Америка

Моё открытие Америки

Давно кануло в Лету то время, когда мы, люди, гордо носящие  имя «советские», не могли выехать за пределы своей Родины, не могли воочию увидеть другие страны и континенты и знакомились с ними лишь заочно, смотря на экран телевизора.
Сейчас совсем другая жизнь: есть деньги, есть желание – езжай на все четыре стороны, езжай, куда захочешь. И ездит народ, бороздит шар земной и вдоль и поперёк, гоняется за экзотикой, а то и за адреналином. Вроде бы всего насмотрелись, вроде бы никого и ничем не удивишь. Ан нет… Есть страна, одно название которой вызывает полную гамму чувств: от восторга до ненависти, и попасть в которую не так-то и просто, не всех пускает к себе… Зовётся страна та Америкой, и кто был в ней хотя бы однажды, запомнит её на всю жизнь.
Впервые побывал я в Америке в 1996 году. Дело было так. Какой-то любительский хор из какого-то небольшого американского городка приехал в Россию с концертами по программе культурного обмена между нашей страной и США. Поколесил по Сибири и Уралу, показал себя и послушал местных любителей хорового искусства, а потом приехал в Подмосковье. Люберцы, с его самодеятельным академическим хором «Хорал», также значились в афише его гастрольной поездки.
Гости дали концерт во Дворце культуры, выслушали люберецкий хоровой ответ, обменялись любезностями с коллегами по хоровому пению, вкусили русского гостеприимства, и укатили восвояси, в свою Америку. Случай достаточно рядовой - не впервой приезжали заморские артисты к нам в гости, однако…Через некоторое время, из Министерства культуры пришла ошеломляющая весть: Люберецкий академический самодеятельный хор «Хорал» приглашается в ответную гастрольную поездку. Люберецкий хор едет в Америку. Америка выбрала нас… Ура!
Я был в то время достаточно тесно связан и с ДК и с его хором, так как проходил в нём преддипломную практику, учась на дирижёрско – хоровом отделении Московского института культуры, а после его окончания, часто приглашался на ответственные концерты и, даже, в зарубежные поездки во Францию и Германию.
И вот, после сумасшедшего ажиотажа, вызванного поездкой, после бесконечных изнуряющих репетиций, наш Люберецкий хор, во главе с заведующей городским отделом культуры Светланой Петровной Чулковой и художественным руководителем хора Ириной Глебовной Китаенко прибыл в Шереметьево и погрузился на рейс Москва – Чикаго. Впереди десять дней пребывания на маняще загадочной земле Соединённых Штатов Америки.
Итак, десять часов полёта, приземление в аэропорту Чикаго и достаточно утомительный переезд в автобусе в небольшой городок Антиго штата Висконсин, хор которого и прислал нам приглашение. В городке всего четыре тысячи жителей, несколько супермаркетов, три школы – для младших, средних и старших классов. В школах шкафчики под одежду и обувь каждому ученику, расположенные по коридору, библиотеки с компьютерами и спортзалы с раздвижными стенами и перегородками, чтобы делать из них баскетбольную, волейбольную, или футбольную площадку. Ещё в Антиго свой полицейский участок и шикарная пожарная часть со сверкающими никелем мощными ярко красными машинами, любительский хор и камерный оркестр. Это обычный набор необходимых жизненных объектов, который должен быть в любом населённом пункте Америки и соответствовать определённым стандартам.
Здесь я не буду говорить о наших концертах и реакции на них местной публики и прессы – это отдельная тема. Скажу только, что мы выступили очень достойно. Нас пригласил к себе на приём губернатор штата Висконсин, краешком глаза увидели мы город Чикаго, известный советским людям, как вотчина легендарного гангстера Аль-Капоне, купались в огромном чистом озере с причалами для яхт и катеров на живописных берегах, побывали на бейсбольном матче в городе Милуоки, пережили без потерь банкеты и вечеринки. Обычная культурно – познавательная программа для кратких гастрольных поездок, из которой невозможно составить представление о посещаемой стране. Это лишь обложка глянцевого журнала, а чтобы узнать его содержание, надобно подолее побыть на той земле, да окунуться в будничную жизнь её граждан.
И всё же, когда меня спрашивали  в то время об Америке, я говорил, что это огромная,  богатая,  удивительно красивая и гостеприимная страна, но, главное, что меня поразило: в ней мало курят и мало пьют. И что в Америке сейчас очень мощная пропаганда здорового образа жизни и крепкой семьи, и что пропаганда эта уже принесла свои плоды.
И не думал, не гадал я ещё хоть раз пересечь Атлантику –дважды синюю птицу мечты поймать нельзя, однако… Через несколько лет судьба распорядилась по-своему, но это уже в следующих очерках.

Америка. Вторая поездка
«Лихие девяностые» неуклонно приближались к своему апогею – дефолту 1998 года и, именно в это же время моя дочь с мужем заканчивали аспирантуру Московской консерватории по классу фортепиано. Никакой перспективы в обозримом будущем, никакой достойной работы. Кому они нужны, эти пианисты с их концертами… И ребята решили отправиться проторённой дорожкой, по которой ушли-уехали из России многие их однокашники. Они отправились искать своё счастье за рубеж, они уехали в Америку за два дня до дефолта, 15 августа 1998 года.
Осели ребята в Техасе, в городе Сан-Антонио и в скором времени подарили нам, родителям, бесценный подарок – мальчика по имени Иннокентий. Надо было срочно помочь им, ведь они учились в местном университете, надо было лететь в Америку. Так, нежданно-негаданно, я снова оказался в США. Прямого рейса до Сан-Антонио не было. Сначала надо было лететь до Нью-Йорка, а затем пересаживаться на внутренний рейс.
И вот настал день, когда я, предъявив посадочный талон, занял своё место в салоне Боинга. Десять часов полёта над Атлантикой, и мягкое приземление в аэропорту имени Джона Кеннеди. В нём одиннадцать терминалов, между которыми курсируют автобусы, и необозримый людской муравейник… Я сжался в нервный комок. Впервые в одиночку прилетел я в чужую страну не зная её языка. Вернее, дома я надеялся,что триста слов и фраз из разговорника помогут мне не потеряться в толчее аэропорта и пересесть на нужный мне рейс. Как же я заблуждался. Весь мой словарный запас английского испарился мгновенно, стоило мне покинуть салон самолёта. Куда мне идти, где мой терминал, где мой самолёт… А время, отведённое на пересадку, пошло-побежало. Ресепшен, скорее в ресепшен… Повторяя: «Россия», «Москва», «I don’t  speak English» («Я не говорю по-английски»)… подскочил я к длиннющей стойке. Поняв смысл моих взываний о помощи, меня направили к сотруднице полячке. На своём польском она стала объяснять мне, русскому, и я понял её… Через три часа попав в объятья своей дочери и зятя, я не мог оторвать глаз от маленького чуда.

Техас.  Сан-Антонио
Штат Техас, по-американски «Тэксес», и по прозвищу «Штат одинокой звезды» находится на юге США и является  вторым, после Аляски, по территории, и вторым же, после Калифорнии, по численности населения штатом страны. До 1845 года Техас входил в состав Мексиканской империи и был местом обитания многочисленных индейских племён. Впервые нога европейца ступила на землю штата в 1528 году, а к 1800 году поток иммигрантов из Европы и переселенцев из США почти полностью вытеснил аборигенов из Техаса.
В 1835 году началась десятилетняя война за обладание территорией штата между Мексикой и техасцами, к тому времени создавшими свою армию под командованием Сэма Хьюстона. Она завершилась поражением мексиканцев и Техас вошёл в состав США, став её 28 штатом.
Сан-Антонио, город, названный в честь святого Антония, - второй по численности населения после Хьюстона, город Техаса и седьмой в США. Живёт в нём почти полтора миллиона человек из которых подавляющее большинство составляют латиноамериканцы, а также коренные американцы, афроамериканцы, выходцы из Азии и Ближнего Востока. Климат субтропический: зимы короткие и, практически, бесснежные, лето очень жаркое, со средней температурой 35 градусов по Цельсию.
Чем славен город Сан-Антонио… В первую очередь крепостью Аламо – символом обретения Техасом своей независимости. Бывшую католическую миссию, служившую крепостью во время войны с Мексикой, горстка техасских солдат защищала от многократно превосходящих сил противника.
Смерть в бою предпочли герои-солдаты - сдачи крепости и плену. Ныне Аламо – главный музей Сан-Антонио.
А ещё славен город - набережной реки Сан-Антонио с прозрачной бело-голубой, из-за микроскопических водорослей, водой. До трёх миллионов туристов в год принимают бесчисленные мексиканские, итальянские и прочие рестораны и ресторанчики с вкуснейшей едой. А Речной театр, а Обзорная Башня Полушарий и Башня Жизни – это тоже набережная. По реке снуют большие разукрашенные лодки, до отказа забитые праздной публикой. И я покатался в такой лодке, и я наслаждался нежнейшей курицей с массой каких-то закусок, приправ, зеленью и непременными тортилами – мексиканскими лепёшками.
А какими красками играет ежегодный фестиваль «Фиеста Сан-Антонио» во время речного парада с плавучими лодками. А какое безумие творится на реке и набережной во время чествования победителей чемпионата НБА (Национальной Баскетбольной Лиги), гордостью всех горожан – баскетбольной команды «San Antonio Spurs», по-русски «Спёрс», или «Шпоры». Пять раз становились «Шпоры» чемпионами страны: в 1999, 2003, 2005, 2007 и 2014 годах. Я был свидетелем всеобщего помешательства в 2005 году, когда на каждом шагу, на каждом углу продавались бейсболки, майки, трусы и носки с символикой обожаемой команды и номерами её любимцев –Тима Данкана, Тони Паркера и Ману Джинобили. Я тоже купил себе майку с эмблемой «Spurs» и до сих пор, время от времени, надеваю её.
Сан Антонио, как и другие американские города, занимает площадь большую, чем наши, с такой же численностью населения, российские города. За счёт чего…
Во-первых - огромное количество зелени. Американцы трепетно относятся к природе, сохраняя каждый кустик, каждое деревцо. Они не засыплют ручеёк, или озерцо с десятком лягушек. Всё сохраняется, всё лилеется, чистота и порядок, как в квартире хозяйки-чистюли. Нигде не валяются банки из-под консервов и пива. Смешно говорить о самостийных свалках. Может показаться невероятным, но я не видел ни одной бродячей собаки, или кошки. Зато кругом прыгают белки, снуют бурундуки, можно наткнуться на бобра, енота, или, не дай Бог, скунса. Пустит он в тебя свою знаменитую вонючую струю – не отмоешься.
Во-вторых - паркинги. Обширные паркинги у каждого магазина, университета, школы, и, вообще, у каждого присутственного места.
В-третьих -хорошо продуманная система дорог с многочисленными развязками. Покрытие американских дорог не ахти уж какое: хуже немецких, французских, однако, лучше российских. Федеральные трассы имеют разделительную полосу, но не бетонную, или металлическую. Полосы шоссе в одну и другую стороны, разделены газоном, иногда очень широким, с плавно нисходящими обочинами, что, конечно, снижает уровень аварийности.
Раз уж я заговорил о дорогах, то нельзя ещё раз упомянуть об экологии. Выхлопные трубы мощнейших грузовиков и автобусов смотрят вверх, в небо. В Америке, Канаде, странах старой Европы можно долго не чистить свою обувь. Почему… Там практически нет пыли и грязи. Представьте себе: лента шоссе, затем плотный газон, пешеходный тротуар, и снова газон. Где пыль и грязь? Им не остаётся места…
В Сан-Антонио, как и во всей стране, господствуют сетевые магазины: «Wal-Mart», « Costco», «Икеа», по-американски – «Айкиа» и целый ряд других. Особо мне нравился «Costco» - оптово-розничный магазин с колоссальным ассортиментом товаров отличнейшего качества. В мой приезд в 2003 году, недалеко от нас открывали новый «Costco», зазывали на премьеру. Мы пошли. Народу тьма. Перед магазином множество столов, шатры с пирожками, булочками, салатами, мясом, и прочей снедью. Ешь-не хочу,и всё - бесплатно! Лучшей рекламы не придумать.
Что касается товаров, то по многим позициям они дешевле, и, главное, качественнее, чем в России. Одежда, обувь, бельё, лекарства, алкоголь, автомобили, и многое другое. Зелень дорогая, а фрукты дешёвые. На один доллар можно купить от трёх, до пяти моих любимых манго. Да и почти всё можно смело покупать, и не бояться, что ты покупаешь подделку.
Раньше я часто слышал: в Америке много толстых. Но лучше раз увидеть, чем сто раз услышать. И я увидел, и я был в шоке от увиденного. Представьте гору, монолит из жира в майке-безрукавке и коротких шортах, медленно перемещающийся на слоновьих ногах. Зрелище, надо сказать, не для слабонервных… А если навстречу тебе катятся три шара: большой, средний и маленький… Много едят в Америке «фастфуда», много в Америке сверх жирных больных и инвалидов. Даже тарелки в ресторанах, за то время, что я бывал в ней (2000-2005гг.), выросли в размерах.
Надо сказать, что в стране почти нет рынков, в нашем понимании. Зато есть «гараж-сейлы». По средам, в одной из газет Сан Антонио, толстенной, похожей на огромную растрепанную книгу, даётся масса объявлений о распродаже ненужных хозяевам вещей. Американцы хранят свой скарб в гаражах, у них нет сараев, и они, время от времени, избавляются от ставших ненужными, или надоевшими вещами на «гараж-сейлах». Проводят их по субботам и воскресеньям, цены грошовые. Недаром многие голливудские звёзды посещают эти барахолки: на них можно отыскать настоящий антиквариат.
В голливудских фильмах нередко показывают такие сцены: машина на полной скорости врезается в стену дома, пробивает её насквозь и…вползает в комнату. Крепкий, с виду, кирпичный дом оказывается карточным. Эти сцены взяты из жизни. Малоэтажная Америка строится так: собирают внутреннюю коробку из ДСП, затем идёт утеплитель, внешняя коробка из того же ДСП и облицовка. Быстро и дёшево, о прочности судите сами…Конечно же, центр города со своими небоскрёбами из стекла и бетона, так называемый «даунтаун», строят так же, как и у нас – прочно и надёжно.
Сан Антонио - очень зелёный город. Растительность характерна для севера Мексики. Она какая-то острая, её не хочется трогать. Листья резко очерчены, словно вырезаны из жести, стволы сухие и корявые. Всё подчинено одному – сохранению влаги в сумасшедшую жару. Много кактусов, больших и малых. Очень хороши они во время цветения.  Как и везде в субтропиках, в Сан Антонио много ядовитых гадов и насекомых. С мексиканским колоритом. Главная змея – гремучая. Её можно встретить где угодно. Мои ребята рассказывали, что гремучки заползали на территорию университетского городка. Их преподавательница-органистка чуть не погибла на пороге собственного дома – на крыльце лежала гремучая змея… Органистку спасла реакция – она убежала. Другой их преподаватель купил себе дом с огромным лесным участком. Каждое утро он проверял свою обувь на предмет наличия в ней скорпионов. Каждое утро. Мне привелось побывать в его поместье, мрачном и зловещем. Кому что нравится… Ни разу не видел я босых людей на прекрасных плотных городских газонах. Боялся народ ядовитых змей.
А какие парки в Сан-Антонио… Город раскинулся на холмистой местности и парки занимают его значительную часть. Счастливое сочетание первозданной природы с благами цивилизации. Мне полюбился парк Эйзенхауэра, в котором мы бегали с дочкой. Асфальтовые и грунтовые дорожки рассекали его во всех направлениях. Наша излюбленная, асфальтовая, начиналась снизу, от парковки и извивалась вверх до самой высокой точки парка – смотровой вышки на вершине холма. Два с лишним километра непрерывных подъёмов мимо густых колючих зарослей, раздвигаемых узкими, загроможденными валунами, оврагами. Нагрузка солидная, требующая хорошей физической подготовки. Да ещё по какой жаре…
Только  с утра и до одиннадцати  часов город живёт нормальной жизнью, а потом все прячутся по домам, под защиту кондиционеров. Мы бегали по утрам. Навстречу нам шли и бежали люди разных возрастов и разного цвета кожи с неизменными бутылочками воды. Нация стала на путь здорового образа жизни…
Дочь постоянно напоминала: «Папа, смотри под ноги, папа, смотри под ноги…» У неё уже были неприятные встречи с зелёными веточками и яркими палочками, которые, при приближении, вдруг начинали ползти. Меня Бог миловал. Ни разу не увидел я змей, зато видел мужчин в высоких шнурованных ботинках с толстыми палками в руках, выходивших из таивших опасность оврагов. Зато видел зайцев и оленей. Благородных оленей, светло-коричневых, c пятнами, с большими развесистыми рогами. Глаз не оторвать…
Нельзя не упомянуть и ещё об одном. Речь пойдёт, пардон, о туалетах. Их было два на нашем пути: внизу у парковки, и на верху, чуть не добегая до вершины. Оба одинаковые: сверкающие нержавейкой, с добротной туалетной бумагой, жидким мылом, и отсутствием туалетного запаха. И так было везде где бы я не побывал  на американской земле.
Огромной популярностью у жителей пользовался развлекательный парк «Фиеста». C утра до вечера публика осаждала качели-карусели, разных видов «американские горки», трамвайчики и паровозики для малышей, и какие-то совсем страшные, визжащие от ужаса и восторга, аттракционы. Мы тоже были постоянными посетителями этой замечательной «Фиесты».
И, наконец, сафари. Да-да, я не оговорился. Не в жаркой Африке, а в жарком Сан- Антонио есть эта знаменитая городская «изюминка». Мы вскоре отправились на это самое сафари. Выехали из города, немного проехали по шоссе и оказались у ворот цели нашей поездки. Купили билеты, купили большой пакет корма для животных (вскоре пожалели, что мало) и въехали на территорию заповедника. Почти сразу увидели страусов, и они увидели нас, и бросились к нашей машине. Огромные птицы лезли под колёса, стучали клювами в окна, не просили – требовали пищу. Мы бросали из приоткрытых окон еду, а они норовили просунуть свои шеи в кабину, то ли из любопытства, то ли искали еду. Я вспомнил ненасытных деревенских собак: сколько не корми их –всё им мало… Потом появились антилопы, потом появились горные козлы. Лёгкие изящные антилопы вежливо теснились в сторонке, аккуратно подбирали, долетавшие до них, кусочки корма. Горные козлы, лохматые, с огромными, круто загнутыми рогами, вселяли страх: долбанёт такой рогатый молодец машину в бок, что с нею будет…  Козлы бесцеремонно толклись перед машиной и мы остановились. Тут же они сунулись к лобовому стеклу, к окнам, совершенно нас не стеснялись, трясли длинными бородами, показывая длинные жёлтые зубы. Мы осмелели. В приоткрытые окна совали свои руки и дотрагивались до длинной жёсткой козлиной шерсти. Козлов сменили зебры. Никогда не думал я, что они такие мощные и большие. Даже прекрасные фильмы о природе Би-Би-Си не дают ощущения силы этих полосатых животных. Корм закончился, булка хлеба, бывшая у нас с собою, тоже. Мы подъехали к двум дощатым высоченным сооружениям. И кто в них оказался…Правильно. В них проживали жирафы. Сказать, что они высоки –значит, ничего не сказать. Можно лишь снова сослаться на фильмы Би-Би-Си. Мы заканчивали своё путешествие по заповеднику, мы заканчивали своё сафари. Под занавес нас ожидал загон для носорогов. На приличном от нас расстоянии находилась настоящая крепость из толстенных металлических балок. Ближе подъезжать мы не стали, мы устали от впечатлений.
Чтобы не устали и вы, дорогие друзья, я на этом заканчиваю свой рассказ о славном городе Сан- Антонио.


