Морзянка

Леонид Гришин
Сергей всё-таки решил написать рецензии на статьи, которые необходимо было отослать в отраслевой журнал. Главный редактор звонил уже трижды, напоминал, а у него всё не хватало времени. Но сегодня, в воскресенье, он сел за стол с утра, взял статьи, отпечатанные на машинке, -  как обычно присылают журналы: без указания автора, с одним только названием. Впрочем,  Сергею подписи не требовались: он знал большинство из тех, кто печатался в этом журнале – кого-то лично, с кем-то по телефонному общению. Поэтому, взяв первую статью, он сразу угадал в авторе Маркова. Хочет выпустить очередного кандидата наук… У Сергея эта статья интереса не вызвала, и следующая тоже.
   А вот третья зацепила сразу. Он даже не мог определить, что за автор и откуда. Жадно стал читать… и только на второй странице догадался. Фёдоров!
Похоже, готовит кого-то на докторскую степень. Да, чтобы защищаться, нужно обязательно иметь научные публикации, и их минимальное количество строго оговорено.
   Сергей посмотрел на часы: до телефонного разговора с Ленинградом ещё больше двух часов. А в Новосибирск уже можно звонить. Он набрал номер, поздоровался.
   - Что это за статью ты мне прислал? Кого готовишь? Доктора?
   - Да не на доктора, всего-навсего инженерный диплом.
   - Не понял?
   - Эту статью написал студент. Лаборантом у меня работает, учится на заочном.
   - Что-то для студента слишком умная статья.
   - Не то слово. Правда, это, как раньше говорили, «вечный студент». Его уже трижды выгоняли из института, он на последнем заочном курсе.
   - За что же его выгоняли?
   - В первый раз вроде бы за начертательную геометрию… не помню, что-то с черчением связано. Второй раз за то, что неправильно трактовал роль Коммунистической партии, за историю КПСС. А потом за то, что в научном коммунизме не усмотрел ничего научного. За это его, кажется, даже судили.
   - Ну, ясно. А статья занятная. Ты, как я понимаю, тоже над этим работаешь?
   - Да, и уже финансирование открыл. Людей набираем, оборудование закупаем…
   - Ну, хорошо, держи меня в курсе дела. Меня некоторые выводы очень заинтересовали.
   Сергей повесил трубку, еще раз перечитал выводы, уже для собственного удовольствия, и написал рецензию - разумеется, положительную.
   Закончив, он снова посмотрел на часы. Начало десятого – значит, в Питере седьмой час, рано туда звонить, семья ещё спит. А в этом городе… Да какой это город, у него даже названия нет – номер, и всё.
   Вот уже два года, как его сюда занесло. Климат здесь холодный, сосны вокруг, а в тайге бродят самые настоящие медведи. А детство и юность у него прошли на юге, где тепло. Сергей родился после войны - тогда солдаты возвращались домой, и казалось, что дети снова начали рождаться, словно во время войны они боялись появляться на свет.
   Семья его жила в коммунальной квартире. Называли это помещение «пекарней». Прежде здесь и в самом деле было подсобное помещение пекарни, но после войны его отдали под жильё: разбили на комнатушки, выгородили длинный коридор. Отцу Сергея выделили одну комнату, самую большую – она была около двадцати квадратных метров. У Виктора, приятеля Сергея, комната была поменьше, но ненамного. В следующей жила Танька. Она была младше Сергея и Виктора, а из родителей у нее была только мать, что до отца – по ее словам, он погиб на войне. Злые языки говорили другое: мать у Таньки была врачом, работала в госпитале и там влюбилась в одного офицера, который обещал ей жениться, а как выздоровел - уехал к себе, и Танькина мать осталась одна с ребёнком. Ещё одну комнату занимала какая-то тихая пара. И в последней – совсем маленькой, её и комнатой-то назвать было нельзя – обитал Василий. Это был спокойный, неразговорчивый человек, инвалид - ходил с палкой. Из его комнаты всегда пахло канифолью, и он постоянно что-то паял, мастерил. Мальчишки часто к нему заходили и смотрели, как он ремонтирует какие-то удивительные приёмники. Говорили, что он служил радистом в разведке. Однажды их отряд попал под бомбежку, и его контузило и ранило.
