Сегодня был странный день. Впрочем, вся неделя была странной.
В понедельник я получил приглашение. Приглашение из прошлого. На красивой фактурной бумаге, написанное каллиграфическим почерком. Ни дата, ни место мне ничего не говорили. Только имя. Имя, всплыло из памяти, как что-то нежное и таинственное. Оно разбудило в моей душе ураган незабываемых чувств и эмоций. Николь…
*****
Итак, ее звали Николь. Шлейф от ее похождений смущал и интриговал каждого мужчину Лондона, если он не был младенцем. Никто не знал ее возраста, и откуда она взялась в нашем пуританском городе, но она появилась и перевернула наше сознание.
Говорили, что она вдова, что приехала откуда-то из колоний, привезла кучу денег и свободу мысли. Говорили, что она жадна до впечатлений и эмоций. Что мир вокруг нее расцвечен иначе и звучит по иному. Говорили. Говорили. Говорили.
Мужчины слетались на ее огонь, как мотыльки на свет старых лондонских фонарей. В ее салоне всегда было шумно и весело. Музыканты и живописцы были там завсегдатаями. Поэты слагали стихи, певцы пели песни. Пожилые джентльмены одаривали ее драгоценными безделицами, юные денди цветами и комплементами. Она блистала в окружении мужчин и бриллиантов. Смеялась, танцевала и… флиртовала.
Флиртовала искренне, ярко и неповторимо. Сводила с ума и молодых и старых. Сводила с ума... но никогда не переходила на блуд.
Оказаться в ее объятьях мечтал каждый мужчина Лондона. Многие готовы были отдать жизнь за одну ночь с ней. Ну… если не жизнь, то состояние точно. Конечно же, я был одним из них.
Ради единственной улыбки я кидал к ее ногам содержимое всех цветочных магазинов. Блистал остроумием, писал стихи, пел серенады, только бы насладиться ее смехом, ее вниманием. Только бы добиться ее…. И я добился. Добился всего, о чем только может мечтать мужчина. Но как все это было давно….
*****
Во вторник с нарочным мне привезли смокинг и все, что необходимо джентльмену для выхода в свет. В нагрудном платке лежал засушенный цветок незабудки…
Незабудка… этот маленький засушенный цветок всколыхнул во мне волну воспоминаний и грусти…
*****
Из всех цветов, что можно было найти в лондонских цветочных магазинах, Николь предпочитала незабудки. Странно, откуда эта изысканная женщина могла узнать о этом невзрачном полевом цветке… Но она знала. Знала и любила. В ее спальне всегда стояли незабудки. Платочки были вышиты маленькими голубыми головками, в обрамлении нежной зелени. Букет незабудок в ее руках казался изысканным и неповторимым.
Мне вспомнилось, как на конной прогулке, она направляла своего скакуна за город. Как, отпуская коней, мы бродили по лугам, наслаждаясь солнцем и пением птиц. Я собирал незабудки, а она плела венки. Сначала себе, потом мне, затем лошадям.
Как она смеялась, когда наши кони искренне недоумевая, съедали свои непрезентабельные украшения. А как она целовалась, упав в траву, забывая про дорогое платье и изысканную прическу. Как она отдавалась своему чувству, даря себя и свою любовь.
*****
Среда прошла относительно спокойно. Я погулял по городу, выпил шоколаду, тщательно сдобренного свежей прессой. Поудивлялся новому чуду, под названием радио. Вечером в клубе, за бриджем, обменялся последними сплетнями с такими же, как я, давно не нужными обществу, запылившимися денди.
Мир стоял на пороге 20 века. Время быстро летело вперед, а мы…. Мы заперлись в своих представлениях о том, как дОлжно и как не дОлжно, и не хотели вылезать из привычных панцирей привычности. Молодежь рвалась вперед, мы же жили нашими накоплениями. Накоплениями материальными и душевными.
Вечером, в почте я нашел уведомление, что в субботу, ровно в полдень, на мой адрес заказан автомобиль, это последнее чудо техники и прогресса. В субботу…
*****
Николь любила субботы. Никто не знал почему. Да и сама она никогда не говорила об этом. Но именно по субботам она устраивала самые веселые вечеринки. В субботу она была особенно прекрасна и притягательна.
В одну из таких суббот она стала моей. Это была незабываемая ночь. Впрочем, каждый миг с ней был незабываем.
Гости уже разошлись. Прислуга убирала пустые бокалы и бутылки. Знаменитый пианист целовал Николь пальцы и говорил, как она прекрасна. Говорил, говорил… Николь улыбалась, но только губами. В глазах ее я увидел, как она устала от этих ненужных признаний. Я уже собирался откланяться, но почему то передумал. Кинув шляпу и трость лакею, я подошел к хозяйке дома и ненавязчиво перехватил инициативу у музыканта. Тот быстро собрался и ушел.
Прислуга уже потушила свечи, и комната заполнилась полумраком. Повисла напряженность… громкая и обжигающая. Николь, во всем своем великолепии и величавости, казалась мне маленькой потерявшейся девочкой, в окружении злых теней большого города.
