Дешёвая путёвка. Глава 2
2
В пятницу, с самого утра, томительное беспокойство не давало мне покоя. «Словно душа трясётся. Может, изменения произошли за два дня? Может, договорились с турфирмой раньше уехать, а меня не предупредили? – рождались тревожные предположения. – В нашей школе это обычное дело. Только тот, кто дружит с тобой, позвонит, подскажет. О других и не подумают, потому что они из другого круга общения. Из другой стаи. Если бы что-то изменилось, то Марина Викторовна, наверно, позвонила бы мне. Или нет?»
Вечером, одевшись по-спортивному, я всё же на час раньше отправилась в Вышенск.
Площадь Горького была почти пуста. Солнце готовилось ко сну, устало поглядывая на землю. К вечеру утих ветер. Липовая аллея дремала, раскинув широкие ядрёно-зелёные кроны около площади. Жара спала, и дышалось легче, чем днём. Дневной автомобильный шум смолк, лишь изредка по асфальтированной дороге, устало урча, неторопливо проезжали машины. Напротив площади высился недавно отреставрированный собор. Он тянулся золотыми куполами и крестами к недосягаемому небу. Обычно ревностный в молитве днём, сейчас собор отдыхал: не звонил радостно в колокола, не звучал громкими призывами священников к Богу через громкоговоритель. Только бесстрастно взирал на всех глазницами узких окон, в которых отражались жёлтые пятна вечернего солнца.
Рядом с крытой остановкой, отрешённо глядя перед собой, стояла молодая женщина невысокого роста, в красивом летнем платье, с элегантной сумочкой на руке. С первого взгляда она показалась мне необщительным человеком. Две худенькие высокие девочки, как весенние побеги, вытянулись около толстых дорожных сумок и живо, тоненькими голосами обсуждали, видимо, просмотр комедии. Девочкам, одетым одинаково, – в джинсовые шорты и белые футболки – нравилось наперебой вспоминать смешные эпизоды из фильма. Девичий разговор прерывался коротким заливистым смехом. Со стороны это было похоже на забаву озорных молодых скворцов.
- Вы на экскурсию? – поинтересовалась я у женщины.
Молчунья разговор не поддержала, только снисходительно посмотрела на меня, как заносчивая начальница смотрит на недавно принятого низкоразрядного работника. Вместо неё ответила девочка, по-детски склонив голову набок и прищуриваясь на солнце:
- Да, на экскурсию.
- Мы с вами ранние птички, – хотела я продолжить диалог.
Подружки приветливо улыбнулись. На лице женщины не проявилось ни одного чувства, словно маска давно заменила человеческое лицо.
Полчаса прошли в ожидании. Нельзя сказать, что я томилась. Я смеялась про себя вместе с девочками. Сколько оттенков жизни было в их озорных глазах! Заливистый смех школьниц всколыхнул не только мою душу, но даже засыпающую площадь: казалось, будто со всех сторон звенели колокольчики!
Наконец, к девяти часам по ступенчатому спуску к остановке один за другим подошли почти все, кто пожелал увидеть берег великой русской реки. Ребята из девятого «Б» обнимались друг с другом, пожимали руки, интересовались, как прожиты две недели на каникулах. Одноклассницы тоже не сдерживались, некоторые подпрыгивали от переизбытка чувств.
Марина Викторовна окинула всех внимательным взглядом, пересчитала, как заботливая хозяйка считает цыплят, и заволновалась:
- Трое моих ребят отсутствуют. Просила же не опаздывать!
- Мои все, – засмеялась завуч по воспитательной работе, ехавшая с группой десятиклассников.
- У вас, как всегда, всё чётко, Вера Николаевна, – с восхищением посмотрела учительница на администратора, хотя была моложе своей начальницы всего на три года.
- Мои не опоздают. Пусть только попробуют – больше никуда не поедут, – с гордым видом произнесла завуч, победно оглядев своих учеников. Ребята, сгрудившись стайкой беззащитных птенцов, молча поглядывали на раскованных учеников другого класса.