   Сергей видел Василия в бане: левый бок,  нога и рука у него были в шрамах. Наверное, от осколков.
   Василий никогда не отказывал ребятам, когда они просили послушать футбольную трансляцию или какую-нибудь передачу, а иногда, втихаря, - и «вражеский голос». В то время частоты, на которых вещали зарубежные радиостанции на русском языке, забивались помехами. Василий умел настроить приёмник так, чтобы не мешали глушилки – и можно было послушать, как «там» люди живут.
   А однажды – это был октябрь 1957 года – в школе вдруг включили радиовещание, чтобы передать сообщение особой важности. И голос диктора Левитана объявил, что наша страна, впервые в мире, запустила искусственный спутник Земли. После этого послышался писк – это были сигналы, которые передавал спутник. Конечно, Сергей с Витькой прибежали к Василию, попросили его поймать сигнал спутника, а потом сидели и с восхищением слушали. Получалось так, что человечество уже вышло в космос, и скоро будут полёты на другие планеты… И мальчишки загорелись создать передатчик, чтобы связаться с инопланетянами: вполне возможно, что на других планетах тоже есть люди, просто они ещё не так развиты, как мы. Василий объяснил, что передатчик должен быть очень мощным, а сообщения лучше передавать азбукой Морзе. Того самого Морзе, который все буквы и цифры перевёл в точки и тире. Потому что такие сигналы можно передавать гораздо дальше, чем звук с микрофона. И тут же на листке бумаги написал азбуку Морзе. Она оказалась простой. Точка-тире – буква «а». Три точки, три тире, три точки – сигнал, зарегистрированный во всём мире – сигнал SOS, «спасите наши души». Буква «Ж» – сигнал настройки, буква «К» – конец передачи, в сообщении они как бы не считаются. Еще Василий объяснил, что радисты не считают точки и тире, а узнают буквы и цифры по особому ритму. Выходило, что вроде выстукивается какая-то песенка, а на самом деле выходит важное сообщение. Он еще много хитростей им показал, а потом подарил настоящий телеграфный ключ. Мальчишки учились жадно, а потом перестукивались при каждом случае – и дома, через стенку, и просто так, а иногда и на уроках.
   Но вот как-то они вернулись из школы, забежали к Василию, а его нет. Скорая помощь увезла.
   Пошли в больницу. Ребят сразу пропустили в палату. Василий лежал бледный, но был в сознании. Они бросились расспрашивать: что случилось?
   - Это всё отголоски войны, - проговорил Василий. - У меня в теле несколько осколков сидят. Тогда их трогать нельзя было, да и сейчас не стоит. Иначе пойду я в мир иной прямым ходом. Вот что, ребята: коли не вернусь с операционного стола - все мое имущество оставляю вам. Вот тут все указано.
   И он протянул Сергею мелко исписанный лист бумаги с подписью.
   Вышло по его слову. С операционной Василия увезли не в палату, а в морг. Говорили, что те осколки торчали из каких-то жизненно важных органов, и когда осколки стали вынимать, органы отказали сразу.
   Сергей с Виктором не оставили своей идеи сделать передатчик и объявить обитателям другим планет, что на Земле тоже живут люди. И тогда Советский Союз и в этом будет первым.
   Потом и Танька к ним стала заходить.
   В комнату Василия так никого и не поселили. Началось строительство «хрущёвок», жилья стало больше. Так что комнату оставили под общее пользование. Ребята её захватили, но никто возражать не стал. Теперь это была их мастерская. Они покупали журнал «Радио», ковырялись в справочниках. Деньги, которые им давали на завтрак родители, тратили на радиодетали. Денег не хватало - собирали и сдавали бутылки, макулатуру, чтобы приобрести лампы и конденсаторы. Купить детали тоже было сложно: продавали такое в основном перекупщики на базаре. Но уж очень хотелось создать передатчик. Тогда им и двенадцати лет не было.
