Раздался выстрел, и они рванулись вперёд. Они - это участники финального забега на четыреста метров. Санька, вырвавшись, грамотно занял место у левой бровки. Теперь не уступит. Обойти сразу никто и пытаться не будет. Всё решится на последней сотке. А там он со своим коронным рывком никого не пропустит. Никого. Ни-ко-го! Мысли- скакуны мелькали в такт яростному бегу. Шиповки рвали гаревую дорожку. Зрители отчаянными криками взбадривали бегущих. Из всех голосов Саня слышал только голос Иринки. Через сто пятьдесят метров он понял, что его справа обходят. Скосил глаза. Игорь Коньков – тоже десятиклассник, только из четвёртой школы. Коньков выкладывался, как на стометровке. Санька мельком успел удивиться: неужели у этого Коня столько сил? Это ведь ещё не финиш! На вираж он зашёл на пятках Конькова. Ещё не вечер. Е-щё не ве-чер! Сейчас на последней стометровке он его сделает. Сей-час сд-ела-ет. Саня сместился вправо и начал спурт, отдавая все силы без остатка. Вот он уже поравнялся с Коньковым. Тот, судя по бегу, был на издыхании. Его болтало. Коньков сместился вправо и навалился Саньке на плечо. У Сани тоже уже не было ни сил, ни времени отодвинутся. Он рвался только вперёд, надеясь выскользнуть из-под этого бугая. Какой он тяжёлый! Так и финишировали, как сиамские близнецы.
Саня Горелов сперва даже не осознал, что проиграл. Да он проиграл! Он всего лишь второй на своей коронной дистанции – четыреста метров. Как будто не было целого года изнурительных тренировок. Так досадно упустить победу – всего одну десятую секунды проиграть… Но каков наглец этот Конь! Он ведь нарочно сместился и закрыл ему путь. А судьи что? Что они - не видели, что ли? С зелёными глазами Ирины ему было неудобно даже взглядом встретиться. Сама-то она на стометровке первой пришла и так за него болела.
Когда получил грамоту за второе место, сошёл с пьедестала, даже руки Конькову не подав – настолько был зол на него. Тренер Иван Ильич покачал головой:
- Нехорошо, Саша, неспортивно. Надо быть выше…
У Саньки чуть слеза от возмущения не вскипела:
- А ему что – не надо быть выше? Так нагло финишировать другому бы в голову не пришло!
-Ещё не вечер, Саша. Сборы покажут, кто на что способен…
Горелов махнул рукой и пошёл к раздевалке. Тут его и догнал Олег Репин – студент физкультурного техникума, что у них в школе на практике был - высокий худой парень с длинными цепкими руками.
- Горелов, подожди! – Он взял его под локоть и отвёл в сторонку. – Подсказать тебе хочу… Ты слишком много сил оставляешь на финиш. Не надо было пропускать вперёд Конькова на прямой, а на вираже он тебя бы уже не обошёл и на финишной прямой – тоже. У тебя рывок отличный…
- Да ну их… Мне теперь всё равно. Пусть Коньков едет на финал области.
- Подожди, ну чего ты раскис? Ничего ещё не решено. Хочешь, я с тобой поработаю. Буду твоим, так сказать, индивидуальным тренером. А?
- Так Иван Ильич с нами занимается…
- У Ивана Ильича вас полтора десятка, и у всех разные виды, а я персонально с тобой займусь. Уверен, что ты не все свои ресурсы используешь. Не возражаешь?
- Не возражаю.
Во второй половине мая старшеклассники – члены сборной команды города по лёгкой атлетике выехали на недельные сборы, целью которых была подготовка к финалу области. Разместились на живописном берегу реки, поросшем старыми ивами. Прямо под деревьями поставили палатки. Тренировались на сельском стадионе, что был в километре от лагеря в окружении соснового бора. Питались в местной столовой.