Техас.  Корпус  Кристи
В свой первый приезд в Сан-Антонио в 2000 году я пробыл в нём полтора месяца и редко покидал его пределы. Дело в том, что я приехал помогать ребятам и взять на себя львиную долю обязанностей по уходу за полуторагодовалым малышом. И всё-таки мы сумели несколько раз выбраться из города.
Быть у воды и не искупаться. Да ещё, если это вода, знаменитого своими «идеальными» штормами, Мексиканского залива. И если Мексиканский залив всего-то в двух часах езды от Сан-Антонио…
Итак, мы поехали в Корпус Кристи, крупнейший среди всех городов Техаса, расположенных на побережье. Корпус Кристи, в переводе с латинского «Тело Христа», славился своими протяжёнными и широченными песчаными пляжами, едва ли не лучшими в стране. Тут тебе и замечательный пляжный отдых, и водный спорт, и рыбалка – все двадцать четыре удовольствия…
Мы сели в свою бежевую «Короллу» и, выехав из города, помчались на юго-восток. Вскоре я увидел то, о чём раньше только читал в книгах и видел в ковбойских фильмах. Я увидел «живьём» настоящие техасские ранчо. По обе стороны от нас тянулись и уходили к горизонту изгороди. Огромные, огороженные жердями, площади. На них вольно паслись табуны лошадей, стада коров, буйволы, овечье-козлиная мелочь и…зебры и…антилопы. Раздолье, сочные травы, много-много воздуха и солнца. Так вот откуда такие сильные и ловкие, уверенные в себе парни в широкополых ковбойских шляпах…
Из жаркого города мы ехали в очень жаркий город. Жара в нём переносится крайне тяжело из-за очень высокой влажности. Особой разницы между временами года здесь нет. Недаром местные жители шутят: у нас только два сезона – лето, лето, лето и весна…
Наконец мы подъехали к огромной, уходящей вдаль, парковке и вышли из машины. Везде песок, песок, море песка. На нём бесчисленные зонтики, зонты, шезлонги, стена душевых кабин и вдали, в зыбком мареве, то ли море, то ли небо…
Я впервые увидел Мексиканский залив, и он произвёл на меня сильное впечатление. Сбросив с себя то, что и одеждою не назовёшь, я пошёл, вернее, поскакал, по раскалённому песку к воде.
Стояла тихая безветренная погода. Волны мягко набирались силой Залива, и так же мягко отдавали её, накатываясь на берег. Чистая, горько-соленая вода Атлантического океана, расстилавшегося под нашим самолётом пару недель назад, теперь ласково омывала мои ноги.
Песчаное, без камней и битого стекла, дно  плавно и медленно сползало в глубину. Оно напомнило мне нашу Анапу: идёшь-идёшь, а всё по колено. Идёшь-идёшь – и только по грудь… Всласть накупавшись, выхожу на берег и тут же ощущаю, как соляная плёнка начинает стягивать всё тело. Бегу под общественный бесплатный душ. Он порционный: потечёт-перестанет, за один раз всю соль не смоешь.
За спиною пляжа сплошные ряды сувенирных лавок. Их так много, что подумалось: да ведь это тоже залив… сувенирный. Накупив всякой всячины, устав от впечатлений, садимся в родимую машину и едем назад. В прохладный Сан-Антонио.

Техас.  Хьюстон
Через несколько дней мы поехали в Хьюстон, самый крупный город Техаса. От Сан-Антонио до Хьюстона три часа езды на машине. Нам хотелось побывать в знаменитом космическом центре имени Линдона Джонсона и, заодно, навестить русскую семью, с которой ребята подружились в Америке.
Немного истории и чуть-чуть статистики.
Город носит имя генерала Сэма Хьюстона, национального героя, командующего техасской армией во время войны с Мексиканской империей, президента Республики Техас, ключевой фигуры в истории региона.
Хьюстон, четвёртый по населению (два, с небольшим, миллиона человек) город Соединённых Штатов. Его мегаполис, Большой Хьюстон – это уже шесть миллионов жителей.
Космический центр имени Линдона Джонсона, Техасский Медицинский центр, вобравший в себя множество лечебных институтов, госпиталей и медицинских школ, судоходный канал и международный порт, центр производства нефтедобывающего оборудования – всё это Хьюстон. Наконец, самый кондиционированный город в мире – тоже Хьюстон.
«SpaceCity» - «Космический город» - официальное прозвище Хьюстона. Фраза: «Хьюстон, у нас проблема»… появившаяся после неудачной миссии «Аполлон – 13», стала своеобразной визитной карточкой города. Именно в нём снимался захватывающий фильм о действительных трагических событиях этой космической одиссеи.
Город расположен в 50 км. от Мексиканского залива на прибрежной равнине. Климат субтропический, жаркий. Обилие ливней, дождей и частые наводнения – следствия близкого соседства с Заливом. В 1900 году на Хьюстон обрушился Галвенстонский ураган, свирепствовавший две недели и унёсший жизни восьми тысяч жителей. Ущерб, нанесённый городу, составил 526 миллионов долларов. Уже в нашем, XXI веке, Хьюстон пережил разрушительный тропический шторм «Эллисон», ураганы «Рита» и «Айк», а в августе 2005 года, следствием фантастического по силе урагана «Катрина», почти смывшего Новый Орлеан, явилось переселение в Хьюстон 130 тысяч жителей Луизианы.
И вот мы въезжаем в Хьюстон. Громады небоскрёбов из стекла и стали подавляют и восхищают. Сила, мощь и строгость архитектуры. Много зелени. Движение достаточно плотное, но без хаотичной наглости. И вдруг, потрясение. Я впервые увидел трёхъярусную развязку, взметнувшуюся на огромную высоту. Зрелище краткое, яркое и впечатляющее. Едем мимо  махины всемирно известного Техасского медицинского центра, вернее какой-то его части. Выезжаем из «даунтауна», из калейдоскопа огромных зданий, памятников, вывесок и рекламы.
А вот и цель нашей поездки. Космический центр имени Линдона Джонсона, построенный в 1963 году, – это комплекс из ста зданий, настоящий город в городе. Это центр NASA по разработке пилотируемых космических кораблей, обучению астронавтов  и контролю  за космическими полётами.
Нас встречает гигантских размеров, устремлённый в небо, космический корабль, установленный на постаменте. Воздушные шары, в виде огромных человеческих фигур, напоминающих пантомимного Пьеро, раскачиваются из стороны в сторону. Мы знаем, что по территории центра курсируют экскурсионные автобусы, но это не про нас. Мы сами с усами…
Идём в один из огромных ангаров  в котором собирают космические корабли. Поднимаемся на верхотуру, где установлены смотровые площадки. Через тонкую стеклянную перегородку смотрим вниз, на распластанное серебристое тело ракеты. Вокруг неё что-то делают люди в комбинезонах, снуют миниатюрные электрокары. Будничная неспешная работа. Голосов, из-за перегородки, не слышно. Мне это напомнило посещение зоопарка: ты глазеешь на зверей, а они живут своею жизнью, и ноль внимания на тебя.
Постояли, посмотрели, спустились вниз и направились к музею космонавтики. В нём есть 50 метровый бассейн подводной лаборатории, с лежащим на дне космическим аппаратом, скафандры астронавтов, детский космический лабиринт, один из знаменитых шаттлов. Можно даже забраться в ракету и походить в ней. В общем, прикоснулись к огромному сложному миру космонавтики.
Не пропустили мы и очень забавный аттракцион. Большая прозрачная камера, попав в которую ты ощущаешь себя астронавтом, ступившим на поверхность Луны…  У камеры вход и выход. Желающих испытать состояние невесомости много. Встаём в очередь. Очередь веселиться, глядя на очередного «астронавта», и тому есть причины. Подошёл наш черёд. Сначала идут ребята, а затем я. Вот и пришло времечко выставить себя на общее обозрение, посмешить людей…  Ко мне пристёгивают какие-то ремни, закрепляют их и…вперёд. Моя задача - добраться до выхода, расстояние – метров двенадцать-пятнадцать. Делаю шаг. О, ужас… Мои послушные ноги вышли из повиновения…я не могу сделать ни шагу. И смех и грех… Тогда я прыгаю, отталкиваясь двумя ногами, как заяц. Вроде бы получилось. Под хохот и крики вываливаюсь наружу. С меня снимают путы и я, разгорячённый и счастливый, присоединяюсь к ребятам. На этом наше знакомство с космическим центром закончилось и мы поехали в гости.
Семья, пригласившая нас в гости, жила в Америке уже несколько лет. Глава семьи Игорь, известный математик, преподавал в одном из местных университетов, жена Ольга, вокалистка, хозяйствовала по дому и воспитывала сына, старше нашего малыша на год. Жили они в тихом зелёном районе в двухэтажном особнячке, который для них арендовал университет. Меня познакомили. Милые, интеллигентные люди, немного старше наших ребят. Дети убежали играть в свои игры, а мы, пообедав, разговорились. И тут Игорь рассказал историю, от которой мне стало не по себе.
Не так давно купался он в Заливе, учил сынишку плавать. Место выбрал тихое, безлюдное. Зашёл с мальчонкой в воду по плечи, начал с ним плескаться. Что-то заставило его обернуться: в нескольких десятках метров от них из воды торчал акулий плавник. Прижав сына к груди, Игорь бросился к берегу. Но что значит, бросился. Я уже писал про купание в Мексиканском заливе: идёшь-идёшь, а вода всё по плечи… Краем глаза Игорь увидел, что акула старается отсечь его от берега, срезая угол. Один Бог знает, что испытал несчастный отец, пробивая себе коридор в водной толще. Он успел выскочить на мелководье и чудовище отступило. Этот рассказ долго не оставлял меня в покое и когда мы ещё раз приехали в Корпус Кристи, я только позагорал на пляже и сходил в сувенирную лавку. А в воду – ни ногой…

Техас.  Фредерексбург
Можно ли, не покидая Северную Америку, в частности США, побывать на другом континенте – в Европе, к примеру, в Германии. Можно…
В ста километрах от Сан-Антонио есть чудесный, какой-то кукольный, городок Фредериксбург. Он, ровесник штата Техас, был основан в 1846 году прусским бароном Отфридом Гансом фон Мейзенбахом, главой Общества по охране немецких иммигрантов в Техасе, и назван Фридрихсбургом, в честь принца Фридриха Прусского, племянника короля Пруссии Фридриха Вильгельма. Город стал заселяться немецкой интеллигенцией, бежавшей из Германии, после неудачи революции 1848 года. Чтобы оградить себя от воинственных индейцев, здешних аборигенов, жители города заключили с ними мирный договор, кстати, единственный в истории США, и ни разу не нарушили его. Не приняли они и рабства, официально разрешённого тогда на территории Техаса.
Фредериксбург -  городок небольшой, населяет его чуть больше десяти тысяч жителей. Очень зелёный, очень чистый и уютный. Приехав в него, хочется побыть в нём подольше, не уезжать. Это настоящий уголок старой патриархальной Германии. Нет современных громадин из стекла и бетона, не мчится неуправляемый поток автомобилей, местные горожане и многочисленные туристы никуда не спешат.
Архитектура и интерьеры домов, многие из которых обвиты плющом, сохраняют немецкий колорит. Говорят в Фредериксбурге, в основном, на американском, но в ходу и немецкий, с техасским диалектом. Выходит городская газета на немецком языке, названия многих улиц, гостиниц, кафе и ресторанов на двух языках: английском и немецком. Высоко взметнули в небо остроконечные шпили лютеранские кирхи и католические костёлы. На главной улице города, Мэйн стрит, у каждого кафе, у каждого магазинчика стоят цветы в громадных кадках, разбиты клумбы, голубеют крохотные пруды с золотыми рыбками.
Я побывал в Фредериксбурге дважды – в 2000 и 2005 годах. Ребята очень любили этот город, много рассказывали о нём и пообещали свозить в него при первой возможности. Вскоре такая возможность представилась, и вот мы подъезжаем к самому немецкому городу Техаса.
Проезжаем местные сады и виноградники. Чистота и порядок немецкие: ни соринки, ни былинки. Въезжаем в город. Мне приходилось раньше бывать в Германии – Берлине, Мюнхене, Констанце, небольших городках и деревеньках и то, что я увидел здесь, живо напомнило прошлое.
Мы приехали посмотреть город: побродить по улицам, заглянуть в антикварные и сувенирные лавки, коих здесь множество, но, главное, посидеть в любимом ребятами кафе и заказать знаменитый шницель. Немцы великие, если не величайшие, мастера по приготовлению мяса. Окорока, ромштексы и бифштексы, колбасы и сосиски, даже котлеты из «Альди», сети магазинов, вроде нашей «Пятёрочки», чистое объедение. А уж если вы будете в Мюнхене, то зайдите во всемирно известную пивную в центре города, и закажите рульку с квашеной капустой – фирменное блюдо. Мне же: «Жаль тех, кто не был в Мюнхенской пивной – они так много потеряли»…
Что касается хвалёного шницеля - мои ожидания оправдались. Я же был потрясён другим. Пирожными. Представьте блюдо с… монстрами. С шоколадными монстрами. Они назывались эклерами. Казалось, что это бутафория, розыгрыш. Ну разве можно съесть этакий шоколадный лапоть. Оказалось – можно и, даже, не один…
Я уже упомянул про местные сады и виноградники. Так вот, в городе есть своя винодельня, изготовляющая вино из винограда и небольшой магазинчик на Мэйн стрит, в котором можно продегустировать разные сорта вин. Кроме того, каждый год, в октябре, проводится пивной фестиваль «Октоберфест», на который съезжаются любители пива не только из Техаса, но и из других штатов. Немцу без пива – никуда…
В 2003 году мы приехали в Фредериксбург по-другому поводу. Город славится не только виноградниками, но и садами. Чего там только нет…  В конце весны идёт массовый сбор клубники. Нужна тебе эта ягода – приезжай, собирай, взвешивай, плати, и наслаждайся божественным вкусом спелой, c грядки, клубники.
В середине лета поспевают персики. Мы и приехали на их сбор. Правда, чуть припозднились, основной персиковый вал уже прошёл, однако кое-что ещё оставалось. Огромный сад, стройные ряды деревьев, уходящие вдаль. Плоды пяти сортов, на любой вкус. Впервые в жизни я узнал, что такое настоящий спелый персик, сорванный с ветки. Не магазинный, не узбеко-турецко-молдавский… Я ел немецко-техасский персик, обливался сладчайшим ароматным соком и испытывал блаженство. Потом мы снова поехали в город, снова заказали шницель, снова объедались эклерами и безе. Но не буду больше дразнить вас кулинарными изысками старинного немецкого города Фредериксбурга и заканчиваю свой рассказ о нём на этой высокой гастрономической ноте…