   На крыше поставили высокую антенну. И вот в один прекрасный день они решили выйти в эфир. Включили передатчик и для начала попробовали через микрофон.
   - Мы, Сергей и Виктор, представляем планету Земля. Хотим связаться с другими цивилизациями.
   И сразу кто-то откликнулся:
   - Кто такие, кто такие?
   Ребята ответили.
   Не прошло и десяти минут, как в их комнату вошли двое военных. Один из них, со звездочками капитана, сразу выдернул вилку питания из сети, взял передатчик и уже собирался ударить об пол, но в этот момент зашёл отец Сергея.
   - В чём дело? Что такое?
   Отец Сергея был в городке известным человеком. Вернувшись с войны, он работал на заводе, а потом его пригласили в райком, и сейчас он был вторым секретарем. Капитан, который держал передатчик в руках, ответил:
   - Нелегально вышли в эфир. Согласно закону, прежде чем выходить, необходимо зарегистрировать передатчик, получить разрешение и частоту. Иначе это нарушение, за которое надо отвечать.
   Мальчишки посмотрели сперва на отца, потом на капитана. Они не знали этих правил.
   - Мы это барахло не конфискуем, а ликвидируем, - объяснил капитан.
   - Нет, - возразил отец Сергея, - не нужно.
   Капитан вернул передатчик на стол. Отец повернулся к мальчишкам.
   - Где паяльники?
   Ребята послушно достали паяльники.
   - А теперь разберите все.
   Пришлось послушаться. Долго, аккуратно выпаивали каждую деталь, оплавляли припой, раскладывали по коробочкам.
   - А теперь, - сказал отец, когда все было закончено, - обещайте мне, что никогда больше без разрешения и без регистрации не выйдете в эфир.
   Ребята пообещали. Но в проработку их все-таки взяли.
   А через два дня в райкоме состоялось совещание директоров школ района. На этом совещании отец Сергея предложил организовать при Доме пионеров радиокружок, где дети могли бы заниматься радиотехникой, конструировать. Само собой, все поддержали эту идею, и первыми в радиокружок записались Сергей и Виктор.
   Так проходили годы. Татьяна по-прежнему заходила в их мастерскую - сидела тихо, скромно и смотрела за тем, как они работают. Говорили, что она умная, всё успевает, а еще помогает матери на работе. Там она сперва читала книги больным и раненым, позже ей доверили делать уколы и ставить капельницы. А когда Сергей и Виктор в первый день в девятый класс пошли, Танька зашла в класс вместе с ними.
   - Серёжа, можно я с тобой сяду?
   Сергея это удивило.
   - Таня, ты, наверное, ошиблась. Ты же в восьмой перешла.
   - Да нет, я уже в девятом. Написала заявление, попросила директора. Собрали комиссию, и у меня приняли экзамены за восьмой класс, теперь перевели к вам. Можно я с тобой сяду? А то я тут практически не знаю никого.
   Так они дальше и сидели за одной партой. Вначале просто стали дружить, потом дружба переросла в любовь. И поступать вместе поехали – в Одессу. Сергей и сам не знал, почему выбрал именно Одесский институт связи. А Татьяна поступила там же в медицинский.
   Им было хорошо вместе. Ходили в театры, поскольку в Одессу приезжали многие труппы из Ленинграда и Москвы. Или просто вместе гуляли по городу. На четвёртом курсе у Сергея началась преддипломная практика. Им повезло, их курсу и группе – их направили в Ленинград в НИИ связи.
