи может не работать, если в семье есть несовершеннолетние дети. Вот я и стал домохозяином. Вы не смотрите, что я небритый, у меня в квартире порядок, жена ухожена, а дети сытые.
Замполит, оскорблённый неуязвимостью бывшего зека, организовал на него настоящую охоту силами чуть ли не всего отдела, но загнать Эдуарда на скользкое не смог. Вот что значат тюремные «университеты», изворотливость и наглость! Надо знать законы страны, а Уголовный кодекс – чтить, как незабвенный О. Бендер.
У Эдуарда был не друг, а скорее подручный Шмель. Этот был спецом в делах картёжных. Этот шулер мог сидеть за картами сутками – в подвале, на пляже, «на хате» - и уходить с выигрышем и даже не битым. Числился Шмель художником – оформителем в нескольких организациях, считался мастером лепки, но вот деньги нужны – зубы вставить, хозяйство пошатнувшееся поправить…
Шмель был отменным фокусником: возьмёт червонец, фокус показать – покажет, а деньги не отдаст. И бить его нельзя, за спиной орлы из его «бригады», дыша агрессивным перегаром.
«Штабом» Шмеля был ресторан «Мечта» - действительно мечта идиота, затрапезная забегаловка «Общепита». Гостиница была через дорогу, иного пути у заезжего командировочного не было, и он шагал в кабак, не зная и не ведая, что его уже ждёт Шмель, контролировавший гостиницу. После первой рюмки оркестр играл мелодию для гостя, к которому с галантным поклоном подсаживался Шмель, заводил ниочёмный разговор, выясняя цель приезда, выводил на интересную ему тему. Слово за слово, глоток за глотком – Шмель заказывал себе сам, - предлагал сыграть по маленькой. В случае отказа он, извинившись, выходил якобы в туалет, или позвонить, и – поминай, как звали., а гость вынужден был оплачивать два счёта.
Я не думаю, что эти мужики сейчас – герои Украины. Им бы охотно дали оружие, развязали руки на всякие бесчинства. На такие роли больше подходят уголовники иного пошиба: алкоголики, наркоманы, хулиганы и убийцы, бандеровцы и лжепатриоты, почуявшие безнаказанность и возможность наживы. Хотя и эти врагов своих помнят, но жизнями рисковать вряд ли будут.
А революцию на Майдане делали босяки – голодранцы: по Марксу, им терять нечего, кроме каких-то цепей в виде морали.
Но весь мир они завоевать не смогут, и мир не тот, и кишка тонка.