Новый  Орлеан
Уже через год я снова приехал в знойный Сан-Антонио. Меня ожидал сюрприз – поездка в штат Луизиана, на родину джаза, на родину гениального музыканта-трубача Луи Армстронга, город Новый Орлеан. «Нью ;рлеанс», как называют его американцы.
Занятна история штата. Его территорию открыли испанцы в 16 веке, но уже в следующем столетии захватили французы и, сразу же, постарались пустить свои корни в этой южной провинции долины реки Миссисипи. Как грибы стали расти поселения, образуются города: Сент-Луис, Форт Арканзас, а в 1718 году порт Нувель Орлеан, будущий Новый Орлеан. Очень важный, с географической точки зрения, город.
Однако, испанцы не собирались без боя уступать открытые ими земли. Между ними и французами начинается Семилетняя колониальная война и в 1764 году Новый Орлеан становится испанским. На этом борьба за столь лакомый кусочек земли не закончилась. В 1800 году Наполеон Бонапарт(тот самый, битый нами, русскими, в 1812 году император, а тогда ещё первый консул Франции), предъявил свои претензии на Новый Орлеан. Три года им никто не управлял и в 1803 году Бонапарт продал бесхозный город американцам.
Дорога дальняя. До цели нашей поездки почти тысяча километров. О Луизиане и о её главном городе, я ничего не знал, кроме того, что Новый Орлеан стоит на берегу могучей Миссисипи и, что болота составляют около половины его общей площади.
Итак, мы сели в арендованную нами машину (неужто на своей наматывать лишние тысячи километров) и отправились в путь. Снова бесконечные ранчо на просторах Техаса, снова бесконечная лента дороги с потоком, как у нас говорят, иномарок всех мастей и сногсшибательных грузовиков. Мы-то привыкли видеть наши фуры неухоженными, пыльными, с тесными кабинами, здесь же навстречу нам неслись сверкающие, как после хорошей мойки, комфортабельные поезда. Никакой грязи и пыли – только глянец и блеск. И ещё мощь.
Как-то мы возвращались из Хьюстона и нам на бампер «сел» вот такой сверкающий монстр. Ощущение не из приятных,  кто ездит - тот знает. Зять, сидевший за рулём, прибавил газ, и мы оторвались метров на сто. Однако, через полминуты чудовище вновь нависло над нами. Мы снова ушли вперёд – оно снова играючи нагнало нас. Дальнобойщик явно развлекался, играя с нами в кошки-мышки. Я отлично видел в зеркале его самодовольно ухмыляющуюся физиономию и руку, небрежно брошенную на руль. Нам же было не до смеха. Теперь машины словно приклеились друг к другу. Километр пролетал за километром, не меняя нашего положения. Наконец, вдали показалась заправка, мы, включив поворотник, стали прижиматься к обочине, и мучитель, наверное, вволю наигравшись нами, с рёвом промчался мимо. Терзать другую жертву.  Но, я отвлёкся от главного.
Наша дорога проходила через Хьюстон и далее на восток, вдоль побережья Мексиканского залива. Новый Орлеан расположен на берегах Миссисипи, примерно в 170 километрах к верху от места впадения реки в залив. Проезжаем Хьюстон, ещё немного, и вот уже слева, над обочиной, возвышается огромный щит с одинокой звездой посредине. Это значит, что мы покидаем штат Техас и въезжаем в штат Луизиана. Так, где же знаменитые болота… Скоро показались и они. Справа и слева, до самого горизонта, водная гладь, из которой торчат островки, какие-то заросли, деревья. А что дорога…Дорога уникальна. Она покоится на колоссальных сваях, уходящих вниз, в бездну, в тартарары… Как удалось строителям свершить титаническую работу, чью гениальную голову озарила идея создать это инженерное чудо…
Начинаю водить носом, принюхиваться. То же самое начинают делать и мои спутники. Необычный неприятный запах, отдалённо напоминающий амбре варёной гнилой капусты. А какой вездесущий и стойкий…Он пропитал собою всё: машину, одежду, номер в гостинице, воздух Нового Орлеана. «Визитная карточка» Луизианы.
Гостиница забронирована недалеко от исторического центра города – Французского квартала, или просто Квартала, как зовут его местные жители. Недаром Новый Орлеан называют Парижем Нового Света. Центральная и самая известная улица носит название Бурбонстрит, в архитектуре проглядывают черты старой доброй Франции, да и населяют Квартал англофоны и выходцы из Италии и Ирландии. Вообще же, более половины населения Нового Орлеана составляют афроамериканцы, затем американцы белые, а также латиноамериканцы и малый процент индийцев, китайцев, корейцев, и прочих народностей мира. Оставив нехитрый багаж в номере,  принюхавшись к неистребимому болотному запаху, спешим на улицу навстречу музыке, навстречу джазу. Уже вечереет. Праздная толпа то растекается по узким переулочкам, то собирается возле очередного музыкального источника. Они в изобилии: большие и малые, чёрные, белые, цветные. Музыка звучит отовсюду. Она естественна в этом городе, как улицы и парки, как влажный ветерок с Миссисипи и липкое дыхание болот.
Мне запомнилась одна уличная сценка. Мы увидели очередное скопление народа и поспешили к нему. Толпа окружила…старика Хоттабыча, правда без чалмы. Седая, длинная и пушистая борода, серебристый нимб над головой, мягкие, вкрадчивые движения – ну чисто добрый волшебник из сказки. Возле волшебника стояла батарея стеклянных сосудов с водой и он, стеклянной же палочкой, изящно дотрагиваясь до них, творил чудеса. Из-под палочки, словно с небес, слетали прозрачные хрустальные мелодии шедевров классической музыки. Чайковский, Моцарт, Верди, Брамс…Мы надолго застыли возле него, зачарованные и околдованные действом. А потом гуляли по улочкам Квартала, небольшой площади, окаймленной толстенной кованой цепью и старинными корабельными пушками под нескончаемый музыкальный фон.
Подойдя к гостинице, ребята зашли в соседний супермаркет, а я остался возле широченной стеклянной витрины-стены c открытой дверью в углу. Полупустой торговый зал был, как на ладони. Из-за угла в магазин завернул чернокожий подросток, подошёл к большой, недалеко стоящей от выхода, коробке, сгрёб из неё охапку одноразовых телефонов, сиганул через турникет, выскочил за дверь и юркнул за угол дома. Дико закричала кассирша, и подоспевший охранник бросился в погоню. Я, признаюсь, тоже находился в некотором изумлении. Придя в себя, я отпрянул в сторону и увидел вдалеке фигурку воришки, на бегу роняющего частички своей добычи. Охранник, пробежав пару десятков метров, перестал преследовать прыткого беглеца. Он подобрал телефоны и вернулся в магазин. Вот так закончился наш вечер знакомств с легендарным городом.
Наутро мы пошли на базар. Не в нашем привычном понимании: рядами палаток, открытых лотков, павильонов, толчеёй и антисанитарией. Нет, всё было камерно: базарчик маленький, чистенький и компактный. Нас интересовал ширпотреб с музыкальной символикой. Его было предостаточно. Для мужчин мы купили роскошные галстуки, цветные дамские зонтики и какую-то мелочёвку. И всё по смешным ценам…
Большинство покупателей – афроамериканцы, но какие…Толстые вывороченные губы, меж которыми фантастической белизны полоска зубов, широкие приплюснутые носы, белки глаз под стать зубам, и низкие лбы, украшенные шапкой смоляных барашков – потомки рабов, вывезенных в совсем недалёкие годы из Африки. Я много видел представителей Чёрного континента и у нас и в Европе, однако эти, местные, были более негроидней, ядрёней. А какая раскованность, экстравагантность… Я загляделся на одного персонажа. Молодой, высокий, стройный, в чёрной шляпе, красном пиджаке, зелёных брюках, ярко жёлтых штиблетах и белых перчатках. И это в сумасшедшее влажное пекло...
А потом мы пошли к Реке вверх, на набережную. Да-да, я не оговорился. В Новом Орлеане к набережной не спускаются, а поднимаются по ступенькам широкой лестницы. По последним данным, лишь 51процент территории Нового Орлеана находится на уровне, либо выше уровня моря. Средняя высота города составляет около 0,5метра ниже уровня океана и, в зависимости от района, колеблется от 6 метров выше, до 2 метров ниже его.
О Миссисипи я знал ещё с детства, взахлёб читая и перечитывая Марка Твена. Название её загадочное и таинственное, как Лимпопо, Ниагара, Килиманджаро, и прочие дальние чудеса, будоражили детское воображение, манили своей недоступностью. И вот теперь, самая полноводная река Америки катит свои мутные, с коричневатым оттенком воды предо мной. Отважными мальчишками были Том и Гек, пускаясь в путешествие на плоту по таким необъятным водным просторам.
Последний день своего пребывания в Новом Орлеане мы посвятили знакомству с…крокодилами, вернее с аллигаторами. Чем отличаются крокодилы от аллигаторов – прикусом зубов. У крокодилов клыки торчат наружу, у аллигаторов спрятаны в пасти. А повадки и у тех и у других одинаковы – ешь всё, что сможешь поймать. В том числе и нас, человеков…
Экскурсия заказана заранее, и мы едем на один из притоков Миссисипи. Приезжаем. По-американски ухоженная стоянка. Вокруг кудрявятся деревья, кустарники, мягкий сочный газон. Это вам не жаркий сухой Техас – это жаркая влажная Луизиана. Идём на маленькую пристань, где нас должен взять на борт прогулочный катер. Катер есть, а капитана на катере нет. Пристань на берегу небольшой тихой заводи. Мы терпеливо ждём, смотрим на зеркальную гладь воды, как вдруг кто-то из нас изумлённо шепчет: «Крокодил»… «Где, где крокодил?»… И с высокого деревянного настила пристани мы видим что-то торчащее из воды. Метрах в пятидесяти от нас. Вот он – крокодил, вернее аллигатор, не в зоопарке, а здесь, в реке, перед нашим носом. И вот ещё… и ещё… и ещё. Сколько же их, безобидных с виду, тварей…
Тут, из небольшого домика, вероятно офиса, выходит молодой человек с пластиковым мешком на плече, за ним бежит маленькая белая собачка. Молодой человек – капитан, рулевой, и владелец катера, широко улыбаясь, приветствует нас. Мешок, к нашему удивлению, набит зефиром. Поймав наши взгляды, он говорит, что им, зефиром, прикармливает аллигаторов. Рыбой дороже, а аллигаторам всё равно, что глотать – лишь бы плавало, да привлекало внимание.
Он тут же демонстрирует высокие качества приманки. Зефирина летит в воду, ближайший к ней аллигатор подплывает, распахивает омерзительную пасть и…всё. Был зефир, и нету зефира. Потом, бросая зефирины всё ближе и ближе к причалу, капитан выманивает тварей с середины затона к самому берегу. Пожалуйста, смотрите и ужасайтесь.
Мы погружаемся на катер, в попутчиках у нас ещё одна семья. Катер небольшой, с высокими бортами, и внушает чувство безопасности - к счастью, Господь обделил аллигаторов крыльями. Собачка привычно бежит по сходням и усаживается на носу нашего плавсредства. Капитан поясняет: собачка – аппетитная, хотя и недоступная для тварей приманка и, кроме того, предупреждает о появлении змей. Мотор заводится с пол-оборота и катер, рассекая тихую гладь затона, по дуге вписывается в узкий речной проём.
Скоро река раздвигается вширь, берега её увиты зеленью, появляются соблазнительные песчаные пляжи, маленькие уютные островки. Красота, красота, красота… Спрашиваю у капитана (естественно через переводчика), можно ли здесь купаться. Капитан усмехается: можно-то можно, да только осторожно… И, словно в подтверждение, появляются аллигаторы. Их много. Одни греются на поваленных в воду деревьях, другие на берегу, третьи неторопливо дрейфуют по течению. И везде цапли. Часто ли дома мы видим цаплей, кроме, как в зоопарке…Журавлей видим, цаплей – нет. Не наша эта птица, южная. А какая красота, а какое изящество и грация. Вот птица застывает на одной ноге, вот стремительно взлетает, вот, планируя на распластанных крыльях, садится на воду, рассекая речную гладь. Редкостное зрелище…
Капитан берётся за дело. Приглушив мотор, он начинает бросать зефир, словно украшая сине-прозрачную воду снежками. Аллигаторы, хотя и без особого энтузиазма, проявляют к зефиру интерес, и снежки потихоньку начинают таять. Как и раньше, на пристани, зефир ложится всё ближе и ближе к борту, и огромные чудовища оказываются у наших ног. Смотрим на них со смешанным чувством любопытства и страха, глубоко сидящего в каждом из нас. Программа экскурсии продолжается. Мы уплываем от прикормленных аллигаторов. Навстречу нам идет большущий катер, набитый туристами. Поравнявшись, они шумно приветствуют нас – мы им жидко отвечаем.
Неожиданно капитан резко меняет курс и сворачивает к противоположному берегу. Немного пройдя по «встречной полосе», катер ныряет в неприметную, спрятанную в густой зелени, протоку. И сразу же за нами «закрывается занавес». Темно, небо спрятано за сросшимися переплетёнными лианами и кронами деревьев, справа и слева сплошная стена непроходимых джунглей. Протока узка, двум катерам в ней не разойтись. Капитан строго советует не высовывать руки за габариты катера. Почему…- змеи. Они могут быть везде: и снизу и сверху, и слева и справа. Собачка на носу занервничала, заурчала. Нам становится не по себе.
Мы углубляемся в протоку со скоростью черепахи. Капитан говорит о гиблости этих мест, рассказывает байки про зверолюдей, живущих в непроходимых болотах. И, кажется, что сейчас, вот-вот могучие руки раздвинут  зелёную стену, и в её проём шагнёт волосатое чудовище…
Протока начинает расширяться, катер плавно разворачивается, и мы пускаемся в обратный путь. Собачка повизгивает и скребёт лапами, тревога не оставляет нас. Скорее бы назад, на простор реки, к аллигаторам. И вот, наконец, яркое солнце и синее небо, серые цапли и равнодушные гады в воде. Зефира больше нет, вид тварей перестал волновать, и хочется скорее ступить на мягкий пушистый газон, плюхнуться в машину, и гнать её в гостиницу. У впечатлений тоже есть предел.
Утром следующего дня мы отправились домой. Накануне передали штормовое предупреждение, однако никаких признаков изменения погоды не наблюдалось. Безоблачное небо, жестокое яркое солнце и банная влажность, замешанная на испарениях болот. Проехали час, другой, замечаем резкие изменения в небе. Солнышко накрыли облака, облака начали густеть, образуя чёрную сплошную пелену, и…грянул тропический ливень. Мне кажется: можно прожить сотню лет в наших средних широтах и не испытать того, что испытали мы. Ливень обрушился сразу. Тропический ливень – это, когда день внезапно сменяется ночью, когда вода закипает на асфальте, когда страшный грохот по крыше машины рвёт барабанные перепонки.
Ливень застал нас на бесконечном мосту через болота. Бедный мой зять, он не видел разметку из-за кипящей воды. Ни разметки, ни обочины, встать нельзя, некуда, скорость – 15 миль в час. Единственное, что связывало нас с дорогой – два еле мерцающих габаритных огонька впереди идущей машины. Я сжался в комок. Человек бессилен пред буйством стихии. Мелькнула паническая мысль: а что, если потоки воды захлестнут дорогу, и мы окажемся в мышеловке. Не знаю, сколько продолжалась эта вакханалия, превратившая нас, уверенных в себе людей, в дрожащих от ужаса существ.
И вдруг всё прошло. Резко взлетел вверх непроницаемый занавес, и наступили звенящая тишина. И засияло солнце в безбрежном небе, и мы начали что-то кричать, перебивая друг друга, и выгоняя из машины страх.
Мы радовались как дети тому, что пережили кошмар, который уже никогда не мог повториться – не падает же бомба в одну воронку дважды… Не знали мы, что проклятая бомба ещё и ещё раз найдёт нашу машину – снова в Луизиане и, напоследок, в Техасе. Причём, в последний раз ливень не оборвался внезапно, а постепенно истончился до дождя. Под этот самый дождь мы и въехали в Сан-Антонио. Дождь оказался бесконечным. Низкие места города начали уходить под воду, добрая светлая река Сан-Антонио превратилась в грозный ревущий поток. Местный канал телевидения все 24 часа показывал затопляемые улицы. На наших глазах огромный дом сполз в воду и поплыл. Эта картина до сих пор не сходит с экранных заставок, её знают во всём мире и сняли её в июле 2002 года в городе Сан-Антонио. Но мы были спокойны – наш дом стоял на высоком холме, и ничто ему не угрожало, хотя…Экран постоянно показывал дамбу-старушку, почти век защищавшую город со стороны водохранилища. Уровень воды в нём постоянно поднимался и достиг критической отметки, потом перевалил и её. Город затаил дыхание: что будет, если вода хлынет в город – катастрофа…
И тогда все увидели, как из подъехавшей к дамбе машины вышли две маленькие фигурки, и пошли по самому верху бетонной махины. То были мэр и начальник полиции. Отважные люди шли, как ни в чём не бывало, разговаривали, и это успокоило народ. И впрямь: угомонилось небо, перестал идти дождь, река вошла в русло,  и город стал приходить в себя. Вот таким оказался финал нашей поездки в Новый Орлеан.
А ровно через три года ураган «Катрина» обрушил всю свою фантастическую мощь на Новый Орлеан, разрушив и затопив 80 процентов площади города.

Альбукерке
2005 год я снова в Сан-Антонио, и снова отправляюсь в путешествие по стране. На сей раз, на Запад. Конечная цель – штат Калифорния, город Лос-Анжелес. На пути к нему я проеду по штатам: Нью-Мексико, Аризона, Невада, Юта, Калифорния, побываю в Альбукерке,  Солт-Лэйк-Сити, Сан-Франциско. Загляну в Финикс, Тусон и Эль Пасо. Похожу по краю кратера, оставленного падением Аризонского метеорита,  увижу расписную пустыню и лес окаменелых деревьев, и целых три дня буду любоваться красотами Гранд-Каньона.
Первая остановка в полумиллионном Альбукерке – крупнейшем городе штата Нью-Мексико. Название штата говорит само за себя: это бывшая территория Мексиканской империи. Город высокогорный. Его высота колеблется от 1490 до 1950 метров над уровнем моря. Чем Альбукерке известен… Во-первых, своим сухим климатом. В город стекаются больные туберкулёзом со всей страны и – не напрасно. Климат Альбукерке способствует успешному лечению этой тяжёлой болезни. Во-вторых, не последнюю роль в развитии американской атомной энергетики сыграли лаборатории при военно-воздушных базах, расположенных в окрестностях Альбукерке и, в-третьих, 27 километровым монументом Петроглиф, с его пятью спящими вулканами и тысячами изображений, вырезанных на камнях индейцами и ранними испанскими поселенцами.
Всё это очень интересно, однако нас интересует другое – канатная дорога на гору Sandia. Уже издали видна ниточка между краями ущелья с маленькой коробочкой-кабинкой. И сразу же мысль: «А зачем»…Зачем рисковать своею жизнью, ощутить подступающий к горлу ком страха, а затем, на слабых ватных ногах, ступить на вожделенную твердь, выдыхая: «Пронесло». Однако…
Застеклённая кабина оказалась просторной. Любителей острых ощущений – солидная очередь. Наконец, подплывшая кабина заглатывает нас и начинает плавно скользить по толстенному тросу. Скользить надо долго – ущелье широко и глубоко. Зато какой обзор, красота – ненаглядная…Вот и середина пути, становится легче. И тут, кабина застывает на месте и начинает качаться. Страх суёт в неё нос, а она качается всё сильнее и сильнее. Конечно, этот страх спланирован и обязателен, но нам-то от этого не легче. А на дне ущелья, прямо под нами, распластался разбившийся спортивный самолёт. Не повезло ему с этим ущельем. Наверное, он разбился уже давно, но никто не убирает его останки. В назидание: смотрите, плывущие над ним, и задумайтесь… Прекрасна жизнь, но как- же тонок волосок, её держащий.
Кабина снова трогается, добирается до противоположной стороны ущелья, а затем пускается в обратный путь. Качки больше нет, кабина мягко доплывает до посадочной площадки, выплёвывает нашу группу, и, с новой порцией любителей адреналина,  уходит в даль. А мы погуляли по городу, переночевали в гостинице, и утром тронулись в путь-дорогу в соседний штат – Аризону.



Аризонский  метеорит
«Штат Большого Каньона» - Аризона, значится под номером 48среди всех штатов Америки. Это лишь порядковый номер вхождения штата в состав США. Если же брать его туристическую значимость, Аризона наверняка окажется в первом ряду самых зрелищных, самых посещаемых любителями дикой природы штатов. Достаточно только назвать: Аризонский метеорит и Гранд- Каньон, и всё становится понятным. Недаром Голливуд уж давно положил свой глаз на живописные пустыни, плато и горы Аризоны. Множество вестернов в ней сняты и мы, зрители, вместе с их героями скакали по бескрайним просторам прерий, карабкаясь, одолевали неприступные горные кручи и воевали с непримиримыми индейцами племён Навахо и Апачи. К слову, в настоящее время в Аризоне проживает около 100 тысяч аборигенов и по этому показателю штат занимает первое место в США. Индейцы - индейцами, а вот русскоязычного населения в Аризоне тоже немало –аж 50 тысяч…
Мы едем к кратеру Аризонского метеорита. Шоссе плоское, как доска и прямое, как стрела. Словно гигантская линейка прочертила пустыню. Странное ощущение. Никаких ориентиров нет, линии горизонта нет, глаз не цепляется ни за что. Только бесконечная лента шоссе ведущая в никуда. И едешь в это никуда и час, и два, и пять. Запросто можно было бы заснуть, но появились кактусы. Много кактусов. Огромные, знакомые нам по вестернам знаменитые аризонские  кактусы. Полые внутри, чем-то похожие на нелепые человеческие фигуры, они растут только здесь, в пустыни.
Как известно, у всякой дороги есть начало и есть конец, даже у такой монотонной и длинной, как наша. Мы подъезжаем к кратеру Аризонского метеорита.
50 тысяч лет назад 50-метровая глыба, весившая 300 тысяч тонн, неслась из космоса навстречу Земле со скоростью около 60 тысяч километров в час. И принеслась. К счастью, врезалась она в пустынное дикое место. К счастью потому, что сила взрыва от её падения была равна 8000 таких бомб, как бомба, сброшенная на Хиросиму. На Земле, от встречи с этим метеоритом, осталась отметина в виде гигантской земляной чаши, диаметром 1200 и глубиною 180 метров. И вот к этой-то чаше мы и приехали в гости.
Вылезаем из машины и идём к кратеру. Народа много. Уже издали открывается часть противоположной стороны воронки, и по ней можно судить о её размерах. И всё же, когда открывается полная картина, невольно ахаешь- не может быть. Наверху, подвывая, гуляет сильный ветер, мы идём по дорожке вокруг кратера и смотрим вниз.  Аж дух захватывает. Внизу, на самом дне, стоит вагончик, возле которого видны фигурки людей. Может рабочих, может учёных. Сверху вагончик кажется игрушкой со спичечный коробок, а люди – половинками спичек. Можно, конечно, спуститься на 180-метровую глубину, можно обойти весь кратер по периметру, если вам не жалко своих ног. Как-никак, идти четыре километра под палящим солнцем…Нам свои ноги жалко и, пройдя с сотню метров, мы возвращаемся назад.
Интересный факт. Аризонский кратер признан местом, в наибольшей степени напоминающим лунный ландшафт, и именно в нём проходила часть подготовки всех астронавтов, отправляющихся в полёт на Луну. И именно в нём  выявлялись и устранялись недостатки скафандров, в которых им предстояло оставить свой след  на Луне.
И последнее… На Земле остались более масштабные кратеры от ударов метеоритов с диаметрами во много раз превосходящими диаметр Аризонского, но только он, Аризонский, сохранил свой первозданный вид спустя 50 тысячелетий.