   В Ленинграде он сразу почувствовал себя как-то уютно, и одновременно его охватил восторг. И отец, и другие, кто тут бывал, говорили, что Одесса - это миниатюрный Ленинград. Сейчас Сергей понял, что они имели в виду: Одесса и вправду была миниатюрной, а тут вроде и есть что-то знакомое, но такое величие! Как завороженный, он ходил по городу, любовался дворцами и мостами, а потом вышел к заливу. И тут было все наоборот: вроде вот оно, море – но маленькое, словно игрушечное. Не было там такого простора, как на Черноморском побережье.
   В институт приходилось ездить на метро.
   В первый же день после обеда сотрудники почему-то не вернулись к работе, а собрались в самом большом помещении лаборатории и стали рассаживаться.
   - В чём дело? – спросил Сергей.
   - А, сейчас Петров придёт, - отозвался один из сотрудников. - Лекцию читать будет.
   Сергей не знал, кто такой Петров, но остался: лекция была посвящена отражённым сигналам. А закончилось тем, что он вступил в спор с лектором. Сотрудники смотрели на него как-то странно. Сергей не мог понять: с чего они на него так косятся? Сам же Петров после лекции попросил молодого человека задержаться.
   - Вы откуда? – спросил он, когда остальные разошлись. - Что-то я вас не припомню.
   Сергей представился, сказал, что учится на последнем  курсе Одесского института и приехал для прохождения преддипломной практики. Петров удивился.
   - Откуда у вас такие познания по отражённым сигналам?
   Сергей объяснил, что заинтересовался этой темой, поскольку хочет понять, насколько сигнал будет искажаться, отражаясь от астероидов или других планет, и как по искажению отражённых сигналов понять плотность, температуру и химический состав космических объектов.
   - Очень важная тема! – поддержал Петров. – Ее имеет смысл изучать.
   По возвращении в Одессу Сергей защитил диплом, началось распределение. И какого было его изумление, когда пришёл запрос из Ленинградского НИИ: его приглашали работать. Вот только проблема: Таньке оставалось учиться ещё год, тогда в медицинском учились на год дольше, чем в технических ВУЗах.
   Нашли очевидное решение: пожениться. В то время в Ленинграде и Москве иногородних не прописывали, но поскольку Сергея приглашали на работу, институт обеспечивал ему прописку. А заодно и Татьяне, поскольку теперь она была его женой.
   Понятно, что молодому специалисту выделили комнату. А Татьяна поступила доучиваться в Первый медицинский институт - она была отличницей, и ее приняли сразу.
   Так и стали жить. Работа Сергею нравилась. А тут и Татьяна защитилась. Потом у них родилась дочь. Как приезжим, им все было в новинку. Они постоянно ходили по музеям, дворцам, ездили в пригороды - Петродворец, Пушкин, Павловск. Когда Анечка подросла, и ее стали брать с собой, а еще полюбился им ЦПКиО на Крестовском острове.
   А дальше все пошло как по накатанной. Через два года Сергей уже защитил кандидатскую. В материале недостатка не было, к тому же за ним числилось немало публикаций, да еще и два изобретения, так что защита прошла без «чёрных шаров». Через какое-то время его назначили завлабом. А это уже руководящая должность – и зарплата, и уважение. Вдобавок Сергею выдали ордер на квартиру – пусть в хрущёвке, но теперь у них было отдельное жилье.
   Потом Сергею пришлось поехать в командировку за Урал – там внедряли одно из его изобретений.  Тогда Сергея удивило: как может быть такое, чтобы у города – пусть даже небольшого – не было названия, а только номер?
   Тут были совсем другие порядки, совсем другие условия. В город не въедешь без пропуска, а пропуск оформляли не много не мало как на Литейном. Снабжался городок по высшей категории, и в магазинах лежали  товары, которые и в Москве редко увидишь. Но больше всего Сергея поразил сам институт. Мощные ЭВМ – тогда ещё не было в ходу слово «компьютеры», - уже не ламповые, а полупроводниковые. Сергей не поленился посмотреть транзисторы: все были помечены звездочкой, военная приемка. А какие объёмы научных разработок! Сергей согласился сразу, когда ему предложили работать завлабом - не думая, не согласовывая с женой. Он видел перспективу, возможности, работы, которые можно тут осуществить, простор для творчества. Не только художники творят - инженер тоже творческая профессия. А уж когда такая техническая база в доступе…
   Однако его энтузиазм не оценили ни жена, ни дочь. Дочь училась в спецшколе, у жены была своя работа, свой круг.