Марина Викторовна позвонила «отсутствующим». Вскоре они, растерянные, прибежали на остановку.
Предвкушая яркие впечатления от знакомства с прославленными русскими городами, я радовалась: скоро отправимся в путь. Пугало одно: ночёвка в автобусе.
«Дело было к вечеру, делать было нечего», – посмеялась я про себя и стала рассматривать разбредшихся по площади любителей путешествовать, как актёров на сцене. Заметила тоненькую, изящную учительницу английского языка – Ольгу Ивановну Гнедову, которая с деловым видом что-то доказывала библиотекарю Ермаковой и её мужу Геннадию. Втроём, они далеко отошли от группы. Я видела Геннадия Ермакова второй раз в жизни, и он снова удивил меня часто появляющейся на губах кривой усмешкой, будто при разговоре о ком-то или о чём-то выражал презрение или, по меньшей мере, отвращение.
Я стояла рядом с Денкиными. Спокойный восьмиклассник Миша Денкин не отходил от матери, моей приятельницы, рядом с которой собрались несколько мам, добродушно улыбавшихся и с почтением ловивших каждое её слово. В нескольких шагах от классной руководительницы и других родителей гордо поглядывали на всех две женщины (одна из них – молчунья с элегантной сумочкой). Вера Николаевна Пряжкина, энергичная женщина тридцати семи лет, стояла напротив нас, но в гордом одиночестве, полубоком ко всем, и всматривалась в сторону Маново. «Немного учителей и их родственников на сорок пять человек, – подумалось мне. – Но хоть с кем-то можно будет поговорить в поездке»…
Мы ждали автобус уже полтора часа. Долго ждать – хуже всего. Исчезает прежний настрой. Подвижные девятиклассники стали шутить. Видимо, для того, чтобы не исчез кураж:
- По дороге к нам поломался. Пойдёмте – поможем.
- Нужно своим ходом до Волги добираться, а на обратном пути, глядишь, и наша колымага подоспеет.
Руководительница группы начала переживать:
- А если, правда, автобус не приедет, что будем делать?
- Пойдём по домам. Не будем же мы здесь стоять до ночи, – отозвалась школьная начальница, поправляя и без того хорошо уложенные пепельные волосы.
- Что вы, Вера Николаевна? Экскурсию оплатили и по домам? Нет, – тихо возмутилась классная руководительница девятого «Б» и запустила пальцы правой руки в красивую причёску. Подняла светлые мелированные волосы вверх, обнажив лоб. Обратилась к мамам, стоявшим рядом с ней: – Позвоните человеку, с которым вы договаривались. Может, что-то случилось?
Две молодые женщины, до этого заносчиво смотревшие на всех собравшихся, виновато улыбнулись и вежливо уступили первенство Марине Викторовне.
- Теперь классный руководитель понадобился? – обернулась к мамам Пряжкина. – Правильно, надо же кому-то кашу расхлёбывать, – натянуто засмеявшись, упрекнула родителей Вера Николаевна. И демонстративно отвернулась от них.
- Родители самостоятельно поездку готовили? – прозвучал мой вопрос в спину завуча.
Строгая администратор резко повернулась ко мне: приятное лицо исказила гримаса недовольства. Мне подумалось, что из уст главного школьного воспитателя слетит резкая фраза. Но Вера Николаевна сдержанно ответила:
- Лучше б они ничего не готовили. Отстранили Марину от работы с турфирмой. Бегала, звонила – группу собирала. На родительском собрании кричали на Марину, требовали свободы действий… Ну, что ж – возьмите свободу. Выбрали двух тётенек. Вот видите тех, что стоят героинями? Никого не замечали. Хорошо, что хотя бы сейчас спустились с небес на землю. Начинают понимать, что вляпались.
Последнее слово меня насторожило. Я поругала себя: «Не прислушалась к внутреннему голосу. А ведь интуиция сразу подсказала, что намечается какая-то афера. Может, ещё не поздно отказаться от поездки? Нет, поздно. Деньги уже никто не вернёт».
