Глава 2. – Несостоявшаяся свадьба
Гастон носил титулы: герцог Орлеанский, герцог Шартрский, герцог Анжуйский, герцог Алансонский, граф Блуа и титул Месье, как брат короля и наследник престола. Несмотря на частые опалы, а может благодаря им пользовался повышенным вниманием всех врагов Ришелье. Убежденный, что старший брат его всегда простит, вел себя вызывающе, чем привлекал противников кардинала, но легко предавал поверившим в него, раскрывал тайны своих сторонников и без видимых сожалений и намеков на сопротивление позволял их казнить. Несмотря на недавнюю казнь Шале и неблаговидную роль в этом деле брата короля, к нему в Блуа слеталось недовольное дворянство, как мотыльки на огонь.
После прохода армии поток постояльцев хоть и уменьшился, но не на много. Наш городок, как и соседний Божанси, располагается между Орлеаном и Блуа, так что путешественникам удобно здесь останавливаться. Брат короля Гастон Орлеанский устроил в Блуа настоящее гнездо заговоров, потому знатных всадников следующих по маршруту Париж-Блуа к нам заносило часто. Поток звонкой монеты превзошел все ожидания и отец рьяно взялся поднять на новую высоту доставшуюся гостиницу. Съездил в Обюссон, что в Лимузене, привез несколько гобеленов и ковров. В планах у него стояло обновить мебель. Видя мой неподдельный интерес, сказал, что подключит меня к этому вопросу, но пока, он многозначительно поднял палец, главная зала уже выглядит вполне роскошно.
Когда идут зимние месяцы и не начался Великий пост в нашем краю устраивают свадьбы. Отец давно извещал всех, что у него дочь на выданье, но со мной эта тема не обсуждалась.
- Подвенечное платье закажем здесь в Менге, чтобы утром в день свадьбы, оно было тут же подано. Ткань, ленты купим в Париже, там выбор большой, так что собирайся в дорогу, - заговорил он как-то январским утром.
- Платье идет впереди жениха? – поперхнувшись выдохнула я.
- Вчера заходил мой приятель Груар и мы обо всем сговорились. Его сын получит половину этой гостиницы в качестве приданого, ты уже в курсе всех забот по ведению хозяйства, так что особой перемены в твоем жизненном укладе не будет. Согласна? Толстый Жан Груар мне никогда не нравился, да и он не пытался за мной ухаживать, но я видела, что отца такой расклад полностью устраивает и только вздохнула.
У отца деньги водились всегда, но платьями я избалована не была. Поездка в Париж тоже праздник, один Жан Груар не подходил к этим радостным событиям. Собрались мы весело и даже поездка прошла легко. В Париже у отца был традиционный маршрут, но сейчас мы его подсократили, быстро закупив выбранную мною ткань, сделали упор на галантерейные товары. Вроде речь шла только о платье, - слабо оборонялся отец.
- Мэтр Мартен, вы отдаете дочь в руки другого мужчины, так ваш подарок должен быть упакован со всех сторон, - веселилась я, понимая, что сегодня отказа не будет.
Маленькие дополнения к наряду так важны. Заколки, перчатки, кружева и булавки были уже куплены, когда мы зашли в лавку на улице Могильщиков. Преображение наряда Атоса стояло у меня в глазах и я настаивала на модной шляпке.
Правильнее сказать зашел один отец, а я задержалась на пороге открыв рот. Лейтенант королевских мушкетеров определенно нацелился в галантерейную лавку.
- Господину д’Артаньяну захотелось обновить кружева? – спросила я приседая в глубоком реверансе.
- Нет, нет, крошка из Менга, дверь моего жилища рядом с входом в царство шляп и я попросту направляюсь домой.
- Не покажет ли господин офицер свои роскошные апартаменты? Лучшие комнаты гостиницы мы обставим также. Он так смутился, что я поняла – отыгралась за «крошку» и даже ушла вперед на пару очков. Не такой ты и хват, каким рисуешься перед провинциальными девушками, подумала я и укрепилась в нежданном решении дать бой этому хвастуну.