   - Серёженька, - сказала Татьяна, - хочется тебе - поезжай туда один, а потом посмотрим. Вот Анечка закончит школу, тогда мы к тебе приедем, а сейчас никак.
Так Сергей и вернулся в тот город без названия и уже второй год жил здесь. Один.
«Анечка в этом году заканчивает школу, - думал он, - поступит, как и мать, в Первый Медицинский, и будет у меня в семействе два врача».
   И каждое воскресенье – так повелось с тех пор, как он впервые поехал в командировку, - на девять часов утра по Москве заказывал разговор с домом.
   Вот и время подошло. Дежурная позвонила:
   - Сергей Сергеевич, ваш звонок, соединяю.
   Сергей поговорил с женой, с дочерью, расспросил о здоровье, о делах в школе, на работе. Всё как обычно.
   После «сеанса связи» захотелось проветрить голову. Некоторое время он просто бродил по улицам, которые за эти два года уже запомнил наизусть. Мысли его тоже блуждали, только где-то далеко. И лишь через пару часов он понял, что проголодался.
   Сергей зашёл в кафе, где частенько обедал по воскресеньям. Знакомая официантка подошла, поздоровалась, и он заказал второе и кофе.
   Рядом за столиком сидела пожилая пара. Мужчина был в темных очках. Сергей обратил внимание, что говорит только женщина, а ее спутник молчит. Но что ему показалось еще более странным - женщина отвечала на вопросы, которые ей вроде бы никто не задавал. Тут он заметил, что они держатся за руки, и мужчина ритмично постукивает пальцем по ее запястью. И Сергей узнал азбуку морзянки. Так вот как они общаются!
   Тем временем мужчина снова постучал по руке женщины, и она произнесла:
   - Это возмутительно! Как они могут так поступить!
   Сергей отставил свой кофе и подошёл к их столику.
   - Извините, я случайно услышал ваш разговор... Могу помочь чем-нибудь?
   Мужчина повернул голову в его сторону.
   - Кто вы?
   Сергей представился и объяснил, что он работает в местном институте, и заметил, как мужчина улыбнулся.
   - Что у вас случилось? – повторил Сергей.
   - Понимаете, - ответил мужчина, - жена абсолютно глухая, а я абсолютно слепой. И у нас такое неудобство с телефоном! Нас, однополчан, всё меньше и меньше остаётся, и телефон – единственная ниточка между нами. Телефон у нас стоит в спальне. Когда мы вместе, никаких сложностей не возникает: я слышу звонок и сигналю жене, чтобы она взяла трубку или проводила меня к аппарату. Но стоит мне выйти на кухню – и начинаются проблемы. Она же не слышит звонка. А я слышу, пытаюсь дойти – но до сих пор плохо ориентируюсь в квартире, нам ее недавно дали. На двери натыкаюсь, иногда даже падаю... а позвать жену не могу. Мы попросили соседского парнишку, они с приятелем провели на кухню провод, мы подключили второй аппарат. Так пришли с телефонного узла, нагрубили, нахамили, конфисковали аппарат и составили акт, штраф наложили и отключили связь. Теперь не знаем, куда обратиться.
   Сергей задумался.
   - Я постараюсь вам помочь, - проговорил он.
   - А чем вы можете помочь?
   - Я постараюсь, - повторил Сергей. – Какой у вас адрес? Я сегодня выходной, а завтра приду с аспирантами, и мы что-нибудь сообразим.
