СТРАХ ПРИШЕЛ ПОЗЖЕ
Наверное, в жизни довольно многих людей были ситуации, когда они чудом избежали смерти. Причем, зачастую, такая опасная для жизни ситуация возникает мгновенно и совершенно неожиданно. И лишь какая-то счастливая случайность спасает человека от смерти или тяжелой инвалидности. В такие моменты человек испугаться не успевает. Страх приходит позже. Приходит по-разному. Иногда страх охватывает все тело, руки – ноги становятся ватными, голова перестает соображать. Иногда – особенно, если событие произошло в детстве – страх приходит уже только тогда, когда человек повзрослел, и вдруг вспомнил давнее происшествие и с испугом подумал, что чудом остался жив. У меня таких событий было несколько, и в детстве, и в молодости, и после пятидесяти.
ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Вчера я чудом избежал смерти. Страшной смерти.
Произошло это на работе субботним утром. А работаю я охранником на заводе. Только заступил на пост, по рации команда диспетчера встретить Газель номер такой-то и организовать разгрузку на складе сбыта. Причем команда поступила не мне, а моему напарнику Риму, но, поскольку Рим был занят выполнением задания на другом складе, Газель встретил я. С водителем прошли на склад сбыта и показали работникам склада документы на груз. Начались громкие возмущения: «Этот груз должен разгружаться на другом складе! Причем тут мы!!». Они были правы. Груз предназначался для литейного цеха. Я отошел в сторонку к металлическим раздвижным воротам, встал на рельсы, позвонил и доложил диспетчеру, что груз здесь отказываются разгружать, направляют на склад литейки. Диспетчер была не в духе и раздраженно крикнула: «У меня в документах написано склад сбыта!!». Я вспылил: «Груз не принимают! Это не их позиция!!! Разберитесь!». Диспетчер скомандовала подождать. Я в сердцах положил трубку в карман и поднял голову. Смотрю – в мою сторону среди ящиков неестественно быстро идет Рим, ведь у него больные ноги, и он обычно ходит очень-очень медленно. Я сделал несколько шагов в его сторону и начал высказывать свое возмущение ошибкой диспетчера.
Вдруг раздался жуткий грохот, скрежет, оглушительный вой сирены, свет на мгновение погас и снова зажегся, стены производственного корпуса содрогнулись. Все это длилось секунду. И наступила тишина. Я, инстинктивно вобравший от испуга голову в плечи, быстро посмотрел наверх – не происходит ли обрушение крыши, и обернулся назад. В нескольких метрах от меня именно в том месте, где несколько мгновений назад стоял я и кричал в трубку, застыл многотонный тепловоз. Он на скорости вспорол, как нож консервную банку, массивные раздвижные металлические ворота, и влетел в здание. Сзади к нему был прицеплен вагон с металлом, и именно этим вагоном он как-то зацепился об искореженные элементы ворот и остановился. К счастью, несущие конструкции производственного корпуса выдержали чудовищный удар. В здание хлынул поток холодного воздуха – ведь на улице мороз за минус двадцать.
Я сразу оценил, какой я опасности подвергался, и что спасся чудом. Но не испугался. Вообще нисколько, ни грамма не испугался. Сразу же снова достал телефон из кармана и доложил диспетчеру о ЧП и сказал ей, чтобы тут же доложила по инстанции, ведь сегодня была суббота, и ни руководства завода, ни начальника охраны на заводе не было. Мы с Римом выяснили у старожила завода, куда надо разгрузить Газель, и Рим поехал с водителем искать этот дальний склад. Наконец, мне поступило указание пройти с машинистом тепловоза в медпункт на освидетельствование. По пути я спросил у него, что же случилось? Тормоза, отказали тормоза! – только и смог выдавить машинист, находящегося в шоковом состоянии. «Ладно, не волнуйся, главное – жертв нет!», попытался я успокоить его. «Я гудел! Я гудел!» отвечает водитель. «Ага! Гудел ты! Ведь сирена завыла только на секунду уже в момент удара! Никто не успел бы отскочить!» - подумал я. Медпункт в субботу не работал, вызвали ГБР (группу быстрого реагирования ЧОП) с алкотестером, который показал одни нули. Водитель был абсолютно трезв. Тут на КПП подъехали наш начальник охраны и заводские службы, я оставил водителя с ними и направился исполнять свои обязанности. В складе сбыта уже начали собираться люди, я попросил Рима незаметно сфотографировать меня на память на фоне тепловоза и искореженных ворот. Снимок получился смазанным. Я по-прежнему не испытывал никакого мандража, весело рассказывал о происшедшем коллегам и знакомым. Тут заводские службы начали работы по минимальному устранению последствий аварии. Искореженные ворота завесили