Март, пятнадцатое

               


   Где-то далеко, за тридевять земель, снежные бушуют штормы. Ураганный шквал сносит с хлипких домиков крыши. С неистовой силой ветер гнёт и выкорчёвывает из почвы тропические деревья. С неиссякаемой злобой упругие порывы разбушевавшейся стихии срывают блекло-серые пенные шапки с гребней устрашающе-высоких волн, и бросает на песчаные пляжи, по которым тяжёлой поступью шагает разыгравшаяся непогода, проваливаясь по щиколотки босых ступней в схваченный морозом золотисто-кремовый песок, покрытый, словно слюдой, непрочно-тонкой коркой прозрачно-пупырчатого льда.
   Это где-то там, за тридевять земель, за широким морем-океаном; это там жутко холодно и стыло, а у нас – у нас всё наоборот.
   У нас – тишина и покой. У нас – благодать. У нас всё, как всегда: вчера чисты и светлы небеса, сегодня предсказуемо пасмурно и сыро. Вчера лик неба радостен и весел, сегодня серая пелена облаков и медленно падающий снег.
   Дальние сопки сизо-прозрачно-туманны, и чувствуешь, глядя на это чьё-то мистично-энигматическое присутствие. Его убаюкивающее, гипнотическое нашёптывание, в котором таешь будто снег на солнцепёке.
   В ясный полдень, пристально всмотревшись, на склонах сопок можно рассмотреть не только сосны, на тонкой ветке каждую хвоинку, надёжно спрятавшуюся среди своих сестриц.
   Летит, летит серебристо-жемчужный снег. Гонит ветер позёмку искристыми змейками. Сиротливо уткнув в небо скрюченные подагрой ветви-пальцы, кроны сосен и елей царапают жалобы на низко нависших тучах.
   Это она – северная весна.
   Обаяние и флёр её вряд ли оставят равнодушным даже самую чёрствую душу.

                Якутск. 2017г.