Всё так же ярится солнце, всё так же плывут облака. Нет никакого намёка на осень. Успокоился цветник. Нет летнего противостояния ярких, кричащих тонов. Преобладают тёплые, спокойные расцветки поздних лилий и торжество роз, дождавшихся своего часа. По утрам, отягощённые росой, они свешивают едва не до земли белые, алые, жёлтые шапки соцветий. То здесь, то там пылают огоньки монтбреций. Под сливой, обещающей богатый урожай, весёлою компанией устроился орляк - напоминание о детстве.
Люблю я папоротника лист. Люблю его резную красоту и летом, и зимой, и по весне, когда он, гордо шею изогнув, вдруг поднимается над стылою землёй и, наливаясь соками её, протягивает "руки" к небу, поглядывая свысока на ленту чёрную гейхеры. Ещё не пробил её час. Зачем спешить? Нужно набраться сил, чтоб, выйдя в "люди", не опозорить род гейхер.
Великолепная будлея, пытаясь наверстать упущенные дни, изяществом своих соцветий соперничает с яркою листвою бузины, так трогательно-нежно прижавшейся к соседке.
Над грудою камней как отзвук экзотической страны – роджерсия. Листва её похожа на каштан, цветущий по весне на юге. Соцветия её сравнимы с вьющимся дымком над угасающим костром. Настолько все они нежны, воздушны.
Лилейники здесь - стать и благородство. На "лебединой" шее, лишь солнца луч взойдёт, раскроет лепестки цветок, по нежности сравним с рассветом иль закатом. Недолог век цветка: восход – закат! Но будет утро, и вновь распустится цветок, чтоб умереть к закату, оставив память о себе тончайшим ароматом.
Девичий виноград - Христа невеста. Зелёною листвой, как чёрным покрывалом, сокроет ото всех бесплодную красу. Никто из них: ни этот виноград, ни "белая невеста" - не даст плодов, не насладится счастьем возрожденья.
Стук упавшего яблока отвлёк от созерцанья красоты. Ещё одно, ещё… лежать осталось на земле на радость муравьям и прочей братии земной.