Сэппуку

                Судзуки происходил из обедневшего и не особенно древнего рода. Он занимал небольшую должность во дворце. В жизни ему не везло. И вот последняя обида судьбы. Его обвинили в краже. Собственно, не один он пострадал. После дворцового переворота многие бежали на юг, а те, кто не смог, оказались в тяжёлом положении. Почти на всех пало подозрение или им предъявили обвинения одно другого несуразней. Судзуки не успел бежать. Помешала болезнь младшей дочери, которую он очень любил. Но всё это неважно. И даже обвинение в преступлении, которого он не совершал, не грызло душу Судзуки так, как то, что по обвинению в воровстве ему присудили самую позорную для самурая казнь: сэппуку без разрезания живота, то есть полный абсурд. Он должен коснуться веером пупка, после чего ему отрубят голову. Ему даже кинжал кусунгобу не доверят. Судзуки был потрясён. О смерти он и вовсе не думал. Главное, добиться честной казни. Он сидел взаперти в одной из спален дворца и буквально бился головой об пол. Даже о дочке он забыл. Неожиданно дверь отворилась и в неё проскользнул Фудзивара. Фудзивара тоже служил во дворце, но оказался шпионом. Судзуки хорошо его знал. Масляные глазки Фудзивары сияли радостным блеском. Его оттопыренный живот даже трясся от предвкушения чего-то, что вскоре сделалось Судзуки известным. Фудзивара пришёл торговаться. Судзуки не возражал. Он даже воспрял духом. Ему пришла в голову мысль, что и приговор и торг - звенья одной цепи, и цепь эта Фудзивариных рук дело. Но и эта мысль мгновенно исчезла на фоне надежды, что можно ещё подправить судьбу. Так и вышло. Фудзивара запросил практически всё имущество и деньги Судзуки. Хорошо хоть жену и дочерей не торговал. И этим бы не удивил. Судзуки на всё согласился. Фудзивара ушёл, сияя еще масляней, а Судзуки повалился на пол в полном изнеможении. Казнь завтра утром. Он не собирался совершать подвиги. Разрез сделает простой: слева от селезёнки, под пупком и вверх. Не велик герой, главное, избежал позора. Кто исполнит обязанности кайсяку и отрубит голову, его тоже не волновало. Важно, что честь спасена. Он сел поудобней, прислонился к стене и задремал.