Научная организация труда
(Отрывок из автобиографического произведения "Слюни Искариота или Абдукции сине-белого воротничка")
На первых порах меня постоянно смущали реплики руководителей среднего звена, когда речь заходила о составлении планов НОТ (как минимум на год). Начинались шутки типа - «Нам бы нормальную организацию труда создать. Тоже НОТ». И даже к тому времени, когда кампания по внедрению НОТ подходила к своему естественному затуханию и завершению, я так и не понял - А что, планы мероприятий по повышению производительности труда, обязательные на предприятиях, разрабатывались бы без учёта научных достижений, не будь НОТ? Жизнь подтвердила - Да! Могут и без НОТ!
На заре своей НОТ-овской молодости, будучи инженером по НОТ на заводе бурового оборудования, вычитал в «Экономической газете» рекламу масляных красок, обладающих чудодейственными свойствами отталкивать пыль, за счет заряженности одноимёнными полюсами . По долгу службы, тут же внёс в плане НОТ в раздел «улучшение условий труда» мероприятие - «Закупить и выкрасить все стены в цехах». Слава богу не успели! Оказывается на одном заводе, (где кстати отделы НОТ ещё не организовали), когда реализовали такое же мероприятие, местные специалисты были «нещадно биты батогами», (в переводе на современный язык — ногами). Однополярно заряженная с краской, пыль, не имея возможности осесть на стенах и оборудовании (они и станки измазали этим же средством), клубилась на уровне среднего роста с такой плотностью, что затрудняла мастерам опознавать частых посетителей курилки.
Как то, по рекомендации психологов, текст «Партия — ум, честь и совесть нашей эпохи» на транспаранте над входом заводской проходной заменил на - «С Добрым утром и успехов в труде!». Каково же было моё разочарование, когда всего лишь через два месяца из 50-ти опрошенных, на вопрос - Что написано на транспаранте над заводской проходной?, 49 ответили - А хрен её знает!. Зря только с секретарём парткома испортил отношения. Вот по чему он больше всех требовал исключить меня из партии (в которой я не был) и выгнать с завода, на комиссии по поводу письма из воинской части о моём десятисуточном пребывании на «губе» (гауптвахте) во время воинской «переподготовки».
Из всей той истории, меня поразило не то, что майор в письме на завод наврал что я учинил в дежурной части драку, а то что я увидел своими глазами, скрываемые от народа, резервы (технические и интеллектуальные) в улучшении условий труда рабочих. На самом деле, посланный «партизанами» по графику в посёлок для приобретения для взвода самогонки, сильно утомился безрезультатно обойдя весь посёлок. Предстоящее преодоление ещё семи мучительных километров по степи в зной до казарм, расценивалось бы как свершение трудового подвига, достойного звания Героя социалистического труда, на который я не был горазд.
Не успев, остатками расплавленного жарой мозга, ухватить за хвост идею найти и попроситься переспать на гауптвахте, как создатель послал мне навстречу двух сопровождающих. Переодетые в гражданское молоденькие офицера;, прогуливавшие, почему-то, одну даму, решили выпендриться перед мисс посёлка. Приняв меня за срочнослужащего (выглядел я всегда лет на десять моложе, и узнать во мне «партизана», которых ни кто не останавливал для проверки документов, было затруднительно), придравшись к незастёгнутому воротничку, они ясно дали понять — кто они есть и каковы их намерения. Уяснив для себя о совпадении направлений наших мыслей и маршрутов, мне оставалось только не спугнуть затеплившуюся надежду. Парой «безобидных» реплик, укрепив их в решимости довести дело до конца, через пять минут хода под конвоем будущих генералов, удобно устроился на скамейке в комнате приёмов нарушителей воинской дисциплины. Не очень уверенный в том что содеянного будет достаточно для задержания хотя бы на сутки (узнай они сразу что «я есть партизанен» - вытолкали бы меня взашей), парой-тройкой моральных уколов в адрес дежурного лейтенанта, довёл дело до конца, устроившись (правда под замком) в тесной каморке на широком топчане, показавшемся мне кроватью модели Fabiano исполненной в экокоже, с вычурными стразами и изогнутыми изголовьями, и прямой спинкой украшенной квадратами декоративной отстрочки на постельном белье из золоченного алтабаса, раскинутом на матрасе из пружинных блоков марки «Мультипо;кет». Десять суток я схлопотал уже утром, при обращении к дежурному лейтенанту, подчеркнув, не к месту, его крестьянское происхождение.
