Поставили свечку на блюдечко, шатается она, вот-вот упадет. Тихонечко, чтобы не столкнуть ее, зажигаешь спичку и подносишь к ее головке. Ее нитка бережно принимает на себя огонек, еле-еле он занимается, боясь сквознячка, чтобы не затухнуть. Огонек разогревает под собой ее воск, превращая его в блюдце, сначала с маленькими краюшками. И вот побежала вниз первая ее капля. Опустилась до пятки, укрепила свечу, прилепив ее к блюдцу: малыш крепко на ножки встал.
…И под растущим огнем все больше и больше его плавится, блюдце превращается в глубокую кастрюльку с высокими краями и за первой восковой каплей множество их покатилось вниз. А свеча радуется огоньку, который она дает, поднимая его выше и выше, а вместе с ним и сама расцветает.
И вот чуть позже ее юношеская стать становится толще и толще от сбегающего и засыхающего воска внизу, а сама все ниже и ниже, но пока не замечает этого, так как вся ее жизнь – это свет.
А время, оно как река, движется себе и движется, краю не видно. А вот у свечи он ближе и ближе, съедает ее воск огонек, вместе с ее стержнем – ниткой. И образуется в блюдце одна застывшая лужица с черной посередине точкой от сажи от погасшего огонька, и дымка, растворяющегося в воздухе. Сгорела, не заметив этого свеча. Хорошо, если так.