Дежавю

Владимир Русавский
       Ральф Смит не спеша вышел из здания Нью-Йоркской фондовой биржи, до закрытия которой оставалось более трех часов. Такое произошло впервые за пять  лет его работы брокером. Дойдя до ближайшего магазинчика, он купил пачку сигарет «Кэмел» и  закурил. Крепкий табачный дым, заполняя легкие, принес минутное облегчение.  Это ощущение он не испытывал пятнадцать лет  с тех пор,  когда служил  в западном Берлине.
       Ральф посмотрел по сторонам:  Уолл-стрит  была непривычно пуста несмотря на пятницу. Редкие прохожие, суетливо проходя по улице, опасливо поглядывали в узкий прямоугольник неба.   Октябрь 1962 года подходил к концу, а возможно к концу подходил и весь мир.
       Этот кошмар начался две недели назад, когда стало известно, что русские тайно разместили ядерные ракеты на Кубе. В понедельник с обращением к народу выступил президент Кеннеди,   и Америка сошла с ума. Угроза ядерной атаки со стороны СССР заставила тысячи людей уехать с восточного побережья вглубь страны и в Мексику. Акции американских компаний рухнули в одночасье. А вместе с ними рухнула и надежда на то, что Ральф сможет вернуть свои деньги и деньги своих клиентов, вложенные в эти чертовы акции. Завтра он станет банкротом.
       Докурив сигарету, он поймал такси и поехал домой. Было горько осознавать, что шикарный пентхаус на  Первой авеню, можно сказать, уже не принадлежит ему, и что он из удачливого брокера с Уолл-стрит превратится в нищего.
       Таксист-мексиканец всю дорогу слушал радио, где  наперебой рассказывали о неизбежности ядерной войны с Советами. Когда они проезжали вдоль Ист-Ривер  мимо Бруклинского моста, эфир прервал экстренный выпуск новостей, в котором говорилось, что группа кораблей ВМФ США преследуют русскую подводную лодку недалеко от восточного побережья США. Диктор, ссылаясь на мнение неназванного эксперта в Пентагоне, предположил, что на её борту вполне может быть ядерное оружие. 
      Когда такси остановилось у подъезда, и Ральф протянул деньги, шофер спросил: «Сэр, как вы думаете, война будет?»  Смит внимательно посмотрел на таксиста и сказал: «В любом случае мы скоро узнаем об этом, но если у вас есть семья, то лучше отправьте её на родину.»
      Поднявшись на верхний этаж и войдя в квартиру, он включил телевизор в гостиной. В этот момент диктор комментировал снимки, полученные самолетом-разведчиком, указывая карандашом расположение русских ракетных батарей на Кубе. 
      Раскрыв бар, он достал деревянный ящик с бутылкой «Чивас Регал Роял Салют», разлитого в  1953 году  в честь коронации Елизаветы II. Это был самый дорогой виски в его коллекции.  Всего было выпущено 255 таких бутылок. Номер его бутылки был 189. Хранить её не было никакого смысла. Взяв из холодильника ведерко со льдом и стакан, он вышел на террасу. Было тепло, и легкий ветерок приятно обдувал лицо. Грандиозный вид Манхэттена, раскинувшегося внизу, завораживал даже сейчас. Ясное голубое небо  с небольшими белыми облаками дополняло идеалистическую картину покоя и умиротворенности.
      Сев в удобное кресло и поставив на журнальный столик серебряное ведерко, Ральф налил виски  и не спеша выпил. Налив еще, он задумался: «Все  кончено. Все усилия тщетны. Все надежды бессмысленны. Его деньги и деньги  клиентов, вложенные в акции,  превратились в прах. Никто не знал, что этот чертов кризис разразится. Никто, даже президент.» 
      Телевизор продолжал вещать о неминуемости обмена ядерными ударами между США и СССР. Ральф выпил еще. Алкоголь начал свое дело. На душе стало спокойней, и завтрашний, а вместе с ним неизбежный крах, отодвинулись от него. Сознание начало постепенно затуманиваться. Перспектива стать бездомным казалась Смиту уже не столь реальной и ужасной. Наполняя очередной бокал, он услышал, что в эфир вышел экстренный выпуск новостей:  диктор  срывающимся от волнения голосом сообщил, что русская подводная лодка, блокированная группой кораблей ВМС США, применила ядерную торпеду, в результате чего - семь кораблей затонули вместе со своими экипажами...
      Тут же раздался вой сирен: противовоздушная оборона Нью-Йорка сработала четко. Ральф, как завороженный, смотрел в голубое небо, переходящее в линию земли, образуя горизонт. Там, из-за горизонта, освещенные заходящим солнцем, рисовались красным светом по голубому  трассы стратегических ракет русских, нацеленных на него и его город. На встречу им  с той же линии горизонта тянулись тонкие белые шлейфы ракет, движущиеся на перехват смертоносному грузу. Все вместе они рисовали жуткую картину грядущего апокалипсиса... Часть ракет взорвались в  воздухе, но пять или шесть приближались на огромной скорости прямо к городу. «Ну, собственно, и все...»,  - мелькнуло в голове у Ральфа, прежде чем серия взрывов колоссальной силы буквально сравняла с землей огромный город.

<…>
   На следующие утро Ральф проснулся поздно. Голова болела, а тело ломило от долго сидения в кресле. Телевизор, невыключенный с вечера, с восторгом вещал об окончании противостояния с русскими. Сегодня ночью их лидер - Хрущёв выступил перед своей нацией и объявил о выводе ядерных ракет с территории Кубы. С трудом встав, он подошел к зеркалу. На него смотрело небритое лицо красивого худощавого мужчины тридцати пяти лет с седеющими черными волосами.
   Карибский кризис, так неожиданно начавшийся и также неожиданно закончившийся, был позади. Это означало только одно: в акции американских компаний взлетят до луны, и он станет по-настоящему богат. Эта мысль немного развеяла его необъяснимо мрачное настроение.
   Умывшись и приведя себя в порядок, Ральф решил прибраться. Выйдя на террасу, он взял полупустую бутылку виски с номером 189 со стола и направился к бару. Деревянная коробка из под-виски была на месте. Снимая коробку с полки, он с удивлением понял, что она непуста. Неожиданно его охватило странное ощущение, что это уже было с ним, было совсем недавно. Держа полупустую бутылку, в одной руке, он, со смешанным чувством волнения и непонятного страха, открыл коробку - там на белом шелке лежала непочатая бутылка виски «Чивас Регал Роял Салют» 1953 года с номером 189...