- Молоденьким особам вроде вас опасно заходить в гости к одинокому воину, - сказал улыбаясь гасконец, собираясь открыть дверь.
В меня, как черт вселился. Положив свою руку на дверную ручку и не давая молодому человеку войти, я заявила: крошка из Менга не боится атак одинокого воина и желает осмотреть его жилище.
Меня жутко развеселило, что он вторично растерялся. Правда хитрющие гасконцы таковы, что долго в этом состоянии не пребывают. Крепко взяв меня выше кисти, он произнес: войдем и посмотрим так ли храбро поведет себя крошка внутри, как снаружи.
- Моя храбрость идет от страха смены статуса, - сказала я поднимаясь по лестнице. Д’Артаньян только глянул, а я продолжала.
- Статус замужней женщины не может не нравится молоденькой девушке, зато к отчаянию ведет перспектива жить с нелюбимым человеком.
Видя мою решимость и откровенность молодой лейтенант опять промолчал, чтобы дать мне выговориться и определиться как вести себя дальше.
- Благовоспитанная дочь не будет противится отцу при выборе мужа, а не дурнушка, при виде постылого жениха, может разделить понятия муж и первый мужчина в своей жизни, - верещала я бойко.
Д’Артаньян определился. Планше, - сказал он, входя в комнату, - ты помнишь, хозяина «Вольного мельника» в Менге? Отыщи его в лавке Бонасье. Скажешь ему, что я повел Полин показать витражи Сент-Шапель и она будет здесь через два часа.
Признаюсь честно, обстановку я не запомнила. Как только закрылась дверь за Планше, д’Артаньян принялся меня раздевать. Потом были утехи, каких жаждет и боится одновременно молоденькая девушка. Когда д’Артаньян откинулся на спину рядом, я приблизила уста к его уху и зашептала: хочу знать имя моего первого мужчины.
- Зови меня Шарль, Полин, и пусть это имя слетает с твоих губ только когда сердце наполняется любовью.
- Теперь я к свадьбе готова, ничего неожиданного своим вистанвуаром* мне Жан Груар не покажет.
- Твоего жениха зовут Жан Груар?
- Отец отдает за меня половину гостиницы, - вот и выбрал себе молодого компаньона. А что это за шум внизу?
- Кажется Планше не пускает ко мне непрошенных гостей.
Потом шум переместился с лестницы в сторону и пока я одевалась, д’Артаньян проделавший эту операцию в мгновение ока, разобрал в полу несколько паркетных досок. Для удобства прослушивания он пододвинул к отверстию ковер и знаком пригласил меня устроиться рядом.
Хозяин галантерейной лавки, находясь ровно под нами, доверительно говорил моему отцу: бог с вами мэтр Мартен, какие витражи? Ваша дочурка сейчас внимает иные цвета с этим развратником, сбившим с толку мою жену. Уж я вам говорю. Видите, каким цербером стал слуга перед дверьми? Разве хозяин квартиры не может осмотреть ее состояние в отсутствие жильца? Не платит за жилье и заглянуть в комнату не смей, будто собственник он а не я. Ключи у слуги есть, а не открывает по той причине, что закрыто изнутри. Там они и мы их подкараулим. Идите на лестницу, а я присмотрю за окном, этот ветреник и через него может упорхнуть.
- Ну, дочь то моя со второго этажа не спрыгнет.
- А вдруг он держит веревочную лестницу?
- Вы правы, занимаем каждый свой пост.
- Бонасье, перекрыл все пути к отступлению, - произнес д’Артаньян, берясь за шпагу.
- Что вы собираетесь делать?
- Спрыгну на улицу, ворвусь к Большой шляпе и вырву перо, а точнее язык у этой канальи.
- Не делайте этого, милый Шарль, - я положила обе руки на его грудь.
- Мы с отцом всегда находили взаимопонимание, найдем и сейчас. Пойдемте на лестницу.
Д’Артаньян отодвинул засов и я храбро шагнула за порог. Внизу лестницы стоял отец.
- Уж не Сент-Шапель раскрыла ль свои двери или иной храм святой церкви оказался здесь, дочь моя?