Гранд- Каньон
Внизу, подо мною, орёл на скале
Добычу рвал клювом могучим,
И нить Колорадо змеилась на дне,
Пронзая гранитные кручи…

Два чуда природы поразили моё воображение и оставили неизгладимый след: Ниагарский водопад и Гранд (Большой)Каньон. Водопад – сумасшедшей энергией реки Колорадо, низвергаемой с высоты гигантской подковы гранитного разлома. Гранд-Каньон – могучим спокойным величием, титанической внутренней силой.
О Ниагаре разговор особый, а вот в Гранд-Каньон мы приедем уже через пару часов. Снова наша машина рассекает просторы Аризоны, мы едем на север. Ландшафт начинает меняться, постепенно исчезают гигантские кактусы. Неожиданно, справа от дороги, возникает c десяток дощатых столов под навесом. Этакий маленький придорожный базарчик, совсем, как в России. Только за прилавком стоят не узбеки с таджиками, а самые настоящие индейцы. Они торгуют всякой всячиной из серебра и полудрагоценных камней. Покупатели, из проезжающих машин, с интересом рассматривают и перебирают товар. И чего только нет… Броши и серьги, цепочки с кулонами и без, кольца и перстни, резные фигурки и гребни… Выбор на всякий вкус, и цены на любой кошелёк. Покупаю перстень с распростёршим свои крылья орлом, другой, с сине-голубым камнем, дарит мне дочь. Гордые молчаливые индейцы не торгуются: хочешь – бери, не хочешь – не бери. Довольные своими покупками, трогаемся. Цель наша  близка.
Что такое Гранд- Каньон? Это ущелье, пробитое в горных породах рекою Колорадо. Длина его 446км. ширина – от 6 до 29км. и глубина до 180 м. Цифры впечатляющие. Находится на плато Колорадо в Национальном парке Гранд-Каньон. Каньон очень стар. Формироваться начал  10миллионов лет назад, а то, что предстаёт перед нами сегодня, сформировалось 5миллионов лет спустя. Чужды голове эти цифры, воображение пред ними бессильно.
Забавным оказалось начало знакомства с Каньоном. Въезжаем в роскошную сосновую рощу, в которой нашёл себе местечко гостиничный комплекс деревянных одноэтажных домов. В одном из них мы пробудим три дня. Находим его, входим и начинаем осматриваться. Всё хорошо, удобно и просто, и быт устраивает нас. Заглядываю в туалет и застываю на месте… На меня смотрит, именно смотрит, огромный овальный, то ли жук, то ли таракан. Сделал движение к нему – он юркнул за унитаз. Я за ним – он от меня. Какие-то кошки-мышки…Пол кафельный, спрятаться ему негде и шустрый жуко-таракан начинает бегать от меня вокруг унитаза. И смех, и грех…Не сразу удалось мне справиться с этим хитрым гигантом. А проснувшись утром, дочка наткнулась на скорпиона в прихожей. Вот такие вот мелочи жизни.
Спешим на смотровую площадку, она совсем рядом, за соснами. Две-три минуты хода и мы останавливаемся, как вкопанные, не веря своим глазам. Увиденное не поддаётся описанию  несмотря на обилие красок великого и могучего русского языка и, поэтому, обращаюсь к сухим строкам путеводителя.
«Огромное пространство ущелья не выглядит просто провалом в земле. Оно заполнено беспорядочными скоплениями утёсов-останцев, имеющих самую причудливую форму. Оползни, водная и ветровая эрозии создали в стенах каньона очертания гигантских пагод, пирамид, башен, крепостных стен, представляющих неповторимое по красоте и величию зрелище. Многие из них имеют собственные названия: Храм Вишну, Храм Шивы, Трон Вогана и т.д. Весь этот разноликий каменный лабиринт, как и исполинские стены каньона, разлинованы чередующимися жёлтыми, розовыми, красными, коричневыми и бурыми пластами осадочных пород, слагающих плато. Эти, едва ли не самые полные в мире геологические обнажения, представляют историю Земли за 1,5миллиарда лет».
Что к этому добавить…лишь своё воображение и восприятие мира. Мне кажется, что на Каньон можно смотреть часами и много, много, много раз. У нас не было экскурсовода, который бы назвал отдельные фрагменты участка Каньона, который открывался нам со смотровой площадки, да и зачем. Просто не отрываясь смотрели на Чудо. А ведь это только крошечная частичка Его.
Мы подошли к заградительному барьеру, чтобы, если возможно, увидеть дно Каньона. С высоты орлиного полёта, между чёрных скал, блестела ниточка реки Колорадо. И вот эта тоненькая блестящая ниточка, миллиарды лет упорно точа камни, сотворила одно из величайших нерукотворных чудес в мире.
А вот если б мы захотели познакомиться с Колорадо поближе, и спустились бы на дно Каньона, то перед нами… И снова обращаюсь к строкам путеводителя… «По ущелью, со скоростью 20км. в час, мчатся красно-коричневые воды Колорадо («Колорадо» в переводе с испанского, «Красная»), катя по дну огромные валуны и гальку, и неся с собою столько песка и глины, что река становиться абсолютно непрозрачной. За сутки Колорадо уносит в море примерно полмиллиона тонн горных пород. Камни и песок, несомые водой, увеличивают разрушающий эффект, производимый Колорадо, и даже крепчайшие граниты ложа каньона протираются этим «наждаком» ежегодно на четверть миллиметра»… Интересно, что климат наверху и внизу каньона резко отличаются друг от друга – когда наверху около 15градусов, то на дне целых 40градусов тепла. Чтобы испытать эту разницу температур на себе, можно спуститься на дно ущелья… на мулах. Было бы желание, да деньги.
На следующее утро мы с дочкой проснулись очень рано – хотелось увидеть восход солнца над Гранд- Каньоном. Оно ещё не встало, но небо над величавой архитектурной фантазией гребня Каньона с каждой минутой густело, наливалось багрянцем. Я подошёл к заградительному барьеру на несколько минут раньше дочери и склонился над ним. То, что я увидел, поразило меня. На уступе скалы, метров на пятьдесят ниже меня, сидел огромный орёл. В когтях он держал свою добычу и клювом отрывал от неё кусок за куском. Подоспела дочка, и тут же нижний край багрянца озарился, засверкал, и ослепительный диск спокойно и торжественно начал всплывать над Гранд Каньоном. И под это завораживающее действо природы могучая птица продолжала свою кровавую трапезу. Мы досмотрели её до конца. У нас на глазах прошли и рождение и смерть.
На следующий день мы попрощались с этим чудом природы. Нас ожидало чудо другое, рукотворное – Лас- Вегас.

Лас-Вегас
Давным-давно, в 1829 году, по Старой испанской дороге из Техаса в Лос-Анжелес тянулся торговый караван. В пустыне, под палящим солнцем, караван сбился с пути. Обессилившие, страдающие от жажды люди, разбили лагерь. Несколько добровольцев вызвались отправиться на поиски воды. Одному из них, мексиканцу Рафаэлю Ривера, посчастливилось наткнуться на оазис с артезианским источником. Караван был спасён, а благодарные путники назвали чудесный оазис «Лас-Вегас», что в переводе с испанского означает «пойменные луга».
Почти столетие освоение и заселение этого благодатного участка пустыни Мохаве шло ни шатко, ни валко и только 15 мая 1905 года разросшееся поселение получило статус города с названием Лас-Вегас.
Строительство железной дороги принесло городу бурное развитие. Железнодорожные составы, идущие с запада на восток и обратно, останавливались в нём на дозаправку, согласно принятому штатом Невада закону о молниеносных свадьбах, в Лас-Вегасе со всей страны устремились нетерпеливые женихи и невесты, а в 1915 году в городе появились и первые игровые автоматы. Интересно, что счастливчики получали вместо денег спиртные напитки, или сигары. Вот так был заложен фундамент будущего игорного бизнеса.
Уже к 1940 году в Лас-Вегасе насчитывалось 9 тысяч играющих, а спустя 20 лет уже 64 тысячи. В 50 годы кроме игорного бизнеса Лас-Вегас привлекал к себе туристов и совершенно необычным зрелищем: из окон отелей в центре города отчётливо были видны «ядерные грибы». Это на Невадском ядерном полигоне, что был в 100 километрах от города, шли испытания смертоносного оружия.
От Гранд-Каньона  до Лас-Вегаса сравнительно недалеко: 6-7 часов езды на автомобиле, однако за это время вы перемещаетесь из штата Аризона в штат Невада. Лас-Вегас уже давно стал всемирным центром развлечений и игорного бизнеса. Сравнительно небольшой по численности населения (около 600000 человек), он привлекает к себе колоссальное число туристов, авантюристов, людей азартных, людей богатых и очень богатых. И каждый из них находит то, что захочет найти. К их услугам более 80 казино и несколько тысяч игровых павильонов, ежедневные шоу с высококлассными исполнителями, бесплатные грандиозные уличные представления, собирающие массу зевак, спортивные состязания, презентации, и прочее, прочее, прочее…
Приехав в этот город-сказку, мы поселились в заранее забронированном номере  отеля «Excalibur». Отдышались, осмотрелись и направились к лифту. Вниз, на Фримонт-Стрит, главную улицу в историческом центре города. Однако, прежде надо было поесть. Забавно: ни в одном, даже самом дорогом отеле Лас-Вегаса, вам не подадут ни завтрак, ни обед, ни ужин. Ничего! Вся еда внизу, на первом этаже – рестораны, кафе, Старбаксы. Но, направляясь к заведениям общепита, вы обязаны будете пройти сквозь строй «одноруких бандитов». И кто-то, не удержавшись, бросит  один-другой «квотер» (двадцатипятицентовую) монету в пасть ненасытного обжоры.
Наслышавшись о затягивающей страсти игры с удачей, насмотревшись на повальное, от мала до велика, увлечения этой самой страстью нашего населения,  я твёрдо решил не поддаваться искушению. Но, быть у воды, да не замочиться…
В кармане у меня звенели четыре квотера,   и это был весь мой капитал, который я мог себе позволить проиграть. И ни цента больше… Бросаю одну монету, вторую, третью – ничего. Остаётся последний  квотер. Уверенный, что эта игра есть сплошной обман, отдаю «бандиту» свой последний грош. Невероятно, но в его утробе что-то заурчало, заворчало, и он выплюнул из себя целую пригоршню монет. Так вот она какая – госпожа-удача… Я выиграл целых три с половиной доллара. Меня поздравляют с первым и последним выигрышем, и мы идём в «Старбакс».
Перекусив, выходим на Фримонт-стрит. Первое впечатление: улица – один сплошной отель. Грандиозный отель. К примеру, рядом с отелем «Париж» стоит Эйфелева башня в натуральную величину, а в вестибюле отеля «Венеция» течёт самый настоящий канал, по которому настоящие гондольеры, распевающие итальянские песни, катают туристов в настоящих гондолах. Представляете, каких размеров должен быть вестибюль. И сама гостиница…
А какие уличные представления. Бесплатные, для всех… Первым из них я увидел «Извержение вулкана». Всё натурально, всё так, как происходит на самом деле. На широком газоне перед отелями гора с жерлом – вулкан. В определённое время над ней появляется лёгкий дымок, вулкан начинает курится. Дымок густеет, чрево горы начинает глухо урчать, громко ворчать, из него вырываются струи пара и пепла, напряжение растёт и растёт, всё дрожит и трясётся. И вдруг, оглушительный грохот сотрясает вулкан, камни летят из его жерла, потоки огненной лавы начинают ползти по склонам. Сильное действо, особенно для маленьких людей.
Ещё более сильное впечатление от морского боя. Между отелями огромный бассейн. Он огорожен толстенным натянутым канатом, охраняющим его от толпы. У одного из отелей пришвартован внушительной величины корабль с экипажем на борту. Когда толпа зрителей набирает критическую массу и канат начинает прогибаться от её напора, из-за отеля, стоящего на другой стороне бассейна, медленно выплывает другой корабль. Экипаж на нём видать аховый: на мачте чёрный флаг с черепом и скрещёнными костями. Пираты! Пираты сближаются с жертвой. Матросы на ней забегали, засуетились, стали палить из пушек. Пираты отвечают тем же, завязался морской бой. Несколько разбойников прыгают в воду, плывут к кораблю и начинают взбираться на его борт. Но не тут-то было. Моряки ловко сбрасывают их в воду. И тут пиратский корабль сближается с жертвой и идёт на абордаж. Пираты прыгают на борт и cтолбенеют. Перед ними… дамы. Оцепенение переходит в радость, радость в восторг и взаимные объятья. Комедии конец!      
И всё же «Танцующие фонтаны» старого итальянского отеля «Беладжио», среди всех представлений Лас-Вегаса – вне конкуренции. Ему много лет, оно идёт каждый день и собирает толпы народа. Днём идёт каждый час, с восьми вечера – в два раза чаще. Музыкальные номера сопровождения известны заранее и напечатаны в программке. Разве можно описать волшебство движения струй воды на искусственном озере у белоснежного отеля. Их стройные ряды, словно лебеди из гениального балета Чайковского. Плавные чёткие движения кордебалета, высоченные прыжки и вращения солистов завораживают, зачаровывают, заставляют замирать сердце. И льющаяся с неба музыка сливается с танцующей водой. А в финале громовой удар и взлёт водяной струи высоко-высоко, далеко-далеко…Феерическое действо!
Различные шоу в концертных программах отелей разнообразны и профессиональны. Высокопрофессиональны. Мы купили билеты на шоу известного фокусника. Писать о фокусах трудно, на них надо смотреть. К примеру: фокус Кио с расчленением дамы. На наших глазах маэстро твёрдой рукой пилит нежное тело пилой. Всё. Душа юной девы, пробив купол цирка, ушла в небеса… Ан нет, изящные пассы маэстро, и красотка, как ни в чём не бывало, шлёт воздушные поцелуи изумлённой публике. Сколько дров из девиц напилил чародей – вероятно вагон. Как ему удалось это сделать, то знает лишь он. Вот и мы изумлялись и восторгались высочайшему мастерству волшебнику обмана.
Развлекательные шоу - лишь мишура, лишь красочная обёртка конфеты под названием город Лас-Вегас. А сама конфета в отелях. В казино и игровых павильонах, куда не проникают уличные звуки, идёт игра «на интерес». Играющим не нужны развлечения, у них одна, но пламенная  страсть: деньги. Игра идёт по-крупному, проигрываются и выигрываются целые состояния, Лас-Вегас пропитан деньгами. Ни в одном городе я не видел такого количества лимузинов. В одном месте и в таком числе. Их столько, сколько «Жигулей» на улицах Иванова, или Калуги. И ещё неотложки. И ночью и днём включает сирену  «Скорая помощь». За алчность с азартом надо платить…
Конечно, Лас-Вегас город уникальный, город, бурлящий низменной страстью, обрамлённой роскошной обстановкой. Лакированная шкатулка полная греха…   
Проведя три восхитительных дня в Лас-Вегасе мы, согласно нашему плану путешествия, должны были взять курс на столицу штата Юта город Солт-Лейк-Сити, но прежде захотели увидеть и ещё одно рукотворное чудо – плотину, или дамбу Гувера. Она была недалеко, всего в 42 км. от Лас-Вегаса, на границе между штатами Аризона и Невада. Дамба Гувера самая большая плотина Соединённых Штатов. Размеры её впечатляют: 379 метров в длину, 221 метр в высоту,  и 201 метр в ширину у основания. В мире десятка полтора плотин имеют более внушительные габариты, но не только в габаритах дело. Дело в том,  в какой местности, и в каких условиях пришлось возводить это уникальное сооружение строителям.   
Забегая вперёд  скажу -  я был потрясён увиденным. Стоя перед плотиной, я ощутил себя пигмеем, карликом в гигантском скальном колодце. Сознание отказывалось верить глазам. Какая фантастическая сила могла раздвинуть этот гранитный монолит, какие великаны прорубили тоннели и перегородили бешеный поток Колорадо...Но, хватит славословий.
Немного истории, дат, и статистики. Строительство плотины, названной в честь 31 президента Соединённых Штатов Гербера Гувера, началось в 1931 году и закончилось пять лет спустя. Зачастую приходилось применять такие инженерные решения, которые не встречались ранее нигде и никогда. Строили плотину 5251 человек, и среди них было только 30 чернокожих,  для выполнения самых тяжёлых и низкооплачиваемых работ. Не было и ни одного китайца. В рабочем городке Боулдер-Сити ввели запрет на азартные игры и продажу спиртного, причём запрет на продажу алкоголя сохранялся до 1969 года, а игорный бизнес запрещён до сегодняшнего дня. Кстати, привычные для нас,  защитные каски строителей впервые появились на головах рабочих плотины Гувера.
Плотина Гувера стала самым масштабным искусственным сооружением, построенным на Земле, со времён строительства Египетских пирамид. Не обошлось и без человеческих жертв. 96 человек погибло на строительстве плотины. Первым погиб топограф Джозеф Тирни, утонувший в реке Колорадо, а последним – его сын ПатрикТирни, через тринадцать лет упавший с одной из водосбросных башен. Мистика какая-то, не иначе.
Безусловным украшением плотины являются две водосбросные башенки, как бы вырастающие из самой дамбы. Башенки не простые, а с часами. Одни часы показывают Горное время (Аризона), другие – Североамериканское тихоокеанское (Невада).
Вот такая она, плотина-дамба Гувера…   