   - Ну что ж, мы будем благодарны, - и мужчина постучал по руке своей спутнице, и она написала на салфетке адрес.
   - Почему вы считаете, что я молодой человек? – спросил Сергей. Мужчина снова улыбнулся.
   - Кто родился после войны – для нас все молодые.
   Сергей поблагодарил и уточнил:
   - Когда удобней будет зайти?
   - В десять часов мы уже всегда бодрствуем.
   На следующий день Сергей пришел на работу, позвал к себе двух аспирантов, Максима и Кирилла, и Владимира Андреевича, своего заместителя, и сказал:
   - Ребята, вот вам сверхсрочное задание. Необходимо за сегодняшний день сделать радиотелефон. Вводная такая: двухкомнатная квартира, на стационарный телефон поступает сигнал. Этот сигнал должен передаваться на радиотелефон с радиусом действия примерно 30 метров. Одновременно с поступлением вызова на стационарный телефон должен загораться световой сигнал. Причем чтобы световой сигнал можно было видеть из любой точки двухкомнатной квартиры, установить три источника света параллельно. Также световой сигнал должен срабатывать, если позвонят в дверной звонок. Надо все быстро рассчитать и смонтировать. Владимир Андреевич, если нужно – привлекайте ребят. Можно и монтажников поднять. Меня не будет где-то до обеда. Вопросы есть?
   - А частота какая? – спросил один из аспирантов.
   - Частоту сообщу позже. Не забудьте: одно приемо-передающее устройство должно находиться в телефонном аппарате типа стационарного – а второе должно быть компактное, чтобы можно было носить в кармане.
   - А для кого это?
   - Для одной очень необычной пары, - ответил Сергей и рассказал о вчерашней встрече в кафе.
   - Вот такое вам задание, - закончил он. – Так что поеду я вам за частотой.
   Еще вчера, раздумывая над поставленной задачей, Сергей понял, что до сих пор помнит обещание, данное отцу – никогда не выходить в эфир, не зарегистрировав частоту, передатчик и не получив все необходимые документы.
   В комитете разрешение ему оформили очень быстро. Когда он объяснил, для чего будет использоваться передатчик, сотрудники сразу оживились, подготовили все документы, дали частоту и позывной, а время работы записали как «круглосуточно». Затем Сергей направился на телефонный узел. Начальник был ему знаком, поскольку Сергей уже трижды читал для телефонистов научно-популярные лекции.
   Когда он пришел в приемную, у начальника только что закончилось совещание, и он как раз выходил из кабинета.
   - О, Сережа! – воскликнул начальник. – Ты ко мне?
   - Да, к тебе, - ответил Сергей. – И дело срочное.
   - Срочное? – переспросил начальник. – Ну, проходи ко мне, присаживайся.
   Он отдал последние распоряжения. Сергей прошел в кабинет и уселся за приставным столиком. Начальник узла вошел, и Сергей обратился к нему:
   - Скажи, у тебя отец воевал?
   - Да, моему отцу пришлось повоевать. Перед войной он проходил действительную службу, и ему оставалось полгода до демобилизации, а тут фашисты напали. Считай, с первых дней он был на фронте. Он в Центральной России служил, и его бросили на защиту Москвы. И вот воевал он до сорок четвертого, а приехал с фронта – нет правой руки, на правой ноге разбит сустав, колено не сгибается. Родители и родственники погибли под бомбежкой. Но был он человек волевой, до армии закончил рабфак. Подлечил раны, поступил в педагогический институт и довольно успешно работал в школе. Там встретил мою мать – учительницу младших классов. А что ты вдруг заинтересовался моим отцом? Лекции читать собрался?
   - Да нет, я по другому вопросу. Вот у тебя на улице Ленина, дом 27, на прошлой неделе какие-то работы выполнялись?
   - Да, на линии «земля» появилась.
   - И что делали?
   - Ходили по домам, проверяли. Когда ищут «землю» – это неприятная штука, и жалобы поступают. А что случилось?