Репин тоже приехал, твёрдо решив вывести Александра Горелова в чемпионы. Только тут Горелов понял, что он себя обрёк на дополнительную пахоту со своим индивидуальным тренером, вместо того, что он планировал в глубине своей души. А планировал он поближе подружиться с Иринкой Светловой. Она давно ему нравилась, но там, в городе, он не мог решиться, откровенно с ней поговорить. Мешало то, что она училась в другой школе. А если быть честным – больше мешала Санькина стеснительность. От этого Горелов злился и на себя, и на своего нового тренера. Как ни уставал за день, а мысли об Ирине не отпускали.
Все участники сборов были в курсе развернувшегося соперничества Горелова с Коньковым и с интересом наблюдали, что же будет дальше. Парни подначивали конкурентов, девчонки лукаво постреливали глазками и шептались, Иван Ильич был хладнокровен и делал вид, что ничего не происходит, Игорь Коньков демонстративно не разговаривал с Гореловым и всем своим видом показывал, что Саньку он в грош не ставит, как соперника. Но, тем не менее, присматривался к его добровольному тренеру – Репину. Было видно, что он, всё-таки, беспокоится. Ирина тоже беспокоилась – переживала за Саньку.
Интрига была в следующем. По условиям предстоящих соревнований каждый член команды по лёгкой атлетике должен был закрывать два вида. У Горелова это были дистанции восемьсот и четыреста метров. У Конькова – прыжки в высоту, и он тоже претендовал на четыреста. По той простой причине, что в других видах показывал откровенно слабые результаты.
Тренировки не были напряжёнными, так как тренер по лёгкой атлетике Иван Ильич Шилин придерживался того мнения, что перед смертью не надышишься: кто как прошедший год поработал, так и выступит. Задача была оценить силы спортсменов. Грамотно сделать расстановку. А главное, сплотить команду и дать ребятам отдохнуть. Поэтому было время и на пляже понежиться под жарким уже по-летнему солнцем и у костра с гитарой посидеть.
Было время у всех, кроме Сани Горелова. Репин ни на минуту не оставлял его без внимания. Он по-своему выстроил график тренировок, отдыха и даже питания: то запретит есть печёнки у костра, то шоколадки покупает и заставляет их глотать за час до тренировки и через час после. В минуты отдыха читает лекции по тактике. Горелов уже пожалел, что согласился с ним тренироваться. И про себя своего тренера прозвал «Репей» за его настойчивость и где-то даже назойливость.
Через пять дней после приезда сделали прикидку на восемьсот метров. Здесь Саша показал хороший результат, да и соперников не было серьёзных на этой дистанции. Завтра надо было бежать четыреста. И Саня начал мандражить. Коньков, было заметно, тоже нервничал.
После обеда Олег Репин отменил тренировку.
- Пойдём-ка, Саша, лучше в лес прогуляемся. Надо тебе отдохнуть и сосредоточиться, а то что- то ты разволновался. Скажу тебе – напрасно, пусть Коньков волнуется. Я в тебе уверен. И ты должен быть уверен. У нас ведь ещё не все резервы задействованы…
- Какие ещё резервы? – испугался Саня, подумав, что этот Репей опять какой-нибудь «рваный бег» придумал.
- Сейчас узнаешь. Средство хоть и народное, но проверенное ведущими спортсменами страны.- Он остановился около подорожника, сорвал листочек. Зачем-то понюхал и, откусив немного, пожевал. Заметил тут же у тропинки растущий репей и сорвал огромный лист. Внимательно осмотрел его со всех сторон и даже на свет. Тоже пожевал. Саня с интересом наблюдал: «Репей родной кустик нашёл!».
Олег посмотрел на Саньку и вдохновенно продекламировал:
- Чертополох совсем неплох для тех, кто в жизни сам не лох! Нет, ты понял – как у Пушкина получилось!
Потом нарвал этих лопухов. Саньке тоже сунул охапку. Подмигнул весело:
- Завтра будешь бежать, как олень! Но только – тс… Никому!
Не известно для чего прополоскав лопухи в реке, пришли в лагерь. Зачем Репей сказал: «Никому!», Саньке было не понятно. Все, конечно, увидели, что они в палатку гору сорняков принесли. Девчонки сразу решили, что Репин будет Горелова особым салатом кормить. Парни усмехались. Не усмехался только Коньков.