Никогда ранее я не позволял себе такой вольности… Нежно обняв ее за плечи я заглянул в ее глаза и прочитал свою судьбу. Подхватив женщину на руки я побежал… нет… я полетел по лестнице вверх, на второй этаж, туда где была спальня. Кровать была расправлена, комнату наполнял легкий аромат незабудок. Николь отдалась мне как цветок, отдается своей судьбе, нежно и ласково. Она дрожала от желания, горела и растворялась. Она дарила себя, и дарила наслаждение, как может дарить только очень опытная… безумно невинная женщина.
*****
Утро четверга принесло новости. Таймс сообщало, что в Лондон, из долгого путешествия, возвращается госпожа Р., вдова известного золотопромышленника, богатейшая и красивейшая женщина на земле, не имеющая возраста и срока давности. Что в субботу она дает прием в своем загородном доме, который срочно приводят в порядок сотни слуг. Что на вечер приглашены только самые-самые. Что лондонская знать уже чистит перышки и ждет, кто же, кто, попадет на этот загадочный вечер. И кто… кто же в конце концов эта госпожа Р., так заинтриговавшая, давно спящий старинный город.
Итак: в субботу, госпожа Р, загородный дом…
*****
Этот загородный дом ей достался по наследству. Давно. Очень давно. Когда Николь была еще маленькой девочкой, от старого престарого деда. Она говорила, что никогда не видела его. Дом был старинным и очень красивым. Его содержали в хорошем состоянии. Николь убегала в него из Лондона, когда уставала от многочисленных поклонников и городского шума.
Именно туда мы и сбежали с ней, на утро в воскресенье.
Дом был действительно великолепен. Большой, но теплый и уютный. Вышколенные слуги не попадались на глаза, но появлялись всегда ко времени. Мы наслаждались уединением и нашей любовью. Никуда не выезжали, ни с кем не общались. Купались в утренних лучах солнца, катались на лошадях, по вечерам тихонько музицировали и любили друг друга. Все это было настолько великолепно, что не могло продлиться вечно. Я это знал, но старался не думать.
Я тонул в этой женщине, дышал ею, жил… Я был абсолютно счастлив, как никогда, ни до ни после. Эта женщина, подарив мне весь мир, отняла у меня надежду на будущее… научив меня любить, разучила влюбляться… показав мне себя, закрыла для меня всех других женщин…
*****
Пятница. Сама по себе пятница – день, ни чем не отличающийся от других. День как день. Но эта пятница была необыкновенна. Она была накануне…
Эта пятница волновала и интриговала. Тысячу раз я просмотрел смокинг и проверил, все ли порядке. Я пересмотрел тысячу бабочек, галстуков и шейных платков. Пару тысяч раз напомнил слуге, как следует вычистить туфли и узнать погоду на завтра. Перебрал часы и запонки.
Пятница. Только раз в моей жизни была пятница. Пятница, которую я никогда не забуду. Пятница, которая настолько выбилась из всей моей рутинной жизни, что стала раз и навсегда, точкой отсчета.
Точкой отсчета… до… и после….
*****
Утреннее солнце мягко заглянуло в окно и устроилось на моих ресницах. Я ужасно не хотел открывать глаза. Ночь была великолепна, Николь превзошла саму себя. Силы, покинувшие меня, во время любовной схватки так и не вернулись к утру, и я лениво, не открывая глаз потянулся к ее подушке. Подушка была пустой.
Как ужаленный, я подскочил на кровати. Николь не было рядом. Никогда моя девочка не вставала первой. Я будил ее поцелуями и ласками, относил на руках в ванну, приготовленную прислугой, и там, еще долго и нежно уговаривал открыть глазки.
Николь не было рядом. Как был, даже не прикрыв наготу, я выбежал из спальни. Тишина. Я бежал по анфиладе комнат, задыхаясь и выкрикивая ее имя. Только эхо ответило мне, да мой денщик, поднялся навстречу. Я остановился, растерянный, и обернулся. Никого не было. Только тут я обнаружил, что мебель закрыта чехлами, а окна занавешены шторами. Только в спальне все оставалось как вчера.
Дом заснул, как будто ничего и не было. Ни одной вещи, ни одного следа. Ни звука, ни скрипа: всё было сном.
Это была пятница. Пятница, разделившая мою жизнь на две разных части. Ту, что была до: солнечную, счастливую, наполненную страстью и нежностью, единственной женщины на планете. И эту, после: серую и обыденную, без ласки и любви. И если по продолжительности эти части были почти одинаковы, 20 лет до, 20 лет после, то по яркости и насыщенности, противоположно разные.
Я покинул сонный дом, вернувшись в привычные условия жизни. Блудным сыном повинился семье и продолжил свою скучную обыденную жизнь. Прилежно выполнял свои обязанности перед семьей и королевой, по вечерам ходил в клуб, по выходным выезжал за город, играл в карты и на скачках, курил длинные сигары и читал свежие газеты. Всё как все.