полиэтиленом, включили несколько небольших тепловых пушек, нас с Римом оставили на ночь внутри склада охранять материальные ценности. Полиэтилен и тепловые пушки помогали мало, в огромный проем ворот, как в аэродинамическую трубу, засасывался ледяной воздух, ночью температура опустилась до минус тридцати. Мы с Римом, утеплившись, укутавшись, как только можно, по очереди стояли на охране этого проема. Я по-прежнему не испытывал чувства страха, даже удивлялся – ведь чудом избежал смерти, а я абсолютно спокоен. И был спокоен до того момента, пока Рим ночью не рассказал некоторые подробности аварии. Оказывается, тепловоз должен был подтянуть вагон за стрелку, находящуюся метрах в двухстах от склада сбыта, остановиться, стрелочник должен был соскочить с тепловоза и перевести стрелки, и тепловоз с вагоном должны были укатить на другой склад. Но отказали тормоза, и тепловоз с вагоном, не снижая скорости, понеслись к воротам склада сбыта. И машинист включил сирену заблаговременно, секунд за десять до столкновения. И работницы склада слышали сирену, но, поскольку разбирались с Газелькой, никто не пошел к воротам. Я же, к счастью, в эти секунды на повышенных тонах разговаривал с диспетчером, и не услышал сирену. А если бы услышал, то СТОПРОЦЕНТНО сделал бы несколько шагов в сторону ворот, чтобы, приоткрыв калитку, выяснить, что происходит. И эти несколько шагов были бы последними в моей жизни. В момент удара меня бы элементами ворот разорвало на части, верхняя часть была бы отброшена в сторону, а нижняя часть попала бы под тепловоз и превратилась бы в месиво.
Я представил эту картину, и тут мне стало реально страшно. СТРАХ ПРИШЕЛ ПОЗЖЕ. Я еще раз проанализировал все нюансы происшедшего и представил, что демон смерти и мой ангел хранитель боролись сегодня утром за мою жизнь. Демон смерти очень старался, он заставил составителя транспортных документов написать неправильный склад разгрузки Газели, он затмил глаза диспетчеру, и она не прочитала название груза и слепо дала команду на разгрузку на складе сбыта, этот же демон занял моего напарника работой на другом складе и вместо него направил на рельсы меня. Он же внес неисправность в тормозную систему тепловоза. Таким образом, я и тепловоз неминуемо должны были столкнуться перед воротами склада. Но тут демон смерти, решив, что дело сделано, на секунду расслабился, и этим воспользовался мой ангел хранитель, уже неоднократно ранее даривший мне спасительные сантиметры, мгновенья. Вот и на этот раз он заставил Рима, у которого больные ноги, ускорить шаги, чтобы я, увидев его, шагнул к нему.
И в голове лихорадочно начали крутиться мысли, обрывки мыслей: кто я, зачем я, и почему мой ангел хранитель неоднократно спасает меня по жизни? Почему так трудно я живу, почему так трудно мы живем? Почему судьба посылает мне одно испытание за другим? Когда, когда я наконец отдохну, ведь не разу не ездил на юг, ни разу не ездил за границу? И семья моя не ездила? Почему вся жизнь как сплошная гонка на предельной скорости, с преодолением всяких проблем, трудностей? И что же такое счастье? Ведь и дети никуда не ездили, кроме Казани и Москвы. Учеба, дети, карьера – и у них никакого отдыха, и у них гонка. Я устал, и они устанут.
А с другой стороны – разве не счастье иногда собраться всей большой семьей в доме, построенном своими руками, когда весело и шумно носятся внуки, а во дворе дымится затопленная баня, тоже построенная своими руками? И разве не счастье знать, что скоро родится еще один внук, и так интересно, каким же он будет, и уже хочется подержать его на руках? Только бы все было хорошо! Я, постучав по деревянному ящику на складе, отогнув полиэтилен и преодолевая сильный поток стремящегося внутрь корпуса ледяного пронизывающего ветра, шагнул на улицу. На почти беззвездном ночном небе ярко, неестественно ярко сияла звезда. Она то мерцала, то светила ровно, то становилась пяти-шести-семиконечной с исходящими лучами, то становилась круглой, похожей на миниатюрную луну. Никогда ранее не видел я такую яркую, такую крупную и такую переменчивую звезду. Она словно посылала мне какие-то сигналы, она словно радовалась за меня. Долго стоял я на морозе и смотрел на эту звезду, то надевая очки, то снимая их. Может быть, это моя звезда? Может, именно эта звезда ведет меня по жизни? Ведь у главной героини повести моего отца «Звезда моя» тоже на небе была своя звезда, которая вела ее по жизни, помогала преодолевать все трудности?
Нет, и мне надо жить дальше, преодолевать трудности, будут еще радости, будут. А отдохнуть – отдохнуть успею когда-нибудь. Жизнь продолжается.