А тренер со своим подопечным вечером у костра сидеть не стали – удалились в палатку. Там Репин аккуратно замотал спринтеру Горелову обе ноги лопухами:
- Вот так и ночуй, Саня. Завтра ты не побежишь - ты полетишь, как ангел над грешной землёй. И все Коньковы и иже с ними останутся далеко позади.
Эти его вещие слова тут же стали известны всему лагерю, состоящему из десяти палаток, потому как любопытствующих элементов, желающих подглядеть, подсмотреть и подслушать было много. И у костра эта новость была основной темой:
- Ой, девочки, ну прямо обе ноги замотал! Прямо лежит Горелов с зелёными ногами…
- Ну, всё, пацаны, завтра порвёт Саня Игоря, как тузик грелку. Новейшие технологии Репин применил….
Только Иринка пыталась пресечь насмешки:
- Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним!
Наутро Олег Репин продолжил применять свои «ноу-хау». Зачем-то уговорил Ивана Ильича на час перенести время старта: с десяти часов на одиннадцать. А в десять заставил Саню съесть шоколадку и сделал ему массаж. Когда стали готовиться к забегу, Горелов заметил, что Коньков нервничает. Куда только его спесь делась! Даже фальстарт допустил. В Саню же, наоборот, уверенность вселилась, и в ногах чувствовалась лёгкость необыкновенная. Он сразу взял темп выше обычного, и к финальной стометровке показалось, что на рывок сил не хватит. Да и трудно было финишировать, не чувствуя, далеко ли соперники. Но Репей кричал с бровки, тряся секундомером:
- Отлично, Саша, отлично! Не сбавлять темп, прибавить, прибавить! Потерпеть!
Когда пересёк финишную, нашёл в себе силы оглянуться и удивился, как далеко были остальные бегуны во главе с Коньковым.
Олег бежал к нему:
- Молодец! Целых три секунды выиграл – это тебе не одна десятая!
Саня даже не верил, что он выиграл почти тридцать метров. И это на спринтерской дистанции! Судьба «четырёхсотки» была решена – будет бежать он. Но больше всех радовался Репин. Он хлопал Горелова по плечу и на радостях опять говорил стихами:
- Пускай наполнит силой тебя волшебный бег, какой же ты счастливый, бегущий человек!
А у Сани даже улыбнуться сил не было. Только подумал: «Тебе бы такое счастье до седьмого пота, когда на финише чуть сердце не выпрыгивает!»
Через три дня Олег Репин провожал Горелова на финал области:
- Сразу поехать с тобой не могу – завтра экзамен. Приеду завтра вечером. Восемьсот побежишь без меня. Эта дистанция у тебя идёт стабильно. Помни: главное – первые двести метров и последние. Сам понимаешь – на время тут бежать нечего, дистанция тактическая. Ориентируйся на лидера.
Приехали. В первый день зарегистрировались и разместились. Поселили их команду в небольшом спортзале, девчонок в просторном кабинете напротив. Условия спартанские – матрасы на полу, одеяла байковые, простыни свежие – спортсмену лишнего не надо. Сходили на стадион, ознакомились с дорожками и секторами, провели разминку. На следующий день после открытия соревнований был дан старт на восемьсот метров. Здесь задача у Сани была предельно ясная - попасть в тройку лидеров. Так сказал Иван Ильич после прикидки сил соперников и прогнозного подсчёта потенциальных очков. И Горелов с ней справился – пришёл третьим.
Первый день вообще был для команды удачный – без сюрпризов. Зато к вечеру небо затянуло тучами, заворчал гром, затем затрещал, наконец, бабахнул раскатисто, и хлынул ливень, какие нечасто бывают. Сидели в своём спортзале, смотрели, как по огромным окнам стекают потоки дождя – с подоконников на пол уже побежали тоненькие струйки воды; травили анекдоты, крутили ручки транзистора в поисках популярных песен. Иван Ильич рассказывал истории из своего военного детства и спортивные байки.
В это время открылась дверь, и из коридора в спортзал ввалился Репей, мокрый до нитки, как будто не под дождь попал, а выкупался в речке вместе со своей синей спортивной сумкой. Несмотря на вид мокрой курицы, настроение у него было бодрое.