- Зато здесь свершаются дела, которые наперед освящает церковь.
- Это ты говоришь своему отцу, бесстыдница, когда он мечтал вести тебя к алтарю?
- Брак нужен тебе больше, чем мне, а известно ли вам, батюшка, что принуждать к нему противозаконно? Славного короля Генриха IV папский престол развел с Маргаритой Валуа только потому, что ему удалось доказать, - Маргариту принудили к браку. Я спустилась к отцу и продолжала.
- Я не противилась вашей воле и сейчас говорю, что выйду за Жана Груара. Стоит ли попрекать меня, что не стала блюсти чистоту невесты? Помолвки с ним, тем более обручения у нас не было. Где в залоге золотое колечко Жана? Я протянула руку и посмотрела на пустую ладошку.
- Жан Груар тоже не держит у себя моего серебряного кольца.
Отец мрачно смотрел на меня. Д’Артаньян спустился к нам, а соседняя дверь в комнату Бонасье, что была приоткрыта, лязгнула засовом.
- У нас ничего не было противозаконного, а ваша дочь сама пожелала подняться ко мне. Она совершеннолетняя, отвечает за свои поступки и в мои намерения не входит вносить разлад в вашу семью.
- На кону ее будущее, которое вы, господин офицер, обеспечивать не беретесь, -
отец испытующе глянул на молодого человека.
Гасконец в очередной раз за сегодня смутился и пробормотал: инициатива исходила не от меня.
Я решительно взяла отца под руку.
- Едем домой. Наши планы не изменились, ничто им не препятствует. Мое парижское приключение дало тот опыт, который только пригодиться в браке, а Жану Груару совсем необязательно о том знать. Ты не обманутый жених, чтобы так переживать.
- А мы с вами скоро увидимся, - напутствовал на прощание д’Артаньян.
- Вы снова приедете в Менг?
- И не один, нам с Рошфором надо решить один деликатный вопрос, который в столице с сотнями глаз решен быть не может.
Я догадалась, - у вас будет дуэль?
- Полин, я очень рассчитываю на твою помощь. Нужно сделать так, чтобы ни одна живая душа о том не проведала, и тем более, чтобы не дошел слух до кардинала. Точное время скажет Планше.
Мушкетер положил руку на плечо своего слуги.
- Он к вам прискачет заранее. Мы приедем без слуг и секундантов и я прошу тебя устроить, чтобы в определенное время в ваш двор никто не заходил и не выглядывал из окон.
Бряцание шпаги и серьезный оборот разговора отрезвили моего отца. Он понял свое место и перестал поглядывать на д’Артаньяна уж чересчур недружелюбно.
Обратный путь оказался уже не таким легким и веселым. Конечно мы захватили шерстяные вещи и обширное манто было на мне, но на пути в столицу легкий морозец не замечался, а вот сейчас зуб на зуб не попадал.
- В Париже наверное сейчас на коньках катаются, - высказала я предположение.
- У нас этой потехи нет, а говорят в столице порой на лед вываливает целая толпа; одно не пойму, вряд ли у простолюдинов найдутся средства заплатить за железные коньки, коль забава редкостна, - отозвался отец.
- Слышала, что ребятня прикручивает к туфлям вместо коньков берцовые кости животных и отлично скользят по льду; наверное и взрослые, что победнее поступают также, - высказываю мысль.
- Да мы в Париже только эту голландскую забаву не посмотрели, - ехидно ввернул отец.
- Нет, не только, без шляпки возвращаюсь, - надула я губы.
- Ты не только шляпку оставила на улице Могильщиков – господи, вот уж название некстати, так еще кое-что более важное, - последние слова отец прошипел. Потом округляя глаза, тем же шипящим тоном прогнусавил в нос: а может и приобрела кое что разом, крестись потом через девять месяцев.
Я горделиво вскинула голову и заверила: вот тут можешь быть спокоен, считать дни своего календаря меня пять лет назад научила тетушка Аннет.
