Сказка о настоящих друзьях

Мириам Лакриме
Жил на свете ёжик по имени Панасик. И жил он далеко-далеко, в глухой лесной чаще. Мало кто отваживался приходить к одинокому ёжику, но все-таки у него был Друг: маленькая принцесса Валерия не боялась ни дождя, обливавшего ее с головы до ног ледяным душем; ни снега, застилавшего перед ней тропинки к домику Панасика; ни злых ветров, безжалостно хлеставших ее нежное лицо и руки.
Но Валерия шла и шла сквозь бури и метели, потому что она знала, как важно быть Другом.
- Наш мир так хорош! – говорила она, озирая окружающие ее леса и горы широко распахнутыми карими глазами. – Чудеса и сказки прячутся тут под каждым трепещущим листиком берёзового дерева, в каждом дупле рыжих белочек, в сердце самого злого человека… Только бы всегда в это верить…
И Валерия не забывала. Она помогала зайчатам находить их норки, когда те вдруг теряли маму-зайчиху; она залечивала глубокие раны елей, сочившиеся смолой от нанесенных жестоким человеком ударов топора; она кормила голодных, поила жаждущих и жалела несчастных. Все эти дары принцесса находила в своем огромном для столь маленького тельца сердце.
Ёжик Панасик знал Валерию с самого ее детства, когда однажды она, играя на лужайке невдалеке от королевского дворца, вдруг забрела в густо переплетенные заросли колючего терновника. Тогда она поранила руку о коварный шип равнодушного терновника. Панасик не мог не пожалеть маленькое кареглазое чудо, сидевшие в самой середке бездушных кустов. Он подобрался к Валерии и тихонько-тихонько, едва касаясь ее нежной кожи, кольнул ей руку. Девочка испугалась, а потом увидела презабавный колючий шарик и рассмеялась. Она взяла Панасика на руки (причем он изо всех сил старался, чтобы его иголки не впивались в ладошки Валерии… сейчас он впервые в жизни пожалел, что он такой…колючий!); и он указывал ей дорогу в лесу. Она все шла и шла, неся на руках нового друга.
Когда они дошли до норки, Ёжик вдруг скрылся в ней, и Валерия подумала, что ее бросили. Маленькая слезинка зависла на черных ресницах девочки. Ей показалось, что боль предательства куда сильнее, чем боль от пореза терновником.
Но Панасик не предавал Валерию! Он впервые (как и она!) нашел настоящего друга; ёжик вытащил из норки большое прошлогоднее яблоко, которое стало лишь слаще, богаче от того, что лежало в соломе с прошлой осени. Валерия надкусила медовый плод и улыбнулась; с тех пор они стали Друзьями.
Шли годы, Валерия выросла, у нее появилось много новых друзей, она все реже приходила к Панасику, и он все дольше ждал ее у окошка своей норки, все чаще она задерживалась, а иногда и вовсе забывала прийти.
Но ёжик все понимал, он преданно ждал… Ждал и лишь изредка прятал упрямую слезу в клетчатый платок.
«Наверное, когда девочки вырастают, - думал он, - им больше не нужны молчаливые ёжики… Им надо веселиться и петь, танцевать на балах с принцами, болтать с другими принцессами. Они хотят читать книжки и учиться, чтобы однажды стать настоящими королевами».
Когда Валерия все же приходила, Ёжик заваривал для нее ароматный ромашковый чай, угощал дарами леса, которые он благоразумно заготавливал с лета и осени, и Валерия чувствовала себя самой счастливой на свете. Она обещала не забывать о Панасике, корила себя за то, что относилась легкомысленно к их дружбе…
Однажды на домик ёжика напала стая разъяренных лисиц. Они разбросали все: солому, в которой было спрятано так много вкусностей для Валерии и самого Панасика, целый склад, предназначенный для зимы, они порвали бусы, сделанные когда-то Валерией из засушенных ягод рябины, они вырвали цветы, посаженные ёжиком и принцессой…
Ёжик сидел на поляне и горько-горько плакал. Он ждал Валерию, он ждал Друга. Но так вышло, что в тот день в Королевстве был праздник и Валерия, не знавшая о беде Панасика, весело танцевала с принцем.
Ёжик собрал в узелок остатки своих «богатств»: несколько ягод рябины от бус, парочку грибов и орехов… и ушёл далеко-далеко в чащу. Там он делал новую норку, проводил целые дни, укрепляя стены домика.
Тем временем у Валерии случилась своя беда: ее отец-король вдруг умер от старости… Давние враги короля решили использовать эту возможность и отобрали у принцессы дворец и власть, заявив, что девочка еще слишком мала для царствования. Все бывшие «друзья» Валерии неожиданно исчезли. Сначала они приходили к ней, оставшейся без крова, обедневшей вмиг принцессе, а потом стали находить поводы, чтобы не прийти.
И тогда Валерия в отчаянии бросилась бежать в лес… На месте бывшей норки Панасика она нашла лишь разоренную и уже порядком заросшую от давности нору. Там выросла дикая роза, о которую девочка поранила палец… И тогда она вспомнила! Она вспомнила о терновнике и… о своем друге. Девочка испугалась…
«Что же тут произошло!?» - Валерия решила отправиться искать ёжика…
И вот она снова шла, спрашивая у ветра, у луны, у белок, у соловьев… Где же ее Друг? Она бежала, заламывая руки, рыдая от того, что, окунувшись в веселую жизнь балов и друзей, потеряла единственного настоящего Друга…
И вот наконец девочка нашла его. Случайно, заметив тонкую нитку сушащихся на солнце грибов, она нашла и норку…
И Панасик принял ее, он понял ее горе. Молча взял лапой за палец, и посмотрел на Валерию так, что она поняла сразу: нет ни обид, ни горечи… Их дружба осталась столь же чистой и светлой, какой была дружба маленькой девочки, уколовшейся шипом терновника, и ёжика Панасика, угостившего ее медовым яблоком.
Валерия навсегда осталась в густой лесной чаще, там ей не нужны были нелепые наряды, шумные балы, неверные друзья. Она жила для самой себя, для Панасика, для того, чтобы жить. Она вдыхала запахи леса, наслаждалась бесконечными рассветами и закатами… Она жила. Все было хорошо.