   - Понимаешь, там в двадцать пятой квартире живет пара, ветераны войны. Она глухая после контузии, он слепой. Общаются они между собой с помощью морзянки, как – я тебе потом объясню. И у них стоял спаренный телефон, для удобства. Попросили соседских «тимуровцев», чтобы подключили им телефонный аппарат на кухне. А твои работники пришли и не только оборвали провода, но еще и нагрубили пожилым людям. Телефонную связь отключили, штраф на них повесили. Теперь им даже скорую помощь не вызвать.
   Рассказывая, Сергей заметил, как начальник вцепился в крышку стола, на щеках заходили желваки.
   - Какой адрес, говоришь? – он снял с телефона трубку, набрал номер. – Мезотова быстро ко мне. Что?.. Так найдите, и чтобы сейчас же….
   Вскоре в кабинет вошел молодой человек.
   - Ты на Ленина работал в пятницу?
   - Да, весь день «землю» искали.
   - В квартире 25 кто был?
   - Я. Живут там какие-то старики. Не видят, не слышат, а такие хитрющие! Двухкомнатную квартиру занимают, а молодым приходится по трое в одной комнате в общежитии толкаться, да еще и с детьми! Так им и телефона одного мало, второй прицепили…
   Сергей следил, как начальник меняется в лице. Тот нажал кнопку, вошла секретарша.
   - Лена, печатай приказ. «За неподобающее отношение к абонентам, грубость и хамство на рабочем месте – Мезонову объявить строгий выговор, лишить квартальной премии, на три месяца перевести в линейные монтеры на участок 17». В двух экземплярах и мне на подпись. А ты, – он обратился к мастеру, – сию секунду возьмешь конфискованный аппарат - и живо в двадцать пятую! Извинишься! И принесешь от них расписку, что ты аппарат вернул и их уведомил, что никакого штрафа не будет! На все тебе час!
   Он еще много от себя добавил. Сергей знал, что в ходе служебных разговоров рассерженным начальникам случается выругаться и в два, и в три этажа, но тут были целые небоскребы. Таких выражений он еще нигде и никогда не слышал. Мастер пулей вылетел из кабинета.
   Начальник снова опустился в кресло и выдохнул.
   - Ты за этим ко мне приехал? – устало спросил он.
   - За этим, - признал Сергей. -  Но вот еще что: дай мне официальную бумагу, что в квартире 25, в доме 27 по улице Ленина, разрешается установка радиотелефона вот с такими параметрами.
   И он показал документы, которые подписал в комитете. Там были указаны мощность и частота передатчика.
   - Я тебе бы поверил на слово, - продолжал он. - Но видишь, какие у тебя мастера работают. Мало ли кто к ним снова зайдет с проверкой. И что, опять нахамят и все конфискует? Лучше пусть будет, как в старину говорили, охранная грамота.
   - Ладно, - начальник снова позвал секретаршу, - Лена, печатай….
   И продиктовал, что в доме разрешается установка радиотелефона с указанными параметрами.
   Сергей вернулся к себе в лабораторию, где работа шла полным ходом. Его удивило, что заняты были не только аспиранты, которым он это поручил. Владимир Андреевич подключил, похоже, почти всю лабораторию. Уже были смонтированы два «светофора», как их назвали с чьей-то легкой руки, приемо-передающая станция. Даже умудрились поместить приемо-передающее устройство в простую телефонную трубку.
   С этой трубкой Владимир Андреевич подошел к Сергею.
   - Тяжеловата получается, - заметил он, - в кармане носить будет не совсем  удобно. Но мы в ближайшее время попробуем сделать ее более компактной. А в остальном – вот, уже заканчиваем монтаж, осталось проверить и настроить частоту, которую вы обещали дать.
   - Пожалуйста, - Сергей протянул документ из комитета.
   На настройку много времени не потребовалось. Начали проверять поступление сигнала. Все прошло отлично: «светофоры» срабатывали, сигнал в трубке проходил. Радиотелефон работал исправно.