По заведённой дедовщиной традиции «партизаны» в их иерархической лестнице занимали верхнюю строчку, назывались «дедушками» и на физические работы при молчаливом согласии начальника «губы», не выводились, да к тому же я был первый и единственный, за всё время существования этого чёртуугодного заведения, посаженный «партизан». Однажды один из «преступников» повредил ногу и «смотрящий» по камере (из дедов), попросил меня выйти на день для «численности», с условием, что я буду болтаться без дела.
Как только мы прошли охрану объекта, огороженного колючей проволокой, я тут же приступил «пинать воздух». Нарушители воинской дисциплины что-то делали на лесопилке, а я, взбивая пыль с высохших никогда не кошенных; ковыля Лессинга, типчака, тимофеевки, житняка и ещё чего-то, приблизился к, заинтересовавшему меня, невзрачному, из красного, не знавшего побелки, кирпича, зданию. Стены длинного коридора, оснащённого дверями - слева, несколькими стандартными с табличками «лаборатория № », а справа одной широкой и двустворчатой типа ворота - не вызывали во мне ни какой ассоциации со зданиями сельскохозяйственного назначения. Не опасаясь, судя по табличкам на дверях встретиться с рогами разьярённого от непрошеного вмешательства в любовные коровьи дела могучего, голштинской породы, быка, я приоткрыл широкие ворота и моментально был втянут во внутрь целиком от внеземного магнетического любопытства, начитавшегося фантастических романов и имеющего скудное теоретическое представление о технической эстетике, специалиста. Я явно ощущал на выкатившихся зрачках моих полоумных глаз отражения фантастической картины, решённых неизвестным дизайнером, технических и эстетических проблем формирования гармоничной предметной среды. Если бы не металлорежущие станки, которые так же как и трубопроводы, антресоли, тельферы и пол из шумопоглощающего материала, всё в функциональной окраске, ни кто бы и не подумал назвать это механическим цехом. Периметр этого производственного прямоугольника, украшенного зелёными травянистыми насаждениями в свете, излучаемых с высокого потолка газоразрядных ламп, казалось обрамлял пространство какого-то театрального зала , с притихшими бездыханными зрителями (похоже я попал в обеденное время), ожидавшими - Вот-вот взлетит дирижёрская палочка и с антресолей польются нежные, неземные звуки виолончели Растроповича. Выйдя из состояния аффекта, слегка поразмыслив , я сделал три вывода:
- Первый. Решение технических и эстетических проблем формирования гармоничной предметной среды промышленных предприятий, создаваемой для жизни и деятельности человека, оказывается возможно средствами даже отечественного промышленного производства.
- Второй. Приоритетное, почти безлимитное финансирование предприятий ВПК, позволяло без проблем (при желании руководства) решать вопросы качества трудовой жизни своих рабочих. ( в то же время эта безмятежность на базе приоритетного финансирования сыграла роковую роль в формировании управленческого профессионализма руководящего корпуса отрасли, наиболее пострадавшей во время «перестройки». Не многие руководители из «среднего машиностроения» смогли сохранить свои коллективы в условиях децентрализации планирования и финансирования.)
- Третий. Формализм в подходе к решению вопросов улучшения условий труда рабочих (имеется в виду «на воле» или, если хотите, на гражданке) имеет чёткую идеологическую подоплёку — как бы не свалиться в пропасть дремучей эксплуатации человека человеком. («... В современных условиях для многих капиталистических предприятий характерна высокая организованность процессов труда и производства. Однако, как отмечал В. И. Ленин, «капитал организует и упорядочивает труд внутри фабрики для дальнейшего угнетения рабочего, для увеличения своей прибыли. А во всем общественном производстве остается и растет хаос...» (Полное собрание соч., 5 изд., т. 24, с. 370— 371).....» . «В стремлении к наживе капиталистические предприниматели любыми средствами добиваются высокой организованности в работе, создают «научные» системы усиления эксплуатации наёмных работников, повышают интенсивность труда...!?» Основы научной организации труда, М., 1971. Ю. Н. Дубровский.)