Солт-Лейк-Сити
Столица штата Юта город Солт-Лейк-Сити своим появлением на карте Соединённых Штатов обязан двум вещим снам двух разных людей.
22 сентября 1827 года житель штата Нью-Йорк Джозеф Смит увидел во сне Ангела, сходящего с неба. В правой руке Ангел держал трубу,  возвещавшую о его появлении, в левой руке – золотую пластину. На пластине, сказал Ангел, часть текста книги Мормона, пророка, жившего в четвёртом веке на американском континенте, и в этой книге ясные и драгоценные истины полного Евангелия Иисуса Христа. И ещё  Ангел сказал, что наяву все пластины с её текстом  Джозеф Смит найдёт спрятанными в яме на холме возле своего дома.
Согласно утверждениям Смита,  он нашёл на холме яму, извлёк из неё пластины с текстом книги Мормона и, с помощью силы, данной ему свыше, начал её переводить. Через три года, 6 апреля 1830 года,  Джозеф Смит объявил о создании «Церкви Иисуса Христа Святых последних дней». Последователи нового учения не заставили ждать себя долго. Всегда среди нас находятся падкие до всего непонятно нового люди. А если, вдобавок, у проповедника хорошо подвешен язык…
Учение «мормонов» (так стали называть последователей новой церкви) своими догматами о природе Бога кардинальным образом отличалось от всех христианских конфессий, возникли трения с федеральным законодательством. А уж когда Джозеф Смит разрешил своим соратникам многожёнство, чаша терпения властей переполнилась. Мормонов начали гонять из одного штата в другой, а их президент и новоявленный пророк был обвинён в измене родине и заключён в тюрьму. В ней Джозеф Смит и был убит 27 июня 1844 года. После его смерти община мормонов разбилась на несколько групп. Самую большую из них возглавил ближайший друг убиенного, руководитель Кворума двенадцати апостолов Бригам Янг. 
В начале июля 1847 года Бригам Янг тоже сподобился увидеть вещий сон. Привиделась ему обширная долина с огромным озером, окаймлённая горами. Красота, тишина, безлюдье. Неспроста, ох, неспроста это, проснувшись подумал Бригам  Янг. К тому времени мормонов в очередной раз изгнали из очередного штата.  Восток для них, изгоев, теперь был закрыт и Бригам Янг, во главе большого отряда сторонников церкви «Святых последних дней», направился на Запад, в район Скалистых гор.
24 июля, перевалив через горный хребет, отряд остановился. Бригам Янг не верил своим глазам. Перед ним расстилалась долина, «его» долина из вещего сна.  Вон безбрежное озеро, вон склоны гор, поросшие лесом. Красота, тишина, безлюдье.
«Это то, что надо, идём»… - воскликнул Бригам Янг, увлекая отряд  за собой. Так в районе Большого Солёного озера возникло поселение мормонов, которое быстро переросло в город под названием Солт-Лейк- Сити (солт-соль, лейк-озеро, сити- город). Город у Солёного озера.
Солт-Лейк- Сити рос, как на дрожжах, росло и число приверженцев новой веры, однако земля, на которой появлялись всё новые поселения, равно как и сам город, формально не принадлежала мормонам. Лишь в 1850 году Конгресс принял решение о создании Территории Юта. Камнем преткновения, не позволявшим Территории Юта стать штатом и войти в состав государства, была полигамия (многожёнство) и только, когда церковь Святых последних дней издала Манифест 1890 года, запрещающий своим членам многожёнство внутри США и на её территориях, Юта официально вошла в состав государства на правах штата со столицей Солт-Лейк-Сити. Такова краткая история рождения церкви мормонов и образования штата Юта.   
В наши дни в Солт-Лейк-Сити проживает около 200000 тысяч человек, с пригородами – 1,3 млн. Это крупный промышленный, торговый и финансовый центр с международным аэропортом. Известен своими Национальными парками, горнолыжными трассами и курортами. В 2002 году Солт-Лейк-Сити, на правах хозяина, принимал Зимние Олимпийские Игры. Баскетбольная команда Юта Джаз выступает в Национальном баскетбольном первенстве США (НБА), а один из наших лучших игроков Андрей Кириленко много лет защищал её цвета.
Священный город святых – одно из прозвищ города и оно оправдывает себя. В Солт-Лейк-Сити расположена международная штаб-квартира церкви Святых последних дней. Это одна из самых многочисленных и самая богатая религиозная организация в мире. Её приходы и церкви на всех континентах планеты, её миссионеры, а их 50 тысяч человек, активно занимаются вербовкой всё новых и новых членов. По данным 2002 года в России уже зарегистрировано 150 тысяч мормонов. В самом Солт-Лейк-Сити мормоны составляют половину населения. Многие склонны считать Церковь Иисуса Христа Святых последних дней тоталитарным религиозным объединением, сектой. Не берусь утверждать, что это так и есть, а лучше расскажу о том, что увидел своими глазами.
Итак, из знойного Лас-Вегаса, заехав по дороге на плотину Гувера, мы устремились на северо-восток, в район Скалистых гор. Пути, с учётом горного серпантина, часов семь с небольшим хвостиком. Природа меняется на глазах, всё больше лесистых участков. Начинаем подниматься всё выше и вышё. Так вот какие они, эти Скалистые горы, о которых я где-то, что-то, когда-то читал. Дорога петляет, очередной крутой поворот и…о, чудо. Кругом белым-бело. Чистый, сверкающий под ярким солнцем снег.
Мы останавливаемся, выскакиваем из машины и впадаем в детство. Снег мягок и податлив, снежки увесисты и крепки, перекрёстный огонь плотен и беспощаден. Выплеснув азарт и отдышавшись, озираемся по сторонам. Какая красота, и какой контраст. Под глубоким синим небом – чёрно-серые скалы в снегу. И палящее солнце. Лето среди зимы, зима среди лета! А ещё вразброску ели, и обрыв, и серпантин внизу. Впитав сумасшедшие краски в себя, забираемся в тесный машинный салон. Вперёд, к Большому Солёному Озеру. Вперёд, в Солт-Лейк-Сити, мормонскую Мекку.
Конечно, наши глаза не увидели того, что увидел Бригам Янг 24 июля 1847 года. Солт-Лейк-Сити 12 июля 2005 года предстал перед нами вполне современным городом. Город непростой, с изюминкой. Изюминка эта – способность удивлять. Начинаешь удивляться с самого момента приезда. Мы поселились в громадной гостинице с бассейном и искусственным катком. Иди и купайся, подбирай себе ботинки с коньками и катайся. И всё бесплатно! Мы удивлялись, и купались и катались за счёт щедрых мормонов, хозяев отеля. Впрочем,  мормонская щедрость не бескорыстна. Все эти бассейны , катки, бесплатные концерты и музеи преследуют единственную цель: показать богатство, мощь и привлекательную доступность организации. Идите к нам и мы распахнём перед вами ворота в наш мир… Войти-то в них легко, ну а выйти…
Наутро мы отправились осматривать владения мормонов, этакий город в городе. Центр «города» - Храмовая площадь в районе Темпл - сквера. На ней расположены 20 значимых для Церкви Святых последних  дней объектов. В том числе: Главная церковь, Табернакль, Библиотека Семейной Истории с самым большим в мире генеалогическим архивом, Зал для собраний, Конференц зал, резиденция мормонских иерархов, аллея памятников мормонским президентам и прочее.
Просто так на Храмовую площадь не попадёшь. Несколько мужчин в аккуратных костюмах вежливо интересуются: кто мы такие и откуда держим путь. Услышав ответ, что-то говорят в телефонную трубку и просят нас немного подождать. Объясняют: придёт русскоговорящий гид. Он будет нас сопровождать и просвещать, а без него самостоятельно передвигаться по территории Центра не рекомендуется. Что делать… Мы ждём.   
Минут через десять видим идущую к нам девушку. С улыбкой она подходит и представляется: «Сестра Калганова… москвичка»…Мы несколько ошарашены, а она сходу суёт нам в руки какие-то брошюрки и начинает нас охмурять. Говорим, что мы люди православные и свою веру менять не собираемся. Не помогло. Показывая нам достопримечательности, сестра Калганова перемежает свой рассказ цитатами из мормонского учения, призывами пересмотреть  свою прежнюю жизнь и начать новую, мормонскую. Мы начинаем злиться, но понимаем, что в этом комфортабельном логове нам надо терпеть. Шаг за шагом приближаемся к святыне, иконе мормонов – Главной церкви. Главная церковь громадна. Судите сами: длина храма 57 метров, ширина – 36 метров с толщиною стен в 60 см. Задираем головы – высоко, аж 64 метра. Привычного креста на маковке нет, а есть какая-то блестящая фигурка. Сестра Калганова поясняет: это Ангел из вещего сна Джозефа Смита. Ангел, высотою в четыре метра,  сделан из меди и сверху покрыт листовым золотом. Храм этот строили целых 40 лет. Волонтёры вручную обрабатывали гранитные блоки весом до двух с половиною тонн и везли на запряженных быками повозках. Любопытно было бы войти внутрь исполинского храма, посмотреть, что там и как, однако сестра Калганова строго одёргивает нас: вход в храм только для посвящённых.
Зато аллея памятников  президентам церкви Святых последних дней открыта для всех. Останавливаемся у фигуры основателя города Бригама Янга.
Силён был отец основатель. 55 жён и 56 детей – таков послужной список любвеобильного предводителя мормонов. 
Нам интересно было узнать, как наш гид, эта девушка-москвичка дошла до жизни мормонской и оказалась здесь, за тридевять земель от родного дома. Про себя она говорить отказалась, а вот о своей организации (язык не поворачивается называть мормонов христианами) кое-что рассказала. По её словам порядки у мормонов строгие, дисциплина железная. Каждый из них обязан платить десятину – 10% от своего дохода. Каждый мормон хотя бы раз в жизни должен приехать сюда, в Солт-Лейк Сити, и в течение полугода выполнять ту работу, которую ему прикажут делать. Отпуск, проезд, жильё и питание – за свой счёт. Многожёнство запрещено формально, в провинции, а то и в городе, полигамия встречается. Туристов, таких как мы, стараются не выпускать из поля зрения, передавая их от гида к гиду. Культурная жизнь в Центре, а она бьёт ключом, практически бесплатна.
Перво-наперво мы оправились в Табернакль, что в переводе означает шатёр. Это знаменитое здание с куполообразной крышей. Крыша эта не простая. Толщиною в два метра, она сверху покрыта сыромятной кожей, на которую уложена черепица. В Табернакле концертный зал на 5000 мест с одним из самых больших в мире, с уникальной звуковой палитрой, органом. Акустика зала потрясает: если бросить монету в передней его части, звук от падения будет слышен в самом конце его.
В этом зале репетирует и выступает знаменитейший, лучший в Америке Мормонский Табернакль хор. Мормоны всегда считали музыку важнейшей  частью поклонения Богу и создали свой первый маленький хор уже на 29 день после прихода в долину Большого Солёного Озера. За 150 лет своего существования Табернакль хор превратился в высокопрофессиональный коллектив из 360 артистов. Все мыслимые музыкальные награды, гастроли по всему миру ( в том числе и в Россию), записи на диски, выступления на инагурациях  президентов, на Олимпийских играх 1984 и 2002 года – вот что такое Табернакль хор. Причём, все певцы хора волонтёры, в свободное  от репетиций и выступлений время, работающие на своих местах. В Табернакле хор репетирует вечером по четвергам и выступает по воскресеньям в 9 часов утра. Нам не удалось услышать звучания хорового уникума – коллектив был на гастролях. Мы пошли на органный концерт и насладились звучанием знаменитого органа, проникающего в каждую клеточку тела и виртуозным искусством исполнения американского органиста. 
А на следующий мы пришли в самый старый, построенный в 1877году, конференц  зал. Теперь в нём проходят концерты симфонических оркестров и отдельных исполнителей. В тот день играл незнакомый нам пианист, и играл неплохо. И снова мы удивлялись прекрасной акустике. Знали её секреты старые мастера.
Нам осталось ещё побывать в новом Конференц зале. И снова мы удивились. Махина в 5 этажей с залом на 21 тысячу посадочных мест. Для сравнения: Кремлёвскиё Дворец съездов вмещает лишь 6 тысяч человек. Кроме того, Театральный зал на 850 мест, картинная галерея, офисы мормонских иерархов, на крыше сад с падающим вниз фонтаном. Два раза в году в Конференц зале проходят Генеральные конференции Церкви Иисуса Христа Святых последних дней, на которые съезжаются делегаты со всего мира.
Сестра Калганова довела нас до здания Конференц зала и распрощалась. Её миссия подошла к концу. При входе в здание нас пристроили к какой-то группе туристов. Новый гид повёл осматривать первый этаж, по ходу рассказывая  историю постройки здания. Но нас интересовало другое – второй этаж с его картинной галереей. Мы поотстали,  и по лестнице эскалатора поднялись наверх. Каково же было наше изумление: наверху нас ждали… Молчаливая женщина, жестом показав нам следовать за ней, направилась к  группе любителей живописи.
И так нас передавали из рук в руки до самой крыши.  Налюбовавшись садом, фонтаном, и видами города, мы опустились на первый этаж. Оказалось, что даже до туалета нам надо было идти с сопровождением. К счастью только до двери…
Вот такая, она – эта религиозная организация: Церковь Иисуса Христа Святых последних дней. Вот такая столица её – город Солт-Лейк-Сити. 