Отец надолго замолчал, но потом часто бормотал себе под нос о серебряном кольце, так врезался ему мой находчивый ответ: зачем эта серебряная безделица на несколько дней? – только дань традиции; хочешь сэкономить, так девчонка в новые траты введет, ладно хоть шляпку не купили; нет уж пусть муж приглядывает теперь.
- Ишь, попрыгунья! – взрывался он вдруг громко и опять замолкал или шептал новое в том же духе чуть слышно.
Через неделю платье было почти готово. Я с удовольствием ходила на примерки, приглашая тайком на них свою подругу Николь. Мне нравилась эта девушка из обедневших дворян. Она добавляла некой возвышенности в повседневность. Общаться очень хотелось, особенно сейчас. Однако ситуация была непонятной. Обычай требовал невесте не встречаться с незамужними подругами, но это после обручения, а какое обручение, если Жан Груар к нам так и не заглядывал.
- Какая ты красивая в этом платье, - щебетала Николь, - а к подолу пусть пришьют побольше коротеньких лент, да не прочно, чтобы когда гости будут их отрывать не испортили наряд.
- Жених заглядывал? - интересовалась она.
- Чего ему заглядывать, когда круглое солнце заглядывает, все рады, а круглая рожа радости особой не вызывает, - смеялась я.
- Мерку с ножки снять. Жених должен туфли невесте подарить, таков обычай. Разве не знаешь?
Я задумалась.
- Отец его, Гийом Груар, собирался сегодня зайти. У нас отцы много всяких функций на себя взяли, - вздохнула я.
Дома отец встретил меня мрачной тучей.
- Что-то солнышко зашло, - сказала, целуя его в щеку. С примерки я всегда возвращалась в превосходном настроение.
- Твои похождения в Париже стали известны, - бросил он.
- Гийом Груар ведет кое какие дела с Бонасье, вчера приехал из Парижа и похоже все знает.
- Ну, каков каналья этот Бонасье, - сказала я, награждая галантерейщика термином д’Артаньяна.
- Представляешь, Гийом стал зазывать меня к нотариусу, чтобы письменно закрепить долю жениха. Говорю, обо всем договорились устно, какие нотариусы между друзьями, когда ты да я по рукам ударили? Ты меня знаешь, половина гостиницы за твоим сыном; он мне – выдели точно какие помещения и закрепим это брачным договором. Когда я воздел руки – к чему эти формальности? Он так едко говорит: передника на свадебном платье у невесты быть не должно**. Потом и сказал, что был у Бонасье и думает, что кроме недвижимости в приданом обязательно должна фигурировать денежная сумма, о величине которой сговоримся перед походом к нотариусу.
Я сразу все поняла, - свадьбы не будет. Закадычного дружка отца уж я то знаю. Коль выведал слабую позицию противной стороны, то будет выдвигать все новые и новые требования, пока отец не скажет стоп, а, когда речь заходит о деньгах, стоп наступает быстро.
Я опять поцеловала его и говорю: у нас ведь все по-прежнему в нашем распоряжение – гостиница и те деньги, что ты накопил. Скоро я стану настоящей хозяйкой и уже сейчас тебе крепкая помощница. Так ли нужен нам здесь Жан Груар? Он вдруг прослезился, забормотал, что я похожа на покойную мать и хотел меня сделать счастливой.
- Поверь батюшка, Жан Груар никогда не сможет сделать меня счастливой. В ближайшее время мне в Менге с подмоченной репутацией замуж не выйти, это теперь данность. Однако, хозяйка гостиницы всегда на виду и сумеет найти партию повыгоднее этой.
- Может еще с Груарами сговоримся? - предположил отец, но я только рассмеялась.
- Пойду сейчас к Николь, поболтаем, а то мне надоело с ней прятаться.
Не успела я ступить за порог, как у ворот спешился всадник. Он шагнул прямиком ко мне. Я невольно отпрянула от незнакомого человека.
- Вы меня не узнаете? Я, Планше, слуга господина д’Артаньяна, он с Рошфором прибудет сюда через пять дней.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
* - Vistanvoire (vistenvoire) — мужские гениталии (арго того времени).
** - Цвет подвенечного платья в ту пору мог быть любым, а передник в наряде невесты символизировал ее невинность.