Вскоре начали вырисовываться контуры того, что предстояло нам сделать. То, что было нам по силам или представлялось довольно туманным, но возможным. Как первоочередная мера мною была выбрана одна, - сооружение небольшой сцены в нашем новом Доме культуры.
Я уже писал, что существующее здание ДК «Академия» было, по сути, обычным кинотеатром, и в нем не было комнат для клубной и кружковой работы (там были помещения для директора, бухгалтера и художника), а вместо сцены из зала к экрану вело несколько широких (в ширину зала) ступеней. Даже фойе было небольшим, так что многие зрители предпочитали оставаться на улице до третьего звонка.
Несмотря на возражения гл. инженера УКСа Ладинского, который говорил, что мы не имеем права нарушать проект, а если мы что-либо хотим изменить, надо обратиться к проектировщикам и ждать их решения, мы сами разработали два проекта - строительства сцены и реконструкции чердака. И Ладинский, продержав этот проект дня три, подписал его, не найдя ошибок. Было решено использовать фойе как небольшой выставочный зал.
Хорошо, что Управление эксплуатации СОАН быстро выполняло все наши заявки. Но иначе и быть не могло, т.к. они были утверждены зам. председателя СОАН по общим вопросам Л.Г. Лавровым, который был к нашим просьбам очень чуток.
Вскоре в зале бывшего кинотеатра «Москва» на 800 мест была сделана импровизированная сцена, а из огромного по размерам, но весьма низкого по высоте чердака - дополнительное помещение для занятий кружков и клубов.
Сцена позволила приглашать артистов и даже небольшие коллективы, а также создать лекторий «Человек и время». Правда, руководитель Новосибирского симфонического оркестра Арнольд Кац не любил нашу сцену. Она была для него тесна. Он каждый раз, приезжая с оркестром, ворчал, но всё же не отказывался, и у нас были организованы абонементные концерты.
Кино, которое постоянно показывали в зале, давало некоторый доход (хотя налоги были весьма высоки), и это сразу позволило увеличить штаты и поднять зарплату, поскольку категория ДК «Академия» была выше, чем Клуба СО АН.
Теперь в штатном расписании Дома культуры, которое нам утвердили, кроме директора, бухгалтера, художника, кассира и билетеров, был и зав. художественным сектором (художественный руководитель), и зав детским сектором, а также руководители кружков. Теперь мы имели возможность помочь различным коллективам, возникавшим, как грибы, в институтах, которые были сданы в Академгородке к этому времени. А сданы были, пожалуй, почти все – не были сданы пока только Институт цитологии и генетики и Институт физики полупроводников.
Одновременно я выяснил, что Дом ученых вообще не собирались строить в 60-х. Поэтому, обсудив создавшееся положение, мы поняли, что нужно ускорить его строительство. Это был единственный выход хоть что-то получить в ближайшем будущем.
Мы начали кампанию за его строительство, тем более что правительственное разрешение на него было. А откладывалось оно, потому что денег по разделу «Культура» было выделено Госпланом РСФСР мало. Ведь в этой пятилетке были построены ДК «Юность» и кинотеатр «Москва». На них все деньги и ушли.
Начало строительства Дома ученых, которое оттягивалось из года в год, было, наконец, по нашему настоянию запланировано на конец 1963 года, правда с такими маленькими суммами, что было видно, что речь идет только о фундаментах, но и это уже была победа.
При этом я должен отметить, что выражение «по нашему настоянию», которое я только что употребил, лишь в очень слабой мере отражает тот нажим общественности, который тогда был оказан на УКС (он планировал строительство и обеспечивал строителей проектной документацией и оборудованием), и ту работу, проведённую с членами Президиума СО АН, утверждавшими план строительства.
Правда, я не был уверен, что Дом ученых будет пускать любого желающего в свои помещения, а не станет элитарным, каковыми являлись остальные Дома ученых в стране (я бывал в Домах ученых в Москве и Ленинграде). Но это возможное препятствие было делом будущего, – здание надо было еще построить. Я тогда уже понимал, что "преодолевать трудности следует по мере их поступления".
Ещё одной бедой из главных было то, что не было кадров, способных наладить «нормальную» культурную» жизнь. Директор ДК Чекулаенко был простым хозяйственником. Неплохой человек, но далекий от культуры. Кто его взял в свое время на работу в клуб СОАН, я не знаю, да и не интересовался. Он, правда, оказался послушным исполнителем, внимательно слушал и довольно четко исполнял распоряжения Объединенного комитета профсоюза, Он и не пытался сам подыскивать кадры, кроме кассира и билетеров.
Но руководящие кадры в тот период времени не был и моей прерогативой. Этим занимался председатель ОКП Сигорский и его первый заместитель А.И. Щербаков.
Сигорский, как все понимали, никого не искал, подбирал Щербаков, но, к сожалению, его выдвиженцы на пост директора ДК – Николаева, Чекулаенко и, сменившего его Пристенского – были весьма неудачны.
Уже в марте 1963 года я совершенно определенно говорил с Сигорским о необходимости сменить директора. Кроме того, нам предстояло найти людей на ещё два ключевых поста – художественного руководителя Дома культуры и заведующего детским сектором, – эти ставки пустовали, а брать людей неподходящих я не хотел.
Дом культуры держался в этот период времени (я не говорю о кино) только на Нине Васильевне Соболевой, заведующей культмассовым отделом ДК.
Продолжение следует: http://www.proza.ru/2018/06/27/1758