Сан-Франциско
Если в детстве ты много читаешь, дальние города и страны становятся родными и близкими и, в то же время, недоступными, как ускользающий сон, как волшебная сказка. Но, «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью»…, а эта быль, чтоб явью стала нам…
Родина обожаемого мною Джека Лондона город Сан-Франциско был предпоследней остановкой нашего путешествия. Город необычный, город самого-самого. Самая удобная в мире бухта и самый холмистый город с самой извилистой улицей в мире, единственный в мире канатный трамвай, оперный театр, в котором в 1945 году проходила конференция Объединённых Наций и был подписан Устав ООН, а шесть лет спустя подписан мирный договор с Японией,  самая большая китайская диаспора в Америке, мировой центр хиппи с его Летом любви 1967 года, первый в мире «Хор геев Сан-Франциско» из 200 человек,  и «Свободный ансамбль геев и лесбиянок Сан-Франциско». А ещё мост Золотые ворота, а ещё остров Алькатрас  с его тюрьмой… Но, начнём по порядку.
1776год – год рождения вначале военного форта и миссии у пролива Золотые ворота, а затем и городка, впоследствии названного в честь святого Франциска Ассизского, Сан-Франциско. Город, как и штат Калифорния, в котором он находился, развивался спокойно и неторопливо до 1848 года. В том году на него обрушилась золотая лихорадка. Только за год население Сан-Франциско увеличилось в 25 раз. Огромный китайский поток хлынул в город, да так и остался в нём навсегда. И сейчас пятая часть  почти миллионного Сан-Франциско – китайцы.
Расположенный на стыке двух тектонических разломов, город постоянно трясёт. Два мощнейших землетрясения 1906 и 1989года, сопровождаемые пожарами, наводнением и человеческими жертвами, нанесли Сан-Франциско колоссальный материальный ущерб. Однако, каждый раз город восстанавливался, перестраивался и хорошел. Сегодня Сан-Франциско один из самых богатых городов США с высоким уровнем жизни. 
Что можно увидеть в этом волшебном городе за те ничтожные три дня, что были мы в нём, находясь в постоянном движении.
Своё знакомство с Сан-Франциско мы начали с Национального парка Муир Вудс, парка гигантских секвой, эвкалиптов, и красного дерева. Конечно, взметнувшиеся шестидесятиметровые древесные монстры впечатляют и подавляют (самое высокое дерево парка 79 метров). Впечатляют и предельные размеры секвойи: высота 115 метров, объём в окружности 12 метров,  продолжительность жизни более трёх тысяч лет. Не удержались мы от соблазна и сфотографировались в выгоревшем дупле одного из гигантов. Горящая секвойя в парке – не редкость и никто огонь не тушит. Он полезен дереву, так как избавляет его от паразитов, расчищает вокруг него почву и
помогает ему утолять свою жажду. А ещё утоляет жажду секвой знаменитый холодный туман Сан-Франциско. Он плотной пеленой опускается на парк, обволакивая деревья, и они жадно всасывают живительную влагу. А воздух в парке…Живительный коктейль из йода с эвкалиптом. Поражает ухоженность громадного лесного массива. На дорожках деревянные настилы – не ступай на травку,  не нарушай гармонии флоры. 
Алькатрас,  Алькатрас – легендарный остров. Впервые остров в Сан-Франциском заливе под этим странным названием, что в переводе с испанского означает пеликан, упоминается в 1775 году. Название странное, потому как пеликаны на острове никогда не водились, а водились бакланы, и в большом количестве. Залив постепенно наполнялся судами, зачастую враждебными, и в 1828 году на острове был построен защитный форт.
Золотая лихорадка привлекла в Калифорнию не только людской поток. Множество кораблей и корабликов начали бороздить воды Сан-Франциского залива. Возникла острая нужда в маяке, особенно в ночное время. В 1853 году маяк на острове был построен, однако часть проблемы осталась. Луч света не пробивал толщу знаменитого тумана, превращавшего корабли и берега в невидимки. И тогда, в 1856 году, на маяке появился колокол.
А потом возникла острая необходимость использовать Алькатрас  в качестве… тюрьмы. Ледяная вода и мощное течение совершенно изолировали остров. Шла Гражданская война, пленных некуда было девать, и их начали свозить на остров. Для них построили небольшой каземат. Землетрясение 1906 года разрушило городские тюрьмы и заключённых спешно перебросили на Алькатрас. В 1912 году на острове построили большой тюремный корпус, а через восемь лет трёхэтажную громадину. Преступников в Америке хватало всегда и такое место,  как Алькатрас, было идеальным  для их изоляции от общества. Тюрьма на острове получает статус федеральной  и становится бессрочным прибежищем  для особо опасных преступников, таких, например, как «враг государства №1» Аль Капоне, криминальный хозяин Чикаго.
Однако, содержание заключённых, охрана, постоянный ремонт тюремного хозяйства оказались неподъёмными для бюджета штата, и в 1963 году тюрьму закрыли. Теперь это один из самых привлекательных туристических объектов Сан-Франциско. Слава Аль Капоне с годами не меркнет, не меркнет и слава тюрьмы Алькатрас  из которой  так никто и не смог убежать. Попытки, правда, были, однако вода и течение давали шанс на спасение лишь на двадцать минут, а затем переохлаждение и…
Мы покупаем билеты на маленький экскурсионный кораблик. Он не высадит нас на остров, и мы не рассмотрим тюрьму изнутри. У нас нет времени на это. Мы обогнём Алькатрас и увидим застенки снаружи, а потом проплывём под мостом Золотые ворота. Кораблик подходит к тюрьме совсем близко, хорошо видны казематы,  большой плац  и какие-то люди на нём. Люди махнули нам ручкой и мы разошлись. Протяжным гудком приветствуя мост, проходим под ним, делаем разворот по широкой дуге, и направляемся к пристани. Подойдя к ней поближе,  мы увидели котиков. Да-да,  тех самых обладателей уникального меха, которых безжалостно истребляют браконьеры. Котики играли, ныряли, лежали на берегу и на деревянном настиле пристани. Их было много, изящных и беззащитных, и никто их не ловил и не стрелял. И им не было никакого дела до нас, человеков.
Сан-Франциско стоит на холмах. На сорока двух холмах разной высоты и крутизны. Мы на себе испытали все прелести пешей прогулки по улицам города. Вверх- вниз, вверх- вниз – тяжеловато. А как на машине. Быть в Сан-Франциско, да не прокатиться по Ломбард- стрит - самой извилистой улице на свете… Любителей острых ощущений хоть отбавляй. Встаём в очередь на вершине холма. Движение одностороннее: сверху вниз. Перед нами 400 метров асфальтовой ленты. Уклон 27 градусов и 8 поворотов на 180 градусов. Каково а… Садимся в машину и трогаемся. Скорость 5 миль (8 км.) в час. По обе стороны живая изгородь из деревьев, кустов,  цветов, за которыми проглядывают роскошные виллы. Между прочим, самые дорогие в Сан-Франциско. На бордюрах следы от шин: кто-то неаккуратно вписался в поворот. Однако, особо не поглазеешь. Один поворот, второй, третий… «Твёрдо держи баранку шофёр»… Уфф… съехали, выдохнули, теперь всё в порядке. Но больше не поедем, не хочется…
Из-за городского рельефа трамваи в Сан-Франциско особые, на канатной тяге. Нигде в мире таких трамваев нет. Придумал их некто Эндрю Хэллидей, производивший канаты и тросы. Однажды он стал очевидцем ужасной гибели пятёрки лошадей, впряжённых в уличную конку ( вид тогдашнего общественного транспорта). Бедные лошадки не справились с крутым подъёмом, вагон конки опрокинулся, подмял и раздавил несчастных животных. Гениальная мысль осенила голову коммерсанта. Тяга, канатная тяга, подключённая к паровой машине…
1 сентября 1873 года первый трамвай на канатной тяге появился на улицах Сан-Франциско. Канат, проложенный под рельсами, был стальным снаружи и джутовым внутри. Крепкий и упругий, он захватывался специальным рычагом на время движения трамвая, и отпускался на время остановки. Теперь канатные трамваи не страшились любых подъёмов и спусков. В наше время они стали любимой приманкой туристов. Одностороннее движение трамваев производится единой моторной станцией и депо. Депо сквозное. В одну дверь трамваи въезжают, из противоположной двери выезжают. У канатных трамваев имеется приятная особенность – широкие подножки, на которых отчаянная публика, уцепившись за поручни,  катит себе с ветерком.
Отстояв,  по привычке, длиннющую очередь на конечной остановке, мы протиснулись в вагон. Здоровенный  чернокожий водитель вручную управлялся с движением: цеплял и отпускал ползущий где-то под колёсами трос. Сила для этого нужна недюжинная. Я вспомнил своё бесшабашное детство и, с дочерью,  проник на подножку. Хорошо… Солнышко греет, ветерок обдувает, сердечко прячется в пятки…   
Ну и, конечно же, мы прогулялись по мосту Золотые  ворота. На этот уникальный висячий мост через пролив Золотые ворота первые жители города ступили 27 мая 1037 года. Строили мост 4 года, его основные параметры: длина – 2737 м. , основной пролёт – 1280 м. , высота опор – 227 м. , 6 полос для автомобильного движения. Причём количество полос меняется в зависимости от потока машин.
Нам повезло. Мы увидели Золотые ворота в тумане. В знаменитом Сан-Франциском тумане – сочетании холодной воды океана с прогретым воздухом материка. Собственно, мост был не виден, торчала лишь верхушка ближней к нам  опоры. Вместо моста над проливом  растянулось гигантское ватное одеяло. Зрелище феерическое. Недалеко от моста местные художники продавали свои картины. Сюжет один: вид моста, вариантов – тьма. Мы купили себе по картине с автографом художника,  и пошли на мост. Туман почти рассеялся. Прошли с полкилометра, полюбовались просторами бухты, и попрощались с Золотыми воротами.
Нельзя не сказать о ещё одной, довольно мрачной странице истории моста. Его облюбовали самоубийцы. По статистике, каждые две недели кто-то сводит счёты со своею жизнью, бросаясь в ледяную воду с 75 метровой высоты. Подсчитано, что время падения – 4 секунды, скорость падающего тела в момент соприкосновения с водой – 100км. Шанс на благополучный исход невелик. В лучшем случае поломанные кости и разорванные внутренности. Точное число погибших установить трудно. Кто-то покончил с собою ночью, кого-то унесло сильнейшим течением в открытое море.  Зафиксированное же число самоубийц  давно перевалило за тысячу. Есть и везунчики, оставшиеся в живых – их 26 человек.   
Работая над этим рассказом, я невольно сравнивал Сан-Франциско с Солт-Лейк- Сити. Судите сами. Из мировой столицы мормонов мы переехали в мировую столицу геев. Их около 15 процентов от общего населения города. У мормонов свой символ на куполах церквей, и у геев свой – радужный флаг, изобретённый именно в Сан-Франциско. У мормонов свой хор из трёхсот человек, и у геев свой,  хотя и на треть поменьше. У мормонов многожёнство, правда, сейчас полуподпольное, и у геев -  любовь нетрадиционная. Мормонов гнали из многих штатов, и геи были изгоями в штатах строгой моральной нравственности. Вот такие оригинальные общие черты двух разных городов.
Есть в Сан-Франциско и русская община. Она в несколько раз меньше общности геев – всего 20 тысяч. Есть генеральное консульство,  Русский культурный центр, Музей Русской Культуры, Православные храмы, несколько газет на русском языке. Последние годы своей жизни один из любимых наших киноактёров Савелий Крамаров прожил в Сан-Франциско.   
Накануне дня отъезда мы запланировали культурную программу:  посещение музея дворца Легиона Чести и местной оперы. В экспозиции музея большая коллекция европейского искусства и, главное, 70 скульптур гениального Родена. Надолго же запомнили мы наш поход в музей. Неспешно идём к зданию дворца Легиона Чести, о чём-то говорим. Впереди вприпрыжку скачет шестилетний внук. Тишина, красота и вдруг детский крик: «Смотрите, смотрите, здесь  дядя голый сидит, без штанов»…  Мы вздрагиваем, озираемся, и…хватаемся за животы. Наш малыш стоит под скульптурой «Мыслителя» и тычет в неё пальцем. Веселью нашему нет предела и экскурсия под девизом «Дядя без штанов» проходит легко и незаметно.
А вечером шла великая опера великого Петра Ильича Чайковского «Пиковая дама». Опера в Сан-Франциско вторая в Америке, после Нью-Йоркской Метрополитен. Добротный профессиональный хор и оркестр, отличный дирижёр и солисты. Поют на языке оригинала, т.е. на русском. Герман – наш Михаил Дидык, остальные артисты – американцы. Постановка, так сказать, полусовременная: почти нет декораций, но и голышом никто по сцене не бегает. И это уже хорошо. Слушать забавно. Если не вслушиваться в произношение, то хорошо. 
Вот так, на высокой классической ноте и закончилось наше знакомство с замечательным городом Сан-Фрациско. 

Лос-Анжелес
Вот и конец нашего путешествия – город Лос-Анжелес. Наверное,  трудно у нас найти человека, который бы не слышал это словосочетание:  Лос-Анжелес. Город- легенда, город- мечта, самый автомобилизированный город планеты. Город с самыми загруженными дорогами и с самой грязной атмосферой в США, американская столица бездомных.
Поселение, в котором в 1820 году проживало всего 650 человек, и получившее статус города лишь в 1850 году, сегодня насчитывает почти 4 миллиона жителей, а мегаполис Большого Лос-Анжелеса – 17 миллионов. Вот такая статистика. Не буду останавливаться на том, что «Город Ангелов» (в переводе) один из крупнейших мировых культурных, научных, экономических, образовательных, развлекательных, кино и TV центров. Город, удостоившийся проведения летних Олимпийских игр 1932 и 1984 года. Город, приютивший Лиона Фейтвангера, Томаса Манна и Бертольда Брехта – литературных гениев, бежавших из нацистской Германии. Остановлюсь на интернациональном составе жителей Лос-Анжелеса.
В США город считается чем-то вроде «ворот» для иммигрантов. Пёстрый калейдоскоп из народностей 140 стран, говорящий на 224 языках, осел на этом райском тропическом участке побережья Тихого океана. Китайский квартал, Корейский квартал, Тайландский квартал, Филиппинский квартал, Маленькая Эфиопия, Маленькая Армения, стотысячная русскоязычная община соседствуют и мирно уживаются друг с другом. Христиане, мусульмане, иудеи, буддисты, баптисты, мормоны и  сектанты всех мастей молятся и совершают свои религиозные обряды в 300 церквах и молельных домах. Воистину, Вавилон нашего времени. 
Знаменитыми пробками и смогом встретил нас Город Ангелов, однако мы не сочли нужным вставать в вяло подрагивающий автомобильный хвост. Мы лихо понеслись по крайней левой, «семейной», полосе. Одиночку, посмевшего сунуть свой нос на эту полосу, ожидает суровая кара. Только экипажи их трёх и более человек, имеют право ступить своим колесом на заветную полоску шоссе. И ещё одно замечательное дорожное правило Калифорнии: табу на проезд дальше второй полосы грузового транспорта.
Освоившись в своём гостиничном гнёздышке, едем в «русский» квартал. Ребята, ранее не раз бывавшие в Лос-Анжелесе, желают угостить меня домашними зразами тёти Хаи. Тётя Хая – образ собирательный. Предприимчивые расторопные иммигрантки из бывшего Советского Союза быстро пустили корни в городах и весях Северной Америке. Их «русские» магазины и магазинчики можно встретить в любом уголке США и Канады. Они не везут колбасу из России, они делают её у себя, на месте, в Нью-Йорке, Чикаго, Торонто, но по старым, «микояновским» рецептам. Поэтому их вкус и качество несравнимы с нашей нынешней гастрономической продукцией.
Едем, смотрим в окна. Видим пожилую женщину с пластиковым пакетом в руке. Ещё одну, ещё одну. Это «наши» люди. Их сразу видно по одёжке, по походке, по выражению лица. А вот идёт парочка мужчин в чёрных пальто до пят. Длинные пейсы свисают из-под широких шляп. И это тоже «наши», и все они русские.
Останавливаемся возле маленького магазинчика, открываем дверь и входим в тесный зал. И сразу запахи подъезда в праздничный день чуть не сшибают с ног. Своё, родное - хорошо. Тётя Хая,  женщина в средних годах, сокрушённо разводит руками: зраз сегодня нет. Но можно заказать куриную котлету, останетесь довольны. Мы заказываем и садимся за круглый столик. Тётя  Хая начинает хлопотать. На наших глазах она бросает на громадную сковороду огромные лепёхи из фарша. Сковорода зашипела, заскворчала, испустила дух. Во рту стало мокро. Тётя  Хая ловко бросает котлеты с боку на бок,  их аромат становится невыносим. И вот на наших тарелках  с пылу-жару пышные, c тёмно коричневой корочкой, истекающие соком  кулинарные шедевры нашей бывшей соотечественницы. Ну как вам передать ощущение нежности тающей плоти во рту… Продлись наслажденья мгновенье! А если прозой: ни до, ни после я не едал подобных котлет.
У нас оставалось два дня до отъезда и вопрос, на что их потратить был ясен, как день: Голливуд и Диснейленд. Вернее – наоборот.
«Всем, кто пришёл в это счастливое место: «Добро пожаловать. Диснейленд – это ваша страна»… - произнёс Уолт Дисней 17 июня 1955 года, открывая миру свою мечту, которую вынашивал долгие годы. Мечта о парке, в котором был бы воссоздан мир его мультфильмов и сказок, раскинулась на 65 гектарах  апельсиновых и ореховых рощ в 42 километрах от Лос-Анжелеса. О Диснейленде написана гора литературы и море туристических проспектов, поэтому, лишь самое общее о той малой его части, в которой нам удалось побывать. 
При входе в парк, попадаешь на его Главную улицу Мэйн Стрит. Это слепок  обычного городка Среднего Запада начала XX века, с железнодорожной станцией, мэрией, кинотеатром, пожарной частью, магазинами, рынком, старыми машинами,  и лошадиными повозками. Главная улица заканчивается Центральной площадью с величественным Замком Спящей Красавицы. Если перейти ров,  по перекинутому через него мостику, можно попасть в Мир приключений – одну из 9 тематических зон парка. Она то и была нам нужна. Два аттракциона интересовали нас: «Пираты Карибского моря» и «Индиана Джонс». Сначала были «Пираты» - лебединая песня Уолта Диснея. Вы входите в аттракцион и попадаете в «Луизианское  байу». Что это такое? «Луизианское байу» - огромный провал и обрушение почвы в соляной шахте. Про Луизиану и её болота я уже писал, теперь о байу. Провал колоссальный: около ста метров в диаметре, до 230 метров глубиной и общей площадью 10 гектаров. Так вот. Полный мрак, освещаемый светлячками, и причал с лодками, в одну из которых вы садитесь. И тут говорящий череп зловеще предупреждает: вы, ребята, не туда зарулили, однако курс менять уже поздно. Здесь каждая пещера полна пиратов и они так и жаждут вашей крови. Мужайтесь, крепитесь духом и помните: «Мертвец надёжно хранит свою тайну».
И понеслось. Лодка, увлекаемая водопадом, ныряет вниз, в пещеру, затем в другую, третью… А в пещерах чего только нет. Пиратский корабль с капитаном- мертвецом и матросами-скелетами, гора сокровищ с мёртвым охранником, пиратская шхуна «Распутная Девка», штурмующая бастион, пальба, пираты, скелеты, дикари на пальмах и внизу. В общем, герои и сцены знаменитых « Пиратов Карибского моря», включая  Джека Воробья. Очень занятно для детей и совсем не страшно для взрослых. Замечательный аттракцион. А вот «Индиана Джонс»… Тут нам пощекотали нервишки серьёзно.
Садимся в широченный «Хаммер». Плотненько, но на переднем сиденье умещаемся вчетвером. По краям я с зятем, в середине шестилетний внук и дочь. Нас крепко-накрепко пристёгивают ремнями, закрывают двери, гасят свет, и срывают машину в безумный полёт. Кто смотрел «Индиану Джонс», тот имеет экранное представление о разных трюках и эффектах. А если не на экране…
Страшная сила вдавила нас в кресла, в мёртвой хватке застыли на поручне руки, страх пронизал с макушки до пят. Нечто подобное испытал я на сумасшедшем черногорском серпантине, но там не было полётов машины, треска автоматных очередей и ослепительных взрывов мин и гранат. А ещё диких воплей. А ещё малыша между мамой и мной. А ещё сердце, упавшее вниз, не возвращалось назад. Когда, когда закончится Это…
Выходили на ватных  ногах, виновато улыбались, пряча глаза. Всё  же было понарошку… Потом смотрели ежедневный парад героев мультфильмов – яркий, красочный, весёлый. Король Лев, Русалочка,  Пиноккио,  Алиса в стране чудес проходили, проезжали, проплывали совсем рядом, улыбались, обнимали подбегавших малышей. И мы отошли от пережитого, повеселели и, пополнив ряды 600 миллионов счастливцев, до нас посетивших эту страну чудес, отправились в гостиницу.   
Нам оставалось побывать в Голливуде, да съездить на побережье Тихого океана. Признаюсь, после Диснейленда,  тратить много времени на «фабрику грёз» не хотелось. Кое-что из истории Голливуда я знал. Знал, что полтора века назад на его месте стояла одна глинобитная хижина среди цитрусовых рощ, а до Лос-Анжелеса было целых 16 километров. Что муниципалитетом Голливуд стал в 1903году, а через семь лет присоединился к Лос-Анжелесу. Интересно, что через сто лет, он снова стал независимой территорией со своими границами и почти двухсоттысячным населением.
Сейчас в Голливуде осталась только часть натурной съёмочной площадки  и вспомогательная киноиндустрия: монтаж, освещение, эффекты и реквизиты.      
Мы едем по знаменитой Беверли Хилз и вертим головами.  Громкие имена, знаменитые фамилии обитают в виллах по обе стороны шоссе. А вон, в глубине, блеснула золотая фигурка на высоком шпиле – вольготно чувствуют себя мормоны в  этой звёздной роскоши. Подъезжаем к аллее славы – тротуару по Голливудскому бульвару. Длинён бульвар, длинна и аллея. Более 2600 пятиконечных звёзд с именами знаменитостей на ней, и первая из них – звезда прославленной актрисы Джоан Вудворт, оставившей свой след 9 февраля 1960 года. Походили, посмотрели, оставили свои земные следы рядом со звёздными, сели в машину и поехали к океану.
Океан встретил нас приливом. Волны накатывали и накатывали на шикарный песчаный полупустынный пляж. Лезть в воду не хотелось. Накупался, наплавался, находился на шлюпке на вёслах  в горько- солёных водах Тихого океана досыта я. Наловился и до отвала наелся крабов. Ведь служил срочную на его противоположном берегу. А посему, зайдя  в воду  по грудь, я поплескал в океанских волнах малыша и вылез на берег. Всё. Закончился наш трёхнедельный вояж. Домой, домой в свой град родной любимый Сан-Антонио…
Обратно, срезая углы, сокращали свой путь. Ехали по Аризоне через полумиллионный Тусон, остановились в Финиксе, чтобы забежать в супермаркет. Именно забежать, ибо столица штата Аризона Финикс -  самый жаркий город Америки. Уму непостижимо: как могут полтора миллиона человек существовать в этом пекле. Открыв дверь машины, и высунувшись наружу, я тут же получил удар солнечной дубиной по голове. Ох, до чего же тяжело раскалённое солнце. Закрыв руками головы,  мы устремились к спасительной двери магазина, в благословенную прохладу кондиционера.
А затем долго-долго ехали, уже в Техасе, вдоль пограничной реки Рио-Гранде. Справа, на противоположном берегу,  Мексика, жалкие убогие лачуги. Слева - у нас, чистая, сытая, равнодушная Америка. Вот и пытаются мексиканские нелегалы любыми способами пробраться в жилище Большого брата. Сколько их полегло от жары и укусов гремучек  не знает никто.
Дорога приводит нас в город Эль Пассо. Знаменитый город. Криминальная столица Соединённых Штатов. Не советуют ходить по нему в одиночку. И ограбить могут и украсть, с целью выкупа. Мексиканцы шутить не любят: жизнь, или кошелёк… Так что остановились мы в нехорошем городе только на заправку. А потом ехали до самого Сан-Антонио без остановки.   