Мне повезло, я не был старшим сыном в семье, и вопрос о продолжении рода отодвинулся сам собой, в виду моего неприятия женщин. Я настолько перестал обращать на них внимания, что даже спровоцировал в семье волнение по этому поводу и обращение к известному доктору. После чего я нашел золотую середину, регулярно приволакивая то за одной то за другой актрисой, давай повод для сплетен, но не давая повода для женитьбы.
Больше пятниц в моей жизни не было.
*****
Мне не спалось, и поэтому я честно проспал все. Ванну, завтрак, свежие газеты. До полудня оставался всего час, когда я открыл глаза. Слуги летали как метеоры, но я был естественно недоволен всем. Нервы, дрожь в руках…
Вечером в клубе, за картами, собрались сливки общества. Говорили только о приеме у госпожи Р. Имена приглашенных произносили шёпотом. Не попавшие в список неприкрыто завидовали и злились.
Мне везло, я выигрывал. Но никак не мог сосредоточиться на игре. Все мысли были о ней. Я пил виски и размышлял.
Николь. Она ли это? Что ждет меня в субботу, в том доме, где прошли самые счастливые минуты моей жизни. что ждет меня в мои 40 лет, человека, потерявшего свою душу почти четверть века назад, и не нашедшего ничего взамен…
В дверь позвонили, прибыл автомобиль.
Ничего не изменилось в окрестностях Лондона за последние двадцать лет. Старинные усадьбы перемежались с лугами, на которых паслись овцы. Солнце, редкий гость лондонского лета, улыбалось с небес, обещая хороший день. Поддавшись импульсу, я попросил водителя остановить и дать мне прогуляться. Он не возражал.
Выйдя из автомобиля, я отправился туда, где увидел голубой островок цветов. Это были незабудки.
Смешно: ехать к богатейшей женщине в мире…. С букетом незабудок. Мне было не смешно. Я нарвал целую охапку, как тогда, в юности, и вернулся в машину.
*****
Особняк был украшен по-праздничному. Сотня экипажей и автомобилей толпились перед домом. Именитые гости гордо выходили из своих средств передвижения и, в сопровождении слуг, направлялись к главному входу. К моему автомобилю направился лакей, готовый проводить меня в дом. Направившись было с ним, вдруг я остановился и, передумав, отказался от его помощи. Я знал здесь каждый уголок. И ничего не забыл.
Прижав к себе незабудки, я стороной обошел скопление гостей и направился к боковому входу. Дверь была открыта. Знакомыми коридорами я прошел через помещения прислуги и вышел на небольшой балкончик на втором этаже, выходящий в гостевую залу. Тут был весь цвет Лондона. Скажу не без гордости, я на законном основании отношусь к этому обществу, хоть и не кичусь этим. Но я точно знаю, что многие в зале сейчас оборачивались, в надежде увидеть меня. К тому же, я был видным женихом.
Гости жужжали как пчелы в улье. Официанты разносили аперитив. Мужчины были строги и элегантны. Женщины блистали улыбками и драгоценностями. Оркестр играл тихую мелодию, что-то из моей юности.
В центр зала со второго этажа спускалась декоративная лестница, которая использовалась только по праздникам. Вдруг музыка заиграла громче, а гости замолкли. На лестнице появилась женщина.
Я стоял против света и никак не мог ее разглядеть. Молодая. Я бы сказал юная. Длинные светло-русые волосы собраны на затылке, непослушная прядь спускается на шею. Длинное алое платье не скрывает, а скорее выделяет великолепие фигуры. Бриллианты ослепляют.
Это была не Николь….
*****
Сочетание зеленых глаз и темно-русых волос Николь привлекало и завораживало. Художники писали ее портреты, мечтая поймать миг совершенства. Музыканты воспевали ее красоту звуками, поэты – рифмами.
Изящество этой женщины поражало. Казалось, что природа создала образец, к которому надо стремиться. И при всей своей тонкости и нежности, она была сильна и гибка, как дикая кошка.
Я помнил каждый сантиметр ее тела, каждый изгиб, поворот головы, взгляд, улыбку…. Это была не Николь…. Но как она была на нее похожа….
*****
- Красивая, не правда ли?
Дрожь побежала по моему телу. Я обернулся, прижимая к себе охапку незабудок. В полуметре от меня стояла она, женщина не имеющая возраста и срока давности, женщина моей мечты.
- Это мне?
Николь забрала у меня цветы и зарылась в них лицом. На глазах ее появились слезы.
- Не забыл….
- Я ничего не забыл, - прошептал я.
Николь помолчала, как бы перебирая мысленно все то, что было, нужное и ненужное, вздохнула и прикоснулась рукой к губам. Губы ее дрожали.
- Это твоя дочь, - прошептала она. -Только ни о чем не спрашивай….
Мир перевернулся. Я задохнулся. Я умер. И я воскрес.
Сегодня был странный день….