   После работы приехали на улицу Ленина. Дверь открыла Тамара Ивановна. Сергей и аспиранты так и застыли на пороге.
   Перед ними стояли двое в военной форме. Мужчина - капитан второго ранга, на груди два ордена Красной звезды, орден Красного знамени, орден Отечественной войны второй степени и множество медалей. Женщина рядом с ним – старший лейтенант связи, орден Красной звезды, орден Великой Отечественной первой степени и тоже множество медалей за освобождение и оборону городов, по которым можно было изучать историю войны.
   - Ну что вы, - проговорила женщина, - проходите. У нас праздник, в этот день мы познакомились.
   Сергей Сергеевич откашлялся и протянул аспиранту кошелек:
   - Давай в магазин, - проговорил он. – Цветы, торт, коньяк…
   Аспиранта дважды просить не пришлось.
   Прошли в комнату. Тамара Ивановна вела мужа под руку. Первым делом Сергей показал бумаги.
   - Вот документы, по которым в вашей квартире разрешается установить радиотелефон. Мы его уже смонтировали, и сейчас Кирилл вам его подключит. А к нему подключен светофор, мы так его назвали. Когда вам позвонят по телефону, загорится зеленая лампочка, когда в дверь – желтая. Мы эти «светофоры» прикрепим так,  чтобы их в любой точке квартиры было видно. А чтобы не вышло такого казуса, как в прошлый раз, вот вам «охранные грамоты» с телефонной станции….
   - Вы знаете, - вставил капитан, – тот молодой человек с телефонной станции, что у нас все отключил, сегодня утром приходил. Извинился, вернул нам аппарат и заверил, что нас не станут штрафовать. Попросил, чтобы я написал расписку. Очевидно, у людей тоже совесть есть.
   - Вот и хорошо, - Сергей решил не посвящать его в разговор с начальником телефонного узла. – Сейчас мы все быстро смонтируем. Инструменты у нас с собой.
Вскоре все было готово. И почти сразу загорелась желтая лампочка.
  - Видите, - улыбнулся Сергей, - заработало.
    Он открыл дверь. Вошел Максим с цветами, тортом и бутылкой хорошего коньяка. Сергей вручил Тамаре Ивановне букет, а потом ее взял за руку и стал передавать морзянкой, как до этого делал ее муж. И ее глаза засияли.
   - Петя, - воскликнула она, - Сергей поздравляет нас с нашим праздником! И цветы нам подарил – чувствуешь запах? Они такие красивые! Совсем как ты мне когда-то дарил… Спасибо, ребята, большое спасибо!
Сергей снова взял ее за руку и передал морзянкой, а потом повторил вслух:
   - А вам спасибо за то, что вы есть.
   Она пошла на кухню, чтобы поставить цветы. Попили чай, поговорили еще.
   - Сергей, - спросила Тамара Ивановна, - а как вы научились пользоваться морзянкой?
   - Меня этому научил один удивительный человек, - ответил Сергей. – Если бы не он – моя судьба сложилась бы совсем по-другому.
   И он рассказал про Василия.
   Рассказ получился длинным: приходилось прерываться, чтобы Петр Иванович морзянкой повторял слова Сергея жене. Аспиранты слушали терпеливо – не только из вежливости: видно было, что и их эта история захватила. Когда же Сергей упомянул о ранениях своего наставника, Тамара Ивановна тихонько ахнула, и глаза у нее расширились.
   - Как, вы говорите, его фамилия была? – переспросила она.
   Сергей назвал.
   - Петенька, - воскликнула женщина, - это же наш Вася! Вася Коротков! Тот, что во время бомбежки рацию собой прикрыл, чтобы мы связь не потеряли…
   Капитан вздохнул. А Сергей подумал: вот уже нет в живых человека – а он все еще несет свою службу, чтобы между людьми не прерывалась связь.