- У них телефон отключён. Прикольно! – широко открытые глаза классной руководительницы сигналили об отчаянии. Её всклоченные волосы, казалось, вздыбились.
- Очень прикольно, – натянуто, грудным голосом засмеялась завуч.
Высокий белобрысый девятиклассник, с пухлыми девичьими губами, засмеялся:
- О, покуролесим, ребят. Заказанное авто не придёт.
- Бросаем, кто сколько может, – пустил по кругу бейсболку щуплый юркий парень, со смеющимися по-детски глазами.
Одноклассники тут же включились в игру: весело зашумели, доставая медные монеты из сумочек, клатчей, борсеток и бросая в подставленную для пожертвований кепку.
- Точный адрес фирмы знаете? Как она называется? – с беспокойством спросила классная руководительница двух мам, не обращая внимания на ребят.
Активистки родительского комитета молча переглянулись, будто каждая из них думала, что у другой больше ответственности.
- Вы договор подписывали? На руки путёвку получили? – допытывалась Марина Викторовна.
- Нет, – тихо сказала оробевшая молчунья. И так же тихо продолжила оправдываться: – Мы же им не всю сумму отдали. Договорились, что, когда отдадим все деньги, тогда они с нами договор подпишут.
- Отдали деньги?
- Сегодня отдам остальные, что собрали с других учителей. Деньги у меня с собой, – молчунья слегка коснулась сумочки холёной рукой с декоративным маникюром.
- Вам объясняли, как по-умному сделать нужно. Вы не сделали. Зато на родительских собраниях громко кричать умеете. Да? – съязвила завуч, пристально глядя на женщин.
- Вы не едете, остаётесь в Вышенске. Скажите, с кем мы всю группу повезём? – поджала губы расстроенная учительница.
- Замутили воду и – в сторону, – вставила завуч.
- Нам как быть? – сдавленным голосом обратилась Марина Викторовна к полной женщине в зелёных бриджах: – Что посоветуете? Вы-то с нами едете.
- Не знаю, – засмеялась та, и смех её был похож на писк вспугнутой лесной птицы. – Что-нибудь придумаете. Не зря на преподавателей выучились. Вас – вон сколько, сообразите по ходу.
Вера Николаевна, воспользовавшись тем, что родители отвлеклись, быстро прошептала мне:
- Я бы не поехала. Марина попросила. Её ж там одну – проглотят.
«Боже мой, куда я еду? Куда мы все едем? И с кем? – обожгла горькая мысль. – Права завуч, надо расходиться по домам. Может, попадём к чёрту в пасть… Почему все молчат? Почему вместе со всеми молчу и я? Надо что-то сказать. Что? Я не знаю ситуации. Похоже, даже руководительница группы многого не знает. Что за безответственность! Почему родители рискуют своими детьми, доверяясь неизвестно кому?! А, впрочем, что я удивляюсь? Мы, русские, народ рисковый. Кричим, требуем свобод от правительства, а что делать с этими свободами понятия не имеем.
Бросаемся на грудь каждому встречному проходимцу, даже не узнав, кто он и куда стремится. Но идём за ним, мечтая, что он и есть благородный Данко, готовый вырвать за идею, за нас, верящих в него, своё сердце. Эх, русские!.. Доверчивый мы народ».
Когда начало смеркаться, подъехал междугородный «мерседес». Казалось, что он только что прибыл с завода – блестящий, чистый, без единой царапины. И величаво развернулся на площади.
Вначале все замерли от восхищения, а затем ахнули:
- Какой автобус нам подали!
Все тут же забыли о разногласиях, устремившись к мечте туриста.
- Садитесь поближе к выходу, – подсказала мне приятельница, забросив дорожную сумку на верхнюю полку. – В конце салона тяжелее дышать. Мы все, кто проблемные, садимся ближе к двери. Садитесь перед нами с Мишей, – указала она на два свободных места. – Будете на двух креслах, как барыня.
5 апреля 2017 года
Светлана Грачёва
Воскресенск
Внесены изменения в главу 26 июля 2018 года