Нью-Йорк
Закончив путешествие по нескольким штатам Америки в 2005 году, насладившись красотами и насытившись впечатлениями, я, мысленно, распрощался со столь гостеприимной для меня страной. Да и повод к тому был достаточно веский: ребята решили переехать в Канаду. Значит: «Гуд бай, Америка»?!... Ан нет, конец у этой истории имел продолжение.
Через девять лет, в конце весны 2014 года, моя дочь, в очередной раз позвонив нам, родителям, предложила мне попытаться получить американскую визу. Зачем?!... А затем, что меня, обожателя оперы, ждали, уже купленные, билеты на два спектакля. Причём в один день: утром «Севильский цирюльник», вечером «Аида». И не в местной опере Торонто, а… в самой «Metropoliten opera». Феерия! Мечта моей мечты! Я, прослушавший почти весь репертуар Большого театра, побывавший в Венской,  Сан-Франциской  и  Торонтской операх, даже мысленно не переступал порога лучшего оперного театра мира.
Сказано – сделано. Без труда получив американскую визу (как-никак четыре раза был в Соединённых Штатах), я купил билет до Торонто, сел в самолёт и был встречен в аэропорту дорогими мне людьми. 
До спектаклей в Нью-Йорке оставалось целых две недели, и ребята спланировали в один из свободных дней поездку в Баффало к американским староверам. По всему миру рассыпаны большие и малые общины истовых ревнителей христианской веры. Старой Новозаветной веры. Здесь и католики,  и протестанты разных течений-направлений, тут же и наши православные старообрядцы. 
Живут они в нашем бурнокипящем мире, как в пустыне. Смены столетий, крушения империй, революции, войны, открытие атома, полёты в космос, рождение радио, телевидения, и паутины интернета прошли мимо них. Они – застывшая частичка человечества. Застывшая сознательно, по убеждениям на 400 лет. Пока ещё только на 400. Живут так, как жили их пращуры, не нарушая веками устоявшегося жизненного уклада, и не позволяя иноверцам вторгаться в него и в жизнь общины. И браки заключают внутри своего мирка, и деток воспитывают подобно себе самим, не давая угаснуть, раствориться в мирском людском водовороте чистому, светлому лучику своей Веры.
От Торонто до Баффало два часа езды. На погранично-пропускном пункте у меня снимают отпечатки пальцев правой руки – таковы правила. Теперь всё в порядке, мы садимся в машину, шлагбаум взмывает вверх и открывает дорогу на американскую территорию.
Цель нашей поездки не знакомство с мировоззрением и бытом загнавших себя в изоляцию ортордоксов. Она земна и практична: купить у староверов хлеб и сыр. По части изготовления этих продуктов они большие мастера, да и цены у них не кусаются.
Навигатор ведёт нас по заданному маршруту, и вскоре к нам прилетает первая ласточка – дорожный знак с изображением старинной кареты. Староверы где-то рядом. И впрямь. Через пару минут нам явилась картинка из экранизаций классиков девятнадцатого века. Навстречу, неторопливо перебирая копытами, трусила гладкая, ухоженная лошадка, впряжённая в карету с дорожного знака. На облучке сидела молодая пара. Он – в широкополой соломенной шляпе, она – в скромном платочке, завязанном под подбородком. Пара помахала нам ручкой, мы, из машины, изобразили ответный привет.
Деревни, в привычном для нас понятии, не видно. Проезжаем  мимо скромных хозяйств, стоящих отдельно друг от друга. Во дворах одних видны копии встреченного нами экипажа, возле других – видавшие виды автомобили. Всё-таки, цивилизация цепляет кое-кого, пошедшего с ней на компромисс.   
Навигатор приводит нас к небольшому заводику, где производят сыры. При заводике магазинчик. Входим. Приветливая, вполне современная, девушка-продавец подробно рассказывает о достоинстве выложенных в витрине сыров. Сортов много, сыр можно пробовать. Кроме того, магазин предлагает сувениры, домашнюю утварь, одежду, соломенные шляпы - непременный атрибут старовера мужчины, и многое другое. Под звон колокольчика дверь открывает пожилой бородач. Борода есть, а усов нет - так у староверов положено. Мы пробуем сыры, находим их вкус превосходным, и покупаем несколько сортов. 
Довольные покупками прощаемся с магазинчиком и едем дальше, на поиски хлеба. Точного указателя нет, зато есть язык. Уж он-то нас не подведёт. И точно, язык приводит нас к хозяйству, на заборе которого мы видим желанную надпись. Здесь выпекают и продают хлеб. Пожилые хозяева живут согласно древним канонам – без газа и электричества, чудесный хлеб выпекают в печке. И хозяева милы и радушны, и товар их выше всяческих похвал. Теперь всё, дело сделано. Возвращаемся домой, в Торонто.
Вот и пришёл тот день, ради которого я выпросил внеплановый краткий  отпуск, получил американскую визу, и полетел за тридевять земель. Поездка предстояла напряжённая и перенасыщённая. Подъём в три ночи, в четыре выезд и девятичасовая гонка из Торонто в Нью-Йорк. Это в идеале, а если пробки, оcтановки  для заправки, еды…
Приезжаем в Нью-Йорк в три часа дня. Вещи – в гостиницу, сами идём смотреть сердце города, Манхэтен - его центр. Делается это исключительно для меня. Ребята уже давно исходили центр Нью-Йорка  вдоль и поперёк. В буквальном смысле.
В центре города трудно заблудиться, хотя образуемое им подобие прямоугольника достаточно велико. Длина его с юга на север 12 миль (1 миля – 1,6 км.), ширина с востока на запад – 2 мили. С севера на юг центр рассекают авеню – широкие улицы, обрамлённые деревьями, с востока на запад – узенькие улочки, называемые стрит, отстоящие друг от друга приблизительно на 800 метров. Американцы не мудрили с названиями улиц. Они им дали порядковые номера – и стрит, и авеню. На слуху у тех, кто читает книги, газеты и смотрит телевизор три наиболее известных мест Нью-Йорка: 5 авеню, Бродвей, и Тайм Сквер. Пятая авеню делит Манхэтен пополам на две части: восточную и западную. Бродвей – статья особая. Это не авеню, хотя и тянется с юга на север. Бродвей прихотливо пересекает и стрит и авеню под неким углом. Пересечение его с 42- 46 стрит и, отчасти, 7авеню  образуют некое пространство, не застроенное домами. Это и есть Тайм Сквер. Заполненный бурлящим людским водоворотом, расцвеченный огнями подсветки и рекламы, он манит к себе и завлекает. Именно здесь высится столб небоскрёба, увенчанный цифрами 2014. А под цифрами подвешен знаменитый блестящий  шар, терпеливо ждущий своего часа. Ждущий ровно год. 31 декабря на самом исходе дня, под рёв несметной толпы, шар начнёт плавно опускаться и когда стрелки часов одновременно уткнутся в цифру 12, сверкающие цифры на небоскрёбе сменят четвёрку на пятёрку 2015. Наступил Новый год!   
Время идёт. Голова трещит от впечатлений. Мы останавливаемся на углу 44 стрит и делимся на две группы. Дочь, зять и старший внук идут в театр на 47 стрит смотреть спектакль, в котором играют знаменитые актёры. Меня же, как не знающего английский язык, отправляют с младшеньким на Бродвейское шоу под названием «Призрак оперы» в рядом стоящий на 44стрит театр. Шоу – значит  шоу. Не пойму речь, так послушаю музыку. Я, признаюсь,  был настроен несколько скептически. Скепсис мой из, далёкой уже, советской идеологии, когда Запад, во главе с Америкой, называли загнивающим, а его культуру безнравственной. Как же живучи вдолбленные нам стереотипы, и как легко ломаются при встрече с яркими, талантливыми образцами этой самой культуры.
Отдельные,  популярные во всём мире музыкальные фрагменты из «Призрака оперы» я знал, однако живое звучание оркестра, превосходная игра артистов и общая экзальтированная атмосфера переполненного зала произвели на меня сильное впечатление. Недаром этот спектакль не сходит с афиши уже четверть века, и всегда при полном аншлаге. 
А утром следующего дня  мы гуляли по Центральному парку – лёгким Нью-Йорка. Конечно, он заслуживает отдельного разговора. Конечно, он потряс меня своими размерами, ландшафтом, могучими дубами и платанами, скульптурами, фонтанами, изящными лодочками на зеркальной глади озера, крутыми подъёмами и спусками, густо покрытой сетью асфальтовых дорог и дорожек. Тут надо остановиться и сказать несколько слов в адрес жителей города.
Скопление административных центров, банков, международных компаний и прочих престижных учреждений, диктуют ньюйоркцам определённую жизненную установку: быть  спортивным, подтянутым, оптимистичным. Никаких животов, никакой меланхолии, если хочешь быть востребованным гигантской деловой каруселью. Поэтому, цепочки бегущих и идущих спортивным шагом людей на дорожках парка бесчисленны. Нигде и никогда я не видел такого числа поборников здорового образа жизни.
А ещё конные экипажи. Настоящее украшение парка, да и не только его. Холёные лошадки, нарядные кареты с кучерами в цилиндрах на облучке цокают по всей территории Центрального парка, чинно проплывают по Бродвею и Тайм Скверу, сетке стрит и авеню. И это весомая часть  индустрии развлечений Нью-Йорка.   
10 часов утра – время начала работы Метрополитен Музея. Надо успеть походить по нему до начала «Севильского цирюльника». А начало спектакля в 13 часов – времени в обрез даже для шапочного знакомства. Метрополитен, в приближённом переводе с греческого - большой. Мы идём в Большой музей, а потом в Большую оперу. Сравнить Метрополитен Музей можно с такими гигантами, как Лувр, Британский музей, или наш Эрмитаж. Попробуйте просто обойти Лувр, или Эрмитаж за один… Вот то-то и оно. 
Нам надо побывать на выставке Эль Греко, пробежаться по импрессионистам, старинным музыкальным инструментам и… всё. Я люблю Эль  Греко. Я не считаю себя знатоком живописи и не разбираюсь в её течениях и направлениях. Я просто люблю картины старых мастеров, картины передвижников и не воспринимаю «живопись» абстрактную. Итак, мы поднялись на второй этаж, где экспонировались полотна великого испанского мастера, переходим от картины к картине… о, Боже, что это… Глаза полные слёз. Видели ли вы слёзы в глазах на картине. Я нет, до этого дня.
Христос несёт на спине свой крест. Во взоре его, устремлённом к Отцу, покорность судьбе и смирение. Он знал, на что шёл. И только в глазах  его,  полных от слёз, ужас и страх человека. Божий сын – человек!
И новый шок. Мадонна, кормящая грудью младенца, склонилась к нему и виден лишь веер ресниц под изгибом бровей,  и чудные очи незримы и… зримы. Увидел я их…Таков гений художника по имени Эль Греко.
Наш путь к Метрополитен опере, или сокращённо Мет, приводит к ещё одному центру притяжения мировой музыкальной элиты. Знаменитейший Карнеги-холл, мечта каждого высококлассного исполнителя. Кто выступал и выступает в Карнеги-холл?... Возьмите любое громкое имя композитора, дирижёра, певца, пианиста, скрипача прошлого и настоящего.
Концертный зал Карнеги-холл, расположенный на углу 7 авеню и 57 стрит, был открыт с большой помпой 5 мая 1891 года. И знаете, кто открывал его? Наш великий русский композитор Пётр Ильич Чайковский. Организационный комитет остановил свой выбор на нём, а не на Иоганессе Брамсе, считавшимся первым композитором Европы.
На открытии Пётр Ильич дирижировал исполнением своего Торжественного коронационного марша, написанного им по заказу в 1883 году на коронацию императора Александра  Третьего. Мощь звучания, неповторимая красота мелодий,  и ещё инструментовка – фирменная,  «чайковская».
В советское время этот марш исполнялся в исключительно торжественных случаях. По радио он звучал под безликим  названием «Славянский марш». Осмотрев здание Карнеги-холл снаружи, отметив на афишах имена российских музыкантов, мы ускорили свой шаг. Мет была недалеко, на 62 стрит.
58 стрит, 59, ещё немного, и мы выходим на площадь с фонтаном посредине. От фонтана, как от камня, брошенного в воду, расходятся круги, через равные промежутки рассечённые диагоналями. «Вода» из чёрного мрамора, круги с диагоналями из белого. Этакая огромная чёрно-белая геометрическая фигура. Площадь на небольшом возвышении, и к ней, по всей её ширине, ведёт белоснежная лестница.
Площадь окружает гигантский, носящий имя 16 президента США, Линкольн центр. Открытый в 1959году, он состоит из 12 зданий и является самым большим в мире культурным центром и, заодно, центром музыкальной жизни Нью-Йорка.
Нью-Йоркский филармонический оркестр, Нью-Йоркский балет, Центр изобразительного искусства, 29 сценических площадок, 400 спектаклей в год – вот, что такое Линкольн центр. Но, конечно же, главным украшением, жемчужиной в его короне, была и остаётся Метрополитен опера.
 