- Пламенный привет участникам областных соревнований! – Крикнул с порога и подмигнул Саньке.
Вечер прошёл в обсуждении итогов первого дня соревнований и в беспокойстве за день завтрашний, так как ливень не унимался. На ночь Репин опять привязал Саньке два лопуха к коленкам:
- Спи спокойно, добрый молодец, утро вечера мудренее!
Однако утром, когда проснулись, Олега уже на месте не было – умотал куда-то.
На стадионе всех ждал неприятный сюрприз: вчерашним ливнем залило один вираж, и оперативно убрать воду не было возможности. Откуда-то появился Репин, обняв Саню за плечи, сообщил:
- Сейчас совещание идёт – Иван Ильич туда пошёл. Сегодня должны бежать сто, двести и четыреста метров. Обсуждают два варианта: либо отменить забег на четыреста, либо заменить дистанцию на триста метров. Так что срочно перестраиваемся, я уверен, что ты сможешь – у тебя график отличный… Побежишь сразу, как на сотку, ты выдержишь – выносливости твоей хватит.
Горелов вначале разволновался, затем в ходе разговора ему передалось спокойствие Олега. В ногах вновь почувствовал лёгкость, как тогда на сборах. От Ивана Ильича он узнал, что бежит в сильнейшем забеге, поэтому весь расклад будет ясен сразу после финиша. На забег вышел совершенно спокойным с настроем победить. На старте сразу вырвался вперёд, работал яростно, забыв обо всём на свете. Всё время ждал – вот сейчас кто-то с ним поравняется и попытается его «сделать». Поэтому, когда до финиша оставалось метров тридцать, а его всё ещё не пытались обойти он очень удивился. Финишировал первым, выиграв у ближайшего две десятых секунды.
Когда сошёл с пьедестала, подошёл Репей и крепко пожал руку:
- Поздравляю - ты чемпион области в беге на триста метров! Такой дистанции раньше никогда не было на соревнованиях и, думаю, больше уже не будет. Так что ты, Саня, вошёл в историю. Это надо немедленно обмыть. Пойдем в кафе, пока здесь итоги подводят…
И тут Санька понял, что другого шанса у него не будет. Набрался смелости, подошёл к Светловой и сказал, что они с Репеем, то есть с Репиным приглашают её в кафе. Иринка рассмеялась и спросила:
- Выпить за победу? Пошли!
Потом, когда сидели в кафе при стадионе и пили яблочный сок, Горелов спросил:
- Скажи, Олег, откуда ты узнал, что у репейных листьев – у обыкновенного лопуха, такая чудодейственная сила? Ты говорил, что это средство проверенное.
- Откуда? Оттуда! Помню, когда у моего деда ноги болели, он какие-то листья привязывал. А какие забыл. То ли подорожник, то ли лопух? Да и неважно это! – сказал Репин и улыбнулся своей широкой улыбкой.
И Саня согласился, действительно, неважно. Он вообще считал, что по сравнению с этим моментом всё остальное не имеет значения: он чемпион, сидит в кафе, залитом солнечным светом, наполнявшем зал сквозь стеклянную стену, рядом с ним надёжный и верный товарищ и обожаемая им девушка. Они весело болтают и смеются. Наверное, это и есть счастье.
В кафе зашёл Шилин. Взял бутылку воды и, посмотрев на веселящихся воспитанников, подумал: «Вот счастливое поколение!» Иван Ильич не был философом, иначе бы вспомнил, что у каждого поколения бывают свои радости и свои несчастья. Не был он и ясновидящим, иначе бы увидел сквозь грядущие года в далёкой временной дымке, что двадцать лет спустя в Душанбе вновь встретятся два товарища Саня и Олег. И старший прапорщик Репин, сам тоже раненый вытащит из огня майора Горелова. Посмотрит вокруг на дым, кровь, взрывы и обезглавленные трупы. И вспомнится ему, что были они когда-то в солнечной кафешке в другой стране, на другой планете и в другой жизни.