Немного истории о самом лучшем оперном театре мира. Открытая в конце октября 1883 года оперой Гуно «Фауст», Метрополитен находилась в другом здании, недалеко от нынешнего Линкольн центра. Она сразу же привлекла к себе внимание меломанов,  привлекла именами солистов. Кстати, все они, увековеченные в фотографиях, смотрят на нас со стен вестибюля.
Великаны прошлого: Титта Руффо и Титта Гоби, Луиза Тетрацини, Мария Каллас,  Рената  Тебальди, Марио дель Монако, Франко Корелли, Лучано Паваротти – музыкой звучат их имена для истинных знатоков и любителей оперного пения. Особое слово о легендарном русском басе Фёдоре Шаляпине и о его оглушительном успехе в Метрополитен.
А сегодня, сейчас: Рене Флеминг и  Пласидо Доминго,  Хуан Диего Флорес,   Роландо Вилазон, и наши – Анна Нетребко и Дмитрий Хворостовский.
В самом центре стены славы, от пола до потолка портрет кумира американцев, лучшего певца всех времён и народов Энрико Карузо. Карузо изображён в полный рост, справа портрет Фёдора Шаляпина. Я бесконечно могу говорить о Карузо, у меня есть все 238 записей его голоса, он мой кумир. Могу сказать, что только это имя не вызывает споров у профессиональных певцов-теноров: кто лучший  из лучших. Это Великий Карузо. 
На тему лучшего нет единого мнения ни у басов и баритонов, ни у женских голосов, кумиров много. И лишь Энрико Карузо, словно Эверест, возвышается над всем прошлым, настоящим и, по мнению специалистов, будущим миром оперных певцов. Золото в бархате – вот, что такое голос Карузо. После кончины своего божества, благодарные ньюйоркцы изготовили свечу, которую зажигают в день смерти Энрико Карузо, и которая будет гореть целых 500 лет!
Но вернёмся к театру. Пять гигантских окон в виде арок и высотою от низа театра до крыши, образуют фасад  Метрополитен, смотрящий на площадь. Сильное впечатление производит он после захода солнца. В снопах яркого света видны вестибюль и лестницы, на верхние ярусы театра, c вереницей счастливчиков, купивших билеты на спектакль. В многоярусном зале на 3900 мест висит огромная хрустальная люстра-снежинка. А вокруг неё снежинки поменьше, словно дочери вокруг матери. Трое из дочек – гулёны.  До начала прекрасного действа  они светят внизу, в вестибюле и, только  перед самым началом спектакля, начинают нехотя подниматься наверх, к маме, к сёстрам. И как только вся семья собирается вместе – поднимается занавес.
В час дня Мет давала Россини, а вечер посвящала Верди. «Севильский цирюльник» с «Аидой». Блеск, любовь и веселье. Помпезность, любовь и трагедия. Впечатление – восторг!   
К нашему счастью, обоих спектаклей не коснулись грязные лапы режиссеров-новаторов. Спектакли были традиционными. Никогда я раньше не слышал такого блестящего хора и оркестра, управляемыми  прекрасными дирижёрами. Хор и оркестр в театре штатные, а солисты приглашённые, работающие по контракту. В спектакле Метрополитен, как правило, должна быть хоть одна мировая звезда. В «Севильском цирюльнике» такой звездой был Лоуренс Браунли – исполнитель партии графа Альмавивы.
Маленький, метр с кепкой, афроамериканец, один из самых востребованных теноров в мире. Обладатель фантастического по диапазону,  и неповторимого по тембру голоса,  Браунли  с волшебной лёгкостью исполнял сложнейшие  фиоретуры, а в финале, выйдя на авансцену, поверг искушённую публику в шок. Он феерически спел вставную арию, закончив её верхним «До». Россини, видно убедившись в бессилии теноров справиться с этим техническим чудом, отдал арию сопрано в опере «Золушка». И вот теперь, в мире нашёлся такой певец, который отважился спеть её, и спел с блеском. И этот певец – малыш Браунли, а  я оказался одним из счастливчиков, ставших свидетелем сотворённого чуда.
«Аида», оперный шедевр гениального Джузеппе Верди, потрясла мощнейшими хоровыми сценами и, особенно, знаменитым Триумфальным маршем, вызвавшим бурные овации заполненного до последнего кресла зрительного зала. В этом спектакле пели и наши соотечественники – Ольга Бородина, Людмила Монастырская и Дмитрий Белосельский. Пели хорошо, на уровне мировых стандартов, ведь в Метрополитен поют сливки оперной сцены.
И, в заключение. Старое здание Метрополитен оперы, стены которого впитали в себя легендарные неповторимые голоса, было безжалостно снесено в 1966 году для того, чтобы  на этом месте построить очередную стеклянную громаду банка. Никаких сантиментов, ничего личного – только бизнес.      
Ниагара
Раннее я говорил, что видел в своей жизни два нерукотворных чуда света, потрясающих воображение и выходящих за его разумные пределы. Это Гранд-Каньон в Соединённых Штатах Америки и Ниагарский водопад в Канаде. Своими впечатлениями о Гранд-Каньоне я уже поделился в одном из своих очерков об Америки, теперь же расскажу о втором чуде – Ниагарском водопаде.
Ниагарский водопад,  в переводе с ирокезского «Грохочущая вода», ровесник Аризонскому метеориту – им обоим по 50000 лет. Остров Гоуп, омываемый бурными водами реки Ниагары, разделил её на три потока. Эти потоки образовали три водопада: Американский, Фата и Подкову. Два первых из них  находятся на американской территории, Подкова же - на канадской. Общая высота водопадов-53 метра, ширина-1200 метров. Видимая часть Американского водопада лишь 21 метр, остальные 32 метра скрыты огромным нагромождением камней. Ширина его - 323 метра. Самый маленький Фата шириною около 100 метров, а самый большой – Подкова растянулся на целых 792 метра. Этот самый мощный водопад Северной Америки, включённый в  список десяти самых красивых достопримечательностей континента, посещают 17 миллионов туристов в год.
Надо только увидеть это клокочущее неистовство воды, чтобы понять:  безумию Природы нет предела. Безумие же природы порождает безумие человека. Шестнадцать человек попытались пройти по водопаду. Первым прыгнул в Подкову некто Сэм Пач. Было это в 1829году. Счастливчик Сэм Пач родился в рубашке. Он уцелел, водопад проявил свою милость к первопроходцу. Пожалел он и пенсионерку Энни Тэйлор, нырнувшую в Подкову в специальной бочке в 1901год. На этом счастливая сказка закончилась. Остальные 14 безумцев закончили плохо. Кто-то из них разбился и утонул, кто-то получил страшные увечья, да ещё и огромный штраф за нарушение закона, вдобавок. 
И конечно же не обошлось без «Ниагарского чуда». 9 июля 1960 года семилетний американский мальчик был случайно унесён в Подкову потоком воды. Он остался жив и невредим и подобран прогулочным судном. И старшая сестра чуть было не нырнула вслед за ним. К счастью, за несколько метров до обрыва, её вытащили спасательным кругом.
А вот несчастные, падавшие с Американского водопада, разбивались насмерть. О камни.  Все, без исключения.
И, конечно же, Ниагара – «любимое» место самоубийц. В среднем, раз в месяц водопад забирает свою очередную добровольную жертву.
Я был на Ниагаре несколько раз, и каждый раз будто впервые. Необъяснимое волнение, мелкая частая дрожь по всему телу, охватывают уже на дальних подступах к нему. Тяжёлый мрачный гул, туман с полукружьем радуги во весь горизонт, встречают тебя, ускоряющего шаг по безукоризненно чистым дорожкам прекрасного парка. И вот, туман начинает дробиться на мириады искрящихся брызг, а гул стремительно перерастает в оглушительный грохот, и ты застываешь на месте. Твой разум не может, не хочет воспринимать фантастическую мощь энергии, воплощённую в потоке, низвергаемой с высоты 16- этажного дома, воды. И энергия эта проникает в каждую клеточку твоего тела и, заполнив его с макушки до пят, рождает еле сдерживаемый крик. Крик наших далёких пращуров, впервые увидевших это чудо.
Через несколько мгновений ты приходишь в себя. Разноцветная, разноликая, праздничная толпа с камерами и фотоаппаратами теснится на смотровых площадках, жмётся к барьерам, укрывает от брызг объективы. 
Ниагарский турбизнес  давно уже освоен и заслуживает всяческих похвал. Отели, мотели, подвесная дорога, общественный транспорт, сувенирные лавки на каждом шагу, иллюминация и подсветка в тёмное время, недалёкий Радужный мост через реку Ниагару из одной страны в другую и, конечно же, интереснейшие, продуманные и отработанные турмаршруты. Самый интересный из них – поездка на прогулочном  двухпалубном кораблике к водопаду.
Покупаем билеты и становимся в, извивающийся змеёй, хвост очереди. Очередь огромна, но продвигается быстро. Небольшие судёнышки работают чётко и слаженно. Подходят к пристани, заполняют до предела обе палубы, отваливают от причала и берут курс на водопад. Ёмких корабликов хватает и вскоре мы готовы ступить на палубу одного из них. Нам выдают (бесплатно) синие полиэтиленовые плащи с капюшоном. Большие -  для нас, взрослых, маленький – для внука. Встаём поближе к носу кораблика. Вперёд, к водопаду , навстречу опасности, за доброй порцией адреналина… Поехали! 
Судно делает разворот в сторону американского берега, выходит на фарватер, и берёт курс на самую середину Подковы. Мы напряжённо следим за медленно надвигающейся туманной завесой. Вода за бортом забурлила, закипела, грохот стал закладывать уши, ветер раздувать и рвать наши плащи, хлестать нам в лицо дождём. И тут наш кораблик встал… Что, что случилось, неужто мотор… затянет в водоворот, под водопад… Руки впились в поручни, ноги упёрлись в палубу. Подкрался страх, сработало чувство самосохранения и… полного бессилия. Кто ты перед буйством стихии… песчинка, пылинка. От тебя не зависит ничего: ни сила, ни храбрость, ни ум, ни богатство, ни жажда жизни. Здесь все равны, как во взлетевшем самолёте. И тут заурчал мотор. Кораблик черепахою пополз вдоль водопада, поливаемый водой, как из брандспойта. Ура, мотористу! Ура, рулевому!
       Как хорошо, что предупреждённый заранее, я крепко-накрепко завязал все шнуры и тесёмочки плаща, и всё равно местами промок до нитки. Наконец, кораблик отвернул от водопада и пошёл к причалу. Мокрые, счастливые мы радовались, как дети. Что-то взахлёб кричали, показывали мокрые джинсы и кроссовки, сбрасывали капюшоны и развязывали плащи. Ой, как было страшно! Ах, как было хорошо… 
       Однако, поднявшись на берег реки Ниагары и сверху посмотрев на синие, от плащей, (канадские) и жёлтые (американские) круизные кораблики, понимаешь, что страхи твои преувеличены и строго дозированы руководством турфирмы. Судёнышки не доходят до водопада метров 150-200, останавливаясь на невидимой пограничной черте. А если б кораблик продвинулся вперёд… Страшно даже думать об этом.
       Быстро обсохнув на палящем солнце, отправляемся… под водопад. Есть и такая экскурсия, есть и такой аттракцион. Нас снова обряжают в плащи (жёлтые), и ведут к самому основанию Подковы, под его немыслимый поток.
       Если помножить в сотню раз грохот гружёного состава, идущего по железнодорожному мосту, то это лишь будет слабым отголоском тяжёлого рёва Подковы. Он пронизывает тебя насквозь, вибрирует и переливается в твоём теле, и заставляет перейти на язык глухонемых.  Долго выдержать его нету сил и мы ретируемся назад, на солнце, на спокойный надёжный тротуар. А ещё можно побывать в «самом» водопаде и увидеть бьющую в толстенный иллюминатор клокочущую пену.
       Впечатляет и прогулка вдоль берега бесноватой Ниагары. Впечатление сильное. В этих местах границы между Америкой и Канадой нет. Нет колючей проволоки, сторожевых вышек и прочих заграждений. Есть только река Ниагара, крутящая бесчисленные водовороты и терзающая торчащие из неё скалы и только одно это зрелище, убивает в самом зародыше любую шальную мысль о попытке покорить её. Ещё никто и никогда не смог перебраться с одного берега на другой ни вплавь, ни на лодке, ни на каком  либо другом плавсредстве. Безумцев всегда ждал один конец: гибель, смерть. А для надёжной переправы построен Радужный мост с таможней, паспортным контролем и магазинами « Дьюти Фри». Ещё ниже по течению стоит, построенный в 1877 году арочный металлический мост для движения железнодорожного, автомобильного транспорта, и пешеходов. Вот такая она, коварная река Ниагара.
       Интересно разглядывать публику, приехавшую посмотреть на чудо света. С первого взгляда – толпа, монолит. Приглядевшись, начинаешь различать совершенно разные типы людей. В людском калейдоскопе смешались языки, цвета кожи, одежды от кроссовок и маек с шортами, до экзотических тюрбанов, цветных и белоснежных шаровар и халатов. Вот в калейдоскопе сложился одинокий старик,  под платаном воздымающий руки к небу. Это мусульманин совершает намаз. Вот сложилась группа суровых бородатых мужчин. Их сопровождают женщины во всём чёрном, с колясками и выводком кудрявых ребят. У женщин нет лиц, лишь узкие щели на уровне глаз. А вот большая группа людей, словно сошедших со старинной гравюры. Аккуратные женщины в одинаковых платьях, в платочках, завязанных под подбородком, и степенные мужчины в соломенных шляпах. Это староверы, укрывшиеся здесь несколько веков назад от гонений в Европе. Они стоят особняком и общаются только между собой. Не забуду перехваченного взгляда мальчонки старовера, смотревшего на нашего внука. Какая тоска, какая зависть была в этом взгляде… Мы устали от впечатлений, да и до дома ехать 2,5 часа. Выходим в сказочно-картинный парк и останавливаемся. Пожарные машины, несколько полицейских машин, кучка офицеров и, в некотором отдалении, толпа любопытных. Все смотрят на реку, разъятую перед обрывом грудами камней и островками. Что-то случилось… Над дальним островком зависает вертолёт. Несколько минут висит и летит к нам. Опускается возле машин. К нему подходят полицейские, люди в штатском, о чём-то говорят с пилотом, и вертолёт снова зависает над тем же островком. Полицейские наблюдают за происходящим в бинокли.
       Мы ждём, нам интересно узнать, что же случилось, хотя почти очевидно: кто-то покончил с собой. Вертолёт ещё несколько раз летает туда и обратно, полицейские то смотрят в бинокли, то что-то обсуждают и мы, не дождавшись развязки, садимся в машину. До свидания Подкова, до новых встреч.
       Следующая встреча с Ниагарой состоялась через год и, практически, повторила предыдущую - прогулка на экскурсионном кораблике к водопаду, прогулка вдоль берега реки, гуляние по роскошному парку. И ещё была пара подобных поездок, и мы снова получали колоссальный заряд энергии, и снова наши ощущения были свежи и остры. Ниагара – это Ниагара… 
        Особняком стоит поездка 2012 года. В середине июня должен был состояться исключительный, умопомрачительный аттракцион. Знаменитейший из знаменитых, первейший из первых - канатоходец, акробат и трюкач Ник Валленда должен был пройти над Ниагарским водопадом по металлическому тросу.
       Родившийся 24 января 1974 года во Флориде, представитель династии каскадёров «Летающие Валленда» в седьмом поколении, «Король высоты», обладатель шести мировых достижений, занесённых в Книгу рекордов Гинесса, Ник Валленда  в шесть лет, впервые увидев Ниагарский водопад, решил, что непременно пройдёт над ним и лелеял эту мечту 32 года. Он не был первооткрывателем. Ещё сто лет назад французский канатоходец Франсуа Гравле проходил, и неоднократно, над водопадом, однако на значительном от него удалении.
       Валенда же должен был пройти над самим водопадом на высоте 60 метров (высота водопада 53 метра), т.е. почти по самому низвергавшемуся потоку воды. Специально изготовленный стальной трос диаметром 5 см. и длиною 550 метров был протянут от американского берега  до канадского.
       Подумав, мы решили смотреть это, в буквальном смысле смертельное, шоу по телевизору. Пытаться что-либо увидеть в стотысячной толпе не имело смысла. Прямая трансляция началась задолго до начала самого действа. Молодой, обаятельный, с открытой улыбкою Ник Валенда о чём-то говорил с отцом, очаровательной (тоже акробаткой) женой, обнимал детей. Стали показывать хронику. Вот Ник без страховки идёт по канату между двумя небоскрёбами, вот едет по канату на велосипеде… А вот страшные кадры. Его 73- летний дедушка идёт по канату, и тоже,  между двумя небоскрёбами.  Внезапно, одна нога его скользит и срывается с каната. Дедушка взмахивает руками, пытается  удержать равновесие, и падает вниз. Случилось это в Пуэрто-Рико. Дедушка погиб.
       Ник начал одеваться. Надел специальные, нескользящие, с замшевой подошвой мокасины, сшитые его мамой, надел перчатки, проверил шест. И всё не торопясь, спокойно и уверенно. А потом он подошёл к натянутому над бушующей бездной канату и взял в руки шест.
       Господи, что испытали мы, впиваясь глазами в каждый его шаг. Замирая и теряя дыхание. А он всё шёл и шёл по провисшему от огромной тяжести тросу, в пелене тумана из мириада  капелек воды, и говорил, говорил с отцом… И отец вёл своего сына по смертельно узкой и шаткой тропе не давая ему потерять концентрацию. Ни секунды передышки, ни секунды остановки. Только вперёд, только вперёд… Впервые Ник Валленда шёл со страховкой – такое железное условие поставили ему организаторы. Или-или. И ради исполнения своей детской мечты он согласился. 550 метров над водопадом Ник Валленда прошёл за 25 минут…
       Через два дня мы приехали на водопад. Всё было, как всегда, никаких следов от подвига Ника Валленды не осталось…   
       А Ник Валленда остался верен себе. 24 июня2013 года он пересёк Гранд-Каньон по канату на высоте 450 метров. 3 ноября 2014 года прошёл между двумя чикагскими небоскрёбами на высоте 183 метра. БЕЗ  СТРАХОВКИ!

                2015 год.

                Ниагара.  Фата.
  Год две тысячи семнадцатый. Продлеваю свою американскую визу ещё на три года. Никаких сложностей с её получением, санкции ей не помеха, Америка не видит угрозу в моей персоне. Виза нужна мне для того, чтобы вживую ощутить, и на себе прочувствовать силу и мощь великого чуда Природы – Ниагарского водопада. А в полной мере это возможно только в его американской части.
  Я уже рассказывал о величии канадской Подковы, о волнительном плавании на прогулочном кораблике, о фантастическом переходе по натянутому над кипящей бездной канату несравненного Ника Валленды.
  Диву даёшься, глядя на масштабы эксплуатации (в самом лучшем смысле слова) Ниагарского водопада. Ублажаются самые мыслимые и немыслимые запросы любой толщины кошелька. И всё же, и всё же… Не можешь вплотную подойти к воде, подставить руки-ноги под краешек потока, зачерпнуть ладошкой бешеной водички. В Канаде это сделать невозможно, зато в Америке – можно.
  Пешком идём к мосту, соединяющему берега Америки и Канады. Подходим, платим за проход по 50 центов, и ступаем на бетонную дорожку. Мост широкий, мост высокий, внизу коварная река Ниагара, впереди – страна Америка. Ровно на середине моста полощутся на ветру два флага: канадский и американский. На ограждении солидная бронзовая табличка с названиями обеих стран. Граница. Символический рубеж…
  Проходим паспортный контроль, выходим в прилегающий парк и, вот он … водопад. Меня охватывает тихий ужас. Падая с 53-х метровой высоты, вода с грохотом разбивается о каменный хаос из огромных валунов и скал. Этот чёрный грозный монолит, высотою с десятиэтажный дом, будто видение ада из «Божественной комедии» Данте. И если Подкова изредка щадила своих жертв, то Американский водопад – никогда. Ни раза!
  Спешим к тоннелю, проложенному под водопадом, спешим к третьей, как бы отделившейся, его самой узкой части с поэтичным названием Фата. Сравнение со свадебным убранством невесты хорошо и точно … издали. Какова же она, Фата, будет вблизи, мы скоро узнаем. 
   Идём по деревянному настилу и вертим головами. Кругом чайки. Полчища чаек на крутизне скальных склонов над нами и под нами. Тут они живут, тут они гнездятся и выводят потомство. Умилительны серые пушистые комочки на тонюсеньких ножках-былинках. И уж глаз не оторвать от заботливой мамаши с прижавшейся к ней крохой. «Мадонна с младенцем» да и только.
  Нам выдают шлёпанцы на босу ногу и дождевики с капюшоном. Мы готовы к встрече с Фатой. К ней ведёт довольно широкая деревянная лестница. Надо сказать, что деревянные настилы  и лестница, и ограждения крепки и надёжны. Они не ветшают и не гниют. Каждый год, зимой, всё деревянное оборудование заменяется полностью.
  Лестница поднимается вверх зигзагами и на каждом её повороте смотровая площадка. На первой же, самой нижней, Фата начинает добираться до нас. Самый край потока с силою бьёт в основание площадки и решетчатый заборчик ограждения, как фантастической силы брандспойт. Мы суём под него босые ноги, шлёпаем по воде, дети визжат от восторга. Хороша, холодна водичка Ниагары! 
  Дальше – больше… На третьей площадке  уже плотное облако водяной пыли накрывает нас от макушки до пят, но и это лишь только цветочки. Ягодки на самом верху, на пятой площадке.
  Вот там Фата наконец-то раскрывает нам свои объятия, и мы бросаемся в них, трепеща от страха и восторга. Миг… и нас нет. Есть дикари из племени Мумба-Юмба. Мы прыгаем, пляшем, и вопим, как сумасшедшие. Мы впали в детство. Яростные потоки воды хлещут нас, бьют в спину, грудь, по ногам, а мы, счастливые, воздевая руки, лезем в самую середину потока, самую жуть. Вот он, водопад,  вот она, Ниагара! Настоящая, живая, дикая, неукротимая, свирепая и страстная. Насытившись ею до отвала, выскальзываем из ледяных объятий мокрые и обессиленные. 
  И вдруг…  О, чудо из чудес! Радуга, настоящая маленькая радуга лежит на площадке. Лежит у наших ног! Как, когда  опустилась с небес эта дрожащая сверкающая арка? До неё можно дотронуться рукой, через неё можно переступить. Но…  мы застыли, стоим и молчим, и не верим глазам. Это уже слишком. Мы получили больше того, что должны были бы получить и, понимая это, пускаемся в обратный путь. И снова мост, и снова флаги… До свидания, Америка, до свидания, Фата!   
  А ровно через неделю, 15 июня, легендарный Ник Валленда снова напоминает о себе. Напоминает в день пятилетнего юбилея своего знаменитого перехода через Ниагару по натянутому канату. Однако, не он герой дня. Эрендира, жена Валленды, должна исполнить сложнейшие трюки на специальном обруче, тросом подвешенным к вертолёту. Исполнить на рекордно низкой 100 метровой высоте над водопадом. Цена рекорда – 35 тысяч долларов.
  Телевидение ведёт прямую трансляцию. Молодая красавица на фоне готового к взлёту вертолёта. Эрендира разминается, делает несколько гимнастических упражнений. Из вертолёта выходит Ник Валленда и направляется к жене. Несколько минут супруги о чём-то воркуют, потом обнимаются, целуются и… действие пошло. Ник Валленда возвращается в вертолёт, Эрендира в последний раз проверяет своё снаряжение, затем машина, вместе с большим белым обручем и гимнасткой, отрывается от земли.
  Набрав высоту, вертолёт ложится на курс к противоположному берегу реки. Именно там, над американской частью водопада, Эрендира собирается показать своё уникальное мастерство.
  Вертолёт зависает в заданной точке. Эрендира подтягивается, цепляется носками ног за обруч, и отпускает руки. Теперь она парит над бездною вниз головой и с распростёртыми руками. Секунда бежит за секундой и нам становится страшно. Наконец, c медленным  изяществом, Эрендира подтягивает тело к обручу и отпускает свои, такие сильные и цепкие, пальчики ног. Она снова висит на руках и страх нас отпускает, но ненадолго…
  Отважная гимнастка, перемещаясь по обручу, находит специальное приспособление, впивается в него зубами, и снова отпускает руки. Она висит на зубах! Фантастика!   
  И снова эти бесконечные секунды, и снова сильные женские руки крепко-накрепко обхватывают обруч. Теперь Эрендира, лёгкая и изящная, начинает работать, как воздушная гимнастка под куполом цирка. Только купол над ней – неба глубокая синь, а арена под ней – бесноватая река Ниагара, а зрители – густая толпа на американском берегу водопада.
  Но всему приходит конец. Вертолёт аккуратно начинает движение и бережно несёт свою драгоценную ношу к канадской земле. «Комедия ля финита